Напоминание.
В начале 1922 года в серии агитационно-пропагандистских материалов была выпущена организацией ПОМГОЛ брошюра под названием «Спешите на помощь умирающим от голода». Её автор - известный революционер В. А. Антонов-Овсеенко, который принимал активное участие в различных политических событиях в России начиная с 1904 года. С октября 1921 года он был председателем губисполкома Самарской губернии, где руководил борьбой с голодом. Те, кто не поленится прочитать это брошюру, лучше поймут трагические события того времени.
Спешите на помощь умирающим от голода.
Напоминание.
9-й Всероссийский С'езд Советов, выслушав доклады о размерах голода и о работе, проделанной в борьбе с голодом, постановил:
"Довести до сведения всех рабочих, крестьян и честных граждан и всех советских учреждений, что тяжкая угроза вымирания, нависшая над местностями, охваченными засухой, не исчезла, а усиливается с каждым днем по мере истощения последних запасов, не только предметов питания, но даже суррогатов их в полосе голода".
Это-напоминание вам, товарищи рабочие, крестьяне и все честные граждане благополучных губерний!. Это - напоминание вам о великом долге, который возлежит на вас.
Голод на Поволжье усиливается с каждым днем. Смерть начинает косить в полный размах. Оказываемая голодным помощь недостаточна. Надо во много раз увеличить эту помощь.
Размеры голода.
Старики не запомнят таких засушливых дней, какие пришли летом прошлого года. По Самарской губернии выпало воды этим летом раз в двадцать менее того, что выпадает обычно в летнюю пору. Сбор хлебов был так незначителен, что такого плохого урожая не видывали на Поволжье за последние 50 лет. Особенно тяжело пострадали: Самарская губ., Татарская республика (бывшая Казанская губ.) и Община немцев Поволжья; в них не собрано на круг и по два пуда хлеба на душу. Самарской губернии тем хуже пришлось, что и 20-й год был недородным. К нынешнему времени до 25 миллионов человек голодают в 16-и губерниях.
В Башкирской республике из 1.250.000 жителей к концу ноября голодали 550.000 взрослых и 350.000 детей. Население доедало суррогаты коры ильмы, опилки молодой березы, рябину,особый сорт глины. С октября начались повальные заболевания и смерти от голода. По Киргизской республике из 7 губерний - в пяти сильный голод. Не менее 1.300.000 душ на краю погибели. В Букеевской и Уральской губерниях - своим хлебом дотянет до нового урожая едва пятая часть жителей. В Татарской республике голодают более трех четвертей сельского населения, из них свыше 1 миллиона детей.
В Симбирской губернии взрослых голодает 811.000 и детей 554.000. Уже в октябре заболеваний на почве голода только по Сенгелеевскому уезду было 1236, умерло голодной смертью 195. В Калдинской волости за октябрь умерло 150 ч. Особенно тяжело голод поразил Немецкую коммуну Поволжья. 1920 год здесь был тоже засушлив, и из 447.000 народу к началу лета голодали 299.000. До 15 июня 4.155 ч. померли от голода, до 9.000 хозяйств выехали куда глаза глядят. За семь месяцев 21 года число лошадей и рогатого скота уменьшилось вдвое. Ныне голод достиг небывалых размеров
Не лучше положение в Самарской губернии. Из 2.500.000 сельского населения ныне голодают больше 1.800.000 чел. В самом благополучном уезде, в Бугурусланском своим хлебом дотянет не больше десятой доли; сейчас в волостях - Матвеевской, Юрт-Кульской и Волостниковской до 15.000 человек лежат опухшими от вредных суррогатов. В Ставропольском уезде из 12 волостей только четыре волости, лежащие по Волге, смогли запасти хотя бы какие суррогаты трав, сейчас и эти суррогаты приходят к концу... Из 120.000 жителей уезда до новых хлебов без помощи смогут дожить только сто шесть человек!
В Самарском уезде за октябрь насчитано 20.773 заболевания и 3.214 смертей от голода. Не поддается никакому описанию страшная беда, постигшая крестьян. Вот, недавно бывшая такой богатой Дубово-Уметская волость - в ней ныне свыше 3.000 больных с голоду, за две недели ноября померло больше 700 чел. В начале года было больше 3.200 голов рабочего скота, к началу декабря оставалось всего 120. Эту волость посетил знаменитый ученый, друг страждущих Фритиоф Нансен. И когда вгляделся он в крестьянское горе, то заплакал от великой жалости и не поехал дальше - поспешил он выехать, чтоб скорее двинуть помощь голодному Поволжью.
А Самарский уезд не самый голодный в губернии. Еще голоднее Мелекесский, южная половина Бузулукского уезда и Пугачевский уезд. В Бузулукском уезде за сентябрь, октябрь, ноябрь умерли с голоду до 10.000 человек, скот уже сведен на половину. В ужасном отчаянии люди сходят с ума. Дети гложут себе рученки. Матери убивают детей, чтоб не видеть их голодной смерти. В Рамашковской, Усманской и Андреевской волостях официально установлены случаи, что обезумевшие и одичавшие с голоду люди поедают покойников. В Пугачевском уезде, недавно еще таком богатом, стоит смертный ужас. Только пятая доля населения еще питается остатками скота и суррогатов, остальные тянут жизнь день ото дня, питаясь неведомо чем. В июле умерло от голода 1.201, в августе 3045, в сентябре 4251, в октябре 4382. В ноябре должно было помереть до 10.000, а в декабре - десятки тысяч.
Со всех сторон губернии доходят в комиссию помощи голодные протоколы сельских сходов; последними каплями своей крови крестьянство пишет о своей гибели,
Неужели же голос этого великого страданья не будет услышан? Неужели же найдется хоть один человек, который откажет в помощи умирающим страшной мукою своим братьям!
Нет, конечно, нет. Широко откликаются рабочие и крестьяне на призыв голодного Поволжья. Все, что только может, делает советская власть, дабы спасти гибнущих крестьян.
Никогда, ни одно правительство в мире не делало так много, с такой великой заботой, для облегчения нужды своих граждан. Но эта помощь, товарищи, совершенно недостаточна. Она редкими каплями падает на воспаленные великою жаждою уста.
Конечно, если бы нашему советскому правительству удалось собрать полностью продналог, то-есть все 240.000.000 пудов хлеба, да выменять намеченных 30.000.000 пудов, и если б Украйна сдала, как было в начале с нею договорено 57.000.000 пудов, конечно, Наркомпрод мог бы тогда свою помощь Поволжью значительно увеличить.
