Лоренцо Лотто. Выставка в ГМИИ. часть 1
Лоренцо Лотто. Aвтопортрет. 1540-е.
Небольшая выставка произведений Лоренцо Лотто, организованная в ГМИИ, позволила поближе познакомиться с некоторыми шедеврами художника, созданными для городов итальянской провинции Марке на восточном побережье Италии. Провинция получила название от итал. le marche di Ancona - то есть «пограничные земли города Анконы». Выбор именно этих работ был сделан по двум причинам. Первая заключается в необыкновенном художественном качестве этих произведений венецианского художника, вторая причина - это то, что работы Лоренцо Лотто являются одним из самых значимых и ярких свидетельств интенсивности культурных связей между Венецией и Марке в эпоху Возрождения. Безусловно, фактически на протяжении всего XVI века Венеция являлась для Марке, как и для многих других областей Италии, одним из основных полюсов притяжения. XVI столетие - это эпоха, когда венецианская школа живописи переживала свой «золотой век».
Высокое Возрождение - конец XV - первая половина XVI, это наивысший расцвет Ренессанса, когда художники стремились воплотить высокий идеал и считали, что реальное - прекрасно. Концом Высокого Возрождения можно считать 1530-е годы, когда одно за другим происходят катастрофические события в Италии. «Сакко ди Рома» - разграбление Рима войсками императора Карла V в 1527 году. Очередное изгнание Медичи из Флоренции, восстановление и окончательное падение флорентийской республики. В 1540-е годы в искусстве происходит кризис и начинает складываться новый стиль - маньеризм, в котором отдавалось предпочтение изяществу и виртуозной технике, а не глубине содержания, ясности и цельности образа. Единственное исключение - это Венеция, самая процветающая область Италии, которая всегда оставалась республикой. Только Венеция после кризиса Высокого Возрождения удержала еще на сто лет высоту достигнутого идеала.
Лоренцо Лотто родился в 1480 году, но место его рождения точно не установлено. Его называют и венецианцем, и тревизанцем, и бергамцем. Несомненно, юные годы он провел в Венеции, где, вероятно, получил художественное образование в мастерской Аливизо Виварини. Замкнутый и чудаковатый характер заставил Лотто покинуть родной город Венецию, в котором с тех пор он бывал только эпизодически. Он отправился путешествовать в поисках заказчиков, которые смогли бы оценить его искусство. Вся информация, касающаяся его жизни, происходит из своего рода дневника, который он вел, то есть «Книги расходов». В ней, помимо хроники заказанных работ, выполненных и проданных полотен, полученных и причитающихся ему денег, Лотто делал замечания обо всем понемногу. За свою долгую жизнь Лотто работал в Венеции, в Риме и Бергамо, и особенно много произведений он создал для городов провинции Марке: Реканати, Йези, Анкона, Лорето и другие. Туда он постоянно посылал картины, выполняя заказы как монахов и священников, так и представителей благородных семейств. Он принадлежал к цеху венецианских художников, но, по сути, являлся художником-одиночкой. Лотто создал свой очень индивидуальный художественный язык, в основе которого лежало такое обилие источников вдохновения, что трудно даже установить всех его учителей, среди которых Джованни Беллини, Антонелло да Мессина, Рафаэль, Дюрер и Тициан. Однако он был верен лишь самому себе, и это разнообразие лишь помогло проявиться поэтическим качествам его творчества: сочетание лирики и нервной подвижности, чистый и полнозвучный колорит, тяготение к необычным световым эффектам, интимная и мягкая, либо, наоборот, эмоциональная атмосфера - качества, которые присущи его лучшим произведениям.
