Народное видео - 02-03.08.2014: Мы вам ничего не простим
Оригинал взят у hippy_end в Народное видео - 02-03.08.2014 - Шахтерск - Горловка - Красногоровка - "Мы вам ничего не простим"
Все видео взяты с американского ресурса Youtube и соответственно признаны отвечающими общепринятым международным нормам информации, разрешенной к распространению
Далее последуют три разных репортажа из Шахтерска, Горловки и Красногоровки, объединенных, пожалуй, одним посылом: черту в этой войне перешли, и тот, кто победит, за всё потребует ответа
Итак, сначала Шахтерск - интервью ополченца Абхаза и последствия обстрела - 3 августа 2014 года
«Ну, ситуация как скажу: не может нас не радовать. Единственное, что огорчает, это что бьем мы по ним, а они в отместку бьют по жилым домам. Вот это нас огорчает. Но одно скажу: сколько б домов они ни сожгли, мы еще за всё будем квитаться. Ну, как-то стреляют они… Ложат вроде кучно, четко, но всё мимо, всё в жилые дома. Потому что ополченцы не сидят в домах, ребята. Они защищают, они впереди стоят. Так что харэ бить по домам.
По ихним радио переговорам там, по той ситуации, которую мы наблюдаем, по тем боям, там уже, -качает головой, -сопротивляться почти некому осталось. Пару дней - я думаю, парадным маршем они будут отсюда ноги делать»
Девятиэтажный панельный жилой дом, черные дыры вместо выгоревших квартир, закопченная стена - «Город Шахтерск, 3 августа 2014 года, улица Ленина» - разрушения - еще дымятся чьи-то бывшие квартиры - бушующее пламя в оконном проеме - этажом выше наискосок горит балкон - из дома валит густой, черный дым
Двухэтажное здание - «…кто с камерой, обозначьтесь, пожалста!» - «Всё» - пылающий второй этаж - пять оконных проемов подряд - горит двухэтажный детский сад - «В детский садик лупанули в городе Шахтерске украинские войска. Метко стреляют. По больницам и по детским садикам.. Вот еще девятиэтажка горит, - пылающий с первого по девятый этаж девятиэтажный жилой дом, такого жуткого зрелища пожара жилого дома я еще на видео не встречал. - Тоже сжигают жилые дома»
Далее - Горловка - опубликовано 3 августа 2014 года - результаты обстрела - тем, кто хочет поберечь нервы, видео лучше не смотреть
Люди быстро идут по дорожке - «Ё…й в р…» «Торгуют помидорчиками, огурчиками - и прямое попадание» - накрытые тела убитых мирных, гражданских жителей у многоэтажного дома - ваза с цветами - «Счас, счас… Ну что, суки, смотрите, блять» - ополченец поднимает красное покрывало, под ним обугленный труп, похоже, ребенка, девочки - «Ой-ёй-ёй» «Да что это такое?!» - отчаянным голосом
Ополченец, который открывал первое тело: «Ребята, мы вас будем резать, блять. Мы вас будем резать, ребят, - еще накрытые тела, четыре, пять - Суки, мы вас будем резать. Ни одна падла, блять, живой от нас не уйдет. Всё! Успокоились все, - поднимает еще одно покрывало. - Господи. Все смотрят? Господин Петр Алексеевич Порошенко, что тебе рассказать, а? - поднимает еще одно покрывало. - Что тебе еще сказать? Что тебе надо? У тебя есть внуки. У тебя есть дети» - радио переговоры: «Восемьдесят пятой школы два двухсотых» - ополченец: «Восемьдесят пятая школа вон там!..
Это прямое попадание. Маленький рыночек. Здесь обычно сидели бабушки, торговали цветами, помидорами, всё, что есть» - обугленный велосипед - к камере подходит молодой мужчина, до этого сидевший у одного из тел: «Я не знаю, откуда летели эти бомбы, но вы, твари, забрали у меня жену. Забрали соседа хорошего. Сука, гореть вам в аду» - быстро отходит - ополченец: «Больше сказать вам нечего» - жилая пятиэтажка, черная дыра вместо квартиры на верхнем этаже - «Ребята, это Донбасс. Это Горловка. Мы вам ничего не простим»
И напоследок - большой репортаж из Красногоровки - своего рода экскурсия по бомбоубежищам - 2 августа 2014 года - рекомендую, особенно интервью с врачом местной больницы в конце
Побитые осколками стены, выбитые стекла - сбитые ветви деревьев - лает пес - «Просто опять же повезло, люди здесь в данный момент не работали» - воронка от взрыва, осколки на ладони - трехэтажный жилой дом - «Непосредственно здесь живут люди, как на первом, так и на втором этаже. Чудом, опять же. Там легкие ранения получили… Ведется огонь по местному населению. Идет работа на уничтожение» - остов сгоревшей машины.