Но налог поступает не вполне хорошо - пока что, к концу декабря, поступило всего до 175.000.000 пудов хлеба. Украина сильно отстает; даже за Курской губернией недоимка достигает 3.000.000 пудов. Во многих губерниях, к великому стыду своему, некоторые крестьяне скрыли немало пашни, и налог сдали нечестно.
Не доросли мы еще, видно, до великого мирского понимания, до великого сознания своего святого долга пред всем трудящимся народом, пред всей будущностью нашей трудовой Республики. Не поняли еще, что каждый, утаенный пуд хлеба - это месяца два жизни голодного труженика, своего же брата. По истине, каиново дело творят те, кто утаивает пашню, кто не платит честно продналог.
Что делает Советское Правительство.
Все, что только может, делает советская власть, чтоб облегчить голодуху. Она сократила втрое Красную Армию, она в несколько раз уменьшила число государственных служащих. Вместо 38.000.000 пудов хлеба и других продуктов, что предполагала расходовать в месяц, она расходует не больше 8.000.000 пудов, остальное она обращает на помощь Поволжью. Эта помощь исчисляется свыше чем в 100.000.000 рублей золотом. В свое время царское правительство ассигновывало на помощь голодающим едва пять-шесть миллионов рублей.
Как вдумчивый хозяин, советская власть позаботилась прежде всего об обсеменении Поволжья. До 12.000.000 пудов озимых семян было доставлено в голодные губернии. С какого радостью, с какою надеждой приняли крестьяне Поволжья эти семена, протянутые братскою рукою. Дрожащими от голодухи руками, на изнуренных лошаденках, крестьяне с великою охотой обсеменили озимь, подняли сотни тысяч десятин на зябь. По всем голодным губерниям обсеменено немного менее чем в прошлом году по одной Самарской губернии засеяно до 500.000 десятин. Поднято на зябь опять таки почти не меньше прошлогоднего. По той же Самарской губ. поднято до 800.000 десятин. И если бы теперь только подкормить крестьян Поволжья, великое спасение многих миллионов людей произошло бы и сельское хозяйство богатейшего края не погибло бы. Всходы озимых, надо отметить, всюду были хороши. Яровые семена будут отпущены Поволжью, - это дело решенное.
Только бы людям дотянуть до новых хлебов. На следующий год не пришлось бы тогда уже им бременем сидеть на общей шее. Но нет у Наркомпрода столько хлеба, чтоб содержать 25.000.000 человек. Всего Наркомпрод обещает кормить в январе 2.500.000 душ, в феврале 3.000.000, в марте 3.250.000.
Как помогают трудящиеся России и Заграницы.
Если, не будет помощи со стороны, то до двадцати миллионов людей в Поволжье должны помереть. Рабочие и крестьяне России это уже знают, и широкой волной текут пожертвования для голодных: всего пока собрано до 2.000.000 пудов хлеба и других продуктов и до 40 миллиардов бумажных рублей. На эти пожертвования можно прокормить до 3.000.000 человек в течение одного месяца. А остальные двадцать миллионов? И ведь до новых хлебов еще семь месяцев! Вот до чего наша помощь ничтожна.
Приходят к нам на помощь и заграничные рабочие. Они сами тяжко бедствуют, они подавлены безработицей, их гнетет капитал, тяжким трудом даются им немногие их гроши. И тем ценнее нам, тем ближе нашему сердцу их помощь. Они собрали пока до 2.000.000 золотых рублей, смогут нам поэтому прислать до миллиона пудов хлеба, берутся прокормить до нового урожая до 200 тыс. человек.
Буржуазия могла бы помочь...
Гораздо больше могла бы дать богатая буржуазия Запада. Ведь в прошлом году в Америке и в Аргентине был невиданный урожай. Газеты писали, и Фритиоф Нансен пред Лигой Наций свидетельствовал, что в Аргентине хлебом паровозы топили.... Но буржуазия, которая правит заграницей, ненавидит советскую Россию.
Она ненавидит российских рабочих и крестьян за то, что они осмелились прогнать помещиков и капиталистов, захватить земли и заводы и сами начали управлять своею страною. Российские рабочие и крестьяне лишили помещиков и капиталистов жирного житья, богатых прибылей. Они всему пролетарскому миру подали яркий пример, указали путь, на котором искать свое счастье. И потянулся к великой советской России пролетарский мир, и в ярости ощерился против советской Рос¬сии буржуазный мир.
За самыми редкими исключениям буржуазия всех стран не только не поспешила на помощь голодающему Поволжью, но с великим ликованием встретила известия о голоде в России.
Ведь сколько сил потратили заграничные буржуи, чтобы смирить русских труженников. Сколько, денег израсходовали на поддержку наших белогвардейцев - один Колчак обошелся им в пятьсот, шестьсот миллионов франков; генерал Деникин поел „кредиту" миллионов на четыреста. Ведь, в поддержку царским генералам, буржуазные правительства Англии и Франции томили Советскую Россию блокадой, не пропускали к нам товаров, не давали нам торговать.
Голод они пытались взростить в России, голод они звали себе в союзники. Донецкий бассейн, рудники Урала, железные дороги Украины, Сибири они калечили, чтоб убить российскую промышленность, помешать подвозу топлива, сырья, хлеба к сердцу России. Руки, ноги обламывали Советскому государству, только что не довелось хребта перешибить... Им ли, этим заклятым нашим врагам, не ликовать теперь, когда голод наконец то дотянулся до горла нашего и сжал его словно в клещах.
Одной рукой помогает, другой давит.
Но положение буржуазии на Западе очень сложно. Ей нельзя, ей боязно обнаружить пред лицом широких народных масс звериную свою природу.
И даже французская буржуазия делает вид, что готова помочь нам. Французский парламент так расщедрился, что ассигновал целых шесть миллионов франков на помощь голодным России. Для французского правительства, которое ежедневно тратит только на содержание своей армии до десяти миллионов франков, это „очень большая щедрость".
Тем более, что то же самое французское правительство выплачивает ежемесячно по несколько десятков миллионов русским и украинским белогвардейцам (Савинкову, Петлюре, Балаховичу и др.) для устройства набегов на Советскую Россию. И натасканные французскими офицерами, подкормленные и вооруженные на французские деньги белые банды уже пытались сорвать на Украине нашу продработу (за что, впрочем, получили здоровую трепку).
