Дело о пропавшем умельце
Я и Ощерлок завтракали.
Трапеза, поданная нам заботами миссис Гадсон, как всегда, заслуживала пристального
внимания: ковыряясь в омлете с грибами, я старался заметить красные ломтики с белыми
крапинками в своей тарелке прежде, чем они попадут в мой рот.
- Итак, Удодсон, вы больше не рассчитываете найти горшок с золотом лепрекона? - подал
голос Ощерлок.
Я едва не подавился. В самом деле, одно время эта идея занимала мое воображение, и я
даже предпринял некоторые шаги к ее осуществлению. Однако обстоятельства сложились так, что
мне пришлось отказаться от столь заманчивого способа поправить дела. При этом я не болтлив и
не делился замыслами ни с кем, кроме своих немногочисленных подельников. В силу многих
причин, Ощерлок в их число не входил.
- Как вы догадались? - сдержанно поинтересовался я. - Кажется, я не ставил вас в
известность об этой маленькой затее. Вы умеете читать мысли?
Ощерлок выпустил кольцо дыма и пророкотал:
- Это совсем просто и не требует умения копаться в чужих мозгах, оставляя уродливые
шрамы на исследуемом черепе. Всего лишь цепочка рассуждений. Первое: для того, чтобы
заполучить горшок с золотом, нужно обязательно иметь при себе редкий клевер-четырехлистник,
а так же обладать навыками ведения боя, дабы сходу не стать жертвой лепрекона. Второе: вы
неплохой вояка, Удодсон, но скверный травник. Третье: некоторое время назад вы свели тесное
знакомство с МакКакингом, который зачастил к вам с визитами. Несколько раз вы с ним
засиживались допоздна, и он был вынужден оставаться тут на ночлег. Четвертое: обидеть
МакКакинга, этого размазню-ботаника, способна крупная муха; зато в отличие от вас он
разбирается в растениях не хуже друида и уж, верно, мог бы раздобыть клевер о четырех
лепестках. Пятое: в последнюю ночевку МакКакинга под нашими стенами взахлеб выл брауни; в
замке были миссис Гадсон, я, вы и ваш гость. Мы трое, постоянные обитатели, все еще на этом
свете, МакКакинг же поутру убыл и больше не возвращался… а ведь брауни не ошибаются, не так
ли? Увы, в мире хватает бед, а люди смертны. Шестое: начался новый месяц, и я внес свою долю
золота нашей хозяйке за проживание, а вы, если верить ее брюзжанию, нет. Седьмое: вы не
добрались до золота лепреконов и, скорее всего, в ближайшее время уповать вам не на что.
- Действительно, просто, - уязвленно согласился я. - Хотя вы могли бы остановиться на
«пятом».
Мой сосед ощерился во всю пасть и, довольный, растянулся перед очагом.
- Не обижайтесь, Удодсон, - сказал он примирительно. - Я не хотел вас задеть. Просто мой
ум изнывает от безделья, и я готов использовать любую возможность, чтобы дать ему работу.
Я вновь сосредоточился на трапезе.
* * *
Многие удивляются тому, что рыцарь вроде меня решил жить под одной крышей с
драконом. Скажу, что у подобного соседства есть как недостатки, так и преимущества.
Вернувшись из последнего похода за славой и добычей, в котором мне досталось скудное
количество того и другого, я мог похвастаться лишь ранами да вмятинами на доспехах. Вопрос
жилья стоял передо мной остро, поэтому к полученным от трактирщика сведениям, что некий
обитатель замка в Берсеркер-трип ищет компаньона, я отнесся со вниманием. Поначалу меня
немного смутило, что искатель - дракон, но личная встреча многое прояснила.
- Я вижу, что вы недавно из Кальянистана, - заявил Ощерлок, когда мы впервые увиделись,
и я назвал себя. - Ранены, небогаты. То, что мне нужно. Если решите, что мое общество вам
подходит, буду рад видеть вас соседом. Расходы распределим так…
Ощерлок сделал очень выгодное предложение, от которого было трудно отказаться.
- Но почему? В чем ваш интерес? - допытывался я.
- Никакого секрета. Хозяйка замка, который меня приютил, миссис Гадсон, та еще карга,
но, как ни странно, урожденная принцесса. Это обстоятельство, а также то, что я дракон,
заставляет пришлых паладинов с удручающей регулярностью бросать мне вызов - преломить
копье и все такое. Рыцарь, который поселится рядом, будет для них явным знаком того, что мне
есть с кем вести поединки. А ваши раны и стесненные обстоятельства гарантируют, что вы сами
не станете ежедневно вызывать меня на смертный бой.
Я согласился, что это разумный подход.
- Должен признать, что у меня есть привычки, способные доставить неудобства
окружающим, - продолжил Ощерлок. - Как вы могли заметить, я изрядно дымлю.
Я успокоил его, что и сам не прочь окружить себя клубами табачного дыма.
- Кроме того, я занимаюсь алхимией, - добавил мой собеседник.
- Если это занятие приносит золото, я готов потерпеть, - парировал я.
- И еще. Время от времени на меня находит меланхолия, и я тяготею к музыке.
Я пожал плечами и ответил, что считаю добрый военный марш отличным средством
против меланхолии, а всякий марш - это в изрядном смысле музыка.
