Гласность ради модернизации
Я уверен, в сегодняшних условиях есть простая и универсальная формула построения эффективного государства: это выборность власти + полная информационная открытость государственных институтов, вплоть до добровольной утраты госслужащими права на тайну частной жизни. И если о выборности, сменяемости элит, социальных лифтах и меритократии говорят много - боюсь, даже чересчур, - то ужасно мало общественного внимания уделяется важности и конкретным механизмам обеспечения открытости (прозрачности, «транспарентности») функционирования госаппарата. Я понимаю, многим памятна перестроечная псевдо-гласность, многие обожглись, но... пришло время начинать реабилитацию этой темы, продвигать «сквозную гласность» - уже на совершенно новом техническом уровне и уровне понимания человеческой природы. Вот для конференции «молодых аналитиков» «Повестка-2015» я и накатал мотивирующий текстик «Гласность: новые инструменты обеспечения и новые возможности для успешной модернизации экономики» - под катом.
Для любого государства в индустриальную эпоху нет задачи более важной и более постоянной, чем задача модернизации. Перед Республикой Беларусь, фактическое положение которой в мире значительно отстаёт от цивилизационных амбиций и потенций народа, задача модернизации стоит особенно остро. Не первый десяток лет высшее руководство страны призывает: «Нужна модернизация нашего производства» - модернизация в узком смысле, понимаемая как повышение производительности труда за счёт технического переоснащения при сохранении существующей отраслевой структуры экономики и управленческой культуры на производстве и в госаппарате. Установлен прекрасный своей чёткостью критерий эффективности модернизации: достижение выручки на одного занятого в размере 60 тыс. долл. в год. В последние годы, впрочем, растёт и понимание необходимости более глубоких перемен, модернизации в широком смысле - а именно, структурных изменений в экономике, связанных не только с освоением новых достижений науки и техники, но и с внедрением новых управленческих и социальных технологий.
Так что же сегодня нам необходимо для проведения успешной модернизационной политики? Как правило, считается, что это инвестиции в основной капитал, т.е. что попросту «нужны деньги». Но этот ответ, этот рецепт, во-первых, игнорирует то, что мы живём в век фантастического научно-технического прогресса, а суть и смысл прогресса - в повышении производительности труда и снижении ресурсоёмкости (материалоёмкости, энергоемкости) производства. С ростом науки, с развитием технологий, с внедрением интеллектуальных систем управления на производстве - снижается (как относительно других секторов экономики, так и в абсолютных цифрах) стоимость капитальных затрат, не-обходимых для промышленного роста. Инвестиции в основной капитал, этот фетиш советских пятилеток, снижаются, должны снижаться - в этом суть и смысл прогресса. Как в десятки раз упала в передовых странах Запада по сравнению с XVIII в. стоимость земли (рис. 1; см. также [1]) - сообразно возросшей продуктивности сельского труда, обусловленной триадой «механизация-химизация-селекция» - так XX в. стал поворотным в плане снижения стоимости традиционных индустриальных активов. Например, в США индекс стоимости зданий, сооружений и оборудования, необходимых для выпуска единицы продукции, начал устойчивое снижение уже с 1912 года [2].
Рис. 1. Стоимость земли в Великобритании и Франции в 1700-2010 годах в единицах годового национального дохода. Рассчитано по данным: piketty.pse.ens.fr/capital21c.
Во-вторых, сведение модернизации к финансовым влияниям в отдельные отрасли и предприятия побуждает занимать деньги «на модернизацию» за границей на не самых выгодных условиях (например, в виде связанных кредитов), рискуя попасть в долговую кабалу и политическую зависимость от государств-кредиторов. А ведь опубликованный ещё 10 лет назад скрупулёзный анализ влияния иностранных инвестиций на экономический рост в более чем ста странах мира за 35 лет (с 1970 по 2005 гг.) показал: развивающиеся страны, меньше опирающиеся на иностранный капитал, растут быстрее. Приведём цитату в оригинале: «nonindustrial countries that rely less on foreign capital seem to grow faster» [3]. Опора на внутренние сбережения даёт более быстрый рост, чем ставка на привлечение спекулятивных иностранных инвестиций. И, например, в Южной Корее в своё время прямыми иностранными инвестициями по этим причинам пользоваться не стали, по признанию профессора Сеульского национального университета, в прошлом экономического советника президента Южной Кореи и Исполнительного директора МВФ О Чжонг Нама.