Щедрее всех Американское правительство. После долгих ужимок оно разрешило своему министру Гуверу, чрез особую Американско-Русскую Комиссию („АРА"), сбирать деньги и продукты и организовать питание голодных детей России. АРА сейчас подкармливает до одного миллиона детей на Поволожье - при чем расходы по перевозке и содержанию столовых и персонала должны оплачивать мы. В последнее время Соединенные Штаты Америки расширяют свою помощь - они „жертвуют" до двадцати миллионов долларов на закупку (у своих же фермеров, к большей выгоде для последних) продовольствия для России.
Это было бы очень трогательно, если бы, на ряду с этой помощью, Американское правительство не вело против Советской России предательской работы на Дальнем Востоке. Ведь на конференции (совещании) с другими державами в Вашингтоне Американское правительство сговорилось предоставить Японии свободу действий в Сибири, т.-е. прежде всего свободу нападения на дружественную нам Дальне-Восточную Республику.
Япония, поддержанная Америкой, уже заработала руками наших белогвардейцев,- и на Дальнем Востоке началась тяжелая борьба, отвлекающая наши силы.
Совсем недавно мы начали получать от ДВР поезда с хлебом для Поволжья. Эта помощь оборвана теперь и оборвана при содействии Американской буржуазии. Так американская буржуазия, помогая нам одной рукой, другой рукой душит нас.
Дорого стоющая помощь.
И самую помощь, которую так скупо оказывает нам буржуазная заграница, она начала оказывать лишь после того, как Советское правительство приняло ультиматум Антанты, выраженный на Брюссельской конференции.
Антанта заявила, что согласна помочь голодным России, если советское правительство признает царские долги.
Наше правительство, не желая допустить гибели миллионов людей от голода, согласилось признать часть царских долгов и предложило начать переговоры об их уплате.
И вот, после того, в расчете сотни раз покрыть свои расходы на помощь голодным, буржуазия Запада и начинает, но как еще туго и с какой оглядкой, раскошеливаться...
Голос в пустыне.
И как будто за тем, чтобы еще отчетливее подчеркнуть пред всем миром всю безмерную черствость правящих классов и отметить всю глубину их нравственного падения, раздался из среды самой буржуазии голос, зовущий на помощь голодной России.
Великий ученый, норвежский гражданин Фритиоф Нансен заговорил о безмерном бедствии, постигшем Поволжье, о миллионах умирающих с голода людей. Говорил о том, что половина тех денег, какие расходуют на постройку одного военного судна (а крупные державы строят каждое по нескольку таких суден в год), достаточно, чтоб спасти всех голодающих российских крестьян.
И слышавшие этот призыв, представители держав, члены Лиги Наций, ответили Нансену глумливым отказом помочь Советской России.
Голос честного, сердечного человека, обращенный к буржуазии, прозвучал как бы в пустыне.
Фритиофу Нансену, несмотря на все его усилия, удалось до сих пор очень немногого добиться для голодного Поволожья. Общество Красного Креста, которое он представляет, сейчас кормит всего несколько тысяч человек по всему Поволожью.
В таком же духе и помощь, оказываемая квакерами. Это американцы-доброжелатели, близкие к толстовцам по своим взглядам. Они прокармливают на Поволожье до ста тысяч детей.
В общем помощь недостаточна.
И когда подсчитаешь все, что до сих пор сделано для голодных, и когда представишь себе наряду с тем всю величину постигшего нас бедствия; то ясно станет - помощь, оказываемая голодному Поволжью совершенно ничтожна. Если мы не удесятерим усилий, если мы немедленно, вот сейчас не придем на помощь голодным, то будет слишком поздно,- миллионы людей погибнут с голоду.
Слушай - это стон твоих братьев!
Слушай же, честный труженник Советской Республики! Слушай - тяжелый стон идет с Волги, предсмертный хрип миллионов твоих братьев.
Вместе с ними ты страдал и боролся эти годи, за станком, или за плугом, или с винтовкой в окопе, с поволжанами рядом отстоял ты великую страду.
Земля, политая кровавым потом твоих отцов и дедов, заводы, где столько поколений задохнулись в хозяйской кабале,- эта земля, эти заводы ныне в твоих руках.
С каким трудом, с какими кровавыми жертвами добыл ты эту землю, эту волю.
Какой братской спайкой связан ты со всем трудовым народом советской страны!
Великая бессмертная солидарность объединяет в одну семью всех честных труженников Советской России.
Всколыхнись же!- там на Поволжье идет тяжелая борьба, там из последних сил твои братья борются с лютым врагом. И этот враг - твой враг. С голодом борются они.
На Поволжье решается твоя судьба.
Подумай, товарищ! Поволжье богатая сторона. В урожайные годы из Поволжья вывозились десятки миллионов пудов хлеба, мяса, шерсти.
С 1918 года Поволжье дало Республике не менее трети всего собранного по продразверстке хлеба.
Теперь, когда крестьянин мог бы передохнуть после тяжелой войны, теперь, когда крестьянству дан простор по устроению своего хозяйства, и советская власть все силы поворачивает на помощь этому хозяйству,-Поволжье в несколько лет могло бы расцвесть, и наше трудовое государство нашло бы в нем богатейшую житницу-опору для развития всего народного хозяйства, опору для подъема благосостояния всего трудового народа.
С каким трудом начали мы, наконец, налаживать народное хозяйство, с каким трудом начали, наконец, выползать „на костылях", как выразился тов. Ленин, из разрухи! И все наши достижения сведутся на нет, самые наши „костыли" подломятся, если мы не справимся с голодом.
Вот в этом году мы собрали едва половину нужного нам продовольствия. Вместо машин, которые могли бы во много раз увеличить нашу производительную силу мы вынуждены покупать за границей хлеб и другие продукты питания. Мы все так ясно сознаем, что без подъема нашего сельского хозяйства нечего и думать о поднятии нашей промышленности, о поднятии благосостояния российских тружеников и о закреплении завоеваний нашей революции.
Но никакой подъем сельского хозяйства невозможен, если мы не одолеем голода на Поволжье.
Если мы не обсеменим ярового, если не соберем достаточного урожая на будущий год на Поволжье, если мы допустим гибель сельского хозяйства в этом благодатном крае, то паралич подкосит силы нашей Республики на долгие годы. Средствами одних центральных губерний не продержаться всей стране, да неровен час - и в центральных губерниях возможна засуха.
Прислушайтесь - как злорадствуют наши враги при каждой вести о победах голода на Поволжье. У самого порога нашей страны хищные волки уже щелкают зубами, обессиленные мы рискуем стать уж слишком легкой добычей для этих волков.
