Лариса Щиголь Вид из чужого окна Стихи -2
Начало подборки см. https://zotych7.livejournal.com/6328819.html
Стихи на покупку томика Пушкина в мюнхенском магазине Хугендубель на Карлсплац (Штахус), бывшей Гитлерсплац
Он здесь бывал: ещё не в галифе... И. Бродский
Из большого из дома из книжного
Возле круга фонтанно-булыжного,
Где стояла фигура Облыжного -
По подсчётам, уже в галифе -
На свою на Вест-парк отдаленную
Через всю-то дурную вселенную
Я тащу мою вещь сокровенную -
Сорок марок и сколько-то пфе.
Пусть и в этой сомнительной местности,
Воплощеньи порядка и честности,
Что - Париж по печальной известности,
А по сути и духу - дыра,
Светит солнце российской словесности,
Беззакатное солнце - ура!
9.07.99
Остановка на Дахауэр-штрассе
На улице Дахау
Сижу и отдыхау
И пью-не просыхау
Дешёвый апфель-шорт.
А улица Дахау,
Когда была плохау,
Вела без ноу-хау
На мировой курорт.
А до последней трассы
Жильцам известной расы
Пороли здесь матрасы
И били зеркала.
По улице ходила
Большая крокодила -
До первого угла
Дошла и умерла.
19.07.99
Песня
На чужой сторонушке рад своей воронушке.
Пословица
Не хотелось ворону
На чужую сторону,
Да пришла во двор она,
Умная сестра:
«Там еда - обильная,
Там одежда стильная,
Там община - сильная,
И - давно пора».
Но в гостях, случается,
Жизнь не получается,
И грустит-печалится
Молодой брюнет:
Есть еда - обильная,
Есть община - сильная,
Есть среда - плавильная,
Только жизни - нет.
Есть одежда - стильная,
Есть сестра - мобильная,
Есть жена - дебильная,
Только жизни - нет.
Есть тоска - стабильная...
22.07.99
* * *
На самом склоне лет дорвавшись до писаний,
Непросто совмещать приличья и уют:
Уже не до того, чтоб разбирать, чьи сани:
Садишься в те, какие подают.
26.09.99
* * *
Если бы не боялся, что зазна’ешься, сказал бы - виртуозно.
Из дружеского послания
Я не зазна’юсь, милый, - где уж нам уж?
А дальше, как известно, «выйти замуж»,
Который тянет «уж» и «невтерпёж» -
Язык... Моё тут, разве что, крепёж:
Болты, тире, шплинты, отточья, гайки -
Не так уже и много для зазнайки.
Язык... Он спит, как змей - покуда свёрнут,
Но если за него кого-то дёрнут,
То этот гад способен довести
До сведенья, до ручки, до упада,
До Киева... - туда-то мне и надо,
И потому нам нынче по пути.
7.10.99
* * *
Сносить головы’ - не сносить головы -
Зависело раньше от воли Москвы,
Известных красавцев, носивших погоны,
Безвестных мерзавцев, писавших законы,
Но все поменяли места и иконы -
Не все, так иные - и, в частности, Вы.
И ныне отрыв головы от плечей
Зависит от более сложных вещей,
И каждый, имевший указанный опыт,
Сперва невзначай переходит на шёпот,
А после совсем умолкает. Увы.
15.10.99
* * *
Кто готовит коньки и салазки,
Кто и лыжи - но это не мы.
На балконе анютины глазки
Ждут прижимистой солнечной ласки
И дрожат в предстояньи зимы.
Но октябрьское солнце - прохладно,
Посветило для формы - и ладно -
И исчезло в глухих облаках.
Если б были у глазок желёзки,
То какие бы горькие слёзки
Заблестели на их лепестках!
Но маэстро считает удачей
Вариант, достоверный без плачей -
Как в масштабе приватаной беды,
Так и бедствий стихийных. И к слову:
Очень выгодно бархат лиловый
Оттеняет сверканье воды.
17.10.99
С позволения сказать - гекзаметр
Пульс, непрерывно стучащий в виски, - это просто гекзаметр.
Тот, кто сумеет расслышать гекзаметр, - возможно, поэт.
Боги довольно легко принимают дипломный экзамен,
Ибо работы по этой специальности, в принципе, нет.
Жизнь - это, видимо, некое время и место, откуда
В тщетный за мёртвой возлюбленной можно отправиться путь.
Амфоры с их персонажами стройными - просто посуда,
Функции коей бездарно утрачены - в этом и суть.
19.10.99
* * *
...А ровно в полночь я зажгу свечу,
Накину плащ, насыплю бисер в миску,
Потом спущусь в свинарник - благо, близко, -
И там всё это дело размечу.
И, завершив сей одинокий труд,
Усядусь в угол и, подперши щёку,
Понаблюдаю, как его попрут -
Всё утешенье сердцу одиноку.
9.09.99
Текст реакционный
Памяти Советского Союза
Помнишь ли наши безумные споры
В поисках смысла и точки опоры?
Сущность позиций - ценою в пятак -
Можно теперь сформулировать так: -
Недостижимо паденье режима,
Прочность Империи непостижима,
Это бессмертная прочность яйца -
Есть ей начало, но нет ей конца.
А в возраженье, к примеру, звучало: -
Нет ничего, что имело б начало
И не имело при этом конца.
Данная мысль согревала сердца.
...Правы вторые. Империя пала.
