Токвиль. "Демократия в Америке" - 1
Алексис де Токвиль (Alexis de Tocqueville) "Демократия в Америке", том 1 (1835), том 2 (1840). Перевод с французского. Москва : Прогресс, 1992.
Умница Токвиль не боится заглядывать в будущее на 100-200 лет вперёд и делает удивительно точные предсказания...
По мере того как открываются новые пути, ведущие к власти, происхождение человека теряет своё значение. В XI веке знатность считалась бесценным даром. В XIII веке её уже можно было купить. Первый случай возведения в дворянство имел место в 1270-м году. Изобретение огнестрельного оружия уравнивает простолюдина с дворянином на полях сражений. Изобретение книгопечатания обеспечивает равные возможности для умственного развития людей.
Постепенное установление равенства условий есть предначертанная свыше неизбежность. Этот процесс носит всемирный долговременный характер и с каждым днём всё менее и менее зависит от воли людей.
Мы получили демократию, не имея того, что должно смягчать её недостатки и подчёркивать её естественные преимущества, и, уже изведав приносимое ею зло, мы ещё не знаем того добра, которое она должна дать. (!)
Людей развращает не сама власть как таковая, а употребление той власти, которую они считают незаконной, и покорность тем правителям, которых они воспринимают как угнетателей.
Необходимо защитить государство и от опасности тирании, и от угрозы вседозволенности.
Избавляясь от социального устройства, доставшегося нам от предков, и беспорядочно отметая прочь их идеи и политические институты, что мы получили взамен?
В наши дни народ презирает власть, но боится её, и благодаря этому она может вытянуть из него больше, чем могла в былые времена, когда он относился к ней с уважением. Идея права уже не существует. Сила представляется единственным веским аргументом, а также единственной гарантией будущего.
В наши дни распалась естественная связь между поступками людей и их убеждениями.
Царства свободы нельзя достичь без господства нравственности, так же как нельзя сделать нравственным общество, лишённое веры.
Многие люди шумно требуют соблюдения прав человека, которые они сами никогда не признавали.
Всегда ли люди, как в наши дни, имели перед глазами лишённый всякой логики мир, где любовь к порядку неотличима от тиранических наклонностей, а культ свободы - от пренебрежительного отношения к законности?
Незаметно накапливаются силы народа, которому, бесспорно, принадлежит будущее континента. Я хотел узнать, что хорошее и что плохое порождается демократией. Я внимательно исследовал, к каким мерам предосторожности прибегали американцы, чтобы ею руководить.
Осознание своей неудавшейся судьбы и бессилия, которые простолюдин постоянно сопоставляет с благополучием и могуществом отдельных ничем от него не отличающихся [как ему кажется] представителей рода человеческого возбуждает в его сердце гнев и страх, а чувство собственной неполноценности и зависимости раздражает и унижает его. Народ целом - грубее в богатых городах, чем в деревне.
Хотя этот обширный край был заселён множеством туземных племён, можно смело утверждать, что в эпоху его открытия он представлял собой истинную пустыню: индейцы занимали его, но не владели им. Только земледелие даёт человеку право на землю, а первые жители Северной Америки промышляли охотой.
За 1500 лет индейцы не создали на территории нынешних США никакой цивилизации. Те же вигвамы, те же луки и стрелы. Сравните Англию в 5-м и в 20-м веке...
Происхождение всегда накладывает отпечаток на народы. Обстоятельства, в которых рождаются нации и которые служат их становлению, оказывают воздействие на всё их будущее развитие. Словно какая-то неведомая сила увлекает народы к некоей цели, неведомой им самим.
Всеобщая бедность является лучшей в мире порукой равенства между людьми.
Некоторые американские колонии были основаны безродными авантюристами.
Очень многие из таких поселенцев умерли с голоду, потому что они не привезли с собой в Америку даже лопат. Они не собирались жить в Америке, они хотели набить карманы золотом, которого здесь, по слухам, было пруд пруди, и вернуться в Европу. Мало кто приезжал сюда, чтобы жить и работать, мало кто привозил с собой "лопату"...
