Саша Чеппаруло «Русским нужно максимум усилий для заселения страны» 10.10.2024
260 лет исполнилось с момента издания «Путешествия в Россию» (Viaggi di Russia) итальянского учёного XVIII века Франческо Альгаротти. Саша Чеппаруло рассказывает, чему его взгляд может научить современников
Франческо Альгаротти (1712-1764) - итальянский поэт, философ и энциклопедист. Он был представителем эпохи Просвещения, англофилом. При жизни писал о ньютонианстве, архитектуре, истории, естественных науках и музыке. Он также был знаком с самыми известными личностями того времени, такими как французский философ Вольтер.
Его первым учителем, одним из самых известных, был болонский поэт и учёный Евстахий Манфреди (1674-1739), занимавшийся гидравликой, инженерией и астрономией и участвовавший в основании Академии наук при Болонском институте, а в 1698 году - в создании аркадской колонии Рения, характеризующейся сильным петраркизмом. Он был автором сборника Rime (1713), неоднократно переиздававшегося в XVIII веке.
Франческо Альгаротти посетил Россию, прибыв в Санкт-Петербург в 1739 году. «Путешествие в Россию» - это именно отчёт об этих странствиях, составленный в виде писем, адресованных лорду Хёрви: это литературное покрывало придаёт всему повествованию характер культурной беседы, ничуть не отягощённой аналитическим духом и обилием изложенных сведений и деталей. Альгаротти помимо прочего является также автором сочинений в похвалу императрице Анне Иоанновне под названием «К величеству Анны Иоанновны императрицы всероссийской» (Alla maestà di Anna Giovannona Imperatrice di tutte le Russie).
Франческо Альгаротти. Фото: Рейксмюсеум
В первых главах описываются морское путешествие в имперскую столицу, Ревель и порт Санкт-Петербурга. Финский залив поражает Альгаротти своей противоречивостью: по нему опасно плыть, так как много невидимых скал. Более того, уровень воды и широта самого залива весьма ограничены для таких «больших и красивых судов, как русские». Писатель подробно останавливается на огромных усилиях, приложенных русскими для строительства каналов, необходимых для жизни нового имперского сердца и, следовательно, для применения методов, которые позволили бы добиться большей эффективности мореплавания. Здесь даже такой эмпирический, рациональный и просвещённый дух, как у Альгаротти, выдаёт определённую литературность в описании города. В последующих письмах слова эрудита создают впечатление, что не только петербургский замысел, но и вообще российское государство и его народ находятся в постоянной борьбе с силами природы: ужасные холодные северные ветра, леса, окружающие «окно в Европу» и отделяющие его от старой столицы - Москвы, замерзающие на многие месяцы каналы, неустойчивость стен, фундаментов, зданий, укреплений, пребывающих в вечной реконструкции из-за всего вышеперечисленного. Итальянский путешественник настаивает на теме «камня», учитывая, что Пётр I в 1714 году запретил каменное строительство по всей России, кроме Петербурга: в Северной Венеции «камень» борется с болотами, ненадёжным морским дном и непогодой: это сила цивилизации, пытающаяся навязать себя природе. С другой стороны, следует признать, что, стремясь к описательной объективности, Альгаротти на этих страницах не предаётся ни мифу о Петербурге как о возвышенном творении просвещённого царя (что, впрочем, не умаляет постоянных похвал его персоны), ни мифу о дьявольском городе как о сознательном бунте его создателя Петра против условий этого места, а значит, против воли и замыслов Бога.
Конфликтность бытия видна в непрекращающемся столкновении сил и элементов, столь же противоположных, сколь и страшных, становясь поводом для представления характера русских дворян и народа, тут проживающих и поэтому имеющих с этим дело: несмотря на то что страна была занята на нескольких военных фронтах, все были глубоко вовлечены в строительство того, что, как уже тогда отмечал прозаик, станет самым важным портом в регионе. Альгаротти описывает меры, принятые для модернизации всех структур империи, и результаты, достигнутые в становлении её как державы европейского уровня. Сначала пехота, кавалерия и флот, а затем новые торговые пути - вот темы, которым автор посвящает по одному письму. Эти области российского государственного и гражданского аппарата сравниваются с английской и шведской системами, причём отмечаются как их достоинства, так и недостатки. Пехота считается одной из лучших в мире, не менее высоко оценивается, помимо объективных трудностей, с которыми сопряжен этот процесс, работа по превращению страны в морскую державу. Кроме того, отмечается, что русские были единственными, кто торговал с китайцами в самом Китае, очень подробно рассказывается о русско-турецкой войне 1736-1739 годов и, наконец, о попытках англичан открыть торговый путь через Каспийское море (история и трагический конец судостроителя Элтона Джона) и о плодах, которые русские извлекут из этого опыта. На двухста страницах автору удаётся затронуть все перечисленные темы и не погрешить против эстетических потребностей, вызванных у читателя выбранной повествовательной рамкой. Альгаротти интересно всё, и обо всём он интересно рассказывает читателю: саксонские шахты, история развития и упадка Гданьска, основная динамика, от которой зависит профицит бюджета европейских стран, соотношение между полезными и бесполезными расходами (например, ювелирных изделий), повышение уровня моря и прочее, и прочее.
