одна жизнь - это очень мало
иногда с ужасом думаю, что мне уже 29. Как быстро летит время! почти тридцатник - это значит, что половина жизни уже почти прожита. Я родила четверых прекрасных детей, написала одну неплохую книжку, немало повидала. Я так и не обрела дома, покоя, не написала Главную книгу, и это, последнее, давит на меня больше всего.
Полжизни ушло на сопротивление и борьбу, непонтяно с кем и зачем. Я как Одиссей, который уплыл черт знает куда, и теперь пытается найти свой дом, и по этому пути ему приходится много исптыаний и войнушек (ну а как же ж без них!).
Как жаль, что нельзя прожить несколько жизней! В этой мне суждено много мыкаться, бедствовать и писать. А вот в других....
Я бы, например, одну жизнь хотела бы прожить юристом, точнее - прокурором. Я люблю докапываться до сути, и обвинять, и искать правду. В той, другой жизни, я бы обязательно нашла и провела блистательно дело своей жизни, разоблачила какое-нить преступление против человечества - и сама бы пристустовала на казнях некоторых военных или властолюбцев, которые погубили много жизней. Быть голосом тех, кто не может постоять за себя, обманутых, невинно убитых - хорошо и в литературе, но в суде больше возможностей. По той же чеченской войне, например, я бы устроила процесс не хуже нюрнбергского.
Одну жизнь я хотела бы прожить садовником или каким-нить ученым-энтомологом. Я с детства люблю наблюдать за микромиром - жуки, бабочки, мураьви, пчелы; мир, который мало кто видит под своими ногами. Это грандиозный мир, и понимание устройство малого дает представление о том, как функционирует, живет, сражается и погибает макромир. Мне нравится ощущать землю, ее мясистость, плодородность; в детстве я любила ходить босиком (и как замечательно, что родилась вдали от больших городов), поливала грядки, ухая воду под ноги и ощущая кожей силу и покой, который исходит от нее. Мать-Земля - колыбель и могила всего живого, мы все мучаемся, страдаем, "получаем толику удовольствия" и... становимся ею. Кто-то разве думал о том, что может стать после смерти цветком сон-травы или сочной травой?
Мне нравится чувствовать себя частью того огромного мира, который недоступен всецело нашему пониманию, и смотреть на зарождение жизни, ее расцвет; быть свидетелем и соглядатем ее непримиримости - умирая зимой, всех обмануть и весной воскреснуть, вновь и вновь.
...В другой жизни меня любил бы отец, и он не был бы эгоистом. Он читал бы мне сказки, ходил бы со мной гулять, взяв за руку, и баловал бы мороженым и шоколадками, и рассказывал бы про то, как устроен этот мир, учил бы меня новому и неизведенному, и у меня на всю жизнь бы осталось чувство защищенности, и тогда среди тысяч мужчин на этой земле я безошибочно нашла бы сразу того самого, который любил бы меня, уважал и защищал - как тот папа. Я бы не искала так долго, не ошиблась бы так много, я бы ни с кем не сражалась и ни от кого бы не убегала, а всю свою недюжинную энергию направила бы на создание чего-то, и сколько бы уже смогла сделать, будучи любимой дочерью...
Одну из жизней я бы обязательно хотела прожить мужчиной. Интересный, черт возьми, опыт - с такой штуковиной между ног. Всегда хотелось испытать мужской оргазм. В детстве я, как и многие девочки, пыталась писать стоя, и думала, что мама так носится над папой и боится его - только потому что у него!!! он Мужчина! А мы так... Немножко не хватило тела, чтобы... А если бы хватило! Вот тогда бы! Полный ажур! Оружие, войны, политика, деньги... Весь мир - твой!
Мужчины - это не то что бабы... Рожают, кудахчут, думают только о зерне и петухах - курицы!... А ведь женщине сложнее оставаться самой, быть силой. Ее все время будет хотеть кто-то трахнуть, тогда как мужчина - трахает, и этот простой биологический алгоритм объясняет все, ну просто все.
Но во всех следующих жизнях я бы хотела, чтобы у меня рождались те же самые, мои дети. Каждую свою следующую жизнь я хотела бы разделить с ними. Я бы хотела, что бы в каждой из жизней на книжной полке у меня стояли бы мои "Невесты", и хрен бы с тем, что бы я не знала их автора:)
И это заставляет меня сейчас улыбнуться, и понять, что и в этой, одной-единственной жизни, есть то, ради чего стоило ее прожить.