Литературное хулиганство
На музыку любимого автора
(Решительно, саркастично, сдержанно, но под конец срываясь на суровую мужскую слезу)
Пахнет морем и палой листвой,
И бредёт по мостам Кёнигсберга
Кто-то странный и явно не свой:
Не Кобзон, не Сердючка, не Верка.
Он философ, он битвам не рад,
Но кивает на каменном спуске:
// Кёнигсберг, ты вернёшься назад.
Этот город останется прусским. // - 2 р.
(модуляция!)
Ждёт бандита бесславный конец.
Сколько ветхие флаги ни штопай,
А придётся оставить Донецк,
И придётся вернуть Севастополь.
И не хочется верить глазам,
Но такой уж мы сделали выбор:
// Вновь татарскою станет Казань,
И вернётся в Финляндию Выборг. // - 2 р.
(модуляция!!)
Видно, горькая наша судьба.
Влив последнюю нефть в бензобаки,
Путин сядет в последний Су-2,
И в упряжки впрягутся собаки.
И помчится в упряжке Шойгу,
Грусти Путину вслед не скрывая,
// И вернётся в родную тайгу,
Снова ставшую частью Китая. // - 2 р.
(модуляция!!!)
Вот чеченскою стала Москва,
И куда теперь дальше деваться?
Это что же такое, братва?
Кто же русским останется, братцы?
Не волнуйтесь: дожив до седин,
Небо держит он плечиком узким.
Александр Моисеич один -
Только он и останется русским!
Хоть теши на плеши ему клин,
Городницкий останется русским!
(Решительно, саркастично, сдержанно, но под конец срываясь на суровую мужскую слезу)
Пахнет морем и палой листвой,
И бредёт по мостам Кёнигсберга
Кто-то странный и явно не свой:
Не Кобзон, не Сердючка, не Верка.
Он философ, он битвам не рад,
Но кивает на каменном спуске:
// Кёнигсберг, ты вернёшься назад.
Этот город останется прусским. // - 2 р.
(модуляция!)
Ждёт бандита бесславный конец.
Сколько ветхие флаги ни штопай,
А придётся оставить Донецк,
И придётся вернуть Севастополь.
И не хочется верить глазам,
Но такой уж мы сделали выбор:
// Вновь татарскою станет Казань,
И вернётся в Финляндию Выборг. // - 2 р.
(модуляция!!)
Видно, горькая наша судьба.
Влив последнюю нефть в бензобаки,
Путин сядет в последний Су-2,
И в упряжки впрягутся собаки.
И помчится в упряжке Шойгу,
Грусти Путину вслед не скрывая,
// И вернётся в родную тайгу,
Снова ставшую частью Китая. // - 2 р.
(модуляция!!!)
Вот чеченскою стала Москва,
И куда теперь дальше деваться?
Это что же такое, братва?
Кто же русским останется, братцы?
Не волнуйтесь: дожив до седин,
Небо держит он плечиком узким.
Александр Моисеич один -
Только он и останется русским!
Хоть теши на плеши ему клин,
Городницкий останется русским!