Элтон Джон. Фото: Национальный морской музей
Очень важным элементом, который следует учитывать при оценке весомости наблюдений рассказчика, является тот факт, что весной 1764 года в руках ливорнского печатника Марко Кольтеллини находилось также первое издание Dei delitti e delle pene («О преступлениях и наказаниях») Чезаре Беккариа, увидевшее свет в начале июля, то есть через несколько дней после выхода пятого тома сочинений Альгаротти, содержащего и «Путешествие в Россию». Интересно в этой связи утверждение о пользе принудительного труда для некоторых категорий каторжников, сформулированное Альгаротти во время пребывания в Ревеле.
Русский читатель, прочитав нижеперечисленные отрывки, надеюсь, согласится со сказанным. Хотя первое предложенное описание выражает некий символизм, с которым и сегодня европейские народы думают о русских, а русские - о себе, таким образом пытаясь отличить себя от первых, тщательность проведённого анализа развеивает все сомнения на этот счёт: «На днях, Милорд, я слышал, как кто-то представлял Россию в виде огромного белого медведя, задние лапы которого глубоко погружены в берег ледникового моря, а хвост погружён в него, рот свой он поставил в полдень в сторону Турции и Персии, а одной лапой и другой впереди он простирается далеко на восток и запад. Этого медведя великие люди Севера, Оксеншерна и курфюрст Бранденбургский Фридрих Вильгельм не хотели развязывать, говорили, что это досадит и заставит его встать. Карл XII спровоцировал его и, не раз побив, научил пожирать часть своих государств, сделав его известным и страшным для Европы»1.
Это лишь вступление к пространному анализу географических, климатических и этнокультурных условий, определяющих характер и задачи российского имперского государства, которому предстоит светлое будущее: «Испания и Россия - это, пожалуй, две наиболее подходящие страны для того, чтобы стать властелинами мира; одна из них расположена на берегу океана и Средиземного моря, естественно владеет проливами, а за Пиренеями защищена теми же преимуществами в современном мире, что и Италия в древности. Россия, раскинувшаяся между Азией и Европой, недоступная с одной стороны, а с другой - обладающая слабостью своих соседей как крепости, и которая может легко расшириться в ту сторону, где она будет иметь наибольшее преимущество. Но что может сделать первая с шестью-семью миллионами жителей? Да и вторая не может предпринять многого, поскольку она не так населена, как Франция, будучи в двадцать раз больше»2.
Эти наблюдения весьма необычны, особенно если сравнить их с теми, которые Алексис де Токвиль выскажет примерно 100 лет спустя в своей работе «Демократия в Америке» (1835-1840) о планетарном контрасте между двумя цивилизациями - русской и американской. Ещё один очень интересный вопрос, который здесь будет только затронут, поскольку он не является неотъемлемой частью рассматриваемой темы и, по очевидным причинам, рассуждений автора, - это вопрос о стремительности последующего испанского упадка. Причины кризиса Испанской империи рассматривались последующей испанской историко-политологической мыслью, находившей ответ в экономическом управлении «borghesia vendedora» (это вид буржуазии, которая всё распродаёт, и в принципе она чем-то похожа на тех, которые в 90-е в России «продали страну» американцам, и в Италии после операции «Чистые руки» иностранным компаниям того времени.
