Гл. 3
Глава 3. Очередные испытания.
Жизнь продолжалась. Опять я была вся в заботах о младенце, который, родился здоровым. Спасибо Матушке-Природе. Я Ей доверилась и Она не подвела.
Но теперь я стремилась стать хозяйкой своей судьбы. Не поддавалась страхам за жизнь детей и огорчениям, которые всегда сопутствуют человеку в его повседневной жизни наряду с радостями. Продолжала закалять свою нервную систему. Организовывала свой день таким образом, чтобы было время отдохнуть и почитать, а перед сном обязательно гуляла хоть полчаса. Закончила курсы массажистов по вечерам и получила диплом.
Увлеклась психологией и философией. С огромным интересом читала книги Мишеля Монтеня.
Вернулась ко мне и книга Вл.Леви «Искусство быть собой», которую на этот раз не просто читала, а изучала очень внимательно. После этой книги так же внимательно прочитала и другие книги этого замечательного автора: «Искусство быть другим», «Нестандартный ребёнок», «Везёт же людям».
По схеме, предложенной Владимиром Леви, провела двадцать две процедуры очищения своего организма и после этого совсем перестала есть мясные продукты.
В своих книгах Леви предлагал разные методики самопознания и самосовершенствования характера. Но изменить черты своего характера было очень трудно, так как поведенческие черты характера от частого употребления закрепляются в привычки. Но самое трудное дело - увидеть себя со стороны. К счастью мне это удалось, хотя зрелище было не из приятных. Я ведь читала Макаренко, который писал, что кричащие на своих детей родители похожи на орущих диких обезьян. Но одно дело понимать, что это не красиво и не правильно, а другое - удержаться от крика к которому привык.
Но, приняв однажды решение измениться, попыталась добиться в этом непростом деле успеха, используя новые знания.
Осенью 1989 года, оставив на Сашу и двух бабушек маленького Вовчика, поехали с Илюшенькой на экскурсию в Ленинград. Мне очень хотелось подросшему старшему сыну показать красивый город не Неве, побывать с ним в Эрмитаже и в Петергофе. Мы с ним бывали уже в Ленинграде проездом. А однажды попали на праздничный салют в день Военно-морского флота. Зрелище было потрясающим. Мы стояли возле моста напротив Петропавловской крепости откуда стреляли из пушек и разноцветные огни расцветали в небе прямо над нашими головами.
А тем временем меня подстерегало очередное серьёзное испытание.
Нарушив своё собственное правило, не читать пока не спит Вовчик, увлеклась чтением и упустила его из вида, а он напробовался краски «серебрянки», которую обнаружил на письменном столе старшего брата… Вовчику в то время было года полтора.
Снова скорая помощь и борьба с отчаянием: ну когда же, когда я перестану делать ошибки?! Разве можно оставлять малышей без присмотра хоть на минутку…
Ребёнка оставили в реанимационном отделении, а я ни живая ни мёртвая вернулась одна домой и впервые в жизни обратилась к совсем незнакомому мне Богу. Я просила не забирать у меня и этого малыша. У меня просто не было сил пережить ещё одну утрату.
Засыпая, увидела внутренним зрением (именно увидела, а не вообразила) в свете прожектора моего малыша здорового и невредимого. На утро побежала в больницу. Врач, вышедший мне на встречу сказал, что нам повезло, так как в краске не оказалось свинца и с малышом всё в порядке. Всё же я не сразу решилась войти в палату, в которую из реанимации перевели сыночка, оставив на некоторое время в больнице, чтобы последить за его здоровьем. Мне позволили с ним остаться. Но на следующий день у медсестры, ухаживавшей за детьми, обнаружили менингококовую палочку и я позвонила Саше, чтобы вечером он приехал за нами, оставаться в больнице я больше не хотела и решила сбежать с сыном.
Вечером, ожидая приезда мужа, ходила с Вовкой на руках по больничному коридору, как будто просто укачивая перед сном и встретила одного из врачей, сочувственно спросившего меня: «Что, Горловецкая, жизнь бьёт ключом и всё по голове?». Он ещё не забыл Денисочку, который умер в этой же самой больнице.
