как в Лондоне срубают дерево, сравним с нашей ул Мельникайте, например
"Вчера на улице остановило меня необычное объявление, прикрепленное на дерево с двух сторон. Обычно в нашем районе Лондона так вывешивают призывы помочь найти заблудившегося котенка или выпавшую из коляски любимую детскую игрушку. Но на этот раз объявление было официальным и гласило:
"Сообщение о предстоящем уничтожении дерева".
Текст состоял из трех пунктов, в первом говорилось, что местный муниципалитет "с глубоким сожалением" сообщает, что принято решение спилить и выкорчевать данное дерево.
Во втором пункте подробно рассказывалось, какими "деревянными" болезнями оно заболело, как эти болезни ослабили ствол и сделали дерево опасным для окружающих в смысле возможности его падения под порывами сильного ветра.
В третьем пункте муниципалитет сообщал, что планирует посадить взамен этого новое, здоровое дерево.
В последнем абзаце гражданам предлагалось, в случае их несогласия с этим планом, направить свои комментарии по почте или имейлу на рассмотрение в муниципалитет в определенный срок. Оба адреса давались тут же.
Интересно, что, когда я читала это объявление, мне совершенно не показалось, что это чересчур. Наоборот, и "глубокое сожаление", и уважительные объяснения показались мне очень резонными. И даже право высказаться желающим".
"Знаете, я летом наблюдала в Лондоне такую сцену: входит в парк молодая мама с двумя дочками (одна, лет двух, в коляске, вторая, лет пяти, идет рядом). Мама проходит вперед, а старшая девочка привычно задерживается у куста с дикими розами, срывает два цветочка, догоняет маму. Мама привычно берет у нее цветочки из рук и прикрепляет к обеим панамкам. Я догоняю семейку и привычно говорю на русском языке: "Знаете, тут не принято рвать цветы. Тут цветы сажают, лелеют и оберегают, поэтому везде так красиво. А если нравится жить в оборванном, разломанном и грязном - пожалуйста, возвращайтесь к себе в Москву". Она говорит по-русски: "Извините". Я говорю: "Вы подумайте, почему я с вами сразу заговорила по-русски, хотя вы и одеты, и колясочка, и девочки такие милые"...
Да потому я не заговорила с ними по-английски, что ни одна английская мать не то, что не прикрепила бы только что сломанный ее ребенком цветок ему же как украшение - она бы так выдала ребенку за порчу цветов в общественном саду так, что тому бы никогда больше не захотелось этого делать.
Интересно, что когда я была маленькой, у нас в советском московском дворе тоже было так. Мы жили на окраине Москвы, там, где сейчас метро Нагатинская. Почти каждые выходные взрослые и подростки из наших домов выходили во двор на субботник - сажали деревья, цветы, траву, красили, строили скамейки и столики, убирали мусор, оставшийся после сноса бывших на месте нашего двора бараков. Я до сих пор помню, какую выволочку получали мы, мелкие, если на бегу срывали от избытка энергии листочек с куста или заскакивали на газон. Это было ужасное преступление, за которым следовало строгое наказание. И куда это все делось?"
отсюда:
http://i-demchenko.livejournal.com/39911.html
"Сообщение о предстоящем уничтожении дерева".
Текст состоял из трех пунктов, в первом говорилось, что местный муниципалитет "с глубоким сожалением" сообщает, что принято решение спилить и выкорчевать данное дерево.
Во втором пункте подробно рассказывалось, какими "деревянными" болезнями оно заболело, как эти болезни ослабили ствол и сделали дерево опасным для окружающих в смысле возможности его падения под порывами сильного ветра.
В третьем пункте муниципалитет сообщал, что планирует посадить взамен этого новое, здоровое дерево.
В последнем абзаце гражданам предлагалось, в случае их несогласия с этим планом, направить свои комментарии по почте или имейлу на рассмотрение в муниципалитет в определенный срок. Оба адреса давались тут же.
Интересно, что, когда я читала это объявление, мне совершенно не показалось, что это чересчур. Наоборот, и "глубокое сожаление", и уважительные объяснения показались мне очень резонными. И даже право высказаться желающим".
"Знаете, я летом наблюдала в Лондоне такую сцену: входит в парк молодая мама с двумя дочками (одна, лет двух, в коляске, вторая, лет пяти, идет рядом). Мама проходит вперед, а старшая девочка привычно задерживается у куста с дикими розами, срывает два цветочка, догоняет маму. Мама привычно берет у нее цветочки из рук и прикрепляет к обеим панамкам. Я догоняю семейку и привычно говорю на русском языке: "Знаете, тут не принято рвать цветы. Тут цветы сажают, лелеют и оберегают, поэтому везде так красиво. А если нравится жить в оборванном, разломанном и грязном - пожалуйста, возвращайтесь к себе в Москву". Она говорит по-русски: "Извините". Я говорю: "Вы подумайте, почему я с вами сразу заговорила по-русски, хотя вы и одеты, и колясочка, и девочки такие милые"...
Да потому я не заговорила с ними по-английски, что ни одна английская мать не то, что не прикрепила бы только что сломанный ее ребенком цветок ему же как украшение - она бы так выдала ребенку за порчу цветов в общественном саду так, что тому бы никогда больше не захотелось этого делать.
Интересно, что когда я была маленькой, у нас в советском московском дворе тоже было так. Мы жили на окраине Москвы, там, где сейчас метро Нагатинская. Почти каждые выходные взрослые и подростки из наших домов выходили во двор на субботник - сажали деревья, цветы, траву, красили, строили скамейки и столики, убирали мусор, оставшийся после сноса бывших на месте нашего двора бараков. Я до сих пор помню, какую выволочку получали мы, мелкие, если на бегу срывали от избытка энергии листочек с куста или заскакивали на газон. Это было ужасное преступление, за которым следовало строгое наказание. И куда это все делось?"
отсюда:
http://i-demchenko.livejournal.com/39911.html