Итак, чрезмерный акцент на финансовой, «ресурсной» составляющей модернизационных мероприятий не отвечает магистральному вектору развития индустриального общества, стимулирует закредитованность государства, угрожая экономической и политической независимости, и конечно, очень обременителен для нашей небогатой экономики. То, что наши проблемы не сводятся к недостаточному финансированию, особенно ярко показали провалы госпрограмм в сельском хозяйстве [4]. Наши проблемы - в неэффективном использовании выделяемых денежных средств, в низком качестве экономической и научно-технической проработки инвестиционных проектов, в неудовлетворительной экспертизе и слабой мотивации научных и инженерно-технических кадров работать качественно и инициативно - т.е. дело в недостаточном раскрытии человеческого потенциала.
Как же можно радикально повысить качество работы людей - на уровне как рядовых, так и руководящих работников предприятий, а также государственного аппарата в целом? Нужно перестать ошибочно отождествлять человека разумного с «человеком экономическим» (Homo economicus) и грамотно включить социальные рычаги воздействия, механизмы нематериальной мотивации. И важнейшим среди таких механизмов может стать политика сквозной гласности, возможность беспрепятственного обеспечения которой на всех этажах политического устройства появились с повсеместным распространением интернета. Принятие чётких правил информирования граждан о деятельности государственных институтов - от полного и своевременного раскрытия технико-экономических обоснований принимаемых законов до установки средств видеонаблюдения в каждом служебном кабинете с прямой трансляцией картинки в интернет на сайт народного «цифрового контроля» - и коррупцию затруднит, и качество работы госаппарата подстегнёт. Переход на международные стандарты экономической отчётности на государственных предприятиях, размещение в сети бизнес-планов любых проектов, результатов их государственной экспертизы и социально-экономических результатов реализации - повысят общую культуру планирования и экономико-математического моделирования и сделают невозможным тот неприкрытый саботаж, который зачастую наблюдается на модернизируемых предприятиях сегодня.
Итак, что даст введение гласности? (1) Возникнет институт общественного контроля, затрудняющий открытую коррупцию или некачественную, некомпетентную работу. (2) Наладится широкий обмен знаниями среди участников экономической жизни общества, способствующий их взаимообучению, повышению навыков бизнес-планирования и моделирования. (3) Укрепится социальный мир, лояльность граждан к государству, которое восприниматься будет как «общее дело» - Res publica. Есть, однако, ещё одно не столь очевидное, как перечисленные три, но не менее важное следствие введения сквозной гласности: рост мотивации каждого отдельного работника и управленца. На этом остановимся чуть подробнее, поскольку понимание потенциала и действенных, научно обоснованных механизмов нематериальной мотивации граждан - в том числе «мотивации открытостью» - пока, кажется, не утвердилось в отечественном политическом дискурсе.
О том, что рыночные механизмы не всегда и не везде должны заменять морально-политические соображения, пишут многие современные авторы [5], но психологам-экспериментаторам давно известно о неэффективности чисто денежного стимулирования. Ещё в 1962 году доктор Глюксберг поставил следующий ставший знаменитым эксперимент: группы подопытных должны были решать задачу К. Дункера о свече (рис. 2). Предполагалось, что испытуемый догадается кнопками прикрепить к стене коробку и уже на неё поставить свечу. Глюксберг предлагал задачу либо в более сложной вариации, когда кнопки лежат в коробке (тогда коробка воспринимается как упаковка для кнопок, и не все и не сразу могут догадаться использовать её в роли подсвечника), либо упрощённую версию, когда коробка пуста. Одни подопытные работали за так, а других пообещали премировать по схеме: $5 за попадание в топ 25% по скорости решения и $20 за лучший результат. И вот оказалось, что денежная мотивация в среднем ухудшает результаты решения задачи в её более сложном варианте [6]. Таким образом, выяснилось (и было многократно подтверждено позднейшими экспериментами), что денежная мотивация может работать как в плюс, так и в минус: рутинные, скучные задачи денежка решать помогает, а сложные, творческие - затрудняет.