Что-то упало, а что-то пропало,
Тех же, кого и помиловал взрыв,
Вынесло в Мюнхен, Нью-Йорк, Тель-Авив.
Вот мы сидим по долинам и горкам,
Давимся хлебом изгнания горьким
И полагаем, что ныне вполне
Были б готовы терпеть и вдвойне.
Вечная память Империи павшей,
Ради единства ночами не спавшей,
И да горят до скончания дней
Наши сердца благодарностью к ней.
12.09.99
* * *
Поэзия, она такая вещь:
В живую плоть вгрызается, как клещ,
Пугает, ноет, мучает, болит -
И уповай, чтоб не энцефалит.
А не гуляй в пленительном лесу,
Не ковыряй в сомнительном носу,
Не посягай на тёмный смысл вещей,
А помогай охоте на клещей.
12.05.00
Кавказ
Покуда на хо’лмах покоилась мгла -
Она и хранила иных, как могла.
Один, над снегами, стоял в вышине, -
И всё представлялось весьма и вполне.
Безумствовал Терек и прыгал, как львица,
Блистали шитьём губернатор и вице-,
С улыбкой и враз приседали девицы,
Гремели мазурки, грома’ и «ура» -
Имелось в Империи, где порезвиться,
Чему подивиться и чем вдохновиться,
И было угодно пейзажам ловиться
На остро чувствительный кончик пера.
Но смолкли мазурки - и дивный ландшафт
Всерьёз и надолго отверг брудершафт,
И ввысь воспарил над хребтом и рекой
Лишь горный орёл - но известно, какой.
На этом скупом, но внушительном фоне
Иссякло доверье к мадам Персефоне,
И хлынули звуки «Горийских симфоний»,
И ринулись «Волны» к смазным сапогам,
Всему отыскалась достойная рама,
Торговцев и прочих изгнали из храма,
А лучшим объятья раскрыл Сагурамо
На чёрную зависть друзьям и врагам.
Туземец исправно бряца’л на чонгури,
Слезой умиленья сверкал хачапури,
Шашлык ароматно кадил на шампу’ре,
Хозяин хванчка’ру радушно цедил,
Да плюс в теренкуре (равно’ перекуре)
Безгрешная мысль о дурной синекуре -
Небось, поклони’тесь и ти’гровой шкуре,
Когда перед носом у Вас - крокодил.
Поскольку «симфонии», «волны» и «оды»
Затем неожиданно вышли из моды,
Туда, не смущаясь, вошли переводы
Вторичной уже, извиняюсь, красы,
И, знатной кормушки взалкав, эпигоны
Толпою полезли всё в те же вагоны
(Сквозь лик каковой проступали погоны,
А если вглядеться - то даже усы).
Пока они пёрли туда без числа,
Возвратная ходка добычу несла -
Бутылки, сыры, поцелуи, слова -
К курортному поезду «Адлер - Москва».
«Та-та-та, та-та-та», - колёса стучали,
И все экскурсанты у окон торчали,
И каждую горку «виватом» встречали,
И бледные лица ворочали вспять,
Пока же в экстазе терзал полуночник
Увечный, слепой, полудохлый подстрочник,
У старого века твердел позвоночник, -
И всё это кончилось крахом опять.
Из тёплой земли отрывать нелегко
Зарытую в ней виноградную ко.
Верни же стрекозкам и стол твой, и кров,
О Грузия, роща священных коров!
22.05.00
* * *
Будьте, как дети
Евангелия
Памяти обоих
Артист привык во все века
Ловить от власти тумака,
Ведь ей вредны наверняка
Перо, стило, фломастер,
Но как-то всё идёт, пока
Тиран не спросит дурака,
Кто мастер, кто не мастер.
Не сыпьтесь на меня, братва:
И я - не против естества,
А уж тем паче - мастерства
И вкруг него витийства.
Да только чьи это слова,
Что простота-де воровства
Похуже? А убийства?
14.09.99
* * *
Старушка, одуванчик Божий,
Головкой жёлтой с ним и схожий,
Но в новой жизни помнить дожей -
Её удел и, видно, вкус.
Она спешит на курьих лапках
В искривленных, но модных тапках
И выглядит смешной охапкой
Цветочков, пёрышек и бус.
Но как из стёклышек и пуха
Там проступает ясность духа
И точность зрения и слуха,
И мнений острые углы,
И как сквозь чёлочку «болонкой»
И дым от сигаретки тонкой -
Ещё или уже ребёнка
Глаза безгрешны и светлы!
Ах, дух где хощет, там и дышит,
И нас Господь, конечно, слышит,
И тот узор, что нами вышит,
Он вставит в раму, не спеша.
Ему ль не знать, как все мы хрупки,
Как тают пёрышки голубки,
Как истончаются скорлупки
И обнажается душа?
28.05.00
* * *
Всех нас, грешных, влечёт к чужеземным вершинам
(В посещении коих бывает и прок),
Но приходит просодия с русским аршином,
Чтоб проверить предложенный ею урок.
Ни развязности муз, ни намёка улыбки,
И глаза не нежнее пространств над Невой -
Знай, чернилами красными метит ошибки
Да качает безгрешной своей головой.
И находишь, что выделки стоит овчинка,
За которой и прячется небо без дна -
Уж такая по виду она разночинка:
И бледна, и одна, и навеки дана.
- Мюнхен
Журнал «Знамя» 2002 г. « 11
https://magazines.gorky.media/znamia/2002/11/vid-iz-chuzhogo-okna.html