Судьба Лотто при жизни складывалась неудачно, после короткого признания он всю оставшуюся жизнь испытывает финансовые трудности и умирает в приюте в нищете в 1556 году. Как отмечают исследователи, волею судеб он оказался в тени своих великих современников, в первую очередь, Тициана. Открыл его для мировой живописи историк искусства Бернар Беренсон, который в конце XIX века по праву ввел имя Лотто в ряд крупнейших мастеров Возрождения, а в XX веке его удостоила признанием вся Европа. Венецианский свет, ломбардская строгость и римская монументальность - это сказано о произведениях Лоренцо Лотто. По словам Беренсонa, Лотто к тому же воплощает собой феномен итальянской провинции, он почти не работал в больших городах, но при этом является одним из крупнейших живописцев XVI века.
Мадонна с младенцем, двумя ангелами и святыми Стефаном, Иоанном Евангелистом, Матфеем и Лаврентием.
Это большое полотно, согласно упоминанию Вазари, было выполнено для ниши алтаря Церкви святого Августина в Анконе. Произведение подписано, но не датировано, и обычно искусствоведы относят его к 1538 году, когда Лотто проживал в Анконе.
Композиционное построение и световое решение картины наиболее близки венецианской традиции. Это классический для Венеции тип композиции «Sacra conversatione» - «Святое собеседование». Подобный сюжет станковой картины возник из иконографии полиптихов, изображающих Мадонну с предстоящими ей святыми на отдельных створках (полиптих от греческого поле - много, птюхе - доска). Однако в станковой картине - это единая группа персонажей, которые обращаются друг к другу и объединены общим настроением.
Действующие лица картины изображены на фоне темной драпировки, которая почти скрывает классическое архитектурное убранство, благодаря чему происходит чарующее соединение интерьера с облачным, но не грозным небом. Пирамидальная композиция строится в колоссальном пространстве, наполненном динамичным движением света, повсюду играют тени. Мадонна с Младенцем изображена сидящей на высоком троне, у подножия которого стоят святые. Два парящих ангела коронуют Марию золотым венцом, украшенным жемчугом. Удивительным образом художнику удается передать легкость и мягкость тканей, и тяжесть и геометрическую жесткость мраморных ступеней.
Слева направо стоят святой Стeфан, святой Иоанн Евангелист, святой Матфей и святой Лаврентий. Обычно святые изображаются с присущими им атрибутами, которые рассказывают, чем эти святые занимались, или об орудиях их мучений и казни.
Святой Стeфан - первый христианский мученик, был побит камнями за христианскую проповедь в Иерусалиме около 33-36 года. И мы видим камни на его плечах. Он традиционно изображен молодым, безбородым, с тонкими чертами лица, облачённым в светлые одежды. Стефан держит в руках пальмовую ветвь мученика и Евангелие.
Иоанн Евангелист - один из двенадцати апостолов, согласно христианской традиции автор Евангелия, которое он держит в правой руке, а в левой - перо. Он изображен величественным и духоносным старцем, с печатью полного спокойствия на челе. У его ног примостился орел - это символ высокого парения его богословской мысли.
Святой Матфей - также апостол и автор Евангелия. Согласно преданию, после проповедей в Палестине, Матфей отправился в Эфиопию, Парфию и Персию, и принял мученическую смерть: воин-язычник зарубил его алебардой во время молитвы. Поэтому Матфей изображен опирающимся на алебарду.
Святой Лаврентий, то есть «увенчанный лавром», архидиакон римской христианской общины, поэтому он облачен в богато расшитый далматик (верхняя риза) из лиловой парчи. Он был казнён в III веке во время гонений на христиан, устроенных императором Валерианом. Лаврентий был подвергнут жестоким пыткам, и, за отказ поклониться языческим богам, его заживо изжарили на железной решётке. Он и изображен с решеткой - орудием его казни.
Как правило, присутствие того или иного святого в картине может определяться волей заказчика. Нам это неизвестно, но святые Стефан и Лаврентий являются покровителями города Анкона, а то, что святой Матфей опирается на сломанную алебарду, это намек на конец тирании кардинала Бенедетто Аккольти, который был назначен легатом папы в Анкону. Но вскоре, будучи обвинен в растрате и злоупотреблении властью, был заключен в замок Святого Ангела в Риме.
