Обзор русской демонографии (9)
Часть 9. Заложные покойники, упыри, оборотни.
Практически все представители отечественной нечисти, с которыми мы познакомились ранее, имеют демоническое происхождение. Исключение, пожалуй, составляют русалки, происхождение которых можно считать смешанным, бесовско-человеческим. Теперь пора перейти к репрезентантам нечистой силы человеческой природы, которых можно отнести к разрядам "уже-не-люди" или "не-совсем-люди". Это, прежде всего, не нашедшие должного упокоения мертвецы, которых называли "заложными покойниками" или "мертвяками". Как разновидность этой категории нечисти можно выделить упырей (вампиров, вурдалаков, еретиков). Здесь же мы познакомимся с такими сущностями, как оборотни, представляющими, как правило, все же мир живых, а не мёртвых, хотя и здесь есть исключения.
Использованные материалы:
Д.Зеленин, "Очерки русской мифологии", СПб, 1906;
С.Максимов, "Нечистая, неведомая и крестная сила", СПб, 1903;
К.Никифоровский, "Нечистики", Вильна, 1907;
П.Чубинский, "Верования и суеверия", 1872;
А.К.Толстой, "Упырь", 1841;
М.Власова, "Новая АБЕВЕГА русских суеверий", 1995.
Многие народы земного шара, в том числе и русский народ, строго различают в своих поверьях два разряда умерших людей. К первому разряду относятся т. н. родители, т.е. умершие от старости предки; это покойники почитаемые и уважаемые, много раз в году «поминаемые». Они пребывают где-то далеко. На место своего прежнего жительства, к родному очагу и к своим потомкам, они являются редко, и то только по особому приглашению, во время поминальных дней.
Совсем иное представляет собою второй разряд покойников, т. н. мертвяки или заложные. Это - люди, умершие прежде срока своей естественной смерти, скончавшиеся, часто в молодости, скоропостижною, несчастною или насильственною смертью. К ним же относятся и «наложившие на себя руки» самоубийцы - удавленники, утопившиеся, равно как и опойцы, т. е. лица, умершие от излишнего употребления вина, каких весьма много было на Руси; а также лица, проклятые своими родителями, равно как и пропавшие без вести (о них обычно в народе думают, что они похищены нечистою силою). Наконец, сюда же относятся и все умершие колдуны, ведьмы, упыри, т. е. все люди, близко знавшиеся с нечистой силой и пользовавшиеся услугами этой нечистой силы. По народному воззрению, смерть колдунов никогда не бывает естественною, а потому, хотя бы колдун, упырь или ведьма умерли и в глубокой старости, но они относятся по своей смерти не к родителям, а к мертвякам или заложным.
"Очерки русской мифологии"
Как видим, состав этого второго разряда покойников, которых мы будем называть заложными, довольно разнообразен. Но все заложные покойники имеют между собою и весьма много общего. Это покойники нечистые, недостойные уважения и обычного поминовения, а часто даже вредные и опасные. Все они доживают за гробом свой, положенный им при рождении век или срок жизни, т. е. после своей насильственной смерти живут еще столько времени, сколько они прожили бы на земле в случае, если бы смерть их была естественною. Живут заложные совсем не там, где обитают родители, а близко к людям: на месте своей несчастной смерти или же на месте своей могилы. Они сохраняют по смерти и свой нрав, и все свои жизненные человеческие потребности, и особенно - способность к передвижению. Они часто показываются живым людям и при этом почти всегда вредят им.
Дело в том, что все заложные покойники находятся в полном распоряжении у нечистой силы; они по самому роду своей смерти делаются как бы работниками и подручными диавола и чертей, вследствие чего и неудивительно, что все действия заложных направлены ко вреду человека. Наконец, для заложных покойников издавна существовал на Руси особый способ погребения, без закапыванья трупа в землю, а после - особые места для обычного их погребения.
"Очерки русской мифологии"
Равным образом, для заложных существуют и особые способы поминовения. Обычного христианского поминовения самоубийцы, а отчасти и другие заложные покойники - лишаются. Народ считает даже грехом упоминать самоубийц в заупокойной молитве, не записывает их имен в поминальницы, в уверенности, что душа самоубийцы уже погибла навеки и сколько бы ни молились о ней - молитва не только не умилостивит Бога, а напротив - прогневает его.
