Беседа Сталина и Рузвельта
На Ялтинской конференции трех великих держав, которая проходила с 4 по 11 февраля 1945 года обсуждались планы по окончательному разгрому Германии и были приняты основные принципы политики по послевоенному устройству мира. Там окончательно договорились и о том, что СССР вступит в войну с Японией. Перед началом конференции Сталин встретился с президентом Рузвельтом. Запись их беседы размещена здесь.
Рузвельт заявляет, что теперь, когда он увидел в Крыму бессмысленные разрушения, произведенные немцами, он хотел бы уничтожить в два раза больше немцев, чем до сих пор.
Сталин говорит, что после Тегеранской конференции дела пошли лучше.
Рузвельт говорит, что это, бесспорно, верно. Один из членов его свиты поспорил с ним, Рузвельтом, о том, будет ли занят раньше Берлин или Манила.
Сталин заявляет, что, по его мнению, Манила будет занята раньше Берлина. Дела там сейчас идут хорошо.
Рузвельт заявляет, что на днях на Лусон было высажено еще 20 тысяч американских солдат. Всего сейчас там 150 тысяч войск. Теперь американцы научились производить десантные операции.
Сталин отвечает, что десантные операции - трудное дело. Но союзники хорошо владеют искусством этих операций.
Рузвельт говорит, что он чувствует себя в Ливадии очень хорошо. Когда он не будет больше президентом, он хотел бы попросить у Советского правительства продать ему Ливадию. Он очень любит лесоводство. Он посадил бы большое количество деревьев на горах вблизи Ливадии.
Сталин говорит, что Крым представляет собой еще малокультивированную страну, многое еще нужно здесь развить.
Рузвельт говорит, что он поражен бессмысленными и беспощадными разрушениями, произведенными немцами в Крыму.
Сталин отвечает, что гитлеровцы не имеют никакой морали. Они ненавидят то, что создано рукой человека. Они просто садисты.
Рузвельт заявляет, что он согласен с маршалом Сталиным, что разрушения, произведенные немцами,- результат их садизма. Важно вернуть из Германии все те предметы, которые немцы туда увезли из других мест, в том числе из Крыма. Вообще маршал Сталин найдет его, Рузвельта, сейчас гораздо более кровожадным по отношению к немцам, чем в Тегеране.
Сталин отвечает, что все мы стали сейчас более кровожадными. Немцы пролили слишком много честной крови.
Рузвельт говорит, что перед своим отъездом сюда он виделся с дочерью голландской королевы. Она сообщила ему, что немцы в Голландии разрушили дамбы и соленой морской водой залиты сейчас плодородные земли Голландии. Потребуется шесть лет, чтобы восстановить плодородие этих земель. Он, Рузвельт, думает, что голландцам нужно дать германские земли в качестве компенсации на все время или, по крайней мере, на время, пока не будет восстановлено плодородие указанных голландских земель.
Сталин отвечает, что это правильно. Немцы - настоящие варвары.
Сталин спрашивает, приехал ли вместе с президентом генерал Маршалл.
Рузвельт отвечает утвердительно и говорит, что генерал Маршалл доволен тем, как развиваются события на западном фронте.
Сталин спрашивает, думают ли союзники наступать на западном фронте.
Рузвельт отвечает, что союзники будут, безусловно, наступать. Первое наступление будет начато через 4 дня, то есть 8 февраля. Затем будет начато вспомогательное наступление 12 февраля и большое наступление в марте месяце. О планах союзников на западном фронте сегодня доложит генерал Маршалл на совещании.
Рузвельт говорит, что он хотел бы обратиться к маршалу Сталину с одной просьбой, а именно с просьбой разрешить советским военным обсудить с военными представителями союзников военные вопросы (во время нынешней конференции. Эта просьба изложена в памятной записке, составленной для него, Рузвельта, адмиралом Леги. Он, Рузвельт, хотел бы вручить ее маршалу Сталину.
Сталин отвечает, что сегодня заместитель начальника Генерального штаба Красной Армии доложит на совещании о положении на советско-германском фронте.
Рузвельт говорит, что он с интересом выслушает это сообщение.
Сталин говорит, что у немцев было два источника, из которых они получали уголь: Силезия и Рур. Если немцы лишатся этих районов, то у них не будет угля. Кроме того, у немцев не хватает сейчас хлеба. Если союзники лишат немцев угля, то недостаток угля и хлеба может послужить причиной внутреннего краха Германии.
Рузвельт отвечает, что это возможно.
Рузвельт говорит, что армии союзников, наступающие с запада и востока, настолько близки друг от друга, что было бы желательным, чтобы Эйзенхауэр сносился непосредственно со штабом наступающих советских армий.
Сталин говорит, что это, конечно, желательно.
