Пущино-на-Наре. Усадьба Вяземских
Постепенно буду выкладывать фотоотчеты о нашем путешествии. Часть первая. Серпуховский район, усадьба Вяземских в Пущино-на-Наре
На правом берегу реки Нара в 2 км от Серпухова отживает свой век удивительный дворцово парковый ансамбль усадьбы Вяземских.
До сих пор прослеживается рисунок парка на заросших берегах Нары, главноая аллея выводит к живописным руинам дома - призрака...
Усадебный дом Вяземских (родного дяди поэта Петра Андреевича Вяземского) был построен в 1790-х гг. предположительно архитектором Н.А. Львовым.
Дворец построен в стиле русского палладианства, включал в себя: главный дом, флигели (два из четырёх уничтожены в 90-х годах XX века), парадный двор, парк с липовыми аллеями. С обеих сторон дома располагались фонтаны.
Особенности постройки - греческий портик под низким фронтоном, полукруглые трехчастные окна, итальянские арки в цокольной части. Фасады украшали лепные гирлянды и медальоны, а в центре, под фронтоном -смеющаяся театральная маска.
В сети можно найти сохранившиеся фотографии усадьбы Вяземских, как она выглядела еще в 1970 году. Оригиналы фотографий - в краеведческим музее г. Серпухова. Меня удивило, что усадьба приобрела такой вид не после бомбежки, не после героической защиты Серпухова в 1941 году, а в наши годы, и довели ее до такого состояния не фашистские захватчики, а мирные жители...
Еще лет 10 - 15 ... и ничего кроме этох фотографий от усадьбы Вяземских и не останется... Увы...
Усадьба доведена до такого состояния, что, пожалуй, ее проще отстроить заново по сохранившимся эскизам и фотографиям, чем реставрировать ((( Очень жаль
РОДИТЕЛЬСКИЙ ДОМ
...........
Кто может хладно, равнодушно
На дом родительский взглянуть?
В ком на привет его послушно
Живей не затрепещет грудь!
Влеченьем сердца иль случайно
Увижу стены, темный сад,
Где ненарушимо и тайно
Зарыт минувшей жизни клад, -
Я, как скупец, сурово хладный
К тому, чем пользуется он,
И только к тем богатствам жадный,
На коих тленья мертвый сон,
Я от минуты отрекаюсь,
И, охладев к тому, что есть,
К тому, что было, прилепляюсь,
Чтоб сердца дань ему принесть.
Ковчег минувшего, где ясно
Дни детства мирного прошли
И волны жизни безопасно
Над головой моей текли;
Где я расцвел под отчей сенью
На охранительной груди,
Где тайно созревал к волненью,
Что мне грозило впереди;
Где искры мысли, искры чувства
Впервые вспыхнули во мне
И девы звучного искусства
Мне улыбнулись в тайном сне;
Где я узнал по предисловью
Жизнь сердца, ряд его эпох,
Тоску, зажженную любовью,
Улыбку счастья, скорби вздох,
Всё, чем страстей живые краски
Одели после пестротой
Главы загадочной той сказки,
Которой автор - жребий мой.
Дом, юности моей преддверье,
Чем медленней надежд порыв,
Тем детства сердца суеверье
И давней памяти прилив
Меня к тебе уносит чаще;
Чем жизнь скупее на цветы,
Тем умилительней и слаще
Души обратные мечты.
Пусть в сей упраздненной святыне
Нет сердцу образов живых,
И в отчем доме был бы ныне
Пришелец я в семье чужих;
Но неотъемлемый, душевный
Мой целый мир тут погребен.
Волненьем жизни ежедневной
Не тронут он, не возмущен.
Призванью памяти покорный,
Он возникает предо мной
С своей красою благотворной,
С своей лазурного весной,
........
Вчера, сегодня, завтра - звенья
Предвечной цепи бытия,
Которой в тьме недоуменья
Таятся чудные края.
Рожденье, смерть, из урны рока
С неодолимой быстриной,
Как волны одного потока,
Нас уносящие с собой,
Скорбь, радость, буря, ветр попутный
И всё, что испытали мы,
И всё, чем в нас надеждой смутной
Еще волнуются умы;
Всё то, что разнородным свойством,
Враждуя, развлекало нас,
Всё равновесия спокойством
Почиет в этот светлый час.
На той стезе, где означаем
Свои неверные следы,
Где улыбаемся, вздыхаем,
Подъемлем битвы и труды, -
До нас прошли, до нас сражались
В шуму падений и побед,
До нас невольно увлекались
Порывом дум, страстей и бед.
Одни надежды и сомненья,
Одни задачи бытия,
Которых тайные решенья,
Как недоступные края,
Обетованные мечтанью,
Но запрещенные уму,
Нас манят и во мзду исканью
Ввергают снова в хлад и тьму;
Одни веселья и печали
Нас и которых след остыл
Равно томили и ласкали
Средь колыбелей и могил.
Почтим же мы любовью нежной
До нас свершивших оный путь,
И мысль о них во мгле мятежной
Звездой отрадной нашей будь!
Когда ж придется нам, прохожим,
Доспехи жизни сбросить с плеч,
И посох странника отложим,
И ратоборца тяжкий меч, -
Пусть наша память, светлой тенью
Мерцая на небе живых,
Не будет чуждой поколенью
Грядущих путников земных.