Но поселенцам Новой Англии были свойственны порядок и высокая нравственность. Они переселялись в Новый Свет не с тем, чтобы просто приумножить своё состояние; они стремились добиться торжества некоей идеи. Они были пуританами. Пуританизм был политическим течением в той же мере, что и религиозным. Едва высадившись на американском берегу, они поспешили организоваться в общество заключив с этой целью соглашение: "Мы, нижеподписавшиеся, ... предприняв путешествие с целью основать первую колонию на этих далёких берегах, ... торжественно и в полном согласии между собой ... заявляем, что мы решили объединиться в гражданский политический организм для лучшего самоуправления; ... в силу этого соглашения мы введём законы и создадим административные учреждения, которым мы обещаем подчиняться".
Английские колонии - и это было одной из причин их процветания - всегда пользовались большей внутренней свободой и большей политической независимостью, нежели колонии других стран.
В Европе политическая жизнь большинства стран начиналась на верху официальной пирамиды и затем постепенно, да и то не в полной мере, охватывала все ячейки общества. В Америке же, напротив: община была образована раньше, чем округ; округ появился прежде штата; а штат - прежде, чем конфедерация.
Участие народа в общественных делах, свободное голосование по вопросу о налогах, ответственность представителей власти перед народом, личная свобода и суд присяжных - всё это было воспринято единодушно и реально введено в жизнь Новой Англии... Невольно поражаешься государственной мудрости законодателей, воплощающих в жизнь передовые теории... С одной стороны, их сдерживали оковы религиозных верований, а с другой - они были совершенно свободны от каких-либо политических предрассудков.
Меня удивляет тот факт, что юристы (как современные, так и прошлых времён) не признавали того огромного влияния, которое оказывают законы о наследовании на развитие человеческих отношений. Их следовало бы поставить во главу угла всех политических установлений, ибо они самым непредвиденным образом воздействуют на общественный строй, при котором живут те или иные народы. Эти законы дают человеку власть над будущим.
История знает много примеров, когда нерадивые дети, получившие наследство достойных и заслуженных отцов, бездумно расточали их достояние и не заботились о том, чему их отцы отдали всю свою жизнь. Это касается и имущества, и верований, и политических установлений...
Каждый стремится продлить свой род, чтобы, воплотившись в своих потомках, достичь, в некотором смысле, бессмертия. Когда родовое чувство пропадает - с особенной силой проявляется эгоизм человека.
Разум даётся человеку Богом. Один получает больше, другой - меньше. И человек не в силах противодействовать такому неравенству. Так было и так будет всегда.
В Америке большинство ныне богатых людей начинали свою жизнь в бедности.
Страстное желание стать сильными и уважаемыми в обществе иногда помогает незначительным людям подняться до уровня великих. Однако в человеческих душах нередко живёт и извращённое отношение к равенству: когда слабые желают низвести сильных до собственного уровня.
Люди скорее готовы согласиться на равенство при рабстве, чем на неравенство при свободе. (!!!)
Воля народа - это, пожалуй, один из тех лозунгов, которым интриганы и деспоты всех времён и народов наиболее злоупотребляли.
В местном самоуправлении заключена сила свободных народов. Местные органы власти играют для установления независимости ту же роль, что и начальные школы для науки: они открывают народу путь к свободе и учат его мирно пользоваться этой свободой.
Нация может сформировать свободное правительство. Но без местного самоуправления - истинного духа свободы она так и не приобретёт. Деспотизм, загнанный глубоко внутрь общественного организма, рано или поздно вновь появится на поверхности.
В странах, где господствует принцип народовластия, каждый человек обладает равной долей власти. Почему же тогда он подчиняется обществу? - Потому что признаёт для себя полезным союз с себе подобными и понимает, что такой союз не может существовать без власти, поддерживающей порядок.
Каждый человек есть лучший и единственный судья в том, что касается его собственных интересов.
Органы местного самоуправления не получили свою власть от штата. Наоборот: они уступают штату часть своих властных полномочий, часть своей независимости.
Сфера деятельности местного самоуправления ограниченна, но внутри этой сферы органы местного самоуправления совершенно свободны в своих действиях.