Могила заложного часто совпадает с местом его смерти, так как в народе стараются хоронить заложных, особенно самоубийц, на месте их кончины. Но и в тех случаях, когда заложный похоронен не на месте своей смерти, он сохраняет связь со своею могилою. Народ боится самоубийц и их могил. Могила, где похоронен самоубийца, есть опасное место, от присутствия в ней нечистой силы, могущей всегда, а особенно ночью, наделать человеку какой-нибудь вред.
"Очерки русской мифологии"
Где живут заложные покойники после своей смерти? Там же, где живет и нечистая сила, вместе с чертями. Места же жительства нечистой силы весьма многочисленны и разнообразны: прежде всего, конечно, пространство под землей, а затем все стоячие воды на земле: омуты, озера, пруды, а также болота, трясины, овраги, трущобы и все вообще «нечистые места». Во всех этих местах и можно встретить, вместе и рядом с нечистой силой, также и заложных покойников, которые служат большей частью работниками и помощниками чертей, а иногда и сами делаются различными представителями нечистой силы.
Но где бы заложные ни жили, но они всегда сохраняют самую тесную связь с местом своей смерти и с местом своей могилы. Каждый месяц, на новолунье, утопленники приплывают к тому месту, где кто утонул, и купаются при лунном свете. По воззрениям крестьян Екатеринославской губ., самоубийцу не нужно переносить на новое место с места его смерти: иначе он будет ходить на старое место семь лет. Если же труп самоубийцы необходимо перенести, то переносят через «перехрестну дорогу»: в таком случае самоубийца, дойдя до перекрестка, сбивается с дороги и нейдет дальше.
Заложных покойников, по народному воззрению, земля не принимает. Так, в Саратовской губ. среди народа бытует убеждение, что «проклятые родителями, опившиеся, утопленники, колдуны и прочие, после своей смерти, одинаково выходят из могил и бродят по свету: их, говорят, земля не принимает; тело их будто бы все тлеет, а тень бродит по свету».
"Очерки русской мифологии"
Чем занимаются заложные покойники? Наши источники приписывают им немало дел, и очень различных.
Прежде всего, заложные бродят или странствуют по земле, не находя себе покоя. В Нижегородском у. «верует народ в посмертное существование и брожение по земле неестественною смертью умерших, как-то: удавленников, опившихся, отравившихся». В Елисаветградском у. верят, что «души самоубийц и лиц, умерших т. н. наглою смертью, могут странствовать по земле». По мнению крестьян Владимирской губ., проклятым при жизни людям суждено по смерти скитаться по земле, пока они не получат разрешения от этого проклятия.
Заложные разным образом тревожат близких им лиц, являясь им наяву и во сне. Герой известного стихотворения А.С. Пушкина «Утопленник» (1828) ежегодно стучит в доме того рыбака, на тоне коего лежало тело утонувшего, и который имел полную возможность похоронить несчастного, но не сделал этого. «Самоубийцы тревожат живущих, особенно тех, которые знали их, имели с ними дело, быть может, обидели их, не оказали им должной любви и поддержки» (Смоленская губ.).
"Очерки русской мифологии"
Заложные пугают людей и животных. Самоубийцы странствуют и пугают людей, проезжающих в ночное время возле их могил. В книге П. Ефименко подробно рассказан случай, как умерший неестественною смертью мертвец побежал, весь в белом, с кладбища г. Пинеги вслед за одним стариком ночью; старик упал без чувств и после был долго болен.
Заложным же приписываются и разного рода шутки с прохожими, особливо пьяными, шутки не всегда невинные. В Петровском у. Саратовской губ. в лесу, где удавился молодой крестьянин Григорий, случилось следующее происшествие: кучер соседнего помещика возвращался ночью, под хмельком, домой через этот лесок и встретил там давнишнего своего знакомого, самоубийцу Григория, который пригласил кучера к себе в гости. Тот согласился, и оба отправились в дом Удалова, где пошло угощение. Пир был на славу; но пробило 12 часов, петух запел, и Григорий исчез, а кучер оказался сидящим по колена в реке Узе, протекающей недалеко от села.
Эти шутки заложных покойников нередко переходят в прямое нанесение вреда ближним. Больше всего и искуснее всех занимаются этим делом, конечно, умершие колдуны. Но и обычные заложные покойники также иногда не отстают в этом от колдунов. Малорусы Проскуровского у. хоронят удавленников на границе полей, вложивши ему в рот железный гвоздь от бороны и пробивши грудь осиновым колом: «погребенный без этих предосторожностей вишальник мог бы наделать много вреда, так как он обладает силою, позволяющею ему вставать из гроба». Иногда заложным покойникам приписывается также способность насылать на людей болезни и вообще вредить здоровью людей.
