Выше, тяжелее, тише, красивее
Мы летели вверх и кружились. Захватывало дух и хотелось визжать. Где-то внизу виднелась металлическая платформа, а над нашими головами сливались в одну оранжево-красную массу круглые лампочки. Порывы ветра тонули в шелке рубашки, отчего он становился тяжелым и приникал к коже чьими-то пальцами. Небо слепло и задыхалось от взрывов и искр, от рассеянных облаков дыма, оставленных разрывающимися снарядами. Интересно, это небо хоть немного похоже на то, которое рассекали когда-то стремительные трассирующие пули, оставляющие за собой сине-зеленый след?
Здесь глухие ночи. Абсолютная тишина, но совершенно живая, наполненная дыханием, сердцебиением и переливающимся шепотом. Передергивает от едва слышного шарканья подошв по асфальту. Моя мания преследования особенно обостряется, когда иду дворами. 9 подъездов - это чересчур для жилого дома. У каждого стоит какой-нибудь потрепанный "москвич", из которого раздается местный рэпчик. Отлично разбавляет глухоту.
Кладбище стало шире торгового центра. И еще совсем зеленое. От обилия венков, мраморных памятников, деревянных крестов, лент, улыбающихся фотографий, искусственных роз/ромашек/гвоздик становится не по себе: жутковато, и от этого я еле сдерживаю нервный смешок. Интересно, как относятся непосредственные владельцы, обитающие каждый на своем огороженном витиеватым забором участке, ко всему этому? Между искусственными проволочно-зелеными стеблями цветов пробираются колючие сорняки, растущие здесь со скоростью света, будто мертвые там внизу протестуют против мишуры. На фоне ослепительного солнца кружат громкие смольные вороны, что делает картину еще нелепее.
Наверное, бабуля от души смеется над всем этим.
Рядом со мной в автобусе ехал мальчишка лет шести, а на соседнем сидении ехал, видимо, его старший брат-подросток.
-А эти цветочки красивые? - спрашивал младший у старшего, указывая на синие ирисы за окном.
Старший утвердительно промычал в ответ.
-А речка красивая? А небо? А птички? А шапка?
-Это не шапка, а шляпа.
-А она красивая?
Старший промолчал, посмотрев на голубую шляпу бабушки, искавшей в сумке проездной.
-А это платье красивое? - спросил мальчик, в этот раз заливисто рассмеявшись, указывая на мою синюю юбку.
-Тебе нравится синий цвет? - спросила я его.
Тот кивнул, опустив глаза.
В душный автобус зашла девушка в цветном летящем сарафане, от которой повеяло чем-то сладко-цитрусовым. Старший вскочил и уступил ей место.
Когда человек начинает видеть красоту? Когда он начинает отличать красоту от уродства? Когда он начинает находить красоту в чем-то простом или сложном, в чем-то отличном от того, что для другого является красивым? Сколько лет должно быть ребенку, который назовет это красивым, а вон то - некрасивым? И будет ли эта красота иметь смысл для него через какой-то промежуток времени? Может ли красота быть чем-то устоявшимся?