Алексис де Токвиль. Фото: Музей истории Франции, Версаль
Но итальянский писатель не просто даёт объективный прогноз будущего геополитического контекста: как хороший прагматик и поклонник английской культуры, Альгаротти предлагает решение для Российской империи, направленное на увеличение населения и рациональное использование ресурсов одной из её богатейших провинций, а именно Украины: «Похоже, что русским нужно приложить максимум усилий для заселения страны. Было бы опасно приводить колонии остяков, самоедов и других северных народов, почти бесполезных для империи, на Украину, лучшую провинцию империи, опустошённую нынешней (турецкой) войной. Они могли бы, пожалуй, испортить род людской своей истощённостью и малорослостью. Лучше всего было бы купить татарские семьи и переманить греческих жителей Молдавии и Валахии, которые, считая Россию главой греческой империи, поехали бы туда бегом. Когда население увеличится, можно будет подумать о том, чтобы усовершенствовать земледелие на земле, которая бы избыточно отвечала на труды рабочего, и разводить в той же стране многочисленные стада овец, чтобы не нуждаться в шерсти и труде иностранцев для одевания своих армий. Тогда не будут более небрежно относиться к использованию рудников, как это происходит сейчас из-за нехватки рабочих рук»3.
В качестве окончательного доказательства рационального и эмпирического подхода Альгаротти отметим актуальность последних строк его книги, касающихся будущей возможности открытия арктического пути и выгод, которые могут из этого вытекать: «Если в настоящем вопросе [повышение уровня моря] и могут оставаться какие-либо сомнения, то ни один литератор не может решить их лучше, чем императрица России. Владычица части Каспийского и Балтийского морей, а также большой части ледникового океана, она может приказать своим академикам взять там те опыты, которые, по крайней мере перед нашими внуками, представят этот вопрос в наибольшем свете доказательств. И это будет не единственный великий вопрос физики, который решит Россия. Ведь теперь уже не подлежит сомнению, что новая Земля - это действительно остров, что берег Азии тянется на восток на очень большое расстояние к Америке, но не соединяется с ней. Между Азией и Америкой есть пролив, как сказал бы Данте, через который наши корабли могут в один прекрасный день попасть в Ост-Индию, если, доверив Мопертюи и Маклаурину, они будут настолько смелы, что оставят вдали берег Земли, поплывут к полюсу, где море свободно ото льда и очень широко, и оттуда возьмут Южное море на восток, которое через этот пролив выходит на Ледниковое море»4.
Такой взгляд на Россию, как у Альгаротти: со стороны, но и с уважением, с признанием странностей, но и несомненных заслуг соседа, - не только многое говорит о прошлом русско-европейских отношений, но и заставляет поверить в их будущее.
1 Письмо VI. С. 85.
2 Письмо VI. С. 92.
3 Там же. С. 93.
4 Письмо XII. С. 184-185.
«Русским нужно максимум усилий для заселения страны», s-t-o-l.com
260 лет назад итальянец Альгаротти издал книгу «Путешествие в Россию». Его впечатления актуальны до сих пор
s-t-o-l.com
26.12.2024 Наталья Афанасьева Своя малина: что в России устроено лучше, чем где-бы то ни было
Центральное отопление, точные поезда, театры. О чём тоскуют эмигранты, кроме тыквенного латте
Фото: Белицкий Дмитрий / Агентство «Москва»
Народы, как люди, разные. Бывают с высокой самооценкой, у них всё самое лучшее: природа, люди, кухня, история… А другие, наоборот, склонны к постоянной самокритике и даже самобичеванию. Россияне точно относятся ко второму типу. Мы привыкли по умолчанию полагать, что у нас всё самое некудышное, сикось-накось, не как у людей. Даже ура-патриоты не могут сразу сформулировать, в чём наша страна, кроме самого вкусного пломбира, впереди планеты всей.
В последние годы многие россияне, часто сами того не желая, оказались в эмиграции. Кроме сложностей с адаптацией к новым условиям жизни, некоторые вдруг стали обращать внимание на то, что какие-то вещи, которые на родине казались обычными настолько, что их даже не замечали, в других местах устроены гораздо хуже, дороже, сложнее или даже вовсе отсутствуют. Составили список того, о чём больше всего человек из России скучает на чужбине.
1. Центральное отопление
То, что российские дома греются каким-то уникально эффективным и дешёвым способом, люди начинают понимать первой зимой, проведённой в другой стране. Особенно по привычке ходить дома в шортах, когда за окном минус 20, скучают в странах с «райским климатом», где дома строили так, чтобы в них было не жарко. При этом минимум три месяца в году в них холодно и очень сыро. И даже если есть газовое или электрическое отопление, то почему-то оно всё равно не очень-то греет, и в плюс 10 на улице дома хочется надеть шапку. И это ещё если не думать о счетах.
