Про роботохирургию, Дэвида и русских. (продолжение)
После недельного курса обучения, загруженные знаниями и практическими навыками, мы направились в обратную сторону - на Родину. Надо сказать, что на западе курсы тематического обучения медиков всегда короткие, но, очень интенсивные, если это конечно, не касается специализации на рабочем месте. Это длительное обучение.
И, вот, снова, наш автобус до Франкфурта. Аэропорт в котором произошла ещё одна история. Дело в том, что я должен был лететь в Будапешт с докладом на конференцию. Но, пришло правительственное задание осваивать робототехнику, и поездку в Венгрию пришлось отменить. Но, венгерскую визу в паспорт мне успели пропечатать.
При прохождении паспортного контроля уже не толстый немец мне снова и снова задаёт до боли знакомый вопрос: «Кто я? Откуда я, и куда направляюсь?» Я ему в сотый раз отвечаю правду и только правду. Мои коллеги давно уже прошли контроль, и нервно ожидают меня по ту сторону красной линии. Немец тоже нервничает, я тоже. Чего привязался? Наконец немецкий пограничник, не услышавший от меня ничего кроме нового нервно машет рукой, с размахом ставит мне штамп в паспорт, и с видом: - вали к себе на Родину! - кидает мне мой российский документ.
Я прохожу красную черту, на меня набрасываются мои коллеги с вопросом:
- В чём дело?
Автоматически начинаю пролистывать паспорт и обнаруживаю, что штамп, подтверждающий, что я покинул Германию у меня стоит на венгерской визе… И тут до меня доходит, чего так нервничал этот тупой и ленивый немец. Венгерская виза, кто не в курсе, не входит в шенген, и отметки прибытия нет, а уезжаю я через Германию без шенгена. При этом утверждаю, что я интеллигентный человек, к тому же ещё и врач. Кто мне поверит?!
А страницу перевернуть слабо? Какое он вообще имел право выпускать меня из этой страны? Взял и испортил мне загранпаспорт, собака. Теперь в нём есть отметка, что я прибыл в Германию, но не выехал оттуда, и есть отметка, что я выехал из Венгрии, не въезжая в эту страну.
Роботохирургию в нашей больнице мы запустили очень быстро. Через неделю я уже сделал, не читайте это, - низкую переднюю резекцию прямой кишки с одномоментной экстирпацией матки с придатками по поводу распространённой опухоли прямой кишки. Специалист поймет, что лапароскопически такую операцию не сделать. А тут, три часа, без кровопотери, с полным объёмом лимфадиссекции (удаление лимфатических узлов)…(не читайте).
По нашей договорённости с учебным центром «Da Vinci» мы запланировали проведение пленума правления российской ассоциации эндохирургов и учебного семинара с участием Дэвида. В конце января 2008 г., мы с Олегом поехали в Кольцово (порт Екатеринбурга) встречать Дэвида. Летел он через Москву, мы очень беспокоились, потому что он по-русски знал только: спасибо, и водка. И вот, среди прибывших, мы видим испуганного, озирающегося по сторонам Дэвида.
Я говорю Олегу:
- Намаялся парень видно. Смотри, какой напуганный.
- Конечно. Тебя сейчас отправь в Зимбабве, я посмотрю, как ты там будешь ходить,
Мы машем рукой Дэвиду, он нас видит, лицо его расплывается в широкой улыбке, спина расправляется. А дальше ничего интересного пока, дальше семинар.
Семинар мы провели, не буду останавливаться на нём. Прошёл успешно. Авторитет Михаил Иосифовича позволил собрать весь цвет российской хирургии. Все были довольны и очень заинтересованы новой техникой.
Дэвида мы поводили по плотинке, завели в Храм на крови, хотя правильное его название не такое. И что интересно. Дэвид был в полном восторге. Фотоаппарат он не выпускал из рук. Снимал всё подряд и радовался, как ребёнок, неустанно повторяя: -Какая красота!
А я думал, что часто мы цепляемся за экзотику. Да, то, что необычно, вызывает всегда интерес. Но как научиться видеть красоту в обыденном, в том, что ты видишь каждый день?