«Наши радиоперехваты говорят о том, что люди, так называемые фашисты, там у них, Правый сектор, никого в плен брать не собираются. Вопрос: что с местным населением? - у подчиненных. - командование им отвечает: Уничтожение» - в квартире - «Вот в потолке осколки, смотри. Да-да-да. И чуть-чуть правее. Вот. Опять же, слава богу, никого здесь не находилось в момент осколочного попадания. Видишь, внизу, - ополченец показывает в окно. - Вот, видно взрыв. Вот он взрыв. Снимите, пожалста. Вот, разрыв снаряда и пошли осколки напротив в дом , в стену, частично залетели сюда» - воронка от разрыва на улице
«От взрывной волны пошла трещина. Дом пошел трещинами. Здесь это сейчас явно можно увидеть. Если вы посмотрите - вот, пошло от угла. Вот, ну, не знаю» - «Возможно, дом лопнет» - «Да. Непригодный уже к проживание. Или опасный, - две трещины на потолке, трещина по стене, разорванные обои…
Пятиэтажка с разбитыми балконами - еще один дом, кирпичный, вместо одной из квартир дыры в стене - «Здесь было прямое попадание в квартиру. Опять же, с той же самой установки Град. Жилой дом, здесь живут люди. Есть старики, которым некуда идти, и они не хотят идти, как бы… что бы мы ни делали, как бы ни просили их уходить отсюда, они здесь живут» - дыра в асфальте от снаряда
Квартира, старенькая бабушка на фоне ковра на стене - «А вы здесь находились, когда это случилось?» - «Я хотила двери открыть, только туды на пориг вишла, и оно як жогнуло, - кто-нибудь скажет, что это - не украинка? - и я упала туды в угол на площадке. И видно не судьба мне еще вмэрты» - «Бог хранит еще» - «Да, да, не судьба… А це прибираю. Сыну Николы на шахте побросалы, все поуезжалы, вже четвертые сутки сыды» - «Бабушка Галя, со своей стороны мы постараемся всем, чем можем, помочь вам» - «Дай вам Бог здоровья, дай Бог вам здоровья» - крестится - двое ополченцев с автоматами у стены побитой квартиры - «Постараемся помочь. В любом случае» - отбитые куски стены
Ополченец: «Главное, обстрелы. А когда все мертвые, заходят» - бабушка Галя: «Главное по жилым домам бьють и всё» - ополченец: «И добивают раненных» - бабушкаГаля: «Падлы. Падлы. Я его ще… Я знала… То, як вин, Порошенко выглядает - так, дывыся. Колы ще читала в газети. А вин еврей» - ополченец: «И мы отсюда никуда не уйдем» - бабушка Галя: «Я сорок год прожила… всё работала… ничего…» - плачет - пролом в стене с обсыпавшимися кирпичами, в который из квартиры теперь видна улица
Подвал - лежанки вдоль стен - женщины - «вот это наше бомбоубежище. Вот здесь, как говорится, мы пережидаем, когда нас обстреляют и когда шо нас убьют» «Тут одни мирные люди» «Вот это, здесь находится, само меньше, сорок два человека, - стул с домашним ковриком на сидении. - И самое большее здесь было пятьдесят семь. Они обстреливают каждые три минуты. Мы не можем выйти даже на улицу, потому что нас не прибьют, так убьют. Мы даже в туалет боимся выйти» - старушка на кровати: «Все окна повыбивали, я боюсь там в комнате и быть. Сквозняк кругом»
«Сегодня отключили у нас газ» «И воды, света нет. Ничего нет» - ополченец: «Мы знаем, нету ни света, ни воды, ни газа, в таких условиях люди живут, и их продолжают бомбить» - «Спасибо, конечно, мы очень благодарим Богу, - крестится, - что у нас есть врач, фамилия его Кобышев Игорь Васильевич, он нас всех, дай Бог ему здоровья и низкий ему поклон, - крестится, кланяется, - за то, что он нас кормит!