Вовчик чувствовал себя нормально и всё, Слава Богу, обошлось на этот раз благополучно.
Так меня учили быть бдительной.
Кто учил? Ещё смутно, но начинала понимать, что есть высшие силы, управляющие жизнью человека, которые и учат тоже.
Мне очень недоставало общения с папой. Он был философом, а так же человеком понятливым, добрым и умным и наверняка знал ответы на многие вопросы, которые возникали в моём уме.
Когда я училась на курсах массажистов и изучала бесконтактный массаж, мне было интересно знать куда я должна направлять «грязную» энергию человека, которого исцеляла чистой и светлой? Виктор Кирилович предложил мысленно посылать эту энергию в землю, но мне такое решение проблемы не казалось абсолютно верным.
Светлую и чистую энергию надо было откуда-то брать, но откуда - тоже понятно не было.
Абсолютно было понятно одно - в первую очередь должен быть здоров физически и нравственно сам целитель, чтобы - самое главное - не причинить вреда пациенту и по возможности принести ему пользу, избавив от боли и болезни.
Моё внимание давно было приковано к мысли. Мы часто повторяем, что мысль пришла в голову, но откуда пришла и кто её послал и почему эту, а не другую понятно не было.
Вопросов было больше чем ответов и я пыталась отыскать их в книгах.
В то время, когда родился Вовчик, маме разрешалось оставаться с ребёнком дома до его трёхлетия, при этом сохранялось за ней её рабочее место.
Но одной зарплаты мужа на жизнь не хватало и я пыталась заработать деньги массажем.
Виктор Кирилович вселил в меня веру в свои силы и помог открыть массажный кабинет при жилищно-коммунальной конторе, в которой Наталья Никифоровна работала начальником.
Вовчика приходилось брать с собой, но он мешал работать, выбегая из кабинета, и всё время отвлекая от работы.
Наконец, когда ему пошёл третий год, решилась оставлять их дома с подросшим Илюшей, но как выяснилось потом, Вовка всё время кричал, оставаясь с братом, и требовал отвести его к маме. Кричал, кричал и накричал себе паховую грыжу. Сразу пошли за консультацией к хирургу. Осмотрев ребёнка, врач сказал, что нужна операция, но её делают под общим наркозом и детям не младше трёх лет или - немедленно в случае её защемления.
Я и раньше слышала, что есть старушки, которые грыжу «заговаривают» и начала расспрашивать всех кого знала и кто мог бы мне подсказать к кому обратиться.
Сначала нашла старичка, который сказал, что «заговаривает» грыжи, но только пупочные и только у младенцев. Затем - пожилую женщину, которая взялась помочь нам, но не сумела.
Зато определила, что меня «сглазили», поэтому у меня нет в жизни счастья. Обрызгала меня «святой водой». Вылила растопленную свечку. Ничего не могу сказать по поводу «сглаза», но сидя у неё в коридоре пока она «заговаривала» грыжу Вовчику, перемёрзла, простудилась и никак не могла вылечиться. А так как Вовчику её «заговор» явно не помогал, я, отказавшись от её помощи, решила оставить всё как есть до тех пор пока Вовчику не исполнится трёх лет.
Собралась и поехала с ним в Нальчик к Танечке. Танечка каждое утро перед уходом на работу заваривала мне пятилитровую кострюлю трав, которую я выпивала за день, беспрестанно произнося молитву «Отче наш», в которой начала испытывать потребность и которую попросила перед отъездом у своей мамы. В то время она ходила к евангелистским баптистам петь и изучала Священное Писание.
Совсем я не вылечилась, но дышать мне стало легче и кашель поуменьшился.
У меня было такое чувство словно я - электрон, который меняет привычную орбиту на ту, которая ближе к ядру…
В два с половиной года Вовчику дали направление в детский садик и нужно было пройти медкомиссию, а как только хирург увидел грыжу, которя вываливалась в одно из яичек и оттягивала его чуть ли не до колена, тут же отправил ребёнка на операцию.
Мальчика положили в больницу одного. Это было трудным испытанием и для нас и для малыша, с которым мы ещё не разлучались и он присмотрел себе в больнице…нового папу. Мужчина лежал со своим сыном, которому удалили почку. Вовчик держал за руку этого человека, не отпуская от себя ни на шаг. На его добрых руках нашему сыночку сделали усыпляющий укол, на этих же руках он попал в операционную на следующее утро.
