Когда вдруг начинает получаться текст - от которого ты малодушно пробегала дня, наверное, три, то и дело энтузиастически изменяя ему с другими текстами и неубедительно убеждая себя в том, что вот же, всё равно же что-то делаешь, значит, как бы проводишь время не зря (…а обязательное-то стоит…), - так вот, когда он, наконец, вопреки всей этой бесстыдной разбросанности берёт да начинает складываться - это, право, чистое чудо. Не заслуженное, клянусь, ничем, кроме милосердия самого текста - который имеет свои и судьбу, и характер, и волю, и вообще всё, что угодно.
Впрочем, подозреваю и то, что отвлечение от существенного принадлежит к числу необходимых условий работы с ним. Что для успешных отношений с текстом вообще, по определению, стоит не концентрироваться на нём до полного истирания мозгов, как призывает совесть, а, напротив того, как следует от него поотвлекаться. Может быть, даже и вырастить изрядную степень вины перед ним, которая потом вытолкнет в писание этого текста так, что просто деваться будет некуда, но это уже немного другое. Я же сейчас - о вызревании текста, о создании ему этими отвлечениями своего рода латентного, внутриутробного периода, во время которого ты занимаешься любой мыслимой фигнёй вещами, принципиально не имеющими к тексту отношения и без которого он просто не созреет и не напишется.
This entry was originally posted at
http://yettergjart.dreamwidth.org/225089.html. Please comment there using
OpenID.