Вы понимаете, что такое, когда ты голодный и хочется кушать, а на тебя даже никто внимания не обратил. А он, спасибо ему материнское, низкий ему поклон за нам и яйца привозит, и молоко, и хлеб добился, чтоб нам хотя бы привезли. Спасибо ему. Большое спасибо Путину, что он нас тоже не забывает, но Порошенко - сколько ни будем жить, столько… до конца дней своих проклинаем и будем проклинать»
Улица - воронка - поврежденные дома - предприятие за забором - «В целях безопасности мы пока на территорию не будем заходить, там работают ребята, - вероятно, репортеру. - Вот. Есть газовые баллоны. Чтобы не произошел взрыв и не пострадали люди, там работают…» - срезанное выстрелом дерево, ополченец останавливается рядом: «Вот это господа Порошенко и иже с ним передают мне каждое утро и каждый вечер. Как только рассветает, здравствуйте И как только темнеет, спокойной ночи»
Двор какого-то предприятия« - Как были косые, так и остались» - еще одна воронка в асфальте - «Прямые попадания в здание, ну что это такое» «Прямые попадания в здание есть, но они по мирным стреляют, но никак не по блокпостам, которые охраняем» «Это всё Град. Вот таких осколков по территории очень много» «Вот это летит по мирному населению и по мирным жителям, - показывает осколок. - По детям, по людям, по старикам»
«Вот то, что происходит от осколков с дверью, металлической. Надежной, суровой дверью, которая закрывает наши двери. Входные отверстия» - сквозные дыры с рваными краями - Представь, что будет с человеком» «А что будет с человеком - смотрите дальше… Цех по ремонту хлебоуборочной техники, прямое попадание. Людей не было. Жертв нету, но помещение и производственные мощности убиты. Вот это был комбайн» - искореженный остов
Женщина на улице: «Мы больше не можем, - плачет. - Света нет. Воды нет. Разбомбили всё. Ни газа нет. На улице готовим кушать. Возим воду, кто знает откудова, очень далеко. Мы больше уже так жить не можем» - у стены мужик, сидит, подперев голову - импровизированный очаг у дома, местные жители что-то готовят на огне - «Мы без воды, без света, без газа. Родители старики у нас. Мама после двух инфарктов и сахарный. Мы вынуждены сварить суп, чтоб хотя бы как-то покормить их. Господи, когда это всё закончится. Господи»
И снова подвал - «Вот, смотрите, импровизированная кухня у нас. Всё, что можно было, постягивали из дома. Всё, что есть» «Потому что невозможно дома, боимся» «Потому что домой зайти страшно. Буквально вот сто метров пройти домой, зайти страшно» - ополченец: «Можете показать, где вам приходится ночевать, в каких условиях?» - «Да, да, вот, ночуем вот в этой комнате, - лежанки вдоль стен подвала. - Здесь тоже, что смогли, то принесли из дома» «Условия тут… Живем пока. И вот так живем мы уже больше двух недель»
Ополченец: «По мере сил мы стараемся помогать, вы же знаете. Мы будем помогать и сделаем всё, чтобы здесь восстановить коммуникации, свет и всё остальное» - «Да, если бы хоть бы свет был. Ни телефона, ничего» «Самая большая проблема у нас это свет. Потому что именно вот этот дом, в котором мы живем, у нас электропечь. Нам элементарно не на чем приготовить есть»
И снова яркое солнце - женщина с таксой на руках: «Можно Порошенко привет передать?.. Уважаемый Петр Алексеевич, приезжайте к нам. Поживите так, как мы! Мать диабетик в подвале живет, - две женщины плачут. - Ты же тоже диабетик, Порошенко! Ты же знаешь, какая это болезнь страшная!» - вторая женщина: «У тебя же дети. Твои дети спокойно ложатся спать и кушают. А наши дети в подвале живут» «Мы не хотели такой жизни. Дайте нам мирное небо над головой. Нам не надо ни деньги, ничего, - мирное небо «