Кончайте скорей с лютым союзником наших врагов, кончайте с голодом! Не дайте ему подкосить силы Республики!
Помните - на Поволжье решается не только судьба десятков миллионов наших братьев, на Поволжье решается ближайшая судьба всей трудовой России.
И это понимают наши враги, и это знают наши друзья. Вопрос о помощи голодным в России становится вопросом, вокруг которого мобилизуются силы мирового пролетариата для борьбы с мировой буржуазией.
И мы, российские труженики должны мобилизоваться все. как один человек, на новый фронт, на фронт борьбы с голодом на Поволжье. Мы должны, во что бы то ни стало, победить на этом фронте, чтоб нас не победили, вслед за голодом, наши враги-помещики и капиталисты.
К вам - как к родным братьям.
Смотрите - не как нищий, христорадничая, но как упорный труженик, крепкий хозяин, лишь временно впавший в беду, протягивает к вам руку крестьянин Поволжья.
Как к своим братьям обращается он к вам за подмогой.
Он требует ее от вас, он знает, что он сам заслужил ее, он в свое время честно выполнил свой долг.
С вами вместе Поволжане отбивали Волгу у чехо-словаков и у Колчаковцев. С вами вместе они строили Красную Армию, налаживали народное хозяйство. С вами спаяны они одной судьбой, одной борьбой.
И ныне они говорят вам:
„Поделитесь с нами, братья! Примите нас нахлебниками в свою семью, не оставьте в беде, и мы той услуги вашей по век не забудем, отплатим за нее как только сможем!"
Прием голодных в свою семью.
Ни один честный труженик Советской Республики, ни один сознательный человек не может не откликнуться на при¬зыв голодного Поволжья.
Каждый должен принять участие в борьбе с голодом.
Голод должен быть сломлен, как сломлены были Колчак, Деникин, Врангель.
И тут в борьбе с голодом нельзя отделаться одновременной подачкой.
Помощь нужна не только немедленная, но и постоянная.
Уже ряд губерний перешли к налаживанию такой помощи. Так Подольский Губернский Съезд Советов 5 декабря постановил кроме единовременного отчисления, взять на полный прокорм до нового урожая каждым восьми жителям губернии одного голодного. Отчисления будут ежемесячно собираться и направляться чрез компомголод в соответствующую голодную губернию. Курские крестьяне в свой черед постановили - с каждого работоспособного гражданина отчислять до пяти фунтов хлеба в месяц.
Надо, чтоб этим примерам последовали все крестьяне урожайных губерний. В благополучных губерниях до двенадцати миллионов крестьянских дворов. Разве не смогут они прокормить хотя бы десять миллионов из двадцати миллионов людей, умирающих с голоду.
Может какому двору и трудновато будет взять добавочного нахлебника, за то не мало и таких дворов, что двух добавочных человек без труда прокормят.
Надо только поставить это дело по мирски, всенародно, дабы никто не уклонился от своей обязанности и дабы на каждого она легла сообразно его достаткам.
В свой черед и рабочие и другие жители городов должны ввести постоянную помощь голодающим. Уже многие профессиональные союзы постановили отчислять кто 2, кто 3, а иные 5% заработка в пользу голодающих
Надо отчислять регулярно не менее 5% всего содержания.
Надо сверх того наладить трудовую помощь голодающим. Например, как это делают Самарские профсоюзы - они берутся оборудовать и содержать несколько детских домов на 300-400 детей; они наряжают от союза строительных рабочих отряд для ремонта зданий, отведенных под эти дома; союз иглы берется изготовить безплатно в такой то срок столько то белья и платья для детей, союз кожевников столько то пар обуви, союз химического производства - столько то пудов мыла и т. д. Дружными братскими усилиями создается в короткий срок образцовый детский дом, где крестьянские дети найдут приют, пищу и, надо надеяться, сердечную ласку.
Такие примеры надо умножить, надо сделать их правилом. Надо всю страну покрыть сетью таких пролетарских образцовых детских домов, где можно было бы приютить детей, вывозимых из голодных губерний.
Такую же помощь может оказать и уже оказывает и Красная Армия.
Особенно горячую радость испытывают голодные крестьяне, получая эту подмогу от тех, кто несет тяжкие труды по обороне нашей страны и кто сам то не до сыта живет.
Красная Армия уже повсюду сделала свою помощь постоянной, и эта помощь уже выражается ежемесячными отчислениями, дающими возможность кормить несколько десятков тысяч голодных - так один лишь Приволжский военный округ ежемесячно отчисляет до 3.000 красноармейских пайков.
Конечно, и Красная Армия усилит свою помощь теперь, когда выяснилось, что беда еще более велика, чем первое время полагали.
Не должны остаться в стороне и частные граждане.
Торговцы, промышленники, кустари и ремесленники должны отчислять ежемесячно по нескольку % с каждого рубля своего оборота и, кроме того, вносить не менее 3 фунта хлеба в месяц с каждого трудоспособного члена своей семьи.
Вносить свои отчисления рабочие и служащие должны в органы профсоюзов (месткомы и завкомы) чрез свои учреждения и предприятия.
Сельское население вносит отчисления в комиссию помгола через комитеты взаимопомощи.
Городские жители, ведущие домашнее хозяйство, вносят свои отчисления в комиссию помгола через домовые комитеты или квартхозы и но указанию помгола
Торговцы, промышленники, кустари и ремесленники производят взносы в комиссии помгола чрез квартхозы или комитеты взаимопомощи (в деревнях).
Никто не должен отставать.
В этой великой помощи, которую мы еще должны наладить, не должно быть отсталых. В великой борьбе с голодом недопустимо дезертирство.
Каленым стыдом клеймите тех, кто не откликается на страшную беду, поразившую Трудовую Республику.
К позорному столбу, на черную доску тех, кто не выполнит своего долга пред голодным Поволжьем.
Бойкот - тем торговцам и промышленникам, которые откажут в помощи голодному крестьянству.
Помните - помощь должна стать всенародной и постоянной, иначе голода не победить.
Помните - первая забота должна быть - уплатить полностью и без дальнейшего промедления продналог.
И рядом с нею забота - немедленно отчислить гораздо больше в помощь, голодающим и тотчас же наладить постоянную из месяца в месяц неослабную поддержку.
Помните - надо спешить!
Помните - мы уже страшно запоздали, и вот цена нашего запоздания - тысячи, десятки тысяч безвременно, в страшных муках погибших людей. Их гибель на совести всех нас. Не отяготим своей совести новыми жертвами. Поторопимся со своей подмогой. Поторопим других.