"Очерки русской мифологии"
В симбирских поверьях выяснилось новое занятие заложных, а именно: быть «приставниками» при кладах, т.е. стеречь клады в земле, не допуская до них людей. В этом случае заложные заменяют уже самих представителей нечистой силы.
Наконец, некоторые заложные покойники получают, так сказать, важные чины в рядах нечистой силы: они становятся лешими, домовыми, кикиморами и т.п., тем самым равняясь с настоящими представителями нечистой силы. По народной вере (во Владимирской губ.), разные лешие, водяные и русалки-шутовки есть не кто иные, как обыкновенные „бывалошные" (т.е. древние) люди, на которых якобы тяготеет родительское проклятие; это те же умершие люди, но лишь „прокляненные" своими родителями, и в частности своими „недобрыми матерями". Загробная жизнь этих „проклятых людей" обречена на пребывание здесь же на земле, в пределах вод: озер, болот и лесных чащ. Вся разница между ними и обыкновенными смертными заключается якобы в том, что они лишены свободного общения с обыкновенными людьми. Образ жизни этих обреченных на изгнание бывалошных людей вполне ясно в народе не обрисовался; известно лишь, что все они являются врагами обыкновенных смертных и всячески стараются завлечь неосторожных в свой полупреисподний мир.
"Очерки русской мифологии"
Особое место среди заложных покойников занимают дети, родившиеся неживыми или умершие неокрещенными. Для таких детей у малорусов существует особое название: потерчатко, потерчук - «дитя, умершее без крещения». Из потерчат, с течением времени, вырастают, с одной стороны, кикиморы, с другой - мавки и русалки. Если дитя умерло и погребено без крещения, то часто можно слышать, как оно жалобно плачет, а если приложиться ухом к его могиле, то этот плач слышится еще явственнее. Чтобы успокоить, нужно тогда сказать, если мужеского пола: «будь Иван или Сцепан», а если женского, то: «будь Анна или Мария!» (Гродненский у.).
"Очерки русской мифологии"
Теперь познакомимся с некоторыми разновидностями заложных покойников. Наиболее известным их подвидом является упырь. Слово "упырь", по всей видимости, родственно термину "вампир", присутствующему во многих европейских языках. Название "упырь" для встающего из гроба мертвеца, пьющего кровь людей или поедающего их, более характерно для западных и южных регионов России. В центральной и северной России таковые чаще именовались "еретиками".
Упырь нападает на человека всегда сзади. Упыри бывают двух родов: живые и мертвые. Отличительные признаки их те, что у мертвого лицо красное, он навзничь лежит в гробу и никогда не разлагается, а у живого лицо тоже красное, хотя бы он был и старик, и чрезвычайно крепкое телосложение. Если крестьяне подозревают, что умерший - упырь, ему пробивают осиновым колом грудь, чтобы он не мог причинить вреда. Чтобы избавиться от посещений упыря, надо класть на окне кусочек железа.
"Верования и суеверия"
border="1">
По общераспространенным поверьям, упыри, еретики и еретицы преследуют людей, кусают их, пьют кровь, загрызают, поедают. Особенно опасны они ночью, до пения петухов. Однако, если не оглядываться на него, еретик-колдун не страшен. Боится он лутошки, ладана, травы «чертогона». Могилы подозреваемых в «хождениях» колдунов разрывали, поворачивали покойников ниц, подрезали им пятки, вбивали в спину осиновый кол.
В Сибири, Поволжье, на севере России, в некоторых других районах еретиками, наряду с покойниками-колдунами, именуются и вообще все беспокойные, вредящие мертвецы, которые выходят из могил: еретик - это который помрет, а затем ходит.
Причиной беспокойства умершего и обращения в еретика могло быть и его непогребение, погребение не «по правилам» без должных обрядов, проклятье (заклятье) близких, тайный сговор с нечистой силой. По поверьям Сургутского края, люди, которые становились еретиками, порою не отличались при жизни ничем особенным и лишь перед смертью предупреждали домашних, чтобы их опасались. Всех «сомнительных покойников» оставляли на несколько дней в церкви, без погребения.
"Новая АБЕВЕГА русских суеверий"
Нередко, в представлении крестьян, «ходил» не сам умерший, но обратившийся в него нечистый: «Были три мушшыны и три невестки... Оны ушли промышлять, эти мужья-то. Промышляли ходили - зашли в избушку; избушку истопили и угорели до смерти. И, значит, пришли еретики к ним, свои платья сняли, ихно платье на себя надели. К жонам и пришли к ихним, вроде как мужья пришли...» (Архангельская губ.).
