Американец родом из Орчосана
Шел 1906 год. Давид Туаев стоял на берегу моря и вглядывался вдаль. В своих мечтах четырнадцатилетний орчосанец видел неведомые страны, пытался представить, что его ждет - там, за морем? Прощальный солнечный луч соскользнул по линии горизонта, простерся по морской глади до самой земли и медленно угас.
Весной 1906 года Давид приехал в Баку из Южной Осетии. Бакинские Джугашвили (осетинская фамилия Дзугатае, измененная путем прибавления грузинского окончания «швили» ) приняли его по-родственному тепло. Особенно была рада Давиду двоюродная сестра Маруся. По вечерам семья ставила самовар на веранде, Маруся садилась за рояль и звуки шопеновских вальсов плыли над старинным бакинским кварталом. Давид пил чай, отвечал на многочисленные вопросы и думал о неведомых странах.
Что его, простого деревенского парня, влекло в далекие страны, он не мог объяснить даже себе, только сердце начинало учащенного биться при мыслях о дороге. Давид знал наверняка, ему предстоит что-то особенное, неизведанное и он смиренно шел навстречу своей судьбе.
Летом 1906 года бакинец Вартан и орчосанец Давид сели на корабль и уплыли в неведомое будущее. Денег на билет, у них, конечно, не было, но был знакомый брадобрей дядя Федор - ответственный за медицинское обслуживание и стрижку на судне. Через него ребятам удалось договориться о разной черной работе за скудное пропитание и бесплатный проезд.
Первая страна, в которой остановились ребята, был Китай. Через несколько лет скитаний Давид добрался до Америки. Воспоминания же о Вартане на этом прерываются.
Давид осел в Калифорнии. Многие годы он искал жену, хотел жениться на осетинке, но мечта не сбылась. Давиду исполнилось сорок лет, когда он решил все же жениться, выбор пал на красивую русскую женщину, уроженку Саратова, Наташу.
Давид много работал, разбогател, стал крупным фермером. Он часто писал письма родственникам в Цхинвал, писал в селение Орчосан, писал двоюродным сестрам в Тбилиси, не терял связь и с Марусей. Давид знал семь языков, включая русский и грузинский, но письма в Южную Осетию приходили всегда на родном-осетинском языке.
В 1960 году Давид приехал в родной Орчосан. Съездил к тбилисским родственникам. Родной племянник и тезка по совместительству Давид Дриаев пригласил дядю в гости в Цхинвал. Американсому Давиду не разрешили приехать в гости к цхинвальскому Давиду. Пришли строгие дяди, осмотрели дом Дриаевых и заключили - американцу нельзя показывать, в каких «несоветских» условиях живет советский народ. Советская семья Дриаевых только что переехала в город из селения Орчосан и отстраивала второй этаж цхинвальского частного дома. Картинка строгих чиновников не устроила, то ли им не понравились землянные полы первого этажа, то ли еще что, но Давиду Туаеву дорогу в Цхинвал закрыли.
Когда в 1974 году Давид Туаев снова приехал в родное селение, Давид Дриаев с супругой и дочками отправились в Орчосан. Встреча была радостная. Американский дядя привез много подарков, раздал женщинам шали и платочки, девчата радовались красивым кофточкам.
В этот приезд Давид Туаев много ходил по родственникам, практически не спал, долгими ночами сидел в саду и беседовал с сельчанами. Он словно старался насытиться общением впрок, чтобы дольше чувствовать послевкусие на далеком Западе. Давид сделал ограду своим умершим родителям. В один из приходов на кладбище, он завернул в платочек горсточку земли и положил в карман пиджака. Настал день расставания. Давид обнимал родных и знакомых, молча плакал. Все плакали вместе с ним, словно знали, что встречи больше не будет.
Перед отъездом Давид попросил отпустить вместе с ним одну из племянниц. Он обещал приехать за ней через год, забрать в Америку, дать хорошее образование, холить и лелеять как свою собственную дочь. Не удалось ему стать отцом, а очень хотелось.
Лиза Туаева, родная сестра Давида, посмотрела на своих внучек и расплакалась - Давида было жаль, но она даже в страшном сне не могла представить, как можно отправить одну из внучек в Америку. Никто, конечно, не отдал Давиду своего ребенка.
Через некоторое время из Баку в Цхинвал переехала Маруся. Вот она-то и отругала родных, называя их недотепами и ротозеями. Маруся сама решила поехать к Давиду в Америку и по такому важному случаю даже начала изучать английский язык. Но не случилось ей стать американкой.
Спустя годы именно Маруся разузнает, почему перестали приходить письма от Давида Туаева. Давид Туаев прожил долгую жизнь на чужбине, но образ родины не покидал его сердце до самых последних дней. Марусе удалось связаться с Наташей, которая сообщила в последнем письме из Америки о смерти супруга. Наташа бросила в могилу Давида горсть той земли, которую он привез когда-то из селения Орчосан Ленингорского района Южной Осетии. Это была его последняя просьба перед смертью.
Марусе немного не повезет в жизни, но это отдельная история. А, переехав из Баку в Цхинвал в возрасте семидесяти лет, она станет своей Марусей для всех, Марусей, которая печет необыкновенно вкусные пироги. Пирог готовился два дня, и когда Маруся несла вкусность в очередные гости, аромат ванили долго тянулся за ней сладким праздничным шлейфом.
Фото из семейного архива Дианы Дриаевой