Товарищи! смерть уже косит страшную жатву на Поволжье, косит в полный размах.
Торопитесь удержать руку смерти. Не дайте погибнуть своим братьям!
Спешите на помощь умирающим от голода.
Напоминание.
9-й Всероссийский С'езд Советов, выслушав доклады о размерах голода и о работе, проделанной в борьбе с голодом, постановил:
"Довести до сведения всех рабочих, крестьян и честных граждан и всех советских учреждений, что тяжкая угроза вымирания, нависшая над местностями, охваченными засухой, не исчезла, а усиливается с каждым днем по мере истощения последних запасов, не только предметов питания, но даже суррогатов их в полосе голода".
Это-напоминание вам, товарищи рабочие, крестьяне и все честные граждане благополучных губерний!. Это - напоминание вам о великом долге, который возлежит на вас.
Голод на Поволжье усиливается с каждым днем. Смерть начинает косить в полный размах. Оказываемая голодным помощь недостаточна. Надо во много раз увеличить эту помощь.
Размеры голода.
Старики не запомнят таких засушливых дней, какие пришли летом прошлого года. По Самарской губернии выпало воды этим летом раз в двадцать менее того, что выпадает обычно в летнюю пору. Сбор хлебов был так незначителен, что такого плохого урожая не видывали на Поволжье за последние 50 лет. Особенно тяжело пострадали: Самарская губ., Татарская республика (бывшая Казанская губ.) и Община немцев Поволжья; в них не собрано на круг и по два пуда хлеба на душу. Самарской губернии тем хуже пришлось, что и 20-й год был недородным. К нынешнему времени до 25 миллионов человек голодают в 16-и губерниях.
В Башкирской республике из 1.250.000 жителей к концу ноября голодали 550.000 взрослых и 350.000 детей. Население доедало суррогаты коры ильмы, опилки молодой березы, рябину,особый сорт глины. С октября начались повальные заболевания и смерти от голода. По Киргизской республике из 7 губерний - в пяти сильный голод. Не менее 1.300.000 душ на краю погибели. В Букеевской и Уральской губерниях - своим хлебом дотянет до нового урожая едва пятая часть жителей. В Татарской республике голодают более трех четвертей сельского населения, из них свыше 1 миллиона детей.
В Симбирской губернии взрослых голодает 811.000 и детей 554.000. Уже в октябре заболеваний на почве голода только по Сенгелеевскому уезду было 1236, умерло голодной смертью 195. В Калдинской волости за октябрь умерло 150 ч. Особенно тяжело голод поразил Немецкую коммуну Поволжья. 1920 год здесь был тоже засушлив, и из 447.000 народу к началу лета голодали 299.000. До 15 июня 4.155 ч. померли от голода, до 9.000 хозяйств выехали куда глаза глядят. За семь месяцев 21 года число лошадей и рогатого скота уменьшилось вдвое. Ныне голод достиг небывалых размеров
Не лучше положение в Самарской губернии. Из 2.500.000 сельского населения ныне голодают больше 1.800.000 чел. В самом благополучном уезде, в Бугурусланском своим хлебом дотянет не больше десятой доли; сейчас в волостях - Матвеевской, Юрт-Кульской и Волостниковской до 15.000 человек лежат опухшими от вредных суррогатов. В Ставропольском уезде из 12 волостей только четыре волости, лежащие по Волге, смогли запасти хотя бы какие суррогаты трав, сейчас и эти суррогаты приходят к концу... Из 120.000 жителей уезда до новых хлебов без помощи смогут дожить только сто шесть человек!
В Самарском уезде за октябрь насчитано 20.773 заболевания и 3.214 смертей от голода. Не поддается никакому описанию страшная беда, постигшая крестьян. Вот, недавно бывшая такой богатой Дубово-Уметская волость - в ней ныне свыше 3.000 больных с голоду, за две недели ноября померло больше 700 чел. В начале года было больше 3.200 голов рабочего скота, к началу декабря оставалось всего 120. Эту волость посетил знаменитый ученый, друг страждущих Фритиоф Нансен. И когда вгляделся он в крестьянское горе, то заплакал от великой жалости и не поехал дальше - поспешил он выехать, чтоб скорее двинуть помощь голодному Поволжью.
А Самарский уезд не самый голодный в губернии. Еще голоднее Мелекесский, южная половина Бузулукского уезда и Пугачевский уезд. В Бузулукском уезде за сентябрь, октябрь, ноябрь умерли с голоду до 10.000 человек, скот уже сведен на половину. В ужасном отчаянии люди сходят с ума. Дети гложут себе рученки. Матери убивают детей, чтоб не видеть их голодной смерти. В Рамашковской, Усманской и Андреевской волостях официально установлены случаи, что обезумевшие и одичавшие с голоду люди поедают покойников. В Пугачевском уезде, недавно еще таком богатом, стоит смертный ужас. Только пятая доля населения еще питается остатками скота и суррогатов, остальные тянут жизнь день ото дня, питаясь неведомо чем. В июле умерло от голода 1.201, в августе 3045, в сентябре 4251, в октябре 4382. В ноябре должно было помереть до 10.000, а в декабре - десятки тысяч.
Со всех сторон губернии доходят в комиссию помощи голодные протоколы сельских сходов; последними каплями своей крови крестьянство пишет о своей гибели,
Неужели же голос этого великого страданья не будет услышан? Неужели же найдется хоть один человек, который откажет в помощи умирающим страшной мукою своим братьям!
Нет, конечно, нет. Широко откликаются рабочие и крестьяне на призыв голодного Поволжья. Все, что только может, делает советская власть, дабы спасти гибнущих крестьян.
Никогда, ни одно правительство в мире не делало так много, с такой великой заботой, для облегчения нужды своих граждан. Но эта помощь, товарищи, совершенно недостаточна. Она редкими каплями падает на воспаленные великою жаждою уста.
Конечно, если бы нашему советскому правительству удалось собрать полностью продналог, то-есть все 240.000.000 пудов хлеба, да выменять намеченных 30.000.000 пудов, и если б Украйна сдала, как было в начале с нею договорено 57.000.000 пудов, конечно, Наркомпрод мог бы тогда свою помощь Поволжью значительно увеличить.
Но налог поступает не вполне хорошо - пока что, к концу декабря, поступило всего до 175.000.000 пудов хлеба. Украина сильно отстает; даже за Курской губернией недоимка достигает 3.000.000 пудов. Во многих губерниях, к великому стыду своему, некоторые крестьяне скрыли немало пашни, и налог сдали нечестно.
