ПУТЕШЕСТВИЕ В НОВОРОССИЮ-2018. Ч.3.

[yosikava]

ГОРОД ЗЕРО.



Перейдя границу, мы решили подождать автобус до Краснодона в небольшой забегаловке за чашечкой кофе. Если раньше буквально в момент пересечения границы телефоны российских операторов связи мгновенно вырубались, то теперь всё работало - у меня на телефоне высвечивался работоспособный Билайн. Однако я всё же, от греха подальше отключил его.


Через четыре года незалеж независимости вывеска на Краснодонском Центре занятости наконец-то на русском!

В Краснодоне мы пошли заселяться в нашу любимую гостиницу «Турист». Встали на респекшене оформлять заселение, и тут нам администратор гостиницы радостно сообщает, что с нами хотят немедленно пообщаться, сейчас она позвонит. Мы слегка опешили - никто вроде о нашем визите не оповещён, и вдруг такое. А администратор по мобильнику уже звонит кому-то.

И что вы думаете? Кому она звонила?

Она звонила N! Вот что она ему говорила: «Здравствуйте N!... Как вы и просили, звоню вам сообщить, что ребята из Коврова приехали!... Да! Заселяются!.. Хорошо! Передам!» После чего передаёт нам привет от него, и говорит, что сейчас он заедет.

Ух! Как мы напряглись! Когда мы ему пытались полмесяца дозвониться, он не брал трубку, игнорировал нас, а тут «вдруг, откуда ни возьмись - появился…». С учётом недавних телефонных приключений в Донецке(РФ), мы, разумеется, связали появление N именно с ними, и начали подозревать его в работе на СБУ. Было решено держать с ним ухо востро.

Весь запыхавшийся от спешки, к нам в номер завалился N. Две недели он никуда не спешил, а тут вдруг бегом-бегом… Он панибратски поздоровался с нами, поинтересовался, почему мы налегке, где груз, который мы везли? А потом вдруг, ни с того, ни с сего завёл разговор о «Призраке» и «Добром», что, мол, вы опять к нему едете, а связи у вас нет. Не, ну, а что нам отпираться, врать, что связь у нас есть, коли связи не было? Да, и в прошлом году, когда N с нами тусовался, мы ему говорили про «Призрак» и просили нам помочь с перевозкой тогдашнего груза. Вот только почему-то N погнал «с места в карьер», даже не дав нам «снять лыжи»?

Затем N предложил нам позвонить «Доброму», набрав какой-то номер на своём мобильнике. Он передал телефон Андрею Алексеевичу, а тот бодро пообщался с собеседником, сказав, что груз оставили в Донецке, по адресу - назвав адрес Ковровского Октябрьского рынка, и попрощавшись, вернул телефон N.

N довольный и радостный, сказал, что нам после долгой дороги нам нужно отдыхать, что он ещё зайдёт, быстро распрощался с нами и свалил.

Как только N ушёл, Андрей Алексеевич сказал нам, что тот с кем он общался по телефону N не «Добрый» - у «Доброго» чистое московское произношение, а хрен который был на том конце, во-первых говорил другим голосом, нежели «Добрый», и во-вторых говорил с очень ярко выраженным южнорусским акцентом с Ғ и ШО. Потому-то и был назван несуществующий адрес. То, что N и его люди знали истинный адрес точки, где мы разгрузились, было совершенно очевидно, то, что они попытаются завладеть грузом, было бесспорно, но когда и как это произойдёт - было неясно. Потому было решено на следующий день, с утра пораньше перейти границу, предупредить нашего человека об N, и попытаться спасти хотя бы что-то.



Утром 19 июля мы перешли границу, и снова оказались в Донецке(РФ).

Мы приехали на наш «склад» и рассказали нашему человеку о кознях, которые могут быть предприняты против него. Он успокоил нас, что ничего не боится, что мы можем быть спокойны за груз.

Андрей Алексеевич решил забрать с собой посылку незнакомого нам Олега для его матери - если что случится с грузом, то это будет наша вина, но и никто винить нас в его пропаже не будет, а вот если исчезнет посылка Олега, то он будет винить, прежде всего, нас, подозревать нас в непорядочности, несмотря на любые наши объяснения.