Художник объединяет святую группу общим эмоциональным настроением. Богородица предстает любящей матерью, прекрасна её склоненная к младенцу поза, и мы видим эту безусловную материнскую любовь. Иоанн и Лаврентий задумчиво и несколько обеспокоено смотрят на расшалившегося Младенца. Матфей кажется погруженным в собственные тревожные мысли утомлённого человека, и мы замечаем босые грязные ступни, выступающие из под его одеяния. Свежесть наблюдений и искренность Лоренцо Лотто ставят его в ряд предшественников Караваджо. У Мадонны тоже очень трогательно выглядывают босые пальчики, а у ангелов большие пальцы ног слегка напряжены, как будто они помогают им держаться в воздухе. Лотто всегда очень внимателен к деталям. Любопытно, что он написал крылья ангелов, точно как крылья сойки, с типичным светло-серым оперением.
Святой Стефан заглянул нам прямо в глаза, словно перемещая нас - зрителей - внутрь картины. Можно ощутить наступление вечера и теплый ветерок, который наполняет воздухом драпировки одеяний ангелов. Все находится в движении: летят облака, тени и свет скользят по фигуре Марии, переливаются в драпировках, играют на одеяниях святых. В этом произведении Лотто чисто венецианское чувство цвета и проработка тональных отношений. Гармоничность и звучность большой палитры впечатляет богатством красок: красного в одеянии Святого Иоанна и синего в платье Мадонны, теплый золотистый цвет в плаще Матфея и облачении святого Лаврентия.
Мадонна с Младенцем. 1526-1527
Полотно является частью коллекции произведений искусства палаццо Квиринале в Риме, и, с большой долей вероятности, ранее входило в собрание князей Грациоли из Анконы. За годы, проведенные в Марке, Лоренцо Лотто написал несколько изображений Мадонны с младенцем, в которых встречается тип такой композиции, когда обе фигуры изображаются слегка снизу, благодаря чему фигура Богоматери кажется несколько крупноватой по сравнению с лицом. Тяжеловесности Марии вторят круглящиеся складки её одеяния.
Напоминая спинку трона, позади Мадонны с Младенцем изображена мягкая драпировка, которая отделяет их от скромного северо-итальянского пейзажа с хрупкими деревьями. Фигуры, освещенные его холодным серо-голубым светом, четко вырисовываются на темно-зеленом фоне ткани, и это делает их особенно рельефными.
В одеянии Мадонны практически сохранились церковные традиции. На голове темноволосой красавицы белоснежное покрывало - цвет чистоты и невинности, она в красном платье, что символизирует страдание, а её плащ-мафорий, который обычно изображался синим, здесь невероятно сложного темно-бирюзового оттенка. Яркая, насыщенная цветовая гамма, построенная на контрастном сочетании теплых и холодных красок.
Почтительно склоненная голова Богоматери будто напоминает, что перед нами не просто Младенец, перед нами будущий Спаситель мира. У Марии грустное и строгое лицо, она держит в руке книгу, которую показывает младенцу. Книга - это символ мудрости Богоматери, по ренессансной традиции изображается книга Премудрости царя Соломона. (В тех случаях, когда книга в руках у Младенца, она символизирует Евангелие.) Мария дарит сыну мудрость, её должен принять и зритель, на которого, в свою очередь, устремлен взгляд Младенца Христа.
Святой Иаков пилигрим. 15 х 20
Картина «Святой Иаков пилигрим» из небольшой часовни в Реканати относится к первому длительному периоду пребывания Лотто в Марке (1506-1512).
Критики считают эту маленькую картину одним из знаковых шедевров в творческом пути этого оригинального и эксцентричного художника.