Бабушка с палчокой идет вдоль забора - вынесенные для просушки из подвала матрацы, одеяла, прямо «цыганский табор» - поют птицы - девушка сидят на траве в тени, рядом с ней лежит парень, листает тетрадь - ополченец: «Страшно?» - «Конечно, страшно. Очень Вот эти взрывы каждую ночь и каждый день слышно, это вообще просто невыносимо Уже надоело в этом бомбоубежище, если честно»
И снова лестница в подвал - женщина: «Вот, тут еще у нас…» - ополченец: «Это очередное бомбоубежище… где людям приходится скрываться от постоянных бомбежек. По местному населению, опять же, повторюсь» - «А какая сырость. То вообще. Когда это всё кончится? Как они забодали нас» - в комнате подвала кровати вдоль стен, на одной сидит бабушка - «Здравствуйте. Вы извините, мы поснимаем ваш быт, и как вам приходится здесь жить» - в узком каменном закутке тоже две лежанки вдоль стен, на одной сидит женщина: «Ой, здравствуйте-здравствуйте… Я думала, свет дали. Тут так ярко, так хорошо» - «Чуть-чуть позже, потерпите»
Похоже на квартиру, но, возможно, тоже в подвале - пожилой мужчина и женщина - «Сидим, что-то кушаем» - «Пытаетесь приготовить покушать?» - «Да-да-да» - «Вот это, насколько я понимаю, стиральная машина на всех людей, которые…» - стиральная машина, умывальник - «Света нету. Электричества нету. Газа нету. Она бездействует» - «Вода, это ж всё вручную, подвозят воду вам?» - мужчина открывает кран, течет струйка воды - «Как-то вода еще есть. И стираем, и моем посуду, и умываемся, и бреемся. Вот это. И туалет вот. Пользуемся. Один пошел в туалет… «
Тот самый врач, сидит за столом: «Я, Кобышев Игорь Васильевич. На сегодняшний день дежурный хирург Марьинской ЦРБ. Света у нас нет. Воды нет, - загибает пальцы. - Газа нет. Работаем. Поступают, оказываем посильную помощь. Что нужно? Войну закончить нужно. Всем нам надоело, - качает головой. - Вот такая ситуация» - «раненные поступают?» - «Поступают, но немного. В основном, местное население поступает. Ну, я не знаю, желательно, чтобы были вот эти, как… в советские времена, амепоны, промедолы, эти - первую помощь оказать. Врачей осталось очень мало»
«От соседей мы знаем, что вы помогаете и помимо работы. Вы помогаете, людей кормите, и всё это со своих денег» - «Да, да» - «И закупаете…» - «Не, не закупаю. Мне не за что закупать, скажу честно: у меня есть хозяйство. Ну, там свинью зарезал, привез, раздал там, молока привез, всякое такое. Тяжело Что я вам скажу: тяжело. Если б тем всем… Я вот, - качает головой. - От души говорю. Если бы я был в армии, я бы с пушек по мирным городам никогда не стрелял, - слегка стучит рукой по столу. - Пусть бы в тюрьму меня посадили. Хоть бы куда меня дели. Нельзя этого делать.
Вот в дом попало два снаряда. Он в центре города. Даже взять блокпост ближайший от меня - километр. В дом два снаряда попало. Трое деток вот таких, - показывает маленький рост, - погодки, от трех до пяти лет… Я сам хромой, я инвалид второй группы… Я полз на этот четвертый этаж. Ну, слава богу, эти дети не сильно пострадали, опустили, да и всё, - качает головой. - Надо прекращать эту беду. Уже мы физически истощены все люди. Начинаются психозы у людей.
Я сам мужик такой, нервы как канаты, ну… уже депрессия, всё. Все люди потухшие. Мало врачей осталось. Ну, всем им большое спасибо. Потому что, ну, народу надо помогать» - разводит руками - в кадр входит ополченец: «Еще раз повторю: вы никогда не победите этот народ. Вы его сейчас делаете только сильнее. И мы придем к вам. И за всё вы получите своё. Как оно и есть: по делам по вашим»
Вот такие будни Донбасса... Уже который месяц...
