Три письма.
Примечание автора: Я очень люблю Джонни. Его ориентация меня умиляет. Не знаю почему... Во всех своих фиках я над ним незлобно подтруниваю. Любя...
Джонни положил перед собой чистые листы бумаги, взял ручку, почесал в задумчивости кончик носика и начал писать письмо.
Письмо 1.
«Дорогой и любимый Стефан!
Не в силах больше скрывать свои чувства, я, набравшись немного русской водки, пишу тебе это письмо. Когда я увидел тебя в первый раз, то сердце моё затрепетало и убежало в левую пятку» - Так, в левую или в правую, - подумал Джонни, на всякий случай приложил руку к сердцу, проверив с какой стороны оно у него стучит. «Я был ослеплен твоей красотой, и тут же захотелось тебя поцеловать во все совершенные изгибы твоего тела. Твои глаза и губы снятся мне по ночам, твои руки ласкают меня везде и мне становится во сне жарко и томно» - Джонни вспомнил как он просыпался в своей постели, как горело его тело и, облизнув пересохшие губы, закатил глаза вверх. Глубоко вздохнув, и сосчитав про себя до десяти, он продолжил писать. «Если бы ты знал, как надоел мне этот Жубер! Этот мясник, который даже приласкать, как следует, не умеет. Он так груб со мной, Стеф» При написании этих строк у Джонни на глаза навернулись слезы. Он представил как будет читать эти строки Стеф, как будет он переживать! Подумав, Джонни добавил строчку. «Только не плачь!» Задумавшись, что же написать дальше Джонни нахмурил свой прелестный лобик. Но вспомнив, что от этого появляются морщины, изменил выражение лица и провел пальчиком по переносице, стараясь разгладить невидимые морщинки. «Я подарю тебе божьих коровок, целую кучу, и стринги с изображением зебры, и укрощу быка твоими красными трусами, только не отвергай меня!» После этого Джонни задумался: - Зря я пообещал укротить быка…. А вдруг не получится? Ну, да ладно, думаю, до этого не дойдет. «Я мечтаю о том мгновении, когда наши тела сольются в страстных объятьях». На миг перед глазами Джонни возникла сцена - они со Стефом на широкой кровати, постельное белье с божьими коровками. От такой безвкусицы его передернуло. «Пожалуй, подарю ему шелковое постельное белье с кружевами» - решил Джонни. Он внимательно посмотрел на ручку, удостоверился, что она не течет, и продолжил свою писанину. «Помнишь ту фотосессию? Как она была символична! Я так хотел надеть одно чудное платьице, чтоб ты смог хорошенько разглядеть меня, но мне не разрешили» Джонни вспомнил то платьице от Версаче, оно было действительно чудным…. Организаторы фотосессии не разрешили его надевать ни под каким предлогом. Джонни тогда очень переживал, он так хотел понравиться Стефу! Противные дядьки! - всхлипнул Вейр и, старательно выводя буквы, продолжал. «Веером я подавал тебе недвусмысленные знаки. А эти девки просто мешали нам. Больше не буду с ними фотографироваться. Аракава, блин, такая тяжелая! Да, и Ленка, думаю, не легче». Вспомнив про японскую фигуристку, Джонни вздрогнул. Он тогда чуть не надорвал спину. Но, видя, как все это доставляло удовольствие Ламбьелю, Джонни терпел. Мало того, он старался хохотать во все горло, лишь бы Стефу было хорошо. Вспомнив лучезарную улыбку Стефана, Джонни сглотнул слюну и быстро приписал строчку. «Стеф, приди же в мои объятья! Я утешу тебя» Немного подумав, он подписался. «Пылающий страстью. Джонни.»
Письмо 2.
Отложив исписанный листок, Джонни начал писать еще одно послание.
«О, мой совершенный господин!