Святой Иаков был одним из двенадцати апостолов, избранным Господом в ученики из простых рыбаков. После воскресения Иисуса Христа, святой Иаков проделал длинный путь в Испанию и обошел другие страны с проповедью слова Божия. Потом он снова вернулся в Иерусалим и был здесь грозен для иудеев, как гром, ибо мужественно и дерзновенно проповедовал, говоря, что Иисус Христос есть истинный Мессия, Спаситель мира. За это, по приказу царя Ирода Агриппы I, он был убит мечом. После мученической кончины апостола на Святой земле в 44 году, его останки были положены в лодку и пущены по волнам Средиземного моря.
Пространство этой совсем маленькой картины почти полностью занимает фигура святого, представленного со всеми каноническими атрибутами. Иаков изображен зрелым человеком с бородой и длинными волнистыми волосами, разделенными на прямой пробор, как у Христа. Вокруг головы едва различимый золотой нимб. Он в плаще пилигрима, с посохом и Евангелием. Рядом на земле лежит фляга странника, сделанная из тыквы, и широкополая шляпа со знаком паломничества - изображение посоха, а также неизменный атрибут Святого Иакова - раковина как символ дальнего морского паломничества.
За горячий и необузданный темперамент Христос называл святого Иакова «сыном грома». Как не похож персонаж Лотто на этот прообраз. В этом произведении есть теплая нота сопереживания человеческому одиночеству и старости. Ступая босыми ногами по каменистой земле, Иаков устало бредёт в далекую страну и лишь ненадолго остановился отдохнуть. Благодаря низкому горизонту, кажется, что святой Иаков высится над далеким пейзажем, над городком с серебристыми башенками, над невысокими горами, над морем и белеющим вдали корабликом, над целым миром, в который он несет слово Божие. Цветовой доминантой в картине является его звучная алая туника в гармоничном и контрастном сочетании с многочисленными и разнообразными оттенками синего: темно-синий плащ, чистая лазурь неба с плывущими по нему белыми облаками. Ближе к горизонту усиливаются холодные оттенки, и холмы, и море словно растворяются в голубой световоздушной дымке.
В 1508 году для ордена домениканцев города Реканати художник выполнил большой полиптих в местной церкви Святого Доменика. Молва о грандиозном полиптихе быстро донеслась до Ватикана, получив признание, художник по приглашению папы Юлия II переехал в Рим для участия в росписи ватиканского дворца вместе с другими прославленными мастерами. Рим в это время - настоящая грандиозная стройка. И, как говорил Генри Мортон: «Хочется простить папам эпохи Возрождения многие их прегрешения за красоту, которую они здесь сотворили, и гениальных мастеров, которых они вскормили». Там уже работали: Браманте и Содома, Микеланджело и Рафаэль, и бок о бок с этими гигантами должен был работать и молодой Лоренцо Лотто. Как он сам потом написал в своем дневнике: «менее чем через год, я, один, без надежного наставника и с беспокойным умом, забросил работу и, руководствуясь лишь своим внутренним побуждением, отправился странствовать». Несомненно, пребывание в Риме было очень полезно для художника, но, к сожалению, от его работ сохранился лишь небольшой фрагмент с изображением двух путти, держащих герб папы Юлия II на своде ватиканской станцы д’Элиодоро. В 1510 году Лотто покинул Рим и больше не возвращался туда, отказавшись от почетной работы в Ватикане. Он вернулся в Марке, где выполнял религиозные работы и портреты, в которых заметно некоторое влияние Рафаэля.
Портрет Лючины Брембати. 1518
Портрет Лючины Брембати - великолепный пример портретной живописи Лотто, его технической остроты и изысканности палитры, построенной на тонких тональных переходах.
На фоне ночного неба и идущей по диагонали, тяжелой драпировки из вишневого бархата изображена героиня портрета, почти фронтально, в легком трехчетвертном повороте. Роскошный наряд говорит о её высоком общественном статусе. Темное шелковое платье, по моде того времени с пышными рукавами-буфами, большим четырехугольным вырезом, в котором видна собранная в мелкие складочки сорочка из тончайшей ткани, ворот сорочки украшен золотой лентой с маленькими ракушками. Лоренцо Лотто был неподражаемым мастером передачи фактуры. В портрете все нюансы вещественности написаны с поразительной достоверностью: складки бархатистой ткани, блеск золотых украшений, перламутровое мерцание жемчуга.