В день операции я старалась отвлечься от плохих мыслей, волевым усилием принуждала себя думать только о хорошем.
Операция прошла удачно. Саша взял несколько дней отпуска и, пока Вовчику не полегчало, сам нянчился с ним: игрался и носил на руках.
Прооперировали сыночка в конце весны. Скоро началось жаркое мангышлакское лето и послеоперационный шов никак не заживал. Нам посоветовали поменять климат.
Но выехать в летнюю пору с Мангышлака да ещё быстро было практически невозможно. Отпускники за месяц записывались в очередь и каждый день приходили отмечаться.
И всё-таки мы улетели.
Прошедшей зимой Наталья Никифоровна привела ко мне на массаж свою приятельницу, которя работала в кассе агенства Аэрофлота. И, когда я вошла в здание агенства она в тоже самое время вышла из комнаты, в которой работала и, увидев меня, только спросила куда я хочу лететь и сколько мне нужно билетов. Это было похоже на чудо. Саша даже не поверил, вернувшись с работы, что на следущее утро у нас с Вовчиком был билет до Москвы.
Мы решили ехать к Олечке в Нарву. С ней мы всё это время поддерживали переписку. Ездили к ней в гости с Илюшенькой. А Оля приезжала к нам на Мангышлак со своими мальчиками. К тому времени она, закончив ленинградский университет заочно , став журналистом, работала редактором многотиражки «Кренгольмская мануфактура». По должности ей полагалась комната на даче в Усть-Нарве. В неё-то Оля нас и поселила, когда мы с Вовчиком благополучно добрались до Эстонии.
Дачный посёлок находится на берегу финского залива в живописнейшем месте. Огромный красивейший парк был местом наших ежедневных прогулок с сыном.
Чувствовал Вова себя хорошо и шов быстро затягивался, но ходить на большие расстояния ему еще было трудно и я возила его на коляске. Море в заливе тёплым не было, поэтому не купались, только играли на пляже в песке.
Ежедневные прогулки в чудесном парке навевали разные мысли. Там же пришла идея написать несколько коротеньких рассказиков о самосовершенствовании.
Я знала, что Оля терпеть не может графоманов и очень осторожно заговорила с ней об этом своём желании. Но, выслушав меня внимательно, подруга поддержала и даже предложила прислать ей готовый материал, чтобы напечатать в своей многотиражке.
Мы не всё время проводили на даче, иногда приезжали к Ольге домой в Нарву.
У Ольги дома - хорошая библиотека. Я зачитывалась дневниками Льва Николаевича Толстого. Я и раньше слышала, что в своё время его отлучили от церкви за крамольные мысли, но тем ни менее он был христианином и глубоко верующим человеком и теперь удостоверилась в этом, читая записи. В его дневниках я прочитала записанную им мысль о том, что человек не только может совершенствовать свой характер, но и обязан делать это; не важно стар он или молод. Сам он занялся самосовершенствованием, когда ему исполнилось пятьдесят два года. Льва Николаевича сильно огорчало, что дети не хотят следовать его примеру.
Узнала из дневников, что он был очень сексуальнозависим и жена его этим пользовалась, чтобы добиться от Льва Николаевича того чего хотела. Эта зависимость его сильно удручала, но противиться ей он не мог и сердился на себя за свою слабость.
Из дневников же узнала, что писатель даже пытался покончить жизнь самоубийством.
А главное, что поразило меня больше остального, было его осознание того, что если человек хочет служить всему человечеству, он должен научиться служить Богу.
Там же в Усть - Нарве во время сна получила ответ на постоянно мучавший меня вопрос: «Почему люди бывают очень недобрыми и как их можно любить такими?»
Проснувшись среди ночи от трубного гласа звучащего во мне: «Люби людей за то, что они - творения Господа», уже не могла заснуть до утра, потрясённая звуком голоса и услышанным…
А в Новом Завете прочитала:
«4. Ибо всякое творение Божие хорошо и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением,
5. Потому что освящается словом Божиим и молитвою.»