Рис. 2. Задача о свече: в упрощённой формулировке Глюксберга (слева); правильное решение (в центре); оригинальная задача Дункера (справа).
Замечательное, надёжно установленное экспериментальной психологией качество человеческой натуры состоит в том, что уже само осознание присутствия стороннего наблюдателя - пусть даже не располагающего никакой реальной властью над объектом своего наблюдения - радикально меняет поведение человека [7]. Миллионы лет эволюции наших гоминидных предков закрепили в нас неистребимую потребность «хорошо выглядеть», закрепили, если говорить в современных терминах, желание зарабатывать не столько деньги, сколько социальный капитал. Одно лишь осознание возможности того, что мы сами или результаты трудов наших могут быть оценены со стороны, повышает качество работы, стимулирует инициативу и саморазвитие, уменьшает отчуждённость труда.
Очень важно правильно, позитивно воспринимать природу человека, верить в человека. Неоклассические экономические модели предполагали, что поведение людей направляется узким эгоизмом. Однако огромный массив данных свидетельствует о том, что в определении поведения не менее важны и иные мотивы, нежели узкий личный интерес. А ведь из искажённых представлений о том, какие типы поведения свойственны людям, проистекают неверные теоретические предсказания и практические выводы. Более того, существует и иная опасность - искажённое понимание человеческой природы в случае его некритичного принятия человеком становится «самосбывающимся», на самом деле искажает человека - носителя превратных представлений о самом себе. Представление о человеке как об узконаправленной экономической машине, заставляющее ожидать худшее от окружающих, может способствовать проявлению худшего в нас самих. Удивительно, но в ходе многочисленных экспериментов было обнаружено, что уже само изучение экономики - продолжительность курсов и их содержание - влияет на вероятность выбора студентами того или иного решения «дилеммы заключённого» [8-10].
Итак, нематериальные способы стимулирования и поощрения работников - особенно творческих работников и управленцев - имеют обширное теоретическое и экспериментальное обоснование. Перевод функционирования государственного сектора экономики и административного аппарата на рельсы сквозной гласности видится мощнейшим из таких способов мотивации каждого отдельного работника и управленца. Замечательно, что не требуется выделения сколь бы то значимых денежных средств или кадровых ресурсов, чтобы реализовать на практике, с максимально возможной при нынешнем развитии технологий «революционной» полнотой Статью 34 действующей Конституции, гласящей: «Гражданам Республики Беларусь гарантируется право на получение, хранение и распространение полной, достоверной и своевременной информации о деятельности государственных органов, общественных объединений, о политической, экономической, культурной и международной жизни, состоянии окружающей среды…» Тайнолюбие государства - легко сбрасываемый балласт, и в условиях сегодняшнего кризиса оно может и должно стать серьёзным ресурсом нашего роста.
1. Piketty T. Capital in the Twenty-First Century. - Harvard University Press, 2014. - P. 116-117.
2. Леонтьев В. Машины и человек. Scientific American, 187(3), 1952. // В. Леонтьев. Экономические эссе. Теории, исследования, факты и политика: Пер. с англ. - М.: Политиздат, 1990. - С. 185-198.
3. Prasad E.S., Rajan R.G., Subramanian A. Foreign Capital and Economic Growth // Brookings Papers on Economic Activity. - 2007-1, № 38. - P. 153-230.
4. КГК взялся за ветеринарию: госпрограмма провалена // Новости tut.by, 30 октября 2015 г. - Электронный доступ: http://news.tut.by/economics/470842.html.
5. Sandel M.J. Market Reasoning as Moral Reasoning: Why Economists Should Re-engage with Political Philosophy // Journal of Economic Perspectives. - 2013. Vol. 27. No. 4. - P. 121-140.
6. Glucksberg S. The influence of strength of drive on functional fixedness and perceptual recognition // Journal of Experimental Psychology. - 1962. Vol. 63. No. 1. - P. 36-41.
7. Alexopoulos J. et al. Do we care about the powerless third? An ERP study of the three-person ultimatum game // Frontiers in Human Neuroscience. - 2012, 6. - P. 276-284.