Напоминаю, что посты этого журнала, похоже, накрепко перекочевали с главной страницы ТОПа в учет "другое", поэтому просьба - помогайте с их распространением. Хотя бы просто в виде ссылок на пост в этом журнале. Потому что такие посты требуют много времени, сами понимаете, и хотелось бы, чтобы их могли увидеть побольше людей
Все видео взяты с американского ресурса Youtube и соответственно признаны отвечающими общепринятым международным нормам информации, разрешенной к распространению
Далее последуют три разных репортажа из Шахтерска, Горловки и Красногоровки, объединенных, пожалуй, одним посылом: черту в этой войне перешли, и тот, кто победит, за всё потребует ответа
Итак, сначала Шахтерск - интервью ополченца Абхаза и последствия обстрела - 3 августа 2014 года
«Ну, ситуация как скажу: не может нас не радовать. Единственное, что огорчает, это что бьем мы по ним, а они в отместку бьют по жилым домам. Вот это нас огорчает. Но одно скажу: сколько б домов они ни сожгли, мы еще за всё будем квитаться. Ну, как-то стреляют они… Ложат вроде кучно, четко, но всё мимо, всё в жилые дома. Потому что ополченцы не сидят в домах, ребята. Они защищают, они впереди стоят. Так что харэ бить по домам.
По ихним радио переговорам там, по той ситуации, которую мы наблюдаем, по тем боям, там уже, -качает головой, -сопротивляться почти некому осталось. Пару дней - я думаю, парадным маршем они будут отсюда ноги делать»
Девятиэтажный панельный жилой дом, черные дыры вместо выгоревших квартир, закопченная стена - «Город Шахтерск, 3 августа 2014 года, улица Ленина» - разрушения - еще дымятся чьи-то бывшие квартиры - бушующее пламя в оконном проеме - этажом выше наискосок горит балкон - из дома валит густой, черный дым
Двухэтажное здание - «…кто с камерой, обозначьтесь, пожалста!» - «Всё» - пылающий второй этаж - пять оконных проемов подряд - горит двухэтажный детский сад - «В детский садик лупанули в городе Шахтерске украинские войска. Метко стреляют. По больницам и по детским садикам.. Вот еще девятиэтажка горит, - пылающий с первого по девятый этаж девятиэтажный жилой дом, такого жуткого зрелища пожара жилого дома я еще на видео не встречал. - Тоже сжигают жилые дома»
Далее - Горловка - опубликовано 3 августа 2014 года - результаты обстрела - тем, кто хочет поберечь нервы, видео лучше не смотреть
Люди быстро идут по дорожке - «Ё…й в р…» «Торгуют помидорчиками, огурчиками - и прямое попадание» - накрытые тела убитых мирных, гражданских жителей у многоэтажного дома - ваза с цветами - «Счас, счас… Ну что, суки, смотрите, блять» - ополченец поднимает красное покрывало, под ним обугленный труп, похоже, ребенка, девочки - «Ой-ёй-ёй» «Да что это такое?!» - отчаянным голосом
Ополченец, который открывал первое тело: «Ребята, мы вас будем резать, блять. Мы вас будем резать, ребят, - еще накрытые тела, четыре, пять - Суки, мы вас будем резать. Ни одна падла, блять, живой от нас не уйдет. Всё! Успокоились все, - поднимает еще одно покрывало. - Господи. Все смотрят? Господин Петр Алексеевич Порошенко, что тебе рассказать, а? - поднимает еще одно покрывало. - Что тебе еще сказать? Что тебе надо? У тебя есть внуки. У тебя есть дети» - радио переговоры: «Восемьдесят пятой школы два двухсотых» - ополченец: «Восемьдесят пятая школа вон там!..
Это прямое попадание. Маленький рыночек. Здесь обычно сидели бабушки, торговали цветами, помидорами, всё, что есть» - обугленный велосипед - к камере подходит молодой мужчина, до этого сидевший у одного из тел: «Я не знаю, откуда летели эти бомбы, но вы, твари, забрали у меня жену. Забрали соседа хорошего. Сука, гореть вам в аду» - быстро отходит - ополченец: «Больше сказать вам нечего» - жилая пятиэтажка, черная дыра вместо квартиры на верхнем этаже - «Ребята, это Донбасс. Это Горловка. Мы вам ничего не простим»
И напоследок - большой репортаж из Красногоровки - своего рода экскурсия по бомбоубежищам - 2 августа 2014 года - рекомендую, особенно интервью с врачом местной больницы в конце
Побитые осколками стены, выбитые стекла - сбитые ветви деревьев - лает пес - «Просто опять же повезло, люди здесь в данный момент не работали» - воронка от взрыва, осколки на ладони - трехэтажный жилой дом - «Непосредственно здесь живут люди, как на первом, так и на втором этаже. Чудом, опять же. Там легкие ранения получили… Ведется огонь по местному населению. Идет работа на уничтожение» - остов сгоревшей машины.