Не доросли мы еще, видно, до великого мирского понимания, до великого сознания своего святого долга пред всем трудящимся народом, пред всей будущностью нашей трудовой Республики. Не поняли еще, что каждый, утаенный пуд хлеба - это месяца два жизни голодного труженика, своего же брата. По истине, каиново дело творят те, кто утаивает пашню, кто не платит честно продналог.
Что делает Советское Правительство.
Все, что только может, делает советская власть, чтоб облегчить голодуху. Она сократила втрое Красную Армию, она в несколько раз уменьшила число государственных служащих. Вместо 38.000.000 пудов хлеба и других продуктов, что предполагала расходовать в месяц, она расходует не больше 8.000.000 пудов, остальное она обращает на помощь Поволжью. Эта помощь исчисляется свыше чем в 100.000.000 рублей золотом. В свое время царское правительство ассигновывало на помощь голодающим едва пять-шесть миллионов рублей.
Как вдумчивый хозяин, советская власть позаботилась прежде всего об обсеменении Поволжья. До 12.000.000 пудов озимых семян было доставлено в голодные губернии. С какого радостью, с какою надеждой приняли крестьяне Поволжья эти семена, протянутые братскою рукою. Дрожащими от голодухи руками, на изнуренных лошаденках, крестьяне с великою охотой обсеменили озимь, подняли сотни тысяч десятин на зябь. По всем голодным губерниям обсеменено немного менее чем в прошлом году по одной Самарской губернии засеяно до 500.000 десятин. Поднято на зябь опять таки почти не меньше прошлогоднего. По той же Самарской губ. поднято до 800.000 десятин. И если бы теперь только подкормить крестьян Поволжья, великое спасение многих миллионов людей произошло бы и сельское хозяйство богатейшего края не погибло бы. Всходы озимых, надо отметить, всюду были хороши. Яровые семена будут отпущены Поволжью, - это дело решенное.
Только бы людям дотянуть до новых хлебов. На следующий год не пришлось бы тогда уже им бременем сидеть на общей шее. Но нет у Наркомпрода столько хлеба, чтоб содержать 25.000.000 человек. Всего Наркомпрод обещает кормить в январе 2.500.000 душ, в феврале 3.000.000, в марте 3.250.000.
Как помогают трудящиеся России и Заграницы.
Если, не будет помощи со стороны, то до двадцати миллионов людей в Поволжье должны помереть. Рабочие и крестьяне России это уже знают, и широкой волной текут пожертвования для голодных: всего пока собрано до 2.000.000 пудов хлеба и других продуктов и до 40 миллиардов бумажных рублей. На эти пожертвования можно прокормить до 3.000.000 человек в течение одного месяца. А остальные двадцать миллионов? И ведь до новых хлебов еще семь месяцев! Вот до чего наша помощь ничтожна.
Приходят к нам на помощь и заграничные рабочие. Они сами тяжко бедствуют, они подавлены безработицей, их гнетет капитал, тяжким трудом даются им немногие их гроши. И тем ценнее нам, тем ближе нашему сердцу их помощь. Они собрали пока до 2.000.000 золотых рублей, смогут нам поэтому прислать до миллиона пудов хлеба, берутся прокормить до нового урожая до 200 тыс. человек.
Буржуазия могла бы помочь...
Гораздо больше могла бы дать богатая буржуазия Запада. Ведь в прошлом году в Америке и в Аргентине был невиданный урожай. Газеты писали, и Фритиоф Нансен пред Лигой Наций свидетельствовал, что в Аргентине хлебом паровозы топили.... Но буржуазия, которая правит заграницей, ненавидит советскую Россию.
Она ненавидит российских рабочих и крестьян за то, что они осмелились прогнать помещиков и капиталистов, захватить земли и заводы и сами начали управлять своею страною. Российские рабочие и крестьяне лишили помещиков и капиталистов жирного житья, богатых прибылей. Они всему пролетарскому миру подали яркий пример, указали путь, на котором искать свое счастье. И потянулся к великой советской России пролетарский мир, и в ярости ощерился против советской Рос¬сии буржуазный мир.
За самыми редкими исключениям буржуазия всех стран не только не поспешила на помощь голодающему Поволжью, но с великим ликованием встретила известия о голоде в России.
Ведь сколько сил потратили заграничные буржуи, чтобы смирить русских труженников. Сколько, денег израсходовали на поддержку наших белогвардейцев - один Колчак обошелся им в пятьсот, шестьсот миллионов франков; генерал Деникин поел „кредиту" миллионов на четыреста. Ведь, в поддержку царским генералам, буржуазные правительства Англии и Франции томили Советскую Россию блокадой, не пропускали к нам товаров, не давали нам торговать.
Голод они пытались взростить в России, голод они звали себе в союзники. Донецкий бассейн, рудники Урала, железные дороги Украины, Сибири они калечили, чтоб убить российскую промышленность, помешать подвозу топлива, сырья, хлеба к сердцу России. Руки, ноги обламывали Советскому государству, только что не довелось хребта перешибить... Им ли, этим заклятым нашим врагам, не ликовать теперь, когда голод наконец то дотянулся до горла нашего и сжал его словно в клещах.
Одной рукой помогает, другой давит.
Но положение буржуазии на Западе очень сложно. Ей нельзя, ей боязно обнаружить пред лицом широких народных масс звериную свою природу.
И даже французская буржуазия делает вид, что готова помочь нам. Французский парламент так расщедрился, что ассигновал целых шесть миллионов франков на помощь голодным России. Для французского правительства, которое ежедневно тратит только на содержание своей армии до десяти миллионов франков, это „очень большая щедрость".
Тем более, что то же самое французское правительство выплачивает ежемесячно по несколько десятков миллионов русским и украинским белогвардейцам (Савинкову, Петлюре, Балаховичу и др.) для устройства набегов на Советскую Россию. И натасканные французскими офицерами, подкормленные и вооруженные на французские деньги белые банды уже пытались сорвать на Украине нашу продработу (за что, впрочем, получили здоровую трепку).
Щедрее всех Американское правительство. После долгих ужимок оно разрешило своему министру Гуверу, чрез особую Американско-Русскую Комиссию („АРА"), сбирать деньги и продукты и организовать питание голодных детей России. АРА сейчас подкармливает до одного миллиона детей на Поволожье - при чем расходы по перевозке и содержанию столовых и персонала должны оплачивать мы. В последнее время Соединенные Штаты Америки расширяют свою помощь - они „жертвуют" до двадцати миллионов долларов на закупку (у своих же фермеров, к большей выгоде для последних) продовольствия для России.