"Новая АБЕВЕГА русских суеверий"
Популяризации темы упырей в России в немалой степени поспособствовал Алексей Константинович Толстой, написавший в 1841 году повесть "Упырь" и издавший ее под псевдонимом Краснорогский. Вот небольшой фрагмент из этого произведения.
Незнакомец оглянулся, отошел от камина и, пристально посмотрев на Руневского, отвечал:
- Нет, я никого не ищу; мне только странно, что на сегодняшнем бале я вижу упырей!
- Упырей? - повторил Руневский, - как упырей?
- Упырей, - отвечал очень хладнокровно незнакомец. - Вы их, Бог знает почему, называете вампирами, но я могу вас уверить, что им настоящее русское название: упырь а так как они происхождения чисто славянского, хотя встречаются во всей Европе и даже в Азии, то и неосновательно придерживаться имени, исковерканного венгерскими монахами, которые вздумали было все переворачивать на латинский лад и из упыря сделали вампира. Вампир, вампир! - повторил он с презрением, - это все равно что если бы мы, русские, говорили вместо привидения - фантом или ревенант!
- Но однако, - спросил Руневский, - каким бы образом попали сюда вампиры или упыри?
Вместо ответа незнакомец протянул руку и указал на пожилую даму, которая разговаривала с другою дамою и приветливо поглядывала на молодую девушку, сидевшую возле нее. Разговор, очевидно, касался до девушки, ибо она время от времени улыбалась и слегка краснела.
- Знаете ли вы эту старуху? - спросил он Руневского.
- Это бригадирша Сугробина, - отвечал тот. - Я ее лично не знаю, но мне говорили, что она очень богата и что у нее недалеко от Москвы есть прекрасная дача совсем не в бригадирском вкусе.
- Да, она точно была Сугробина несколько лет тому назад, но теперь она не что иное, как самый гнусный упырь, который только ждет случая, чтобы насытиться человеческою кровью. Смотрите, как она глядит на эту бедную девушку; это ее родная внучка. Послушайте, что говорит старуха: она ее расхваливает и уговаривает приехать недели на две к ней на дачу, на ту самую дачу, про которую вы говорите; но я вас уверяю, что не пройдет трех дней, как бедняжка умрет. Доктора скажут, что это горячка или воспаление в легких; но вы им не верьте!
А.К.Толстой, "Упырь"
Как видим, упыри могут обладать не только пугающей внешностью, но и выглядеть вполне респектабельно. Хотя, наметанный глаз все равно не обманешь...
А.К. Толстой также поспособствовал внедрению в русский язык неологизма "вурдалак", придуманного и использованного Пушкиным в одноименном стихотворении 1836 года ("Трусоват был Ваня бедный..."). Рассказ А.К. Толстого "Семья вурдалака", написанный им в ранней молодости на французском языке, был опубликован уже после его смерти, в 1884 году.
Еще один персонаж, которого можно также считать разновидностью заложных покойников - это стрига. Так ее называли в Белоруссии и Малороссии, в Польше - "стржига", в Румынии и Молдавии - "стригóй". В отличие от упырей, человек сразу рождался с характерными признаками стриги, а именно: имел два сердца, две души и два ряда зубов. После смерти одна душа отлетала, а вторая продолжала функционировать. Стриги вели ночной образ жизни, нападая на людей, высасывая из них кровь и поедая внутренности. По другим поверьям, стриги питались жизненной энергией людей, особенно детей, изводя порой таким образом целые деревни.
А.С. Пушкин не с потолка взял основу для придуманного им термина "вурдалак". Он использовал искаженное слово "волколак" (волкодлак, вовкулака), обозначающее оборотня, принимающего образ волка.
Оборотни не имеют отношения к заложным покойникам. По большинству свидетельств, в волков, медведей и других животных превращаются вполне себе живые люди. Пожалуй, из всех фигурантов нашего обзора оборотни - едва ли не самые безобидные существа. По крайней мере, как утверждают источники, они небезнадежны.
Бесовские надобности создают отдельных оборотней, которые ради корыстных или вредоносных целей из обыкновенных мирных людей преобразуются в разных животных, и демоническуио деятельность проявляют только в таком именно перерождении. Посему оборотня гораздо труднее узнать, чем ведьмака или колдуна: его выдает разве что усталый вид да ироническая улыбка, полунамеки, свидетельствующие о том, что он что-то такое знает, что-то такое сделал...
