Ненавидел ли Троцкий Россию?
Реальный Троцкий - совсем не то чучело, которое из него нарисовали современные фанаты эффективного Сталина в тесной смычке с лютыми ненавистниками большевизма. Не поймите меня превратно, я к большевизму тоже никакой симпатии не испытываю. Но одно дело - не разделять каких бы то ни было идей, и совсем другое - слепо тиражировать идиотские об этих идеях байки.
Прежде всего, давайте определимся с реальными идеями Троцкого. В современном интернете сплошь и рядом гуляет специфическая байка о том, что Троцкий Россиюшку(тм) люто ненавидел и только и мечтал, как бы ее зарезать во имя революции в нормальных странах(тм). Для того и сочинил свою идею перманентной революции. Все это, конечно, полный бред, построенный на примитивнейшем калькировании ненавистниками Троцкого наших современных компрадор-либералов. К каковым, как понимаете, Троцкий отношение имеет чуть менее, чем никакое.
Реальный Лев Троцкий намного сложнее. К России он, действительно, ни малейших теплых чувств не питал. И с большим удовольствием, едва представилась возможность, прибежал заколачивать гвозди даже не столько в гроб, сколько в еще живое тело погибающей страны.
Вот только совершенно бессмысленно полагать, будто каких-то более теплых чувств от него дождались бы страны Европы. Лев Троцкий был фанатичным, яростным и безусловным патриотом только одной страны - Союза Советских Социалистических Республик. И диктовалось это не соображениями крови, почвы, культурной общности или тому подобными вещами, определяющими патриотизм здорового человека, но очень чуждыми идеям марксизма.
Лев Троцкий был верен своей идее, диктовавшей абсолютный примат классового подхода. Для него СССР - государство победившего пролетариата. И именно за это государство он готов был разорвать глотку любому. И идея перманентной революции была подчинена единственной цели: не допустить ситуации, когда СССР, остановившись в революционном порыве, останется один на один с капиталистическим окружением, которое, придя в себя, неизбежно раздавит то самое государство рабочих и крестьян.
Впрочем, здесь следует взять небольшую паузу и немного подумать. Точно ли стоит все сводить к одним лишь идеям и идеологическим клише? Давайте не будем забывать, что в те времена, когда Троцкий предложил свою идею перманентной революции, он занимал пост наркомвоенмора. То есть, идея перманентной революции создавала великолепную базу для расширения полномочий Троцкого и ресурсов, направляемых в подчиненные ему ведомства. Сколько же в его идеях было искренней фанатичной веры, а сколько - логики внутрипартийной борьбы за кусок революционного пирога, остается лишь догадываться. Подозреваю, что и того, и другого в поступках Троцкого было по сто процентов с горкой. Такой уж он был человек.
На всем протяжении своей жизни Троцкий последовательно требовал от своих сторонников действовать строго в интересах СССР - государства рабочих и крестьян. Политика Сталина, по его мнению, деформировала это государство, извратила его. Троцкий твердо был убежден, что Сталин и его приближенные действуют не в интересах пролетариата, а в интересах партийной бюрократии (более знакомое нам слово "номенклатура" тогда еще к соответствующей прослойке не пристегнули). Однако, СССР, согласно Троцкому, остается государством рабочих, и все представители рабочего движения безусловно обязаны действовать в его интересах. Все это, конечно, не помешало Сталину записать Троцкого в фашисты. Просто потому, что опровержений от самого Троцкого газета "Правда" по непонятным причинам не печатала.
Пророчества и парадоксы Льва Троцкого
Самым поразительным в Троцком мне видится то, с какой невероятной точностью он сумел разглядеть главную угрозу Советскому Союзу и советской власти в явлении, которое позже получит наименование "партноменклатура":
Политический прогноз имеет альтернативный характер: либо бюрократия, все более становящаяся органом мировой буржуазии в рабочем государстве, опрокинет новые формы собственности и отбросит страну к капитализму, либо рабочий класс разгромит бюрократию и откроет выход к социализму.
Чем дольше СССР остается в капиталистическом окружении, тем глубже заходит процесс перерождения общественных тканей. Дальнейшая изолированность должна была бы неминуемо завершиться не национальным коммунизмом, а реставрацией капитализма.
Допустить сохранение мирового, и прежде всего, европейского капитализма, еще в течение ряда десятилетий, значило бы признать неизбежность падения советской власти.
Если эти слова - не пророчество, то что такое тогда пророчество? Ну давайте, расскажите, что он был не прав.
Другое дело, что идеи Троцкого откровенно наивны. Как будто государство, национализировавшее все и вся, способно этим самым "всем" управлять иначе чем через колоссальных размеров бюрократический аппарат. Как будто этот аппарат, самим условием поставленной задачи обретающий абсолютную власть над страной, позволит себя контролировать кому бы то ни было.
Понятно, почему Троцкий так бесится на партийную бюрократию, выпестованную Сталиным, сплотившуюся вокруг Сталина и противопоставившую свой несдвигаемый свинцовый зад буйной голове самого Троцкого. Вот только, есть у меня подозрение, что возьми Троцкий власть - и ему, с его абсолютно синонимичными сталинским идеями сверхцентрализации всего и вся, потребовался бы точно такой же непомерных размеров бюрократический аппарат.
Такой вот парадокс. Троцкий ясно видит, что партийная бюрократия смертельна для советской власти - и при этом отстаивает государственную модель, по определению требующую существования такой бюрократии.