Наш человек, узнав, что мы собираемся пересекать границу в Изварино, посоветовал нам воспользоваться другим погранпереходом, ибо в других местах очередей на границе нет. Мы решили воспользоваться его советом и сунулись на другой погранпереход. Однако, после таможенного досмотра, пограничники завернули нас - оказывается на всех других погранпереходах близ Донецка(РФ) границу могут пересекать только местные жители с пропиской в прилегающих районах, а все неместные должны пересекать границу на МЕЖДУНАРОДНОМ пункте пропуска Изварино.

Вернувшись в Краснодон, мы решили разобраться со связью - пошли на местную почту и приобрели там симки Лугакома. Кроме того через платёжный терминал местного торгового центра я пополнил счёт своего номера ВОДАФОНА, тем самым оживив его. Послал всем Луганским и Донецким друзьям СМСки, что уже в Краснодоне. Мне ответил, позвонив, Марк Некрасовский - рад был его слышать, к сожалению, огорчил его тем, что не сумею встретиться в этот раз, так как ничего не было известно о дальнейших наших действиях.

Из почты мы решили заехать в Краснодонский детский дом-интернат, расспросив работников почты про дорогу туда.

N всегда говорил, что помогает Краснодонскому детскому дому-интернату то продовольствием, то одеждой. В марте 2016 года он рассказывал нам душещипательную историю, о том, как российские бюрократы из Федеральной таможенной службы конфисковали партию контрабандных «УАЗиков», и хотят их уничтожить, а благородный N пытается заполучить хотя бы один автомобиль для интерната, чтоб мальчишки учились на водителя. Он тогда просил Андрея Алексеевича посодействовать ему в этом через ветеранские организации.

Когда в 2017 году мы помогали N транспортировать стальные промышленные верстаки из Миллерово в Донецк(РФ), по словам N для обучения детишек столярным и слесарным работам, один из нас высказал сомнение в целях этой операции: «А не для себя ли он эти верстаки тащит?» Я тогда в благородном гневе отверг такие предположения: «Как можно так думать? Святой же человек!»…

То, что его не знали люди, работавшие с Краснодонским детским домом-интернатом - было для нас крайне неприятным сюрпризом. Ещё большее удивление у нас вызвало то, что местные жители брезгливо называли интернат ДУРДОМОМ. Что за странность? - недоумевали мы.



И лишь когда пришли в дом-интернат поняли в чём дело. Дети, содержащиеся там не могут не то, чтобы учиться водить автомобиль, но и работать со столярным и слесарным инструментом, многие из них даже ложки в руках держать не могут. Дело в том, что Краснодонский детский дом-интернат является учреждением министерства здравоохранения ЛНР, а не образования, и содержатся там дети инвалиды с различными формами умственной отсталости, тяжёлой формой ДЦП, больше половины детей лежачие больные.



Мы пообщались с директором интерната Юрием Владимировичем Рыжаковым. Он рассказал о проблемах своего учреждения, обрадовался тому, что мы привезли детское питание и памперсы среднего и большого размеров. Однако, узнав, что груз находится ещё в России, приуныл, ибо пересечение границы ещё та головная боль. Мы сказали ему, что как только груз пересечёт границу, сообщим ему, чтоб он выслал транспорт. Он сказал, что у него есть «Скорая» на ней он и приедет за нашим грузом. Мы спросили его про N и про его волонтёров, не знавших N. Он ответил, что волонтёры святые люди, совершенно бескорыстно помогающие его интернату, что без них в условиях войны вообще многое бы загнулось. Про N он сказал, что да иногда появляется, по мелочи помогает, вот и о нашем возможном визите N звонил вчера.



Мы распрощались с Юрием Владимировичем и в глубокой задумчивости побрели к себе в гостиницу. Я высказал предположение, что N могут использовать втёмную - он может сам не знать, что является жертвой чьих-то игр. На что Андрей Алексеевич возразил - нет, N не дурачок, и вполне отдаёт отчёт своим действиям, если он и вовлечён в чьи-то игры, то осознанно с выгодой для себя.

Придя в гостиницу, нас встретил администратор, сказав, что нас искал какой-то мужчина из Администрации Краснодона. Мы снова напряглись - не успеваем ничего сделать, а уже нас всюду ищут, всем мы нужны…

Мы спустились в холл, и тут в него вошёл Александр Иванович Сигида - это он искал нас. Я был рад видеть его - почти родной человек!

