Oct 13, 2020 12:00
По не очень достоверным агентурным сведениям моей изменчивой памяти, рыбалкой я в своей жизни занимался всего несколько раз. Один раз в глубоком детстве, гостя у родственниов на даче в Подмосковье. Другой - когда мы с классом в поход ходили, кажется, я посидел там на берегу Оби с удочкой, в то время как мои более продвинутые в физическом смысле одноклассники занимались ногомячеством. Впрочем, ни одна рыбка при этом не пострадала. А про третий будет мой нынешний рассказ.
Дело было летом после моего первого курса в разгар «третьего трудового семестра», как пышно именовалась обязательная студенческая отработка на каникулах. Пятнадцать суток этого семестра я тогда отмотал на сенокосе, о чем уже писал. Но для того, чтобы получить освобождение от осенних полевых работ, надо было еще столько же. И я пристроился работать почетным вахтером в родной общаге. Почетным - потому что сидел на вахте через день, а по нечетным дням отсыпался. Кажется, именно к тому периоду относится мой личный рекорд по продолжительности сна - 15 часов подряд. В общем, жизнь и работа были очень увлекательными и творческими. Общага на тот момент была пустой, абитура то ли еще не приехала, то ли уже разъехалась, по домам отправились и большинство «действующих» студентов и примкнувших к ним постоянных обитателей семерки, и лишь отдельные немногочисленные личности вроде меня пугали своими тихими шагами истинных хозяев здания - тараканов и клопов.
Так что неудивительно, что когда мне сделали предложение, я не смог от него отказаться. Предложение поступило от пары таких же, околачивающихся в пустой общаге и скучающих, ребят. Назову их Вася и Вова. Подлинные имена хранятся в редакции. Были они старшекурсниками, но поскольку на ФПМК парней было совсем мало, то все друг друга знали и не гнушались общением даже с зелеными первокурсниками. По крайней мере, общежитские. Предложение же, исходившее от моих товарищей по несчастью, вопреки всему не звучало как «Третьим будешь?», точнее, не имело этого сакраментального смысла (хотя в конечном счете таки да, имело). Как уже догадались проницательные читатели, мне было предложено сходить на рыбалку. Будучи польщенным вниманием старшекурсников, я начал собираться в дальний путь.
Впрочем, были сборы недолги. У ребят нашлась рыболовная сеть и надувная лодка. Удочек, правда, не нашлось, но это ж не главное, правда? Разумеется, самым ответственным образом мы отнеслись к заготовке провизии. Было взято несколько супов из пакетиков. Помните такие, советская предтеча кнорра и доширака, но гораздо более разнообразные по составу и применению. Разумеется, картошка, чтобы суп заправить. Ну и огромная кастрюля, чтобы его варить. И, конечно же, самый необходимый ингредиент для рыбалки. В нашем случае его роль взвалила на себя сорокоградусная настойка “Янтарная» Все, что в ней было хорошего - это такой нежно-коричневый цвет и приемлемая цена. Если она была произведена в Прибалтике (в чем я сильно сомневаюсь), то являлась утонченной местью советским за пакт Молотова-Риббентропа. Если же (скорее всего) она была продуктом местных малюток-зельеваров, то своим названием в совокупности со вкусом унизительно дискредитировала гордых прибалтов с родины этой драгоценной смолы. Тем не менее пару бутылочек этого эликсира мы приватили. Собственно, и все. А что еще нужно благородным донам для рыбалки?
Не могу сказать, что с первыми лучами солнца, но в какой-то момент мы тронулись в путь. Дорога наша пролегала к автобусной остановке. Вася, будучи томичом по происхождению, помнил, что где-то в районе поселка Тимирязево он в детстве на небольших озерках имел отличный клев. Поскольку у нас с Вовой такого опыта не было, нам оставалось только послушаться совета нашего бывалого Сусанина.
До поселка доехали быстро и ступили на запыленную деревенскую улицу, направляясь к окраине. Какое-то седьмое чувство посоветовало нам поинтересоваться у местных, правильной ли дорогой идем мы, товарищи. Местные с любопытством разглядывали из-за своих штакетников трех странных молодых людей, груженных рюкзаками и пылящих по обочине, но на контакт особо не шли. Но нашелся один, самый смелый мужичок, в очах которого стояло все многовековое похмелье русского народа, обративший эти свои очи к вопрошающим.