- Кажется, мы поладим, - сделал вывод Ощерлок, и мы ударили лапами по рукам.
* * *
- Забыл спросить, как Ощерлок догадался, что я прибыл из Кальянистана, - поведал я
позже трактирщику, благодаря его за пригодившиеся мне сведения.
- Многие хотели бы знать, как он это делает, - кивнул тот. - Некоторые считают, что у него
вместо глаза магический хрустальный шар, в котором видно прошлое и будущее. Ясно одно: этот
господин никогда не ошибается.
Так я поселился в Берсеркер-трип.
Мне потребовалось немного времени, чтобы приноровиться к Ощерлоку. Его
алхимические опыты почти не досаждали мне, если не считать того случая, когда он превратил
мои бронзовые шпоры в олово. С музыкой оказалось сложнее. Ночью, впервые услышав
заунывные звуки под сводами, я предположил, что замок наполнился фамильными привидениями,
которые вдруг решили хором пожаловаться на загробное прозябание. Направившись на встречу с
неведомым, я обнаружил вместо сонма безутешных фантомов хандрящего Ощерлока. Рассеянно
потирая зазубринами на лапах о подкрылки, он издавал эти вызывающие зубную боль рулады,
которым мог научиться лишь в детстве у сверчка из каморки какого-нибудь нищего шарманщика.
- Вам тоже не спится, Удодсон? - сочувственно поинтересовался он, заметив меня.
Я счел за лучшее не вступать в обсуждение его сольных способностей.
Вернувшись в свою комнату, я заткнул уши клочками пакли и нахлобучил на голову шлем
с опущенным забралом.
К счастью, кручинился Ощерлок редко. Он не любил унывать.
Зато любил устраивать беспорядок, в котором сам, надо признать, прекрасно
ориентировался. Так, в принадлежавшей ему персидской туфле хранилась не трофейная нога
какого-нибудь воинственного сарацина, а «рука славы», откромсанная у безымянного висельника.
Счета от миссис Гадсон Ощерлок бросал в камин, а мой табак ссыпал в угольное ведро, ядовито
замечая, что вся эта горючая труха - из одного гербария. Меня это беспокоило. Я не без оснований
полагал, что в подобном хаосе может сгинуть что угодно.
- Ощерлок, - не выдержал я однажды. - Кажется, кавардак в нашей обители уже способен
поглощать не только вещи, но и людей. Вот, скажем, ваши гости. Мальчишка-оборванец, нищий с
деревянной ногой и старуха в лохмотьях - это лишь за последний месяц. Все они прошли в вашу
часть замка, но никто из них не выбрался назад.
Ощерлок удивленно откликнулся:
- Вот уж не думал, что вы следите за такими пустяками, Удодсон. Видите ли, мой
бдительный друг, все эти люди - я. Мои выдающиеся способности к преображению ввели вас в
заблуждение. Покинуть замок мои визитеры не могли, так как я и они - одно целое. Хотите? Я
покажу вам деревянную ногу. Кажется, ее очередь сгореть в камине еще не подошла.
Нога меня не заинтересовала.
- В конце концов, «tu quid edas»*, - пробормотал Ощерлок, ковырнув когтем между
клыками.
Я не вполне понял незнакомое выражение, но небрежный жест Ощерлока явно
демонстрировал, что мелкий инцидент не заслуживает пристального внимания. Конечно, вполне
возможно, я что-то упустил. Ощерлок как-то раз уже эффектно продемонстрировал, что моя
наблюдательность порой дает сбои и никак не может сравниться с драконьей.
- Сколько раз вы смотрели на замок миссис Гадсон снаружи? - спросил он тогда.
- Пожалуй, не менее пары сотен раз.
- А сколько у него зубцов на башнях?
- Шесть-семь дюжин?
- Двенадцать дюжин, или ровно сто сорок четыре штуки! Вот в чем разниц между нами,
Удодсон: вы просто смотрели на него, а я наблюдал.
- Вы наблюдали с высоты своего полета, когда зубцы как на ладони, - обиделся я. - А мне
они снизу и видны-то не все, тем более, что лестница на главную башню наглухо заколочена.
- Вы придираетесь к мелочам, - поморщился Ощерлок. - А я говорю о принципе. Ведь, в
принципе, вы могли бы их сосчитать, если б поднялись по неровностям наружной стены или
разыскали пергаменты со строительными чертежами. И истина открылась бы вам, как земля -
моряку на верхушке мачты.
Последние слова напомнили мне о былой загадке.
- Кстати, давно хотел спросить, Ощерлок. Как вы при первой встрече узнали, что я недавно
из Кальянистана?
- Снова умение наблюдать: из вашего кармана торчала табачная упаковка - желтый ярлык,
на нем маленькие пирамиды и пальмы, большой верблюд в центре. В наших краях такого не
найдешь, если только не привезешь его с собой из…
- Понятно, - кивнул я. - Проще простого, и никаких чудес.
- Недаром древние жрецы скрывали, как они предсказывали разливы рек и тому подобные
события. Едва был опубликован первый общедоступный календарь, с ними перестали считаться.
Эх, Удодсон, вы сейчас вынули кирпич из фундамента моего совершенного храма.
Вот так мы и сосуществовали.
____________________________________________________________________________________
* «Ты то, что ты ешь» (лат.)
____________________________________________________________________________________
ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