Прощальный ужин проходил у нас в ресторане Малиновка на ул. Металлургов. Тонкому ценителю французской кухни мы заказали борщ с помпушками и чесноком, горшочек пельменей, не считая общей закуски на столе, водку простую, водку хреновую, водку клюквенную. Дэвид всё это с явным удовольствием уничтожал, нахваливая русско-украинскую кухню. И тут мы с Олегом вспоминаем про сало.
- Дэвид! Подожди, сейчас сало закажем. Помнишь?
- Сало? Да, конечно, помню. Вы обещали мне показать, что это такое.
- Девушка. Нам сало пожалуйста, ассорти.
И девушка приносит нам огромную тарелку с 4-5 видами тонконарезанного сала, в середине ёмкость с горчицей. Понятно, что это общая нарезка на стол. Мы Дэвиду говорим, что вот, мол, то самое сало. Кушай дорогой на здоровье. Дэвид: -Сало? Это то самое сало? И придвигает тарелку к себе. Нет, нам не жалко. Но Дэвид поглощает всё это без хлеба.
- Дэвид, Дэвид. С хлебом надо!
Тот смотрит на нас благодарными глазами, по-французски отламывает маленький кусочек хлеба и следом отправляет в рот шмат сала с горчицей.
Я Олегу:
- Ты понимаешь, что непривычная пищеварительная система может не освоить всё это. Вот случится у парня панкреонекроз, что делать будем?
- А я, что сделаю? Тарелку что ли у него отбирать?
И тут наши спонсоры, организовавшие встречу:
- А поехали на «Европу-Азию». Пусть Дэвид там постоит, шампанским заполируем.
Тут мне действительно страшно стало за парня. Но ничего, крепкий оказался. Потом звонил из дома, очень довольный. Всё ему понравилось, люди, наш город, русская кухня, в общем, всё.
А мы обучили своих урологов, гинекологов. Сделали 120 операций, из них 56 сделал ваш покорный слуга, но в 2010 г. не оперировали по причине отсутствия расходных материалов. Зато получили лицензию на высокие технологии и в 2011 г. начнём оперировать снова, замечу, бесплатно.
Э.Э. Россель открывает роботическую операционную
Табличка на нашем учебном центре, изготовленная между прочим не нами, а компанией Da Vinci.
Дэвид на прогулке, уже расслабленный и в хорошем настроении.
Это уже наш Da Vinci в нашей операционной.
Дэвид проводит семинар в нашей больнице
Михаил Иосифович Прудков проводит операцию.
И, вот, снова, наш автобус до Франкфурта. Аэропорт в котором произошла ещё одна история. Дело в том, что я должен был лететь в Будапешт с докладом на конференцию. Но, пришло правительственное задание осваивать робототехнику, и поездку в Венгрию пришлось отменить. Но, венгерскую визу в паспорт мне успели пропечатать.
При прохождении паспортного контроля уже не толстый немец мне снова и снова задаёт до боли знакомый вопрос: «Кто я? Откуда я, и куда направляюсь?» Я ему в сотый раз отвечаю правду и только правду. Мои коллеги давно уже прошли контроль, и нервно ожидают меня по ту сторону красной линии. Немец тоже нервничает, я тоже. Чего привязался? Наконец немецкий пограничник, не услышавший от меня ничего кроме нового нервно машет рукой, с размахом ставит мне штамп в паспорт, и с видом: - вали к себе на Родину! - кидает мне мой российский документ.
Я прохожу красную черту, на меня набрасываются мои коллеги с вопросом:
- В чём дело?
Автоматически начинаю пролистывать паспорт и обнаруживаю, что штамп, подтверждающий, что я покинул Германию у меня стоит на венгерской визе… И тут до меня доходит, чего так нервничал этот тупой и ленивый немец. Венгерская виза, кто не в курсе, не входит в шенген, и отметки прибытия нет, а уезжаю я через Германию без шенгена. При этом утверждаю, что я интеллигентный человек, к тому же ещё и врач. Кто мне поверит?!
А страницу перевернуть слабо? Какое он вообще имел право выпускать меня из этой страны? Взял и испортил мне загранпаспорт, собака. Теперь в нём есть отметка, что я прибыл в Германию, но не выехал оттуда, и есть отметка, что я выехал из Венгрии, не въезжая в эту страну.