Александр Иваныч был уже «под шофе», но ещё держался на ногах. Он принёс нам газеты со стихами луганских и краснодонских литераторов, свою новую книгу. Началась «дегустация» продукции фирмы «Луганова», в ходе которой на «третьем тосте» у Александра Иваныча произошёл конфликт с Артёмом, и Артём покинул нас. Затем ушёл и я.

Швецов с Красновым проводили Сигиду до автобуса и вернулись в гостиницу.

Оставшись одни, мы занялись колдунством с Лугакомовскими симками. Что-то у нас получилось, а что-то не очень.


Лугаком довольно убогая сеть, напоминающая сеть мобильной связи в КНДР. Звонить можно только на Лугакомовские и Фениксовские номера. При попытке позвонить на номер ВОДАФОНА происходит блокировка звонка с пояснением: "Вашего номера не существует." С ВОДАФОНА на него также не дозвониться. При звонке во внешний мир происходит шифровка номера - у адресата звонка высвечивается другой номер, по которому прозвониться не возможно. Если у адресата вашего звонка уже в памяти телефона/симки стоит какой-либо номер Лугакома, то ваши звонки будут приходить к нему как звонки с этого номера, а не с вашего. При этом деньги берут не только за звонки, а 1,67 руб в день составляет абонентская плата. Пока была нужна местная связь, мучился с Лугакомом, как только в ней отпала необходимость, перешёл на ВОДАФОН.

В связи с предполагаемыми кознями СБУ и непонятным поведением N мы решили отказаться от помощи человека gmorder - я позвонил ему, поблагодарил за участие и передал привет Виктору.

Дальше мы пытались установить связь с «Добрым». Андрей Алексеевич с номера МТС никак не мог прозвониться на ВОДАФОНОВСКИЙ номер «Доброго», хотя это одна сеть. Я снова заменил в своём телефоне симку Лугакома на ВОДАФОНОВСКУЮ, и сумел прозвониться до «Доброго». Он сказал, что связь плохая потому переходите на Лугаком и дал на свой Лугакомовский номер. Андрей Алексеевич попытался прозвониться к нему уже с Лугакомовского номера, но снова его постигла неудача. Я опять проделал манипуляции по замене симок в телефоне, и у меня снова получилось дозвониться до «Доброго»… Для человека живущего мирной жизнью среди привычных вещей с нормально работающей сотовой связью, эта история с «жонглированием» симками и с несколькими попытками прозвониться до одного человека, покажется полным бредом, однако, такова реальность работы сотовой связи на воюющем Донбассе.

От «Доброго» мы получили обнадёживающие вести, что в субботу он сможет выслать за частью груза однотонный фургон с людьми - это было гораздо лучше, чем ничего, передал нам госномер автомобиля, и попросил предупредить человека в Донецке(РФ). Мы предложили «Доброму», что если они будут возвращаться через Изварино, встретить их в Краснодоне, доставить то, что полагалось для детского дома-интерната по адресу, и возможно с ними уехать в Алчевск и далее. Однако, было неизвестно через какой погранпереход им дадут «зелёный свет» на возвращение, потому «Добрый» ничего определённого сказать не смог. В общем было принято решение ждать.

У меня в третий раз на территории ЛНР в часах сдохла батарейка. Утром в пятницу 20 июля мы с Андреем Алексеевичем пошли в магазин фототоваров, купили и вставили в мои часы новую батарейку, потом попытались пополнить счёт его МТС-овского телефона, с которого вдруг исчезли все деньги. Возвращаемся к гостинице, а там нас ожидает N с вопросом: «Ну, шо, ребята, связались с «Добрым»? Как дела?» Ну, мы ответили, что мы пока ждём. На что N посокрушался о нашей тяжёлой доле, сказал, что ещё сегодня заедет к нам, затем запрыгнул в новенький красный джип «Сузуки» с новыми ЛНРовскими номерами и укатил. С 2015 года, сколько я знал N, он ездил на старой полуразвалившейся «Четвёрке», жалуясь, что нет денег на новый автомобиль, а тут вдруг новенький джип! Хорошо живут пенсионеры в ЛНР!

Немного оправившись от шока, вызванного ярко красным цветом «Сузуки», я предложил Швецову взять у N интервью - если он работает на СБУ, то откажется. Андрей Алексеевич одобрил мою идею.

Швецов и Краснов уехали в Луганск получать аккредитацию. Мы с Артёмом остались в Краснодоне. Тёма тоже решил купить Лугакомовскую симку и пошёл на почту. А я, купив цветы, пошёл на свидание…

В здании Администрации Краснодона и Краснодонского района я легко нашёл кабинет Людочки.