1-е Тимофею. Гл.4.
Оля живёт в квартире на первом этаже, на втором этаже какое-то время жила её приятельница Марина. Марина часто заходила к Оле и мы много разговаривали о том, что нас в ту пору интересовало. Она подарила мне книжечку К. Клизовского, из которой я узнала о том что же такое мысль и получила первые сведения о психике человека и о Духе. В книге учили свои вопросы задавать Духу напрямую, чтобы получать точные и правильные ответы.
Домой мы вернулись в августе с Сашей, который приехал за нами.
А вернувшись на Мангышлак, я уже начала сомневаться по силам ли мне писательский труд и, честно говоря, пыталась уклониться от задуманного в Усть-Нарве. Но что-то настойчиво принуждало меня приступить к работе.
Останавливала же меня моя плохая грамотность. Ведь училась не слишком старательно, поэтому сначала следовало грамотность поднять. Но где? Я не знала к кому обратиться за помощью, пока не прочитала объявление о наборе желающих в подготовительную группу для поступления затем в педагогическое училище. Пришла в училище, когда мне исполнилось сорок лет и села за одну парту с пятнадцатилетними девчонками… Но это меня и не смутило, и не остановило. Занятия по русскому языку и летературе вела молодая и очень симпатичная учительница Ольга Алексеевна.
За первое изложение она мне даже оценку не поставила, так много было сделано ошибок. Я не растерялась, но задумалась. Ведь не первоклассница, очень много прочитала за свою жизнь и понимала, что в каком-то разделе моего мозга хранятся эти знания их надо только обнаружить и применить. Вскоре всё встало на свои места и мои изложения и сочинения получались интересными и всё более грамотными, приятно удивляя и радуя Ольгу и, конечно, меня.
Примерно в то же время я, гуляя с Вовчиком во дворе, познакомилась с соседкой Наташей Химченко, жившей со своей семьёй в соседнем доме. У неё было две дочери: старшая Леночка пяти лет и маленькая Тонечка, которой ещё не было годика. Часто встречаясь во дворе на прогулке с детьми и беседуя, мы подружились.
Я поделилась с ней своими мыслями о рассказах. Наташа и её Тонечка стали прототипами одного из них.
Продолжая посещать занятия на курсах, дома потихонечку писала свои рассказики. Писала о влиянии улыбки на самого улыбающегося человека и о влиянии доброй искренней улыбки на отношения людей. Писала о взаимоотношениях дочки с мамой и - невестки со свекровью. Писала о том, что дети физически иногда получаются точными копиями своих родителей при этом имея отличный от родных темперамент и характер и о многом другом.
Наконец все рассказики были написаны, я понесла их Ольге Алексеевне на проверку. Прочитав все, она сказала, что практически не нашла ошибок и что рассказы мои ей понравились.
Переписав начисто в очередной раз свою работу, запечатала в большой конверт и отправила в Нарву Ольге, как обещала.
Сама же напряженно продолжала думать о том как стать лучше, понимая, что для этого у меня должен был быть идеал, к которому следовало стремиться. Думала я и о том, что хорошо бы не умирали ни дети, ни родители, то есть о бессмертии и о вечной жизни, но без болезней, несчастий и страданий!
Очень здорово иметь папу и маму, на которых не распространяется закон смерти и которые живут вечно, готовые прийти тебе на помощь, как только она потребуется.
Вечные, всемогущие и никак не меньше!
Той осенью 1991 года я, неожиданно для себя, получила по почте две книги: Священное Писание и Детскую Библию изумительно иллюстрированную - подарок Сашиной старшей сестры Талиночки.
Просмотрела быстренько Ветхий Завет и углубилась в изучение Нового Завета. Жизнь и смерть Иисуса Христа сильно потрясли меня.
Я плакала сопереживая матери Иисуса деве Марии. Мне, потерявшей ребёнка, очень были понятны и близки её страдания и горе. Плакала, читая какие трудные испытания пришлось пережить невинному Иисусу, пострадать за грешников, позволив раскаявшимся и поверившим в то, что Он был сыном Бога, получить возможность войти в Царствие Небесное на Земле, которое по словам Иисуса Христа приблизилось. Новый Завет так и называется Евангелие, то есть Благая весть.