Роботохирургию в нашей больнице мы запустили очень быстро. Через неделю я уже сделал, не читайте это, - низкую переднюю резекцию прямой кишки с одномоментной экстирпацией матки с придатками по поводу распространённой опухоли прямой кишки. Специалист поймет, что лапароскопически такую операцию не сделать. А тут, три часа, без кровопотери, с полным объёмом лимфадиссекции (удаление лимфатических узлов)…(не читайте).
По нашей договорённости с учебным центром «Da Vinci» мы запланировали проведение пленума правления российской ассоциации эндохирургов и учебного семинара с участием Дэвида. В конце января 2008 г., мы с Олегом поехали в Кольцово (порт Екатеринбурга) встречать Дэвида. Летел он через Москву, мы очень беспокоились, потому что он по-русски знал только: спасибо, и водка. И вот, среди прибывших, мы видим испуганного, озирающегося по сторонам Дэвида.
Я говорю Олегу:
- Намаялся парень видно. Смотри, какой напуганный.
- Конечно. Тебя сейчас отправь в Зимбабве, я посмотрю, как ты там будешь ходить,
Мы машем рукой Дэвиду, он нас видит, лицо его расплывается в широкой улыбке, спина расправляется. А дальше ничего интересного пока, дальше семинар.
Семинар мы провели, не буду останавливаться на нём. Прошёл успешно. Авторитет Михаил Иосифовича позволил собрать весь цвет российской хирургии. Все были довольны и очень заинтересованы новой техникой.
Дэвида мы поводили по плотинке, завели в Храм на крови, хотя правильное его название не такое. И что интересно. Дэвид был в полном восторге. Фотоаппарат он не выпускал из рук. Снимал всё подряд и радовался, как ребёнок, неустанно повторяя: -Какая красота!
А я думал, что часто мы цепляемся за экзотику. Да, то, что необычно, вызывает всегда интерес. Но как научиться видеть красоту в обыденном, в том, что ты видишь каждый день?
Прощальный ужин проходил у нас в ресторане Малиновка на ул. Металлургов. Тонкому ценителю французской кухни мы заказали борщ с помпушками и чесноком, горшочек пельменей, не считая общей закуски на столе, водку простую, водку хреновую, водку клюквенную. Дэвид всё это с явным удовольствием уничтожал, нахваливая русско-украинскую кухню. И тут мы с Олегом вспоминаем про сало.
- Дэвид! Подожди, сейчас сало закажем. Помнишь?
- Сало? Да, конечно, помню. Вы обещали мне показать, что это такое.
- Девушка. Нам сало пожалуйста, ассорти.
И девушка приносит нам огромную тарелку с 4-5 видами тонконарезанного сала, в середине ёмкость с горчицей. Понятно, что это общая нарезка на стол. Мы Дэвиду говорим, что вот, мол, то самое сало. Кушай дорогой на здоровье. Дэвид: -Сало? Это то самое сало? И придвигает тарелку к себе. Нет, нам не жалко. Но Дэвид поглощает всё это без хлеба.
- Дэвид, Дэвид. С хлебом надо!
Тот смотрит на нас благодарными глазами, по-французски отламывает маленький кусочек хлеба и следом отправляет в рот шмат сала с горчицей.
Я Олегу:
- Ты понимаешь, что непривычная пищеварительная система может не освоить всё это. Вот случится у парня панкреонекроз, что делать будем?
- А я, что сделаю? Тарелку что ли у него отбирать?
И тут наши спонсоры, организовавшие встречу:
- А поехали на «Европу-Азию». Пусть Дэвид там постоит, шампанским заполируем.
Тут мне действительно страшно стало за парня. Но ничего, крепкий оказался. Потом звонил из дома, очень довольный. Всё ему понравилось, люди, наш город, русская кухня, в общем, всё.
А мы обучили своих урологов, гинекологов. Сделали 120 операций, из них 56 сделал ваш покорный слуга, но в 2010 г. не оперировали по причине отсутствия расходных материалов. Зато получили лицензию на высокие технологии и в 2011 г. начнём оперировать снова, замечу, бесплатно.
Э.Э. Россель открывает роботическую операционную
Табличка на нашем учебном центре, изготовленная между прочим не нами, а компанией Da Vinci.
Дэвид на прогулке, уже расслабленный и в хорошем настроении.
Это уже наш Da Vinci в нашей операционной.
Дэвид проводит семинар в нашей больнице
Михаил Иосифович Прудков проводит операцию.