8. Frank R.H., Gilovich T., Regan D.T. Does studying economics inhibit cooperation? // Journal of Economic Perspectives. - 1993. Vol. 7. No. 2. - P. 159-171.
9. Carter J.R., Irons M.D. Are Economists Different, and If So, Why? // Journal of Economic Perspective. - 1991. Vol. 5. No. 2. - P. 171-177.
10. Marwell G., Ames R.E. Economists Free Ride, Does Anyone Else? // Journal of Public Economics. - 1981. Vol. 15. - P. 295-310.
Для любого государства в индустриальную эпоху нет задачи более важной и более постоянной, чем задача модернизации. Перед Республикой Беларусь, фактическое положение которой в мире значительно отстаёт от цивилизационных амбиций и потенций народа, задача модернизации стоит особенно остро. Не первый десяток лет высшее руководство страны призывает: «Нужна модернизация нашего производства» - модернизация в узком смысле, понимаемая как повышение производительности труда за счёт технического переоснащения при сохранении существующей отраслевой структуры экономики и управленческой культуры на производстве и в госаппарате. Установлен прекрасный своей чёткостью критерий эффективности модернизации: достижение выручки на одного занятого в размере 60 тыс. долл. в год. В последние годы, впрочем, растёт и понимание необходимости более глубоких перемен, модернизации в широком смысле - а именно, структурных изменений в экономике, связанных не только с освоением новых достижений науки и техники, но и с внедрением новых управленческих и социальных технологий.
Так что же сегодня нам необходимо для проведения успешной модернизационной политики? Как правило, считается, что это инвестиции в основной капитал, т.е. что попросту «нужны деньги». Но этот ответ, этот рецепт, во-первых, игнорирует то, что мы живём в век фантастического научно-технического прогресса, а суть и смысл прогресса - в повышении производительности труда и снижении ресурсоёмкости (материалоёмкости, энергоемкости) производства. С ростом науки, с развитием технологий, с внедрением интеллектуальных систем управления на производстве - снижается (как относительно других секторов экономики, так и в абсолютных цифрах) стоимость капитальных затрат, не-обходимых для промышленного роста. Инвестиции в основной капитал, этот фетиш советских пятилеток, снижаются, должны снижаться - в этом суть и смысл прогресса. Как в десятки раз упала в передовых странах Запада по сравнению с XVIII в. стоимость земли (рис. 1; см. также [1]) - сообразно возросшей продуктивности сельского труда, обусловленной триадой «механизация-химизация-селекция» - так XX в. стал поворотным в плане снижения стоимости традиционных индустриальных активов. Например, в США индекс стоимости зданий, сооружений и оборудования, необходимых для выпуска единицы продукции, начал устойчивое снижение уже с 1912 года [2].
Рис. 1. Стоимость земли в Великобритании и Франции в 1700-2010 годах в единицах годового национального дохода. Рассчитано по данным: piketty.pse.ens.fr/capital21c.
Во-вторых, сведение модернизации к финансовым влияниям в отдельные отрасли и предприятия побуждает занимать деньги «на модернизацию» за границей на не самых выгодных условиях (например, в виде связанных кредитов), рискуя попасть в долговую кабалу и политическую зависимость от государств-кредиторов. А ведь опубликованный ещё 10 лет назад скрупулёзный анализ влияния иностранных инвестиций на экономический рост в более чем ста странах мира за 35 лет (с 1970 по 2005 гг.) показал: развивающиеся страны, меньше опирающиеся на иностранный капитал, растут быстрее. Приведём цитату в оригинале: «nonindustrial countries that rely less on foreign capital seem to grow faster» [3]. Опора на внутренние сбережения даёт более быстрый рост, чем ставка на привлечение спекулятивных иностранных инвестиций. И, например, в Южной Корее в своё время прямыми иностранными инвестициями по этим причинам пользоваться не стали, по признанию профессора Сеульского национального университета, в прошлом экономического советника президента Южной Кореи и Исполнительного директора МВФ О Чжонг Нама.