И ещё в конце Детской Библии говорилось, что я могу открыть своё сердце Христу, чтобы Он мог войти в него.
«20. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною.
21.Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моём, как и Я сел с Отцом Моим на престоле Его.
22. Имеющий ухо да слышит. Что Дух говорит церквам.»
Откровение Иоанна Богослова. Гл.3.
Нечего и сомневаться в том, что я немедленно сделала, как было предложено. С той поры я мысленно стала называть себя Христовой.
Я поняла, что через Иисуса Христа в этот мир приходил Сам Господь, Бог-Отец Небесный, который и является моим вечно живущим Отцом и он всегда слышит меня и готов прийти на помощь по первому моему зову днём и ночью, ведь Он не нуждается, как обычный человек, во сне. И именно через Христа могу вернуться к Отцу моему. Отец через крещение покаяния водой предоставлял возможность примирения с Ним, а через Христа - Спасителя - возможность воссоединения.
Впервые за много лет я почувствовала себя поистине счастливой.
Так исполнилось и второе предсказание.
Выйдя на лоджию своей квартиры, закричала: «Господи! Я люблю тебя!!!» И вдруг услышала прямо в голове прозвучавшие слова: «А кричать не надо. Я - рядом!»
Я просто оболдела… С тех пор уже старалась не забывать ни на минуточку о своём Отце Небесном и Его ко мне близости. Во мне пробудился повышенный интерес ко всему, что касалось Господа, Бога-Отца Небесного и, пойдя в книжный магазин, выбрала и купила «Бхагават Гиту». Я хотела знать о своём Создателе всё, правда, читая книгу, далеко не всё в ней написанное понимала. И всё-таки становилась менее невежественной в этих вопросах, чем прежде. Две первые недели, не расставаясь с книгой, читала её в любую свободную минутку, а ощущение было такое, будто я уже попала в рай…
Но, продолжая жить в обычном мире, очень ждала, что ответит мне Оля. Оля ответила, вернув всё мной написанное назад, что она не может напечатать материал в своей газете. Его скорее всего следует послать в философский журнал.
Конечно, я огорчилась, но не отчаялась.
Отдала прочитать свои рассказики Танечке Панкевич, с которой уже не работала, но дружеские отношения поддерживала. Ей они понравились и она в свою очередь дала их прочитать своей приятельнице, работавшей на радио, а та - своей знакомой, сотруднице газеты «Огни Мангышлака» тоже Татьяне. Татьяна руководила в газете разделом культуры.
В конце ноября она мне позвонила и пригласила зайти в редакцию газеты. Мы познакомились и Татьяна сказала, что давно ищет материал на тему самосовершенствования. Практически без изменений материал пошёл в печать в декабрьский номер газеты и в конце года был признан лучшим материалом месяца.
Татьяна только попросила немного написать о себе и, вернувшись из редакции домой, я сразу написала вступление к рассказикам под названием «Начало прозрения».
Я ещё несколько раз заходила к новой знакомой в редакцию и в одну из таких встречь она, протянув мне небольшого формата книжечку в зелёном переплёте, предложила её прочитать.
Книга называлась «Шри Ауробиндо или Путешествие сознания». А у автора книги было и вовсе странное имя: Сатпрем.
Книга просто потрясла моё воображение. Не прочитав и половину, получила все ответы на свои вопросы и ещё - столько информации, что чувствовала себя совершенно ею придавленной!
Тем временем 1991 год подходил к концу. 24 декабря моя мама - именинница. Она вернулась накануне из санатория и хотела, чтобы я помогла ей у нас дома отметить её день рождения. В тот день я чувствовала себя неважно. Что-то тяготило меня, а что именно я не понимала. Мне не хотелось ничего делать, но мама попросила и я пошла в магазин за тортом.
После работы к нам пришла Света с мужем Юрой и детьми. Сели за стол. Когда дело дошло до чаепития я принесла горячий чайник и поставила на другом конце стола подальше от того места где сидел Вовчик. Но не успела оглянуться, как он оказался рядом с чайником и опрокинул его себе на попку и ноги.