- Озерки? Какие озерки? - удивился он. - Были тут какие-то озерки, они пересохли лет 10 назад. А может, и больше.
Это, конечно, было весомой оплеухой по нашим планам, но, натренированные жесткими сессионными ночами наедине с матаном и диффурами, а также боям без правил при сдаче экзаменов, мы не привыкли сдаваться так просто. Короткое совещание, начавшееся со слов «Эх, Вася!» закончилось принятием решения идти дальше в лес. Бороться и искать, найти и не сдаваться. Авось, да на какой-нибудь водный ресурс мы набредем, чай не в пустыне. Поблагодарив аборигена за ценную информацию, мы покинули последний оплот цивилизации и углубились в чащу.
Много рассказывать про наш анабасис я не буду. Все-таки это не дремучая сказочная тайга, воспетая братьями Самойловыми не без воздействия веществ, а всего лишь пригородный лес. Долго ли коротко, но вышли мы на живописную полянку (от кисти Моне там были кувшинки, а от кисти Босха все остальное) на берегу чего-то, что ручьем уже не назовешь, но и до речки еще далеко. Естественный водоем, короче. Тут и решили разбить бивак, не побоюсь этого слова.
Сначала, конечно, помня о цели нашего путешествия, мы закинули в море невод. Какое море, такой и невод. Поколдовав над водной поверхностью и произнеся магические слова «ловись, рыбка, большая и маленькая», мы оставили сеть в покое до утра и приступили к самому главному - приготовлению трапезы. Зря что ли кастрюлю тащили?
Костерок весело потрескивал, в кастрюле не менее весело побулькивало варево. Начало темнеть. Самое время для того, чтобы подумать о смысле жизни и сообразить, что в ней не так. А соображать по русскому обычаю принято на троих. И мы приступили. Суп доварился уже совсем в темноте. И это было хорошо. Потому что, посмотрев наутро на его остатки, мы обнаружили, что в кастрюле каким-то образом оказалось не только то, что мы в нее положили, но и много всего разного для навара: листья и хвоя с соседних деревьев, угольки из костра, ну и наверное еще что-то или кто-то, в чем разбираться совсем не хотелось. Но ночью, под аккомпанемент «Янтарной», да в задушевной беседе, супчик пошел на ура.
Сытые и напитые, мы откинулись на травку, удовлетворенно цыкая зубом.
По всем правилам тут должен последовать рассказ о том, как ослепительное звездное небо, украшенное трассерами метеоритов, распахнулось перед нами во всей красе, вдохновляя на философские размышления о нравственном законе, категорическом императиве и прочей гносеологии. Но нет! Я и слов-то таких в то время не знал, ибо философию, да и то марксистко-ленинскую, мы начали учить только на втором курсе. И мысли, обуревающие наши затуманенные алкоголем рассудки, были совсем другого свойства. Приземленно-бытового. Не съедят ли нас ночью ядреные сибирские комары и не замерзнем ли мы нафиг? Решение было найдено максимально простое, причем отвечающее сразу на два сакральных вопроса. Мы не стали заливать костер, рассчитывая, что дым костра создает уют, тепло, а также отпугивает мелких вампиров. Меры противопожарной безопасности тоже были соблюдены - костер уже потух, а угли сами по себе разгореться не должны. Поскольку палаткой мы не запаслись, ее роль сыграла надувная лодка, которой мы втроем, устроившись в ложбинке, укрылись. Чем не защита от дождя? Правда, у тех, кто лежал по краям, конечности остались беззащитными, но на такие мелочи в таком состоянии, точнее, солежании, уже никто не обращал внимания. Тем более, что сереньких волчков в этом лесу уж точно не водилось. И наступило забытье.
А поутру они проснулись, говоря словами Шукшина. Ощущения были вполне ожидаемыми после потребления всякой хрени: головка бобо, в ротике кака. Спина ощущалась так, словно по ней пробежалось небольшое стадо бизонов средней упитанности. Кто-то посмотрел вверх и очень удачно скосплеил Пятачка фразой: «Кажется, дождь собирается». Впрочем, и остальные очень быстро догадались об этом самостоятельно, как только первые капли достигли поверхностей лиц. Впрочем, нам повезло, этими единичными каплями все и закончилось.