Это было бы очень трогательно, если бы, на ряду с этой помощью, Американское правительство не вело против Советской России предательской работы на Дальнем Востоке. Ведь на конференции (совещании) с другими державами в Вашингтоне Американское правительство сговорилось предоставить Японии свободу действий в Сибири, т.-е. прежде всего свободу нападения на дружественную нам Дальне-Восточную Республику.
Япония, поддержанная Америкой, уже заработала руками наших белогвардейцев,- и на Дальнем Востоке началась тяжелая борьба, отвлекающая наши силы.
Совсем недавно мы начали получать от ДВР поезда с хлебом для Поволжья. Эта помощь оборвана теперь и оборвана при содействии Американской буржуазии. Так американская буржуазия, помогая нам одной рукой, другой рукой душит нас.
Дорого стоющая помощь.
И самую помощь, которую так скупо оказывает нам буржуазная заграница, она начала оказывать лишь после того, как Советское правительство приняло ультиматум Антанты, выраженный на Брюссельской конференции.
Антанта заявила, что согласна помочь голодным России, если советское правительство признает царские долги.
Наше правительство, не желая допустить гибели миллионов людей от голода, согласилось признать часть царских долгов и предложило начать переговоры об их уплате.
И вот, после того, в расчете сотни раз покрыть свои расходы на помощь голодным, буржуазия Запада и начинает, но как еще туго и с какой оглядкой, раскошеливаться...
Голос в пустыне.
И как будто за тем, чтобы еще отчетливее подчеркнуть пред всем миром всю безмерную черствость правящих классов и отметить всю глубину их нравственного падения, раздался из среды самой буржуазии голос, зовущий на помощь голодной России.
Великий ученый, норвежский гражданин Фритиоф Нансен заговорил о безмерном бедствии, постигшем Поволжье, о миллионах умирающих с голода людей. Говорил о том, что половина тех денег, какие расходуют на постройку одного военного судна (а крупные державы строят каждое по нескольку таких суден в год), достаточно, чтоб спасти всех голодающих российских крестьян.
И слышавшие этот призыв, представители держав, члены Лиги Наций, ответили Нансену глумливым отказом помочь Советской России.
Голос честного, сердечного человека, обращенный к буржуазии, прозвучал как бы в пустыне.
Фритиофу Нансену, несмотря на все его усилия, удалось до сих пор очень немногого добиться для голодного Поволожья. Общество Красного Креста, которое он представляет, сейчас кормит всего несколько тысяч человек по всему Поволожью.
В таком же духе и помощь, оказываемая квакерами. Это американцы-доброжелатели, близкие к толстовцам по своим взглядам. Они прокармливают на Поволожье до ста тысяч детей.
В общем помощь недостаточна.
И когда подсчитаешь все, что до сих пор сделано для голодных, и когда представишь себе наряду с тем всю величину постигшего нас бедствия; то ясно станет - помощь, оказываемая голодному Поволжью совершенно ничтожна. Если мы не удесятерим усилий, если мы немедленно, вот сейчас не придем на помощь голодным, то будет слишком поздно,- миллионы людей погибнут с голоду.
Слушай - это стон твоих братьев!
Слушай же, честный труженник Советской Республики! Слушай - тяжелый стон идет с Волги, предсмертный хрип миллионов твоих братьев.
Вместе с ними ты страдал и боролся эти годи, за станком, или за плугом, или с винтовкой в окопе, с поволжанами рядом отстоял ты великую страду.
Земля, политая кровавым потом твоих отцов и дедов, заводы, где столько поколений задохнулись в хозяйской кабале,- эта земля, эти заводы ныне в твоих руках.
С каким трудом, с какими кровавыми жертвами добыл ты эту землю, эту волю.
Какой братской спайкой связан ты со всем трудовым народом советской страны!
Великая бессмертная солидарность объединяет в одну семью всех честных труженников Советской России.
Всколыхнись же!- там на Поволжье идет тяжелая борьба, там из последних сил твои братья борются с лютым врагом. И этот враг - твой враг. С голодом борются они.
На Поволжье решается твоя судьба.
Подумай, товарищ! Поволжье богатая сторона. В урожайные годы из Поволжья вывозились десятки миллионов пудов хлеба, мяса, шерсти.
С 1918 года Поволжье дало Республике не менее трети всего собранного по продразверстке хлеба.
Теперь, когда крестьянин мог бы передохнуть после тяжелой войны, теперь, когда крестьянству дан простор по устроению своего хозяйства, и советская власть все силы поворачивает на помощь этому хозяйству,-Поволжье в несколько лет могло бы расцвесть, и наше трудовое государство нашло бы в нем богатейшую житницу-опору для развития всего народного хозяйства, опору для подъема благосостояния всего трудового народа.
С каким трудом начали мы, наконец, налаживать народное хозяйство, с каким трудом начали, наконец, выползать „на костылях", как выразился тов. Ленин, из разрухи! И все наши достижения сведутся на нет, самые наши „костыли" подломятся, если мы не справимся с голодом.
Вот в этом году мы собрали едва половину нужного нам продовольствия. Вместо машин, которые могли бы во много раз увеличить нашу производительную силу мы вынуждены покупать за границей хлеб и другие продукты питания. Мы все так ясно сознаем, что без подъема нашего сельского хозяйства нечего и думать о поднятии нашей промышленности, о поднятии благосостояния российских тружеников и о закреплении завоеваний нашей революции.
Но никакой подъем сельского хозяйства невозможен, если мы не одолеем голода на Поволжье.
Если мы не обсеменим ярового, если не соберем достаточного урожая на будущий год на Поволжье, если мы допустим гибель сельского хозяйства в этом благодатном крае, то паралич подкосит силы нашей Республики на долгие годы. Средствами одних центральных губерний не продержаться всей стране, да неровен час - и в центральных губерниях возможна засуха.
Прислушайтесь - как злорадствуют наши враги при каждой вести о победах голода на Поволжье. У самого порога нашей страны хищные волки уже щелкают зубами, обессиленные мы рискуем стать уж слишком легкой добычей для этих волков.
Кончайте скорей с лютым союзником наших врагов, кончайте с голодом! Не дайте ему подкосить силы Республики!
Помните - на Поволжье решается не только судьба десятков миллионов наших братьев, на Поволжье решается ближайшая судьба всей трудовой России.