На шее ожерелье из нескольких переплетенных жемчужных нитей и золотая цепь с кулоном в виде рожка. С левого плеча спускается мех с головкой ласки, также украшенной золотой цепью. А какая невероятная прическа! Она называется «капильяра», её изобрела маркиза Мантуи, Изабелла д'Эсте - одна из известнейших женщин итальянского Ренессанса, ценительница искусства и покровительница художников, прозванная «примадонной Возрождения». Для того чтобы волосы были пышными, их заплетали в косички, добавляли искусственные волосы, также использовался небольшой проволочный каркас, на котором сооружалась прическа. Ее украшали всевозможными сеточками, лентами и бусинами. Так и наша героиня не отстает от моды - на прическе нить жемчуга, многочисленные золотые бантики и шелковые цветы.
Если судить по пышности наряда, кажется, она хочет выставить напоказ всю роскошь своего гардероба. Богатая, знатная и очень довольная собой дама. Хотя красивой и тем более благородной её не назовешь. Художник беспощадно изображает толстоватое лицо с двойным подбородком, тонкие губы и длинный нос. В отличие от венецианской традиции идеализированного портрета, в работах Лоренцо Лотто проявляются черты конкретно-жизненного реализма, отражающие внутреннее состояние человека, а в этом произведении появился и своеобразный оттенок - ирония и даже гротеск. Почти пародия на возвышенный идеал человека в классическом стиле: поза и жесты рук - почти зеркальное повторение портрета Рафаэля «Донна Велата», а сказочный гористый пейзаж за драпировкой - почти как в картине «Мона Лиза», и, вместе с тем, некая двусмысленность образа, подчеркнутая самодовольством изображенной дамы, её тщеславной улыбкой и «загадочностью» лунного сияния.
Кто же перед нами? Сегодня мы знаем её имя - Лючина Брембати. Но до начала XX века картина значилась как «Портрет неизвестной». Загадка имени была раскрыта благодаря правильной интерпретации двух деталей, включенных Лоренцо Лотто, чтобы подсказать нам её имя. Во-первых, ребус: на фоне луны мы видим слово ci, в переводе с итальянского - здесь, то есть это место, где надо искать - луна, два слога lu и na, ci - внутри луны, получается - Lucina - имя аристократки. Чтобы найти фамилию, нужно взять большую лупу - на указательном пальце её левой руки кольцо с гербом Брембати - одной из самых знатных семей Бергамо. Лючина Брембати.
Некоторые исследователи предполагают, что это еще не все секреты: положенная на живот правая рука - это намек на то, что она беременна, зверок ласки - символ супружеской верности, а во-вторых предостережение для беременных, а кулон в виде рожка с жемчужинкой - это талисман для защиты от преждевременных родов.
Но документально известно, что Лючина не была беременна в это время. И, возможно, её кулон - это не талисман, а предмет куда более прозаичный - золотая зубочистка, что подтверждает, скорее, плохой вкус этой дамы. Конечно, это необходимый предмет зубной гигиены, и в XVI веке была мода на такие кулоны-зубочистки, пока её не осмеяли как признак вульгарности. Возможно, не существует скрытого смысла и в изображении ласки, а это просто самый модный мех среди провинциальных богатых дам. Художник вовлекает нас в занимательную игру символов и смыслов. И, возможно, зритель, попав в ловушку интерпретации, только потом обнаруживает истинную красоту картины, оригинальность и изысканность исполнения. Вряд ли кто-то вспомнил бы о Лючине Брембати, если бы Лотто не обессмертил её своей живописью.
Исследователь Беренсон считал, что в искусстве портрета мастерство Лотто не уступает, а иногда и превосходит мастерство Тициана. Лица на картинах Лотто представляют собой первые психологические портреты. Новаторство заключается в том, что каждый портрет словно вступает в диалог со зрителем.