Мама сидела рядом и сразу же стянула с него штанишки и калготки.
Сходили к Сашиному дяде (телефона у нас не было, а тот, что был ставили папе как участнику войны и сняли, когда папа умер) и попросили его отвезти на машине обожжённого мальчика в травмпункт.
В больнице оказали первую помощь и взяли с меня расписку в том, что отказываюсь оставить сына в больнице.
На утро я пошла в детскую поликлинику к хирургу и попросила его приехать к нам домой сделать мальчику перевязку, не хотелось мучить сына, одевая его. Хирург сказал, что к детям после года они на дом не ездят, но учитывая сложность случая согласился поехать, если машина не уехала по вызову. Тут я обратилась прямо к Богу с просьбой помочь мне и уже через пять минут мы ехали с врачом к нам домой. Разве можно было усомниться в том, что именно Бог-Отец помог мне?! Знаю, многие сказали бы, что это простое совпадение, но я-то знаю, что помощь пришла от моего Отца Небесного и я была ему очень благодарна за эту такую своевременную помощь.
А на следующее утро выпал снег, что на Мангышлаке случалось совсем нечасто и мы ездили в поликлинику на перевязки на санках: у нас не было ни своей машины, ни денег на такси.
Врач сказал, что ожоги начнут заживать только дней через десять. А мы через десять дней уже пошли в гости к Наташе…
Все дни напролёт, раздевшись до пояса, в доме было очень тепло, я носила сына на руках и мы вместе с ним просили Боженьку помочь залечить Вовочкины болячки. Нося малыша на руках, постоянно повторяла, что он может забрать всё моё здоровье, чтобы поскорее поправиться. Сначала Вовчик даже мог, сидя за столом, рисовать, что очень любил делать, но потом ослаб и либо лежал на нашей с Сашей кровати, либо - на моих руках.
Силы возвращались к нему медленно. Но вернулись, прошли со временем и ожоги, не оставив даже следа. Мы с сыном оба понимали, что ускоренный процесс заживления - это чудесная помощь нашего Отца Небесного и бесконечно были благодарны ему за это.
Хирург во время перевязок удивлялся тому как малыш обращался к Богу за помощью, чтобы преодолеть боль .
Трудно было поверить, что Вовчик пришел в жизнь со знанием своего Отца Небесного. Но это было так.
В трёхлетнем возрасте сын рассказывал мне, что у Боженьки на облачке только отдыхают, но когда приходит время родиться в мир, отказаться нельзя.
Рассказывал, что выбрал себе папу Сашу, потому, что ему понравился его голос. К отцу он правда сильно привязан. Говорил, что жалеет , что в животике он рос у мамы, а не у папы.
Рассказывал о том, что когда был взрослым, попал под машину и у него была очень сильная боль в ногах. А когда я спросила, что же случилось с ним потом, ответил: «Потом я умер».
Многие люди такие рассказы маленьких детей считают ими выдуманными. Я Вовчику поверила.
Когда Вовочка выздоровел после ожога, я отвела его в детский садик, но садик Вовчик не полюбил в отличии от Илюши, который очень любил ходить в садик и жалел, когда пришло время идти в школу, что из садика надо уходить.
Дважды пытались приучить младшего сына к детскому садику, но так и не приучили.
Я опять уволилась с работы. На этот раз с трудом. Мне не легко было вернуться на работу после постигшего нас несчастья. Но теперь мне так же непросто было работу оставить и всё же я решилась.
Было такое ощущение будто меня сбросило с карусели, в то время как все остальные люди продолжали оставаться на ней, вращаясь по кругу…
Вовчику же было хорошо со мной дома. Занимал он себя сам, «работая» электриком, как его папа. Он словно паутиной опутывал в комнате стол и стулья проводами, говоря, что вилку он в розетку не втыкает, понимает, что это опасно.
Однажды ребёнок, часто слыша, что я жалуюсь на то, что мёрзну, сконструировал маме…электрический стульчик! «Садись, мамочка, грейся!»,- радостно предложил он мне, завершив работу.
Саша работал, Илюшенька учился, Вовчик игрался, а я со всем вниманием изучала книгу Сатпрема «Путешествие сознания».