К реестрам пристрастий
Хочется собирать реестр пристрастий - вернуться к любимому жанру списков.
[Пристрастие, если истолковать это слово из персонального лексикона - это не вполне объяснимая, а ещё лучше того, не нуждающаяся в объяснении (и так плодотворна и живительна!) тяга к какому бы то ни было аспекту и фрагменту реальности, сообщающая носителю пристрастия внутреннюю интенсивность и динамику и задающая линии его отношения к жизни и взаимодействия с ней.]
(у меня есть смутное чувство, что всё это таки лепится в некоторый смысловой и «внутренне-эстетический» комплекс)
= Угрофинское и финноугорское [это одно и то же, - просто в перекатывании слов на языке есть отдельное удовольствие :-)], причём не только венгерское, но и - тут уж совсем без всяких биографических зацепок, исключительно ритмически и ароматически - финское, карельское: звуки этих языков, - кстати для венгероязычного человека совершенно непрозрачных, так что тут чистая эстетика, - которые закручиваются в тёмные прохладные прихотливые воронки, обнажая - нет, скорее намекая на неё, давая её почувствовать - тёмную подоснову бытия, его родимую языческую хтонь. Так крупная дрожь берёт - тем сильнее, что не знаешь значений, которые могут быть сколько угодно банальны - от топонимов типа Лахденпохья, Питкяранта, Кондопога, Сортавала, Кохтла-Ярве… И даже скользящее, посвистывающее, вроде-бы-поверхностное, цвета сильно разбавленного кофе с молоком (никак не цвет глубины!), с поблёскивающими капельками холода «Хельсинки» - тоже из этого ряда: оно (слово с его звучанием) - поверхностный симптом глубокого.
= В сцепке с этим: север, северо-запад. Северное финноугорство задевает глубже восточного, мнится таинственнее и вообще милее (хотя очень небезразлично и восточное - а меньше задевает оно, подозреваю, только потому, что никак - или почти - не пережито в качестве личного опыта).
= Сосны и ели. В моём смутном внутреннем представлении Мировое Древо, соединяющее миры дольний, горний и срединный, непременно должно быть сосной. И в том месте, где оно растёт - всегда ранний закат (когда щель между мирами едва начинает приоткрываться - когда ещё не страшно ). [А вообще давно пора сделать себе «сосновый» юзерпик! - живая метафизика.]
= Дерево и деревянное. При всей моей невосприимчивости к внегородским формам жизни - деревянные дома чувствуются всей кожей и даже подкожными мускулами, как продолжение тела - и уж несомненно как живые. В них жадно хочется быть.
= Вокзалы и дороги, железные - особо: как дыры и сквозняки в бытии (каждый вокзал - такая дыра, каждая дорога - такой сквозняк; а железность только добавляет ему метафизического холодка). Странствующий - тот, кто не там и не здесь - из бытия немного изъят.
Ранний март и трудно отделимый от него, но всё-таки с другими интонациями поздний февраль: время, когда весна сказывается только в изменении качества света - в его прояснении и обострении, когда от неё ничего ещё нет, кроме обещания и ожидания, но зато такого, которое наполняет всё пространство и разлившееся по нему время. Вообще, переходные, сквозящие участки между временами года - тоже своего рода зоны повышенного бытийного сквозняка, когда - как воздух чувствуется во время ветра - чувствуется, мнится, сама материя, из которой бытие соткано, все её особенно чутко натягивающиеся в это время волоконца.
Список получился несколько избыточно аннотированным, но ладно уж - тем более, что отдельным и важным пунктом списка пристрастий непременно должна быть
Избыточность.
Вообще предлагаю единочувствующим сделать из этого флэшмоб и поделиться своими списками (маломотивированных) пристрастий!
[Пристрастие, если истолковать это слово из персонального лексикона - это не вполне объяснимая, а ещё лучше того, не нуждающаяся в объяснении (и так плодотворна и живительна!) тяга к какому бы то ни было аспекту и фрагменту реальности, сообщающая носителю пристрастия внутреннюю интенсивность и динамику и задающая линии его отношения к жизни и взаимодействия с ней.]
(у меня есть смутное чувство, что всё это таки лепится в некоторый смысловой и «внутренне-эстетический» комплекс)
= Угрофинское и финноугорское [это одно и то же, - просто в перекатывании слов на языке есть отдельное удовольствие :-)], причём не только венгерское, но и - тут уж совсем без всяких биографических зацепок, исключительно ритмически и ароматически - финское, карельское: звуки этих языков, - кстати для венгероязычного человека совершенно непрозрачных, так что тут чистая эстетика, - которые закручиваются в тёмные прохладные прихотливые воронки, обнажая - нет, скорее намекая на неё, давая её почувствовать - тёмную подоснову бытия, его родимую языческую хтонь. Так крупная дрожь берёт - тем сильнее, что не знаешь значений, которые могут быть сколько угодно банальны - от топонимов типа Лахденпохья, Питкяранта, Кондопога, Сортавала, Кохтла-Ярве… И даже скользящее, посвистывающее, вроде-бы-поверхностное, цвета сильно разбавленного кофе с молоком (никак не цвет глубины!), с поблёскивающими капельками холода «Хельсинки» - тоже из этого ряда: оно (слово с его звучанием) - поверхностный симптом глубокого.
= В сцепке с этим: север, северо-запад. Северное финноугорство задевает глубже восточного, мнится таинственнее и вообще милее (хотя очень небезразлично и восточное - а меньше задевает оно, подозреваю, только потому, что никак - или почти - не пережито в качестве личного опыта).
= Сосны и ели. В моём смутном внутреннем представлении Мировое Древо, соединяющее миры дольний, горний и срединный, непременно должно быть сосной. И в том месте, где оно растёт - всегда ранний закат (когда щель между мирами едва начинает приоткрываться - когда ещё не страшно ). [А вообще давно пора сделать себе «сосновый» юзерпик! - живая метафизика.]
= Дерево и деревянное. При всей моей невосприимчивости к внегородским формам жизни - деревянные дома чувствуются всей кожей и даже подкожными мускулами, как продолжение тела - и уж несомненно как живые. В них жадно хочется быть.
= Вокзалы и дороги, железные - особо: как дыры и сквозняки в бытии (каждый вокзал - такая дыра, каждая дорога - такой сквозняк; а железность только добавляет ему метафизического холодка). Странствующий - тот, кто не там и не здесь - из бытия немного изъят.
Ранний март и трудно отделимый от него, но всё-таки с другими интонациями поздний февраль: время, когда весна сказывается только в изменении качества света - в его прояснении и обострении, когда от неё ничего ещё нет, кроме обещания и ожидания, но зато такого, которое наполняет всё пространство и разлившееся по нему время. Вообще, переходные, сквозящие участки между временами года - тоже своего рода зоны повышенного бытийного сквозняка, когда - как воздух чувствуется во время ветра - чувствуется, мнится, сама материя, из которой бытие соткано, все её особенно чутко натягивающиеся в это время волоконца.
Список получился несколько избыточно аннотированным, но ладно уж - тем более, что отдельным и важным пунктом списка пристрастий непременно должна быть
Избыточность.
Вообще предлагаю единочувствующим сделать из этого флэшмоб и поделиться своими списками (маломотивированных) пристрастий!