В мире не существует другой такой страны, где закон был бы столь же всесилен, как в Америке. Американцам удалось достичь того состояния, при котором авторитет власти высок, а влияние отдельных должностных лиц - незначительно.
Выборная власть, которая не подчиняется судебным решениям, рано или поздно ускользнёт от всякого контроля или будет уничтожена.
Самая страшная форма власти - это власть, управляющая от имени правосудия.
Американские законодатели мало верят в человеческую честность, однако они всегда исходят из разумности людей.
Очевидно, они исходят из того, что "никто не враг себе" и "каждый человек есть лучший и единственный судья в том, что касается его собственных интересов".
Весьма трудно найти способ пробудить спящий народ. Убедить людей в том, что они сами должны заниматься собственными делами, - задача архисложная. (!)
Европеец видит в государственном чиновнике силу. В Америке - человек подчиняется не другому человеку, а закону.
Только те народы, у которых местные органы самоуправления слабо развиты, отрицают их полезность.
Право американских судов объявлять тот или иной закон не соответствующим Конституции является одной из самых мощных преград, которые когда-либо возводились против тирании политических органов.
Европейцы, учреждая политические суды, имели своей главной целью наказать виновных; американцы - стремились отнять у них власть. В Европе отстранение государственного чиновника от должности и политический запрет занимать подобную должность в будущем есть всего лишь одно из последствий определённого ему наказания, тогда как в Америке это и есть наказание.
Одни - хотели видеть в Союзе лигу независимых государств. Другие - намеревались объединить всех жителей бывших колоний в единую нацию. Законодатели избрали нечто среднее между этими двумя крайностями и тем самым совместили две системы, теоретически несовместимые.
Цель федеральной конституции состояла не в уничтожении штатов как самостоятельных единиц, а лишь в ограничении их самостоятельности.
Нет такой страны в мире, где закон мог бы предусмотреть всё и где институты власти были бы в состоянии заменить собою благоразумие и нравственность жителей.
После избрания нового главы государства во внутренней и внешней политике страны всегда ощущается нестабильность. В этом заключается один из основных пороков системы выборности.
Чем более безнадёжно и гибельно положение народа, тем более ощущается потребность в устойчивой внешней политике и тем опаснее становится применение системы выборности в отношении главы государства.
По мере изучения различных институтов в Америке, начинаешь замечать удивительное совпадение счастливых обстоятельств с человеческими усилиями.
Всякая мера, уничтожающая противовесы существующей власти, вредна.
Самая большая трудность состоит не в умении создать федеральное правительство, а в том, чтобы заставить население подчиняться законам, издаваемым этим правительством.
Цель правосудия состоит в замене идеи насилия идеей права. (!)
Что касается прямого воздействия правительства на граждан, чтобы принудить их подчиняться законам, Конституция Соединённых Штатов определила (и в этом проявилось её совершенство), что федеральные суды, действующие от имени закона, должны всегда иметь дело только с отдельными личностями.
По мере расширения свободы неизменно расширяется и сфера компетенции судов. Однако судьи всемогущи только до тех пор, пока народ готов повиноваться законам, и они становятся бессильными, как только это повиновение прекращается.
Нигде не возникает большей необходимости устанавливать могущественную судебную власть, как в странах с федеративным устройством, ибо нигде отдельные личности, готовые вступить в борьбу с обществом, не бывают столь сильны и не располагают столь значительными средствами для сопротивления материальной силе правительства.
После победы революции американцы были уверены, что отныне бедствия, угрожающие народу, могут возобновиться лишь в результате злоупотребления свободой. Они имели мужество открыто высказать это, потому что ощущали искреннюю и горячую любовь к этой свободе; они осмелились говорить об ограничении свободы потому, что им меньше всего хотелось, чтобы она была уничтожена.
Какое замечательное наблюдение! Действительно, неспособность многих людей управлять собою и злоупотребление свободой - это прекрасный повод для того, чтобы уничтожить всякую свободу!