Ты будешь нежен со мной? Ты будешь любить меня, так чтобы мне было не по себе?! Ты представляешь себе, Стефан обратил на меня внимание и оказывает всяческие любовные знаки. Как ты думаешь, стоит ли ответить ему взаимностью? Ты не будешь ревновать?» Представив Жубера в гневе, Джонни ойкнул. - Господи, он же его убьет! Перечеркивать строчку не хотелось, Джонни экономил бумагу. Потеребив свое изящное ушко, он приписал: «Боюсь, ты набьешь ему его прелестную мордашку. Не порть её, она такая милая! Я буду твоим рабом, если ты попросишь меня. Я подарю тебе кожаные трусы и плетку». Плеточка лежала в шкафу, ожидая своего часа. Она смотрелась великолепно, - кожаная, с красивой ручкой, на которой были вырезаны эротические символы. «Ты можешь бить меня своими коньками, только не сильно, а то поранишь мою нежную кожу». - С коньками я немного переборщил, - подумал Вейр, - Ладно, договоримся, что они будут в чехлах «Я покажу тебе, как я умею любить. Браян, выбери меня! Забудь про Женьку, он стал толстый и некрасивый. Фи! Не комильфо!» Джонни взял в руки фотографию Браяна. Жубер на ней был великолепен! Молодой и красивый, с обнаженным торсом. Джонни невольно подался вперед, вглядываясь в совершенные линии этого волнующего тела. Стараясь успокоится, Вейр глубоко вздохнул и медленно выпустил воздух через губы... Аккуратно выводя буковки и высунув от усердия язычок, Джонни закончил письмо. «Я сейчас смотрю на твою фотографию в стиле «ню» и просто тащусь от неё. Браян, поедем вместе в Россию, кушать русские блинчики, предаваться разврату и пить водку. Преклоняюсь пред тобой. Твой Джонни».
Письмо 3.
Джонни взял третий по счету листок и задумался. - Писать или не писать? Вспомнив открытый добродушный взгляд Баттла, который его так волновал, Джонни без колебания пододвинул к себе бумагу.
«Милый Джефри!
Твоя белоснежная улыбка не дает мне покоя! Эти зубы, которые сияют как жемчужины, эти губы, что могут ласкать мое тело! Короче, Джеф, я хочу тебя!» - Не слишком ли прямо? - подумал Джонни. - Хотя, если ему в лоб не скажешь, не догадается ведь. Намеков не понимает. Полета фантазии никакого. Пусть уж будет так. «Хочешь, подарю тебе золотую медаль или серебряную? или звезду с неба и назову её твоим именем. Представляешь, звезда имени Баттла!» - Хм, пролечу со звездой. Да, ладно, когда получит медаль, забудет о звезде, - решил Джонни и продолжал писать далее. «Мне чудится милая картина: огромный берег моря, красивый прибой, и мы, взявшись за руки, бежим по краю моря, и ты смеешься своим чудесным смехом. Потом мы падаем в волны и предаемся любовным утехам. Тела наши мокры от воды и пота, блестят на солнце. Мы с тобой на равных!» В воображении Джонни возникла чудная картина. Он крепко зажмурил глаза, чтоб удержать волнующее видение... Почувствовав, что Джефри надо чем-то подтолкнуть к правильному решению, Джонни решил поддразнить простодушного фигуриста. «Представляешь, как будут завидовать эти два лоха - Стефан и Браян. Сколько лет они ходят друг против друга и не могут понять, что им надо! Идиоты» Вейр обладал удивительной интуицией. Зная, что Джеф очень любит похвалу, он приписал еще несколько строчек. «Ты не такой как все, я знаю. Ты отличный канадский парень и мы будем вместе». Представив их рядом, глядящих глаза в глаза, Вейр понял, что не сможет властвовать над Джефри, но и сам не позволить собой манипулировать. Да, - подумалось ему, - мы будем на равных, и решительно поставил подпись. «Ты даришь мне свой поцелуй, а я возвращаю его обратно. Джонни».
В ночном сумраке около горящей лампы сидел Джонни Вейр с задумчивым взглядом. В его безоблачной жизни возникла дилемма. Голова, не привыкшая к долгим размышлениям, раскалывалась на части. В воспаленном мозгу с быстротой молнии проносились мысли. «Блин, кому первому посылать? Монетку, что ли бросить. Но у нее только две стороны. Блин, блин. Ну что делать? А, пойду, сорву ромашку и на ней погадаю» Джонни побежал во двор и через мгновение уже был дома с ромашкой в руках. «Так, лепесточки отрываем, - Стеф, Браян, Джеф….. Ой, ромашку жалко-о-о! Зачем я сорвал ромашку?" На полу лежали белые беззащитные лепестки, в руках у Джонни увядала ромашка. Джонни заплакал...
"Так, надо взять себя в руки. Стеф пока отпадает, а то, как заплачем вместе, это ж не ночь любви, а водопад мужских слез получится. Так, остается Браян и Джеф. Ну, тогда монетка. Орел - Браян, решка - Джеф. Ну, кидаю…" Джонни закрыл глаза и подкинул монетку. Монетка, упав на пол, звякнула, подавая знак, что она здесь и никуда не улетела. «Это че, решка что-ли? Эх, прощай моя плеточка!» Взгляд Джонни метнулся к заветному шкафу. «Короче, пилим Стефу коньки, спотыкаюсь на четверном и едем к морю! О, Джеф!...»
Джонни взял конверт, запихнул туда письмо, аккуратно заклеил и крупными буквами вывел на лицевой стороне «Джефри Баттлу».