Рузвельт спрашивает, установлены ли советскими армиями прочные предмостные укрепления на Одере.
Сталин отвечает, что советские войска перешли Одер в 5-6 местах и сейчас ведут ожесточенные бои за расширение плацдармов на левом берегу Одера.
Рузвельт говорит, что у союзников нет предмостных укреплений на Рейне. Трудность форсирования Рейна состоит в том, что эта река не замерзает зимой. Рейн придется форсировать либо в Голландии, либо на юге, где течение очень сильное. Но генерал Эйзенхауэр уверен, что он сможет форсировать Рейн в течение марта.
Сталин заявляет, что советские военные боятся льда и предпочитают, чтобы льда вовсе не было на реках при их форсировании.
Рузвельт спрашивает, как понравился Сталину де Голль. Рузвельт говорит, что он помнит, как два года тому назад, во время его встречи с Черчиллем в Касабланке, там находился генерал Жиро. Было решено пригласить в Касабланку генерала де Голля. В Касабланке де Голль говорил, что Франции нужен духовный вождь - такой, каким 500 лет тому назад была Жанна д'Арк. Генерал де Голль считает себя духовным вождем Франции. На следующий день он, Рузвельт, снова беседовал с де Голлем и просил его рассказать, как французы могут помочь союзникам выгнать немцев из Франции. Де Голль ответил, что генерал Жиро будет Фошем, а он, де Голль, - Клемансо. Рузвельт говорит, что сейчас он помогает де Голлю вооружить 8 французских дивизий.
Сталин отвечает, что это, конечно, нужно сделать.
Рузвельт говорит, что де Голль не хочет присоединения к Франции германских территорий, а хочет лишь принять участие в оккупации рейнских земель.
Сталин отвечает, что во время переговоров с ним в Москве де Голль говорил ему другое. Де Голль говорил об естественных границах Франции на Рейне. Об этом Сталин сообщал в свое время Рузвельту.
Рузвельт говорит, что англичане хотят сделать Францию сильной державой, имеющей 200-тысячную армию. Эта французская армия должна будет, в случае новой агрессии Германии, принять на себя первый удар и удерживать позиции до тех пор, пока англичане не создадут своей собственной армии. Англичане - странные люди. Они хотят кушать пирог и хотят, чтобы этот пирог оставался у них целым в руке.
Сталин отвечает, что это удачно сказано.
Рузвельт говорит, что нужно будет обсудить на нынешнем совещании вопрос о предоставлении Франции зоны оккупации в Германии. Конечно, добавляет Рузвельт, речь идет лишь о любезности по отношению к французам.
Сталин соглашается, что этот вопрос следует обсудить на совещании.
Рузвельт заявляет, что теперь, когда он увидел в Крыму бессмысленные разрушения, произведенные немцами, он хотел бы уничтожить в два раза больше немцев, чем до сих пор.
Сталин говорит, что после Тегеранской конференции дела пошли лучше.
Рузвельт говорит, что это, бесспорно, верно. Один из членов его свиты поспорил с ним, Рузвельтом, о том, будет ли занят раньше Берлин или Манила.
Сталин заявляет, что, по его мнению, Манила будет занята раньше Берлина. Дела там сейчас идут хорошо.
Рузвельт заявляет, что на днях на Лусон было высажено еще 20 тысяч американских солдат. Всего сейчас там 150 тысяч войск. Теперь американцы научились производить десантные операции.
Сталин отвечает, что десантные операции - трудное дело. Но союзники хорошо владеют искусством этих операций.
Рузвельт говорит, что он чувствует себя в Ливадии очень хорошо. Когда он не будет больше президентом, он хотел бы попросить у Советского правительства продать ему Ливадию. Он очень любит лесоводство. Он посадил бы большое количество деревьев на горах вблизи Ливадии.
Сталин говорит, что Крым представляет собой еще малокультивированную страну, многое еще нужно здесь развить.
Рузвельт говорит, что он поражен бессмысленными и беспощадными разрушениями, произведенными немцами в Крыму.
Сталин отвечает, что гитлеровцы не имеют никакой морали. Они ненавидят то, что создано рукой человека. Они просто садисты.
Рузвельт заявляет, что он согласен с маршалом Сталиным, что разрушения, произведенные немцами,- результат их садизма. Важно вернуть из Германии все те предметы, которые немцы туда увезли из других мест, в том числе из Крыма. Вообще маршал Сталин найдет его, Рузвельта, сейчас гораздо более кровожадным по отношению к немцам, чем в Тегеране.
Сталин отвечает, что все мы стали сейчас более кровожадными. Немцы пролили слишком много честной крови.