Фото: Авилов Александр / Агентство «Москва»
2. Точные поезда
В неоспоримой истине, что в России две главные беды: дураки и дороги, - начинаешь сомневаться, мечась на вокзале где-нибудь в пунктуальной Германии в поисках перрона, который в третий раз меняют, потому что поезд опаздывает на 40 минут. Многие из нас никогда и не замечали, насколько точны российские поезда, несмотря на огромные расстояния и почти всегда непростые погодные условия. Это обстоятельство, кстати, очень удивляет иностранцев, которым довелось пользоваться нашей железной дорогой. Причина этого неизвестна. Некоторые специалисты считают, что это пережиток военного времени, когда якобы за минуту опоздания на железной дороге грозил расстрел. Но это больше похоже на легенду. А факт остаётся фактом.
Фото: Авилов Александр / Агентство «Москва»
3. Театральная жизнь
Принято считать, что самый театральный город мира - Нью-Йорк, где насчитывается 420 театров. А на портале «Справочник культурных объектов Москвы» указано 422 театра, и это ещё без учёта камерных спектаклей, которые проводятся в музеях, кафе, домах культуры, студенческих и любительских представлений и так далее.
Так или иначе театральная жизнь в России сегодня очень богата и разнообразна - на любой вкус и кошелёк. Причём не только в столицах. Даже в небольших городах работают очень интересные коллективы. Сегодня распространён театральный туризм, когда, чтобы посмотреть нашумевший спектакль, зрители едут из Москвы в Воронеж или Новосибирск. Может, потому, что сегодня театр остался одной из немногих площадок для свободного высказывания.
Фото: Кузьмичёнок Василий / Агентство «Москва»
4. Интернет
Даже сейчас, когда многие сайты работают в России только с VPN, замедляются или глушатся, наш интернет всё ещё остаётся одним из самых дешёвых и быстрых. Связано это с тем, что развитие интернета в нашей стране пришлось на самые свободные экономически годы. С самого начала интернет, в отличие от той же телефонии, не регулировался государством и сразу стал объектом жёсткой рыночной конкуренции. Пока ещё мы пожинаем прекрасные плоды того «дикого» времени. Уж не говоря про российских хакеров - самых талантливых в мире. Нет такого запрета, который бы здесь моментально не научились обходить.
Фото: Ведяшкин Сергей / Агентство «Москва»
5. Медицина
Как бы мы ни сетовали на отечественную медицину, в эмиграции многим становится тревожно без возможности вызвать «скорую» не тогда, когда ты уже совсем при смерти, а, скажем, чтобы померить давление или послушать ребёнка с высокой температурой. И к специалистам у нас всё-таки записывают не через полгода, как в некоторых высокоразвитых странах. Отдельным пунктом - ностальгия по отечественным стоматологам и косметологам. Оказавшись на чужбине, многие берут назад слова про то, что на родине красота обходилась дорого.
6. Разнообразие кухни
Вот уж во что невозможно было поверить ещё недавно, так это в то, что кто-то будет скучать по местным ресторанам, где традиционно было дорого, невкусно и ужасный сервис. А сейчас в Россию можно устраивать гастрономические туры. В центре Москвы на одной улице вы встретите все кухни мира, а вкуснее пирожных, чем в Питере, нет нигде. Свои специалитеты сегодня есть в каждом небольшом городе, куда заезжает турист (а местный туризм после пандемии в расцвете). Так что мем «тыквенное латте», когда новые релоканты стали раздражать старых эмигрантов поиском как-то невиданных блюд, возник совсем не на пустом месте.
Фото: Ведяшкин Сергей / Агентство «Москва»
7. Обходительность
Хамство - самая неприятная и трудновыносимая черта постсоветского человека. И каково же было удивление многих «уехавших»: в самых куртуазных местах планеты, оказывается, с этим не лучше, а то и ещё печальнее. В общественном транспорте все стоят, как им удобно, и не собираются подвинуться, чтобы пропустить входящих и выходящих, рюкзаки в толпе никто не снимает, а уж о том, что надо уступать места пассажирам с детьми, пожилым и беременным женщинам, вообще не слышали.
https://s-t-o-l.com/obshchestvo-i-tsennosti/54756-svoya-malina-chto-v-rossii-ustroeno-luchshe-chem-gde-by-to-ni-bylo/