Подобно ведьмакам и колдунам, оборотни приобретают свой дар путем предварительного уговора с нечистою силою: однако, многие оборотни владеют и средствами вполне естественными, достигают уменья обращаться помимо нечистой силы - личной практикой, наставлением опытных оборотней. Вследствие сего, за малыми исключениями, оборотни не имеют такого лютого конца жизни, какой неизбежен для колдунов, и, если греховная душа их не избегает заслуженной кары, так в данном случае она несет наказание обычных грешников.
Оборотни заботливо охраняют тайны своего перерожденья и выдают их разве при конце жизни самым близким лицам. Практическая польза от перерожденья в оборотней часто не окупает риска, как это известно из истории оборотней.
"Нечистики"
«Волкодлаки» (по-старинному) или «волколаки» по современному произношению малоросов и белорусов, суть всего чаще люди, обращенные в волка, который затем может оборачиваться в собаку, кошку, в куст, пень. Несмотря на то, что это поверье свойственно всем европейским народам (француз. Loup-garou, нем. Wehrfwolf), но наибольшею распространенностью и устойчивостью оно пользуется на юге и западе. Так, например, в то время, как в Великороссии вера в волколаков привилась чрезвычайно слабо, в среде белорусов и малоросов она является самою законченною, полною живых образов и совершенно искреннею. У них стоит лишь найти в лесу гладко срубленный пень, воткнуть в него с приговорами нож и перекувырнуться через него - станешь вовкудлаком.
"Нечистая, неведомая и крестная сила"
Чтобы оборотиться в произвольное животное, человек втыкает в уединенном месте леса, отдаленной пустоши, двенадцать одинаковых ножей в землю, острием вверх, и троекратно кувыркается через них, стараясь не стронуть ножей с места. За первым кувырком человек теряет подробные очертания своего лица: за вторым - остается бесформенным живым существом, а за третьим приобретает полный вид животного, в которое желательно оборотиться. Когда наступит время переоборотиться, оборотень вновь кувыркается троекратно через те же ножи, но с обратной стороны, причем изменение существа его следует в обратном же порядке.
Для обращения в волка, лисицу, хорька или ласку достаточно семи ножей, через которые совершается троекратное кувырканье. Но чтобы оборотиться в мелкую птичку, в пресмыкающееся или насекомое, можно обойтись и без ножей, единственно при помощи осинового пня, на котором, при рубке дерева, не положено крестного знамения: человек хватается зубами за верхний край пня и стремительно кувыркается через него - по другую сторону он сразу становится желаемым животным.
"Нечистики"
«В селе Лучасах Смоленской губернии рассказывают, что когда-то там жил мужик, умевший делаться оборотнем. Пойдет на гумно и пропадет. Однажды за овином нашли воткнутый в землю нож и выдернули его. С тех пор мужик пропал и пропадал без вести года три. Один знахарь посоветовал родственникам пропавшего воткнуть нож за овином, на том месте, где он торчал раньше. Те так и сделали. Вскоре после этого пропадавший мужик пришел в свою избу, но весь обросший волчьей шерстью. Истопили жарко баню, положили оборотня на полок и стали парить веником; волчья шерсть вся и сошла. Оборотень рассказал, как он превращался: стоило ему перекинуться через нож, и он обращался волком. Прибежал, а ножа нет. И век бы ему бегать в таком виде, если бы не догадались воткнуть на старое место нож. Хотя этот парень и обращался в волка и долгое время был оборотнем, мысли и чувства у него были человеческие. Он даже не мог есть нечистой пищи, например падали. Когда оборотень подходил напиться к воде, там отражался не волк, а человеческий образ» (1916).
"Новая АБЕВЕГА русских суеверий"
Если сам оборотень стронул с места один из предметов, через которые кувыркался, или это сделал сторонний, а тем паче унес предметы, оборотень навсегда остается в принятом виде, разве что его выручит посвященный в тайны подобного перерожденья близкий человек. Бывали случаи, когда злополучный оборотень падал от пули, попадал в капкан, силок, в охотничьи сети. Снимая шкуру с убитого оборотня, находили под нею истлевшую одежду, ожерелье, серьги, кольца, а во всем теле его - человекоподобную форму. Зная все это, оборотни прибегают к опасному риску в крайних случаях, при соблюдении самых строгих предосторожностей.