Маленькие страны во все времена были колыбелью политической свободы. И тот факт, что большинство из них, становясь более крупными, теряло эту свободу, говорит о том, что обладание свободой больше зависит от малого размера страны, нежели от характера населяющего её народа. Если бы в мире существовали лишь маленькие страны, а больших не было бы вовсе, то человечество стало бы свободнее и счастливее. Однако существование больших государств неизбежно.
Далеко не всякий народ способен воспользоваться благами федеративной системы. Она может подойти только тому народу, который привык долгое время управлять своими делами самостоятельно.
Обычно сознанием людей овладевают лишь самые доступные идеи. Ложная, но ясно и точно выраженная идея быстрее завладеет миром, нежели идея верная, но сложная.
Длительная война почти всегда ставит страны перед печальной альтернативой: в случае поражения им грозит уничтожение, а в случае победы - деспотизм.
Новый Свет расположен так великолепно, что у человека здесь нет иных врагов, кроме него самого. (!)
Партии - это зло, свойственное демократической форме правления. В деятельности партий частные интересы искусно маскируются под общественные. (!)
Свобода писать (как и другие свободы) тем более опасна, чем позже она появляется. (!)
Единственное средство нейтрализовать влияние газет - это увеличить их количество. (!!!)
Любая власть усиливается по мере централизации - это общий естественный закон.
Когда в убеждения проникают сомнения, люди цепляются за материальные блага, потому что эти блага по своей природе более постоянны, чем убеждения.
У современных народов независимость прессы - это нечто фундаментальное, основная составляющая свободы как таковой. Народ, который хочет остаться свободным, имеет право требовать, чтобы свобода печати уважалась.
Всемогущее большинство мне представляется столь угрожающим, что средства, используемые для ограничения его всевластия, я рассматриваю как благо. Свобода создавать политические объединения стала необходимой гарантией и в борьбе с тиранией, и в противостоянии большинству.
Я считаю, что возрастной, имущественный и образовательный ценз (наряду с другими ограничениями - для военнослужащих, заключённых, сумасшедших и пр.) при демократической форме правления совершенно необходим - чтобы избежать "тирании большинства".
Для одних народов свобода объединяться в какие-либо организации благодатна: она способствует их процветанию; тогда как другие народы, злоупотребляя этой свободой, превращают её в разрушительную силу... В Европе в рядах этих организаций нередко царит тирания ещё более невыносимая, чем тирания правительства, с которым эта организация борется. (!)
В Соединённых Штатах каждая политическая организация знает, что она не представляет большинства. Личная свобода тут не подавляется ни внутри политической организации, ни в обществе, где люди, живущие в одно время, идут к одной и той же цели, но не обязаны все выбирать один и тот же путь. (!)
Невозможно, как ни старайся, поднять уровень просвещения народа выше определённой черты. Сколько ни делай более доступными знания, сколько ни улучшай методы обучения наукам, - всё напрасно, ибо никогда не будет так, чтобы люди повышали свой уровень образования и развивали свой интеллект, не имея для этого достаточного времени.
Никогда не говори "никогда". При безусловном основном доходе у людей будет время для самообразования и саморазвития. Но что-то мне подсказывает, что и в этом случае люди (во всяком случае - россияне), в массе своей, не бросятся "жадно пить из родника знания", а будут искать другие способы времяпрепровождения...
Общество, в котором все люди - просвещённые, так же трудно себе представить, как и общество, в котором все люди богаты.
Учёба, самообразование - это нелёгкий труд. Как всякий труд, учёба может одним людям приносить радость, а для других - быть проклятьем. Не будучи вынужденными трудиться, много ли людей выберут добровольный труд?
Перед лицом опасности человек редко остаётся самим собой: он либо духовно возвышается, либо опускается до уровня животных инстинктов.
В глазах демократии любое правительство - это зло, но зло неизбежное.
Искусство государственного управления - это целая наука. А демократия, доведённая до крайней степени, вредит успешному развитию этой науки.
Если большинство населения не ощущает необходимости в данном законе в данный момент, то, даже будучи принят, он не будет выполняться.
Пороки и слабости демократической формы правления лежат на поверхности, а благотворное воздействие такой формы правления осуществляется незаметно.