Карло Ферранте. День первый
Театральную азбуку начали проходить, конечно, с простых объединяющих упражнений. Первое - "организованный хаос": сначала нужно назвать свое имя с поднятой вверх рукой, а потом указать ей на человека, который, в свою очередь, делает то же самое. В это же время Карло изподтишка дает людям разные мелкие предметы, которые они передают как эстафету другому, занимая его место. В принципе, просто, два плана игры, а со стороны все выглядит ужасающе запутанным.
На втором упражнениии мы менялись именами. Правила игры были такими: каждый берет себе имя человека, который сидит справа от него. Я была Мариной. И если в процессе игры рядом с тобой особождается стул, ты должен хлопнуть по нему правой рукой и назвать имя человека, который должен сесть сюда. Если не успеваешь, тот, кто водит, успевает занять место, и ты выходишь водить в центр кргуа, чтобы так же успеть занять освободившееся место. И все это с перепутанными именами... Возникают смешные экзистенциальные конфликты. Так я несколько раз тоскливо звала "Соня! Соня, куда ты пропала?" - девочка забыла, что она уже не Маша. Или человек хлопает по стулу, называет имя и только после этого понимает, что назвал сам себя.
Вторая часть занятия была посвящена окончательному сдиранию социальных и прочих масок - назову это "обнулением". Нужно было всего лишь выйти на "сцену" (границы которой были отмечены белым скотчем) и произнести одну короткую фразу на французском. Просто выйти и сказать ее совершенно нейтрально, затем уйти в другую "кулису". Казалось бы, что может быть проще. Но каждый от страха пытался прикрыться чем угодно, лишь бы не остаться беззащитным. Кто-то выдумывал себе лихорадочно "предлагаемые обстоятельства", чтобы произнести фразу, воображая, что он находится в доме и осматривает мебель (в этих лабораторных условиях стало очевидно, насколько сильное подспорье актеру система Станиславского: выйти нетральным, "обнуленным" сложнее, чем погрузить себя в предлагаемые осбстоятельства). Кто-то просто скакал. Кто-то прятался за свою привычную походу, у каждого разную: либо мультяшную, либо модельную, либо просто женскую, либо походку реально-крутого-парня. Я говорила свои скаральные слова "Мадам Мод сейчас нет" сначала как секретарша, а потом мне мешали привычные жесты, которые я не замечаю в жизни. Ради эксперимента я прочитала свою фразу еще и по-русски - и сразу жесты изменились. Конечно, у каждой нации свои движения рук в разговоре, но я не понимала, что они настолько неразрывно связаны со речью. Получается, если вспомнить Бахтина, что мы осваиваем речевые жанры, заимствуя не просто словосочетания с определенной интонацией, но и специфическую мимику и жесты. И преподавать язык нужно, видимо, учитывая эту особенность человеческого общения.
Вот пара ничего не стоящих мыслишек, пронесшихся в моей голове по пути домой.
О проекте "Театр по-французски" читать здесь http://vkontakte.ru/theatrenfrancais
На втором упражнениии мы менялись именами. Правила игры были такими: каждый берет себе имя человека, который сидит справа от него. Я была Мариной. И если в процессе игры рядом с тобой особождается стул, ты должен хлопнуть по нему правой рукой и назвать имя человека, который должен сесть сюда. Если не успеваешь, тот, кто водит, успевает занять место, и ты выходишь водить в центр кргуа, чтобы так же успеть занять освободившееся место. И все это с перепутанными именами... Возникают смешные экзистенциальные конфликты. Так я несколько раз тоскливо звала "Соня! Соня, куда ты пропала?" - девочка забыла, что она уже не Маша. Или человек хлопает по стулу, называет имя и только после этого понимает, что назвал сам себя.
Вторая часть занятия была посвящена окончательному сдиранию социальных и прочих масок - назову это "обнулением". Нужно было всего лишь выйти на "сцену" (границы которой были отмечены белым скотчем) и произнести одну короткую фразу на французском. Просто выйти и сказать ее совершенно нейтрально, затем уйти в другую "кулису". Казалось бы, что может быть проще. Но каждый от страха пытался прикрыться чем угодно, лишь бы не остаться беззащитным. Кто-то выдумывал себе лихорадочно "предлагаемые обстоятельства", чтобы произнести фразу, воображая, что он находится в доме и осматривает мебель (в этих лабораторных условиях стало очевидно, насколько сильное подспорье актеру система Станиславского: выйти нетральным, "обнуленным" сложнее, чем погрузить себя в предлагаемые осбстоятельства). Кто-то просто скакал. Кто-то прятался за свою привычную походу, у каждого разную: либо мультяшную, либо модельную, либо просто женскую, либо походку реально-крутого-парня. Я говорила свои скаральные слова "Мадам Мод сейчас нет" сначала как секретарша, а потом мне мешали привычные жесты, которые я не замечаю в жизни. Ради эксперимента я прочитала свою фразу еще и по-русски - и сразу жесты изменились. Конечно, у каждой нации свои движения рук в разговоре, но я не понимала, что они настолько неразрывно связаны со речью. Получается, если вспомнить Бахтина, что мы осваиваем речевые жанры, заимствуя не просто словосочетания с определенной интонацией, но и специфическую мимику и жесты. И преподавать язык нужно, видимо, учитывая эту особенность человеческого общения.
Вот пара ничего не стоящих мыслишек, пронесшихся в моей голове по пути домой.
О проекте "Театр по-французски" читать здесь http://vkontakte.ru/theatrenfrancais