«Наши радиоперехваты говорят о том, что люди, так называемые фашисты, там у них, Правый сектор, никого в плен брать не собираются. Вопрос: что с местным населением? - у подчиненных. - командование им отвечает: Уничтожение» - в квартире - «Вот в потолке осколки, смотри. Да-да-да. И чуть-чуть правее. Вот. Опять же, слава богу, никого здесь не находилось в момент осколочного попадания. Видишь, внизу, - ополченец показывает в окно. - Вот, видно взрыв. Вот он взрыв. Снимите, пожалста. Вот, разрыв снаряда и пошли осколки напротив в дом , в стену, частично залетели сюда» - воронка от разрыва на улице
«От взрывной волны пошла трещина. Дом пошел трещинами. Здесь это сейчас явно можно увидеть. Если вы посмотрите - вот, пошло от угла. Вот, ну, не знаю» - «Возможно, дом лопнет» - «Да. Непригодный уже к проживание. Или опасный, - две трещины на потолке, трещина по стене, разорванные обои…
Пятиэтажка с разбитыми балконами - еще один дом, кирпичный, вместо одной из квартир дыры в стене - «Здесь было прямое попадание в квартиру. Опять же, с той же самой установки Град. Жилой дом, здесь живут люди. Есть старики, которым некуда идти, и они не хотят идти, как бы… что бы мы ни делали, как бы ни просили их уходить отсюда, они здесь живут» - дыра в асфальте от снаряда
Квартира, старенькая бабушка на фоне ковра на стене - «А вы здесь находились, когда это случилось?» - «Я хотила двери открыть, только туды на пориг вишла, и оно як жогнуло, - кто-нибудь скажет, что это - не украинка? - и я упала туды в угол на площадке. И видно не судьба мне еще вмэрты» - «Бог хранит еще» - «Да, да, не судьба… А це прибираю. Сыну Николы на шахте побросалы, все поуезжалы, вже четвертые сутки сыды» - «Бабушка Галя, со своей стороны мы постараемся всем, чем можем, помочь вам» - «Дай вам Бог здоровья, дай Бог вам здоровья» - крестится - двое ополченцев с автоматами у стены побитой квартиры - «Постараемся помочь. В любом случае» - отбитые куски стены
Ополченец: «Главное, обстрелы. А когда все мертвые, заходят» - бабушка Галя: «Главное по жилым домам бьють и всё» - ополченец: «И добивают раненных» - бабушкаГаля: «Падлы. Падлы. Я его ще… Я знала… То, як вин, Порошенко выглядает - так, дывыся. Колы ще читала в газети. А вин еврей» - ополченец: «И мы отсюда никуда не уйдем» - бабушка Галя: «Я сорок год прожила… всё работала… ничего…» - плачет - пролом в стене с обсыпавшимися кирпичами, в который из квартиры теперь видна улица
Подвал - лежанки вдоль стен - женщины - «вот это наше бомбоубежище. Вот здесь, как говорится, мы пережидаем, когда нас обстреляют и когда шо нас убьют» «Тут одни мирные люди» «Вот это, здесь находится, само меньше, сорок два человека, - стул с домашним ковриком на сидении. - И самое большее здесь было пятьдесят семь. Они обстреливают каждые три минуты. Мы не можем выйти даже на улицу, потому что нас не прибьют, так убьют. Мы даже в туалет боимся выйти» - старушка на кровати: «Все окна повыбивали, я боюсь там в комнате и быть. Сквозняк кругом»
«Сегодня отключили у нас газ» «И воды, света нет. Ничего нет» - ополченец: «Мы знаем, нету ни света, ни воды, ни газа, в таких условиях люди живут, и их продолжают бомбить» - «Спасибо, конечно, мы очень благодарим Богу, - крестится, - что у нас есть врач, фамилия его Кобышев Игорь Васильевич, он нас всех, дай Бог ему здоровья и низкий ему поклон, - крестится, кланяется, - за то, что он нас кормит!