Напрасно уверяют, будто перерожденье оборотней проходит безнаказанным для них самих; напротив, известно, что за каждым таким деянием жизнь их сокращается на несколько дней. Вследствие сего, под старость, оборотни отстают от своей демонической деятельности, тем или другим средством искупают пороки жизни, которую и кончают обыкновенными добродетельными людьми.
"Нечистики"
Обращенные в волков люди страдают, скучают и стараются держаться поближе к жилью. На Вологодчине записан рассказ о том, как занозивший лапу оборотень второй год подряд приходит к мужику за помощью в овин. На второй год мужик убивает волка и обнаруживает под его шкурой человека в кумачной рубахе.
Обратить людей в волков (реже - в медведей) можно было навсегда или на определенный срок. От жителей Тульской губернии записан рассказ о поезжанах (участниках свадьбы), заколдованных на семь лет. Трое из них затем вернулись, и один из бывших волков рассказывал, что, бегая в стае, приходилось всего остерегаться. Нельзя было, например, «ложиться на ветер», чтобы волки не учуяли человечину. Оборотень-волк при этом сохранял человеческую память и чувства, время от времени приходил в свое село и лежал под амбаром. В конце концов его родные признали волка за «своего» И начали подкармливать. Через семь лет он превратился в человека - остался лишь клочок серенькой шерсти возле самого сердца.
"Новая АБЕВЕГА русских суеверий"
Кроме превращений на свадьбах, в поверьях XIX-XX вв. засвидетельствовано и обращение в волка «по ветру» и по проклятию матери. Обращенный волком мог вновь стать человеком по окончании заклятья; волк-оборотень превращается в человека после того, как его накрывают кафтаном. По поверьям, бытующим в Новгородской области, чтобы сделать оборотня человеком, необходимо накормить его «благословленной едой», то есть такой едой, которую благословили. Однако для этого нужно отыскать, угадать оборотня среди волков, а сделать это непросто.
"Новая АБЕВЕГА русских суеверий"
Познакомимся еще с несколькими свидетельствами об оборотнях, их особенностях и воззрениях на них среди населения разных регионов России.
Что касается великорусских воззрений на волколаков и оборотней, то мы имеем возможность представить подкрепление в сообщениях, полученных нами от корреспондентов из лесных и подмосковных, южных и черноземных губерний.
Так, из Смоленской губернии (из Дорогобужского уезда) г. Гринев пишет:
«Вера в оборотней среди народа существует и теперь, хотя далеко и не в такой степени, как это было сравнительно немного времени тому назад».
Из Новгородской губ. (Череповецкого уезда) сообщают:
«В настоящее время в оборотней редко кто верит: есть несколько стариков, которые говорят, что оборотни есть».
Из Вологодской губ. (Тотемского уезда):
«Людей оборачивали в волка или медведя когда-то очень давно, когда были сильные колдуны; впрочем, есть вера, что и ныне «в зырянах» еще есть такие колдуны, что могут человека пустить волком».
Из Рязанской губ. (Скопинский уезд): «в оборотней крестьяне верят и боятся встречи с ними». Из Саратовской (Хвалынский у.): «в оборотней народ верит и представляет их в виде свиньи, коровы, собаки, козла или вообще чудовища. Люди в оборотней обращаются сами собой, для чего надо воткнуть два ножа в рот, прочитать заклинание и три раза перекувыркнуться».
Из Калужской губ. (Мещовского у.): «Узнать оборотней легко можно по тому, что у них задние ноги имеют колена вперед, как у человека, а не назад, как у волка. Людям они вреда не делают, кроме тех, кто их испортил; те не должны им попадаться навстречу».
"Нечистая, неведомая и крестная сила"
И еще одно свидетельство очевидцев, буквально леденящее душу своей инфернальностью:
Из Пензенской губ. пишут: «при въезде в село Шигонь, Инсарского уезда, в восточной стороне, находится пересохший ручей, называемый Юр. Из-под моста по ночам выходят гусь и свинья, происхождение которых неизвестно, и нападают на проходящих, особенно на пьяных. По мнению народа, эти животные - оборотни».
"Нечистая, неведомая и крестная сила"
Село Шигонь сейчас относится к Республике Мордовия и расположено примерно в 30 км к северо-западу от Саранска. Я смотрел по яндексовской карте - там, конечно, уже не осталось и следов от пересохшего ручья Юр и моста через него. Но все же, если среди моих читателей есть обитающие в тех местах, им надо быть предельно осторожными!
Ну, и в завершение, чтобы было не так страшно - как водится, пара котегов. Только не простых, а, конечно же - оборотней.
К оглавлению обзора русской демонографии