Очень странная история
Очень странная история произошла вчера со мной. Гуляя по вечернему Петербургу, свернул с Малой Морской на один из трёх лучей, расходящихся от Адмиралтейства: улицу Гороховую. Улица была на удивление пустынна. Среда, двенадцатый час ночи. Редкие прохожие остались позади. Даже машины замерли где-то вдали на светофоре. В этой подвешенной тишине было слышно, как по набережной Мойки скачет лошадь. Эхо подков замерло, многократно отразившись от сумеречных фасадов домов. В преддверии нового дня, казалось, что вот-вот что-то произойдёт. То редкое и сладкое чувство из детства - ощущение близкого чуда под Новый Год.
И действительно, подходя к Красному мосту, я заметил тень, отделившуюся от здания на противоположной стороне улицы. Здания стоящего прямо напротив Торгового Дома "С. Эсдерс и К. Схейфальс" (1906-1907 гг постройки). Тень направилась прямо ко мне - ею оказалась молодая, невысокая девушка в тёмной куртке. Барышня выглядела замёрзшей. Она как будто бы кого-то долго ждала..
"Молодой человек, у вас есть сигарета?" - вежливо спросила она.
"Отнюдь." - ответил я и вспомнил, как в мае, если мне не изменяет память, 1919-го года, на какой-то улице в Одессе, Иван Алексеевич Бунин отчитал писателя Осиповича вот за это "отнюдь":
"Как я ему растолкую, что так по-русски не говорят?
Не понимает, не чует:
- А как же надо сказать? По-вашему, отнюдь нет? Но какая разница?
Разницы он не понимает. Ему, конечно, простительно, он одессит. Простительно еще и потому, что в конце концов он скромно сознается в этом и обещает запомнить, что надо говорить "отнюдь нет"." (Бунин. Окаянные дни)
Поэтому я поспешно добавил: "Отнюдь нет."
И пошёл дальше, заглядывая в тёмные витрины закрытых магазинов и пустынные окна открытых баров.
И действительно, подходя к Красному мосту, я заметил тень, отделившуюся от здания на противоположной стороне улицы. Здания стоящего прямо напротив Торгового Дома "С. Эсдерс и К. Схейфальс" (1906-1907 гг постройки). Тень направилась прямо ко мне - ею оказалась молодая, невысокая девушка в тёмной куртке. Барышня выглядела замёрзшей. Она как будто бы кого-то долго ждала..
"Молодой человек, у вас есть сигарета?" - вежливо спросила она.
"Отнюдь." - ответил я и вспомнил, как в мае, если мне не изменяет память, 1919-го года, на какой-то улице в Одессе, Иван Алексеевич Бунин отчитал писателя Осиповича вот за это "отнюдь":
"Как я ему растолкую, что так по-русски не говорят?
Не понимает, не чует:
- А как же надо сказать? По-вашему, отнюдь нет? Но какая разница?
Разницы он не понимает. Ему, конечно, простительно, он одессит. Простительно еще и потому, что в конце концов он скромно сознается в этом и обещает запомнить, что надо говорить "отнюдь нет"." (Бунин. Окаянные дни)
Поэтому я поспешно добавил: "Отнюдь нет."
И пошёл дальше, заглядывая в тёмные витрины закрытых магазинов и пустынные окна открытых баров.