Вы понимаете, что такое, когда ты голодный и хочется кушать, а на тебя даже никто внимания не обратил. А он, спасибо ему материнское, низкий ему поклон за нам и яйца привозит, и молоко, и хлеб добился, чтоб нам хотя бы привезли. Спасибо ему. Большое спасибо Путину, что он нас тоже не забывает, но Порошенко - сколько ни будем жить, столько… до конца дней своих проклинаем и будем проклинать»
Улица - воронка - поврежденные дома - предприятие за забором - «В целях безопасности мы пока на территорию не будем заходить, там работают ребята, - вероятно, репортеру. - Вот. Есть газовые баллоны. Чтобы не произошел взрыв и не пострадали люди, там работают…» - срезанное выстрелом дерево, ополченец останавливается рядом: «Вот это господа Порошенко и иже с ним передают мне каждое утро и каждый вечер. Как только рассветает, здравствуйте И как только темнеет, спокойной ночи»
Двор какого-то предприятия« - Как были косые, так и остались» - еще одна воронка в асфальте - «Прямые попадания в здание, ну что это такое» «Прямые попадания в здание есть, но они по мирным стреляют, но никак не по блокпостам, которые охраняем» «Это всё Град. Вот таких осколков по территории очень много» «Вот это летит по мирному населению и по мирным жителям, - показывает осколок. - По детям, по людям, по старикам»
«Вот то, что происходит от осколков с дверью, металлической. Надежной, суровой дверью, которая закрывает наши двери. Входные отверстия» - сквозные дыры с рваными краями - Представь, что будет с человеком» «А что будет с человеком - смотрите дальше… Цех по ремонту хлебоуборочной техники, прямое попадание. Людей не было. Жертв нету, но помещение и производственные мощности убиты. Вот это был комбайн» - искореженный остов
Женщина на улице: «Мы больше не можем, - плачет. - Света нет. Воды нет. Разбомбили всё. Ни газа нет. На улице готовим кушать. Возим воду, кто знает откудова, очень далеко. Мы больше уже так жить не можем» - у стены мужик, сидит, подперев голову - импровизированный очаг у дома, местные жители что-то готовят на огне - «Мы без воды, без света, без газа. Родители старики у нас. Мама после двух инфарктов и сахарный. Мы вынуждены сварить суп, чтоб хотя бы как-то покормить их. Господи, когда это всё закончится. Господи»
И снова подвал - «Вот, смотрите, импровизированная кухня у нас. Всё, что можно было, постягивали из дома. Всё, что есть» «Потому что невозможно дома, боимся» «Потому что домой зайти страшно. Буквально вот сто метров пройти домой, зайти страшно» - ополченец: «Можете показать, где вам приходится ночевать, в каких условиях?» - «Да, да, вот, ночуем вот в этой комнате, - лежанки вдоль стен подвала. - Здесь тоже, что смогли, то принесли из дома» «Условия тут… Живем пока. И вот так живем мы уже больше двух недель»
Ополченец: «По мере сил мы стараемся помогать, вы же знаете. Мы будем помогать и сделаем всё, чтобы здесь восстановить коммуникации, свет и всё остальное» - «Да, если бы хоть бы свет был. Ни телефона, ничего» «Самая большая проблема у нас это свет. Потому что именно вот этот дом, в котором мы живем, у нас электропечь. Нам элементарно не на чем приготовить есть»
И снова яркое солнце - женщина с таксой на руках: «Можно Порошенко привет передать?.. Уважаемый Петр Алексеевич, приезжайте к нам. Поживите так, как мы! Мать диабетик в подвале живет, - две женщины плачут. - Ты же тоже диабетик, Порошенко! Ты же знаешь, какая это болезнь страшная!» - вторая женщина: «У тебя же дети. Твои дети спокойно ложатся спать и кушают. А наши дети в подвале живут» «Мы не хотели такой жизни. Дайте нам мирное небо над головой. Нам не надо ни деньги, ничего, - мирное небо «