И это понимают наши враги, и это знают наши друзья. Вопрос о помощи голодным в России становится вопросом, вокруг которого мобилизуются силы мирового пролетариата для борьбы с мировой буржуазией.
И мы, российские труженики должны мобилизоваться все. как один человек, на новый фронт, на фронт борьбы с голодом на Поволжье. Мы должны, во что бы то ни стало, победить на этом фронте, чтоб нас не победили, вслед за голодом, наши враги-помещики и капиталисты.
К вам - как к родным братьям.
Смотрите - не как нищий, христорадничая, но как упорный труженик, крепкий хозяин, лишь временно впавший в беду, протягивает к вам руку крестьянин Поволжья.
Как к своим братьям обращается он к вам за подмогой.
Он требует ее от вас, он знает, что он сам заслужил ее, он в свое время честно выполнил свой долг.
С вами вместе Поволжане отбивали Волгу у чехо-словаков и у Колчаковцев. С вами вместе они строили Красную Армию, налаживали народное хозяйство. С вами спаяны они одной судьбой, одной борьбой.
И ныне они говорят вам:
„Поделитесь с нами, братья! Примите нас нахлебниками в свою семью, не оставьте в беде, и мы той услуги вашей по век не забудем, отплатим за нее как только сможем!"
Прием голодных в свою семью.
Ни один честный труженик Советской Республики, ни один сознательный человек не может не откликнуться на при¬зыв голодного Поволжья.
Каждый должен принять участие в борьбе с голодом.
Голод должен быть сломлен, как сломлены были Колчак, Деникин, Врангель.
И тут в борьбе с голодом нельзя отделаться одновременной подачкой.
Помощь нужна не только немедленная, но и постоянная.
Уже ряд губерний перешли к налаживанию такой помощи. Так Подольский Губернский Съезд Советов 5 декабря постановил кроме единовременного отчисления, взять на полный прокорм до нового урожая каждым восьми жителям губернии одного голодного. Отчисления будут ежемесячно собираться и направляться чрез компомголод в соответствующую голодную губернию. Курские крестьяне в свой черед постановили - с каждого работоспособного гражданина отчислять до пяти фунтов хлеба в месяц.
Надо, чтоб этим примерам последовали все крестьяне урожайных губерний. В благополучных губерниях до двенадцати миллионов крестьянских дворов. Разве не смогут они прокормить хотя бы десять миллионов из двадцати миллионов людей, умирающих с голоду.
Может какому двору и трудновато будет взять добавочного нахлебника, за то не мало и таких дворов, что двух добавочных человек без труда прокормят.
Надо только поставить это дело по мирски, всенародно, дабы никто не уклонился от своей обязанности и дабы на каждого она легла сообразно его достаткам.
В свой черед и рабочие и другие жители городов должны ввести постоянную помощь голодающим. Уже многие профессиональные союзы постановили отчислять кто 2, кто 3, а иные 5% заработка в пользу голодающих
Надо отчислять регулярно не менее 5% всего содержания.
Надо сверх того наладить трудовую помощь голодающим. Например, как это делают Самарские профсоюзы - они берутся оборудовать и содержать несколько детских домов на 300-400 детей; они наряжают от союза строительных рабочих отряд для ремонта зданий, отведенных под эти дома; союз иглы берется изготовить безплатно в такой то срок столько то белья и платья для детей, союз кожевников столько то пар обуви, союз химического производства - столько то пудов мыла и т. д. Дружными братскими усилиями создается в короткий срок образцовый детский дом, где крестьянские дети найдут приют, пищу и, надо надеяться, сердечную ласку.
Такие примеры надо умножить, надо сделать их правилом. Надо всю страну покрыть сетью таких пролетарских образцовых детских домов, где можно было бы приютить детей, вывозимых из голодных губерний.
Такую же помощь может оказать и уже оказывает и Красная Армия.
Особенно горячую радость испытывают голодные крестьяне, получая эту подмогу от тех, кто несет тяжкие труды по обороне нашей страны и кто сам то не до сыта живет.
Красная Армия уже повсюду сделала свою помощь постоянной, и эта помощь уже выражается ежемесячными отчислениями, дающими возможность кормить несколько десятков тысяч голодных - так один лишь Приволжский военный округ ежемесячно отчисляет до 3.000 красноармейских пайков.
Конечно, и Красная Армия усилит свою помощь теперь, когда выяснилось, что беда еще более велика, чем первое время полагали.
Не должны остаться в стороне и частные граждане.
Торговцы, промышленники, кустари и ремесленники должны отчислять ежемесячно по нескольку % с каждого рубля своего оборота и, кроме того, вносить не менее 3 фунта хлеба в месяц с каждого трудоспособного члена своей семьи.
Вносить свои отчисления рабочие и служащие должны в органы профсоюзов (месткомы и завкомы) чрез свои учреждения и предприятия.
Сельское население вносит отчисления в комиссию помгола через комитеты взаимопомощи.
Городские жители, ведущие домашнее хозяйство, вносят свои отчисления в комиссию помгола через домовые комитеты или квартхозы и но указанию помгола
Торговцы, промышленники, кустари и ремесленники производят взносы в комиссии помгола чрез квартхозы или комитеты взаимопомощи (в деревнях).
Никто не должен отставать.
В этой великой помощи, которую мы еще должны наладить, не должно быть отсталых. В великой борьбе с голодом недопустимо дезертирство.
Каленым стыдом клеймите тех, кто не откликается на страшную беду, поразившую Трудовую Республику.
К позорному столбу, на черную доску тех, кто не выполнит своего долга пред голодным Поволжьем.
Бойкот - тем торговцам и промышленникам, которые откажут в помощи голодному крестьянству.
Помните - помощь должна стать всенародной и постоянной, иначе голода не победить.
Помните - первая забота должна быть - уплатить полностью и без дальнейшего промедления продналог.
И рядом с нею забота - немедленно отчислить гораздо больше в помощь, голодающим и тотчас же наладить постоянную из месяца в месяц неослабную поддержку.
Помните - надо спешить!
Помните - мы уже страшно запоздали, и вот цена нашего запоздания - тысячи, десятки тысяч безвременно, в страшных муках погибших людей. Их гибель на совести всех нас. Не отяготим своей совести новыми жертвами. Поторопимся со своей подмогой. Поторопим других.
Товарищи! смерть уже косит страшную жатву на Поволжье, косит в полный размах.
Торопитесь удержать руку смерти. Не дайте погибнуть своим братьям!