<1830>
Петр Вяземский
Фото Сергея Михайлова
На правом берегу реки Нара в 2 км от Серпухова отживает свой век удивительный дворцово парковый ансамбль усадьбы Вяземских.
До сих пор прослеживается рисунок парка на заросших берегах Нары, главноая аллея выводит к живописным руинам дома - призрака...
Усадебный дом Вяземских (родного дяди поэта Петра Андреевича Вяземского) был построен в 1790-х гг. предположительно архитектором Н.А. Львовым.
Дворец построен в стиле русского палладианства, включал в себя: главный дом, флигели (два из четырёх уничтожены в 90-х годах XX века), парадный двор, парк с липовыми аллеями. С обеих сторон дома располагались фонтаны.
Особенности постройки - греческий портик под низким фронтоном, полукруглые трехчастные окна, итальянские арки в цокольной части. Фасады украшали лепные гирлянды и медальоны, а в центре, под фронтоном -смеющаяся театральная маска.
В сети можно найти сохранившиеся фотографии усадьбы Вяземских, как она выглядела еще в 1970 году. Оригиналы фотографий - в краеведческим музее г. Серпухова. Меня удивило, что усадьба приобрела такой вид не после бомбежки, не после героической защиты Серпухова в 1941 году, а в наши годы, и довели ее до такого состояния не фашистские захватчики, а мирные жители...
Еще лет 10 - 15 ... и ничего кроме этох фотографий от усадьбы Вяземских и не останется... Увы...
Усадьба доведена до такого состояния, что, пожалуй, ее проще отстроить заново по сохранившимся эскизам и фотографиям, чем реставрировать ((( Очень жаль
РОДИТЕЛЬСКИЙ ДОМ
...........
Кто может хладно, равнодушно
На дом родительский взглянуть?
В ком на привет его послушно
Живей не затрепещет грудь!
Влеченьем сердца иль случайно
Увижу стены, темный сад,
Где ненарушимо и тайно
Зарыт минувшей жизни клад, -
Я, как скупец, сурово хладный
К тому, чем пользуется он,
И только к тем богатствам жадный,
На коих тленья мертвый сон,
Я от минуты отрекаюсь,
И, охладев к тому, что есть,
К тому, что было, прилепляюсь,
Чтоб сердца дань ему принесть.
Ковчег минувшего, где ясно
Дни детства мирного прошли
И волны жизни безопасно
Над головой моей текли;
Где я расцвел под отчей сенью
На охранительной груди,
Где тайно созревал к волненью,
Что мне грозило впереди;
Где искры мысли, искры чувства
Впервые вспыхнули во мне
И девы звучного искусства
Мне улыбнулись в тайном сне;
Где я узнал по предисловью
Жизнь сердца, ряд его эпох,
Тоску, зажженную любовью,
Улыбку счастья, скорби вздох,
Всё, чем страстей живые краски
Одели после пестротой
Главы загадочной той сказки,
Которой автор - жребий мой.
Дом, юности моей преддверье,
Чем медленней надежд порыв,
Тем детства сердца суеверье
И давней памяти прилив
Меня к тебе уносит чаще;
Чем жизнь скупее на цветы,
Тем умилительней и слаще
Души обратные мечты.
Пусть в сей упраздненной святыне
Нет сердцу образов живых,
И в отчем доме был бы ныне
Пришелец я в семье чужих;
Но неотъемлемый, душевный
Мой целый мир тут погребен.
Волненьем жизни ежедневной
Не тронут он, не возмущен.
Призванью памяти покорный,
Он возникает предо мной
С своей красою благотворной,
С своей лазурного весной,
........
Вчера, сегодня, завтра - звенья
Предвечной цепи бытия,
Которой в тьме недоуменья
Таятся чудные края.
Рожденье, смерть, из урны рока
С неодолимой быстриной,
Как волны одного потока,
Нас уносящие с собой,
Скорбь, радость, буря, ветр попутный
И всё, что испытали мы,
И всё, чем в нас надеждой смутной
Еще волнуются умы;
Всё то, что разнородным свойством,
Враждуя, развлекало нас,
Всё равновесия спокойством
Почиет в этот светлый час.
На той стезе, где означаем
Свои неверные следы,
Где улыбаемся, вздыхаем,
Подъемлем битвы и труды, -
До нас прошли, до нас сражались
В шуму падений и побед,
До нас невольно увлекались
Порывом дум, страстей и бед.
Одни надежды и сомненья,
Одни задачи бытия,
Которых тайные решенья,
Как недоступные края,
Обетованные мечтанью,
Но запрещенные уму,
Нас манят и во мзду исканью
Ввергают снова в хлад и тьму;
Одни веселья и печали
Нас и которых след остыл
Равно томили и ласкали
Средь колыбелей и могил.
Почтим же мы любовью нежной
До нас свершивших оный путь,
И мысль о них во мгле мятежной
Звездой отрадной нашей будь!
Когда ж придется нам, прохожим,
Доспехи жизни сбросить с плеч,
И посох странника отложим,
И ратоборца тяжкий меч, -
Пусть наша память, светлой тенью
Мерцая на небе живых,
Не будет чуждой поколенью
Грядущих путников земных.
<1830>
Петр Вяземский
Фото Сергея Михайлова