Бабушка с палчокой идет вдоль забора - вынесенные для просушки из подвала матрацы, одеяла, прямо «цыганский табор» - поют птицы - девушка сидят на траве в тени, рядом с ней лежит парень, листает тетрадь - ополченец: «Страшно?» - «Конечно, страшно. Очень Вот эти взрывы каждую ночь и каждый день слышно, это вообще просто невыносимо Уже надоело в этом бомбоубежище, если честно»
И снова лестница в подвал - женщина: «Вот, тут еще у нас…» - ополченец: «Это очередное бомбоубежище… где людям приходится скрываться от постоянных бомбежек. По местному населению, опять же, повторюсь» - «А какая сырость. То вообще. Когда это всё кончится? Как они забодали нас» - в комнате подвала кровати вдоль стен, на одной сидит бабушка - «Здравствуйте. Вы извините, мы поснимаем ваш быт, и как вам приходится здесь жить» - в узком каменном закутке тоже две лежанки вдоль стен, на одной сидит женщина: «Ой, здравствуйте-здравствуйте… Я думала, свет дали. Тут так ярко, так хорошо» - «Чуть-чуть позже, потерпите»
Похоже на квартиру, но, возможно, тоже в подвале - пожилой мужчина и женщина - «Сидим, что-то кушаем» - «Пытаетесь приготовить покушать?» - «Да-да-да» - «Вот это, насколько я понимаю, стиральная машина на всех людей, которые…» - стиральная машина, умывальник - «Света нету. Электричества нету. Газа нету. Она бездействует» - «Вода, это ж всё вручную, подвозят воду вам?» - мужчина открывает кран, течет струйка воды - «Как-то вода еще есть. И стираем, и моем посуду, и умываемся, и бреемся. Вот это. И туалет вот. Пользуемся. Один пошел в туалет… «
Тот самый врач, сидит за столом: «Я, Кобышев Игорь Васильевич. На сегодняшний день дежурный хирург Марьинской ЦРБ. Света у нас нет. Воды нет, - загибает пальцы. - Газа нет. Работаем. Поступают, оказываем посильную помощь. Что нужно? Войну закончить нужно. Всем нам надоело, - качает головой. - Вот такая ситуация» - «раненные поступают?» - «Поступают, но немного. В основном, местное население поступает. Ну, я не знаю, желательно, чтобы были вот эти, как… в советские времена, амепоны, промедолы, эти - первую помощь оказать. Врачей осталось очень мало»
«От соседей мы знаем, что вы помогаете и помимо работы. Вы помогаете, людей кормите, и всё это со своих денег» - «Да, да» - «И закупаете…» - «Не, не закупаю. Мне не за что закупать, скажу честно: у меня есть хозяйство. Ну, там свинью зарезал, привез, раздал там, молока привез, всякое такое. Тяжело Что я вам скажу: тяжело. Если б тем всем… Я вот, - качает головой. - От души говорю. Если бы я был в армии, я бы с пушек по мирным городам никогда не стрелял, - слегка стучит рукой по столу. - Пусть бы в тюрьму меня посадили. Хоть бы куда меня дели. Нельзя этого делать.
Вот в дом попало два снаряда. Он в центре города. Даже взять блокпост ближайший от меня - километр. В дом два снаряда попало. Трое деток вот таких, - показывает маленький рост, - погодки, от трех до пяти лет… Я сам хромой, я инвалид второй группы… Я полз на этот четвертый этаж. Ну, слава богу, эти дети не сильно пострадали, опустили, да и всё, - качает головой. - Надо прекращать эту беду. Уже мы физически истощены все люди. Начинаются психозы у людей.
Я сам мужик такой, нервы как канаты, ну… уже депрессия, всё. Все люди потухшие. Мало врачей осталось. Ну, всем им большое спасибо. Потому что, ну, народу надо помогать» - разводит руками - в кадр входит ополченец: «Еще раз повторю: вы никогда не победите этот народ. Вы его сейчас делаете только сильнее. И мы придем к вам. И за всё вы получите своё. Как оно и есть: по делам по вашим»
Вот такие будни Донбасса... Уже который месяц...
Напоминаю, что посты этого журнала, похоже, накрепко перекочевали с главной страницы ТОПа в учет "другое", поэтому просьба - помогайте с их распространением. Хотя бы просто в виде ссылок на пост в этом журнале. Потому что такие посты требуют много времени, сами понимаете, и хотелось бы, чтобы их могли увидеть побольше людей