Настала пора выбираться из логова и заняться сетевым маркетингом. Тьфу, этого словосочетания я тогда тоже еще не знал. Наш флагман был спушен на воду, и ребята отправились в каботажное плавание, попутно вытаскивая невод из вод. Вдруг некстати вспомнилось детское стихотворение: «Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца». Впрочем, трупов в сети почти не было. Было большое количество какой-то тины и травы, среди которой мы радостно нашли двух мааааленьких плотвичек-трехдюймовочек. Однако задача, которая была успешно разрешена пару тысячелетий назад: как накормить парой рыб трех человек, тут же исчезла, не успев даже возникнуть. Потому что одну рыбку мы сразу же потеряли. То ли она притворялась мертвой и, как только ее освободили из пут, мигом выскользнула в родную пучину. То ли у кого-то были просто дырявые руки. Но факт остается фактом: в наших руках оставалась лишь одна представительница их... тех... ихти... короче, чешуйчато-плавниковых. В назидание она была предана аутодафе, и серебристое тельце было безжалостно закопано в еще не успевшие до конца остыть угли. Там она и упокоилась, забытая нами навсегда.
Заодно мы полюбовались новым видом нашей многострадальной кастрюли. Помимо ее внутренего содержания, о котором я писал выше, изменился и внешний вид. Бывшая ранее легкомысленно желтой, как цыпленок, она в нижней своей части приобрела радикальный черный цвет. В верхней же части оба цвета боролись между собой за жизненное пространство. В общем, было решено облегчить наше возвращение, оставив кастрюлю здесь для будущих поколений.
Голод нас, к счастью, не беспокоил - какой с похмелья голод? - но душа требовала каких-то активных (в меру сил) действий. И тут была замечена она! Маленькая серенькая уточка, каким-то образом забредшая на нашу речку и чего-то там выискивающая в мутной водичке.
- Что ж, не повезло с водоплавающей дичью, повезет с летающей! - подумал Вася, вслух сказав нам: - Сейчас я ее подстрелю!
Видимо, испытывая угрызения совести за пересохшие озера и пустые сети, он твердо решил поймать хоть кого-нибудь. В ответ он услышал несколько противоречивые замечания:
- Птичку жалко!
- И чем ты ее собираешься подстрелить?
На второе замечание у Васи был готов ответ: из лука!
Он срезал толстую ветку, вытащил шнурки из своих кроссовок и через недолгое время лук был готов. Робин Гуд, конечно, счел бы эту конструкцию утонченным издевательством ноттингемского шерифа, но в качестве одноразового орудия эта штука вполне могла сгодиться. Почему одноразового? Да потому что стрел, конечно, можно было наломать много, но вот наконечниками для них мы запастись не подумали. А умение обтесывать кремни было безвозвратно утеряно при поступлении в университет. Да и кремней поблизости не было. Поэтому Вася взял свой собственный перочинный ножик, которым только что стругал лук, и примотал его к относительно прямой палке. Таким образом в его распоряжении был только один патрон без права на ошибку.
Мы с Вовой с удивлением и любопытством глядели на то, как наш Рэмбо готовится к сражению. Причем не какому-нибудь сухопутному, а к морской баталии! Вася залез в лодку, оттолкнулся от берега и направил то, что у лодки считалось носом, в сторону утки, которая, занимаясь своими делами, время от времени поглядывала на этих странных двуногих. Погоня получилась очень увлекательной. Вася не хотел рисковать, намереваясь бить с ближней дистанции. Утка перелетала с места на место, и лодка с упорством, которому позавидовали бы Моби Дик с капитаном Ахавом, вместе взятые, следовала за ней. Мы с Вовой не догадались сделать ставки, чем закончится поединок, для большего азарта. Впрочем, я думаю, что ни один букмекер не принял бы ставок на победу утки, уж слишком она была прогнозируема. Наконец, Вася подобрался к утке на расстояние выстрела, натянул тетиву и ... Стрела просвистела (ну, скажем так) в воздухе и плавно вошла в воду в паре метров от утки. Утка недоуменно покрутила крылышком у виска и, поняв, что развлечение окончено, улетела, осуждающе-насмешливо крякнув на прощание. А гостеприимная речка вдобавок к обгоревшей кастрюле приняла в дар перочинный нож, привязанный к стреле. То-то будет загадка для археологов через пару тысяч лет!
А все кончается, кончается, кончается, как пелось в туристской песенке тех лет. Закончился и наш поход. В котором мы не добыли никаких материальных трофеев, но принесли самое главное - хорошее настроение и воспоминания на долгие годы.
once upon a time