Рузвельт говорит, что перед своим отъездом сюда он виделся с дочерью голландской королевы. Она сообщила ему, что немцы в Голландии разрушили дамбы и соленой морской водой залиты сейчас плодородные земли Голландии. Потребуется шесть лет, чтобы восстановить плодородие этих земель. Он, Рузвельт, думает, что голландцам нужно дать германские земли в качестве компенсации на все время или, по крайней мере, на время, пока не будет восстановлено плодородие указанных голландских земель.
Сталин отвечает, что это правильно. Немцы - настоящие варвары.
Сталин спрашивает, приехал ли вместе с президентом генерал Маршалл.
Рузвельт отвечает утвердительно и говорит, что генерал Маршалл доволен тем, как развиваются события на западном фронте.
Сталин спрашивает, думают ли союзники наступать на западном фронте.
Рузвельт отвечает, что союзники будут, безусловно, наступать. Первое наступление будет начато через 4 дня, то есть 8 февраля. Затем будет начато вспомогательное наступление 12 февраля и большое наступление в марте месяце. О планах союзников на западном фронте сегодня доложит генерал Маршалл на совещании.
Рузвельт говорит, что он хотел бы обратиться к маршалу Сталину с одной просьбой, а именно с просьбой разрешить советским военным обсудить с военными представителями союзников военные вопросы (во время нынешней конференции. Эта просьба изложена в памятной записке, составленной для него, Рузвельта, адмиралом Леги. Он, Рузвельт, хотел бы вручить ее маршалу Сталину.
Сталин отвечает, что сегодня заместитель начальника Генерального штаба Красной Армии доложит на совещании о положении на советско-германском фронте.
Рузвельт говорит, что он с интересом выслушает это сообщение.
Сталин говорит, что у немцев было два источника, из которых они получали уголь: Силезия и Рур. Если немцы лишатся этих районов, то у них не будет угля. Кроме того, у немцев не хватает сейчас хлеба. Если союзники лишат немцев угля, то недостаток угля и хлеба может послужить причиной внутреннего краха Германии.
Рузвельт отвечает, что это возможно.
Рузвельт говорит, что армии союзников, наступающие с запада и востока, настолько близки друг от друга, что было бы желательным, чтобы Эйзенхауэр сносился непосредственно со штабом наступающих советских армий.
Сталин говорит, что это, конечно, желательно.
Рузвельт спрашивает, установлены ли советскими армиями прочные предмостные укрепления на Одере.
Сталин отвечает, что советские войска перешли Одер в 5-6 местах и сейчас ведут ожесточенные бои за расширение плацдармов на левом берегу Одера.
Рузвельт говорит, что у союзников нет предмостных укреплений на Рейне. Трудность форсирования Рейна состоит в том, что эта река не замерзает зимой. Рейн придется форсировать либо в Голландии, либо на юге, где течение очень сильное. Но генерал Эйзенхауэр уверен, что он сможет форсировать Рейн в течение марта.
Сталин заявляет, что советские военные боятся льда и предпочитают, чтобы льда вовсе не было на реках при их форсировании.
Рузвельт спрашивает, как понравился Сталину де Голль. Рузвельт говорит, что он помнит, как два года тому назад, во время его встречи с Черчиллем в Касабланке, там находился генерал Жиро. Было решено пригласить в Касабланку генерала де Голля. В Касабланке де Голль говорил, что Франции нужен духовный вождь - такой, каким 500 лет тому назад была Жанна д'Арк. Генерал де Голль считает себя духовным вождем Франции. На следующий день он, Рузвельт, снова беседовал с де Голлем и просил его рассказать, как французы могут помочь союзникам выгнать немцев из Франции. Де Голль ответил, что генерал Жиро будет Фошем, а он, де Голль, - Клемансо. Рузвельт говорит, что сейчас он помогает де Голлю вооружить 8 французских дивизий.
Сталин отвечает, что это, конечно, нужно сделать.
Рузвельт говорит, что де Голль не хочет присоединения к Франции германских территорий, а хочет лишь принять участие в оккупации рейнских земель.
Сталин отвечает, что во время переговоров с ним в Москве де Голль говорил ему другое. Де Голль говорил об естественных границах Франции на Рейне. Об этом Сталин сообщал в свое время Рузвельту.
Рузвельт говорит, что англичане хотят сделать Францию сильной державой, имеющей 200-тысячную армию. Эта французская армия должна будет, в случае новой агрессии Германии, принять на себя первый удар и удерживать позиции до тех пор, пока англичане не создадут своей собственной армии. Англичане - странные люди. Они хотят кушать пирог и хотят, чтобы этот пирог оставался у них целым в руке.
Сталин отвечает, что это удачно сказано.
Рузвельт говорит, что нужно будет обсудить на нынешнем совещании вопрос о предоставлении Франции зоны оккупации в Германии. Конечно, добавляет Рузвельт, речь идет лишь о любезности по отношению к французам.
Сталин соглашается, что этот вопрос следует обсудить на совещании.