Люда Гонтарева встретила меня с распростёртыми объятиями. Мы с ней попили чайку, пообсуждали наши творческие планы.

Где-то после четырёх дня вернулись Луганские путешественники вымокшие до нитки - их в Хрящеватом, когда они решили поснимать танк, накрыла гроза с градом. Что удивительно в Краснодоне никакой грозы не было, только мелкий дождик.

Click to view

Андрей Алексеевич был зол на Луганских бюрократов, которые по надуманному поводу отказали в аккредитации. Он сказал, что больше в Краснодоне делать нечего, завтра утром «Призраки» получат груз, а мы со спокойной душой можем ехать в Алчевск. Я предложил, если придёт N сказать ему, чтоб отвёз нас в Луганск - с паршивой овцы, хоть шерсти клок. Швецов со мной согласился.

И тут, лёгок на помине, в дверях появляется N. Сразу же интересуется как дела. Мы говорим, что всё в порядке, завтра едем в Луганск, не мог бы он нас отвезти туда? «Да без проблем!» - отвечает он. Андрей Алексеевич предлагает ему дать нам маленькое интервью на камеру, и тот, к нашему удивлению, соглашается.

На камеру N говорит о своей гуманитарной деятельности - о помощи обездоленным людям Донбасса, Краснодонскому детскому дому-интернату, школам луганщины. Как только камера была выключена, он в открытую признался нам в том, что является контрабандистом, но он ведь благородный контрабандист, он помогает людям!

Когда он ушёл, мы задались вопросом, а с чего это он вдруг сделал нам такое признание? Запугать нас хотел, или поднять в наших глазах свой авторитет? А может признанием в одном преступлении он покрывает какое-то более тяжкое? - что довольно распространено в преступном мире… Веры ему у нас не прибавилось, сомнения остались.

Около полуночи прозвонился «Добрый», сообщив нам, что машина уже пересекла границу, утром будет в Донецке(РФ).

Утром мы позвонили нашему человеку на точке, где оставили груз. Он сказал, что «Призраки» уже приехали и сейчас загружают машину. Это обрадовало нас.

Через час мы снова позвонили - машина была загружена, а её экипаж сидел и ждал звонка об открытии границы.

В полдень мы вновь позвонили нашему человеку, и он нам сказал, что ребята сидят в машине и матерятся - ни на одном из погранпереходов им пока не дали «зелёный свет». Тут нам стало ясно, что мы снова застреваем в Краснодоне на неопределённое время.

Это четырёхдневное стояние в Краснодоне напомнило мне фильм «Город Зеро», в частности сцену с предсказанием - показалось даже, что это предсказание относится ко мне…

You can watch this video on www.livejournal.com

Пришёл N, чтобы отвезти нас в Луганск, но по нашим кислым рожам понял, что мы снова никуда не едем. На его вопрос: «Что случилось?» я ответил, что нам позвонили и сказали ждать. Андрей Алексеевич со страдальческим выражением лица кивнул, подтвердив мои слова.



N в печали вышел из нашего номера, а через мгновение радостный вернулся.

- Звонит зампотыл бригады! - провозгласил он, размахивая мобильником. Ну, надо же, как всё удачно совпало!

Андрей Алексеевич взял телефон и услышал в нём всё тот же голос, который выдавал себя за «Доброго». Лже-Зампотыл бригады, не представившись, не назвав ни своего звания, ни позывного, начал требовать от нас номер машины уехавшей за грузом. На вопрос: «А что «Добрый» разве не сказал?» он стушевался, ответив, что был в разъездах и не знает. На что ему было сказано, что и мы тоже не знаем, на этом «зампотыл бригады» разговор окончил.

Обескураженный таким разговором N, тихо попрощавшись с нами, свалил из гостиницы.

Однако, мы просто были в шоке от такой беспардонной наглости - нас что совсем за идиотов считают?

После восьми вечера позвонил «Добрый», и сказал нам, что машина проехала границу через Успенку. Мы были этому несказанно рады. Больше нас ничто не держало в этом Городе Зеро.

С утра пораньше в воскресенье 22-го июля, мы пришли на Краснодонский автовокзал, и, взяв билеты до Луганска, наконец-то смогли продолжить своё путешествие.