Итак, чрезмерный акцент на финансовой, «ресурсной» составляющей модернизационных мероприятий не отвечает магистральному вектору развития индустриального общества, стимулирует закредитованность государства, угрожая экономической и политической независимости, и конечно, очень обременителен для нашей небогатой экономики. То, что наши проблемы не сводятся к недостаточному финансированию, особенно ярко показали провалы госпрограмм в сельском хозяйстве [4]. Наши проблемы - в неэффективном использовании выделяемых денежных средств, в низком качестве экономической и научно-технической проработки инвестиционных проектов, в неудовлетворительной экспертизе и слабой мотивации научных и инженерно-технических кадров работать качественно и инициативно - т.е. дело в недостаточном раскрытии человеческого потенциала.
Как же можно радикально повысить качество работы людей - на уровне как рядовых, так и руководящих работников предприятий, а также государственного аппарата в целом? Нужно перестать ошибочно отождествлять человека разумного с «человеком экономическим» (Homo economicus) и грамотно включить социальные рычаги воздействия, механизмы нематериальной мотивации. И важнейшим среди таких механизмов может стать политика сквозной гласности, возможность беспрепятственного обеспечения которой на всех этажах политического устройства появились с повсеместным распространением интернета. Принятие чётких правил информирования граждан о деятельности государственных институтов - от полного и своевременного раскрытия технико-экономических обоснований принимаемых законов до установки средств видеонаблюдения в каждом служебном кабинете с прямой трансляцией картинки в интернет на сайт народного «цифрового контроля» - и коррупцию затруднит, и качество работы госаппарата подстегнёт. Переход на международные стандарты экономической отчётности на государственных предприятиях, размещение в сети бизнес-планов любых проектов, результатов их государственной экспертизы и социально-экономических результатов реализации - повысят общую культуру планирования и экономико-математического моделирования и сделают невозможным тот неприкрытый саботаж, который зачастую наблюдается на модернизируемых предприятиях сегодня.
Итак, что даст введение гласности? (1) Возникнет институт общественного контроля, затрудняющий открытую коррупцию или некачественную, некомпетентную работу. (2) Наладится широкий обмен знаниями среди участников экономической жизни общества, способствующий их взаимообучению, повышению навыков бизнес-планирования и моделирования. (3) Укрепится социальный мир, лояльность граждан к государству, которое восприниматься будет как «общее дело» - Res publica. Есть, однако, ещё одно не столь очевидное, как перечисленные три, но не менее важное следствие введения сквозной гласности: рост мотивации каждого отдельного работника и управленца. На этом остановимся чуть подробнее, поскольку понимание потенциала и действенных, научно обоснованных механизмов нематериальной мотивации граждан - в том числе «мотивации открытостью» - пока, кажется, не утвердилось в отечественном политическом дискурсе.
О том, что рыночные механизмы не всегда и не везде должны заменять морально-политические соображения, пишут многие современные авторы [5], но психологам-экспериментаторам давно известно о неэффективности чисто денежного стимулирования. Ещё в 1962 году доктор Глюксберг поставил следующий ставший знаменитым эксперимент: группы подопытных должны были решать задачу К. Дункера о свече (рис. 2). Предполагалось, что испытуемый догадается кнопками прикрепить к стене коробку и уже на неё поставить свечу. Глюксберг предлагал задачу либо в более сложной вариации, когда кнопки лежат в коробке (тогда коробка воспринимается как упаковка для кнопок, и не все и не сразу могут догадаться использовать её в роли подсвечника), либо упрощённую версию, когда коробка пуста. Одни подопытные работали за так, а других пообещали премировать по схеме: $5 за попадание в топ 25% по скорости решения и $20 за лучший результат. И вот оказалось, что денежная мотивация в среднем ухудшает результаты решения задачи в её более сложном варианте [6]. Таким образом, выяснилось (и было многократно подтверждено позднейшими экспериментами), что денежная мотивация может работать как в плюс, так и в минус: рутинные, скучные задачи денежка решать помогает, а сложные, творческие - затрудняет.
Рис. 2. Задача о свече: в упрощённой формулировке Глюксберга (слева); правильное решение (в центре); оригинальная задача Дункера (справа).
Замечательное, надёжно установленное экспериментальной психологией качество человеческой натуры состоит в том, что уже само осознание присутствия стороннего наблюдателя - пусть даже не располагающего никакой реальной властью над объектом своего наблюдения - радикально меняет поведение человека [7]. Миллионы лет эволюции наших гоминидных предков закрепили в нас неистребимую потребность «хорошо выглядеть», закрепили, если говорить в современных терминах, желание зарабатывать не столько деньги, сколько социальный капитал. Одно лишь осознание возможности того, что мы сами или результаты трудов наших могут быть оценены со стороны, повышает качество работы, стимулирует инициативу и саморазвитие, уменьшает отчуждённость труда.
Очень важно правильно, позитивно воспринимать природу человека, верить в человека. Неоклассические экономические модели предполагали, что поведение людей направляется узким эгоизмом. Однако огромный массив данных свидетельствует о том, что в определении поведения не менее важны и иные мотивы, нежели узкий личный интерес. А ведь из искажённых представлений о том, какие типы поведения свойственны людям, проистекают неверные теоретические предсказания и практические выводы. Более того, существует и иная опасность - искажённое понимание человеческой природы в случае его некритичного принятия человеком становится «самосбывающимся», на самом деле искажает человека - носителя превратных представлений о самом себе. Представление о человеке как об узконаправленной экономической машине, заставляющее ожидать худшее от окружающих, может способствовать проявлению худшего в нас самих. Удивительно, но в ходе многочисленных экспериментов было обнаружено, что уже само изучение экономики - продолжительность курсов и их содержание - влияет на вероятность выбора студентами того или иного решения «дилеммы заключённого» [8-10].
Итак, нематериальные способы стимулирования и поощрения работников - особенно творческих работников и управленцев - имеют обширное теоретическое и экспериментальное обоснование. Перевод функционирования государственного сектора экономики и административного аппарата на рельсы сквозной гласности видится мощнейшим из таких способов мотивации каждого отдельного работника и управленца. Замечательно, что не требуется выделения сколь бы то значимых денежных средств или кадровых ресурсов, чтобы реализовать на практике, с максимально возможной при нынешнем развитии технологий «революционной» полнотой Статью 34 действующей Конституции, гласящей: «Гражданам Республики Беларусь гарантируется право на получение, хранение и распространение полной, достоверной и своевременной информации о деятельности государственных органов, общественных объединений, о политической, экономической, культурной и международной жизни, состоянии окружающей среды…» Тайнолюбие государства - легко сбрасываемый балласт, и в условиях сегодняшнего кризиса оно может и должно стать серьёзным ресурсом нашего роста.
1. Piketty T. Capital in the Twenty-First Century. - Harvard University Press, 2014. - P. 116-117.
2. Леонтьев В. Машины и человек. Scientific American, 187(3), 1952. // В. Леонтьев. Экономические эссе. Теории, исследования, факты и политика: Пер. с англ. - М.: Политиздат, 1990. - С. 185-198.
3. Prasad E.S., Rajan R.G., Subramanian A. Foreign Capital and Economic Growth // Brookings Papers on Economic Activity. - 2007-1, № 38. - P. 153-230.
4. КГК взялся за ветеринарию: госпрограмма провалена // Новости tut.by, 30 октября 2015 г. - Электронный доступ: http://news.tut.by/economics/470842.html.
5. Sandel M.J. Market Reasoning as Moral Reasoning: Why Economists Should Re-engage with Political Philosophy // Journal of Economic Perspectives. - 2013. Vol. 27. No. 4. - P. 121-140.
6. Glucksberg S. The influence of strength of drive on functional fixedness and perceptual recognition // Journal of Experimental Psychology. - 1962. Vol. 63. No. 1. - P. 36-41.
7. Alexopoulos J. et al. Do we care about the powerless third? An ERP study of the three-person ultimatum game // Frontiers in Human Neuroscience. - 2012, 6. - P. 276-284.
8. Frank R.H., Gilovich T., Regan D.T. Does studying economics inhibit cooperation? // Journal of Economic Perspectives. - 1993. Vol. 7. No. 2. - P. 159-171.
9. Carter J.R., Irons M.D. Are Economists Different, and If So, Why? // Journal of Economic Perspective. - 1991. Vol. 5. No. 2. - P. 171-177.
10. Marwell G., Ames R.E. Economists Free Ride, Does Anyone Else? // Journal of Public Economics. - 1981. Vol. 15. - P. 295-310.