К сказке странствий: мечтания и прожекты
(Денег, чтобы всё это объехать, у меня всё равно никогда не будет, но мечтания - отдельный сладостный жанр существования.)
А вот Голландию хочется увидеть (ощутить, пощупать, понюхать, услышать) когда-нибудь едва ли не единственно того ради, что мне всегда нравился на внутреннюю ощупь, по своей фонетической выделке её язык (впрочем, то же касается всех решительно - хотя не в равной степени - языков германской группы, включая идиш). Одно название «Лейден» чего стоит - перекатываешь его, как горьковато-солёный прозрачный леденец, на языке, а оно втягивает тебя, как колодец с прозрачными стенками, в неясно обещаемую глубину, бьёт над тобой, как холодный колокол: Лейден, Лейден. Хочется повзаимодействовать всеми органами чувств с пространством, которое этим языком вылеплено, устроено. Понюхать, как пахнет их голландское море, почувствовать, какую пластику задаёт человеку движение по голландским улицам. Мнится, не должно быть чуждым. Давным-давно - уже 12 лет назад - очень родственным показался совсем быстро - пара дней - мелькнувший Осло.
Нечто похожее было (и продолжается) у меня с польской фонетикой и ритмикой, - взаимодействие в прошлом году с Варшавой было поэтому (ли?) эстетически-точным, полным совпадений с глубокими ожиданиями и очевидностями, взаимодействие-узнавание. Не очарование, не ожог и уязвлённость красотою (есть и такой регистр сильного взаимодействия с городами, но это другое), а - и это верный признак (непонятно с чего взявшегося) родства - узнавание и принятие как своего и некрасивого, и неудачного, и трудного тоже: некоторое внутреннее «ну да, ну вот, так и должно быть, я так и думала». Что-то вроде того, как если надеваешь одежду с чужого плеча, а она - бац! - и оказывается тебе по размеру и форме, будто обнашивалась твоими собственными движениями. Больше всего верю и доверяю вот таким соответствиям, хотя (= именно потому, что) они очень редки.
Поездила бы я ещё по Польше, интересный был опыт.
(Вот не влечёт меня так, на уровне глубоких стимулов, знойная Италия - хотя с Римом бы я повзаимодействовала ещё, - с ним, я бы сказала, интересно разговаривать: ведь хождение по городам - это разговоры с ними, - Рим - яркий, содержательный, серьёзный и сложный - и одновременно, о изумление, - лёгкий собеседник. Не влекут - ТАК - и не менее знойные Испания с Португалией, хотя явно интригуют воображение - особенно последняя, за то, что на краю Европы, за то, что у неё такой язык: смуглый, тёмно-оливковый, горький - хотя вообще не люблю языков романской группы, но этот - исключение, в нём мне слышится глубина, к которой в иных романских языках я невосприимчива. На Мальту бы вот посмотрела ещё - пуще прочего, я бы её послушала: очень меня интригует её язык, сросшийся (насколько я себе представляю) из английских, итальянских и арабских элементов. Ухо бы в неё окунула. Не слышала, кстати, никогда. - Но это не то, - это всё скорее влечение познания. [И вообще всё знойное - с этим не ко мне.] А есть влечение родства [сомнительно, что кровного - оснований вроде бы никаких не должно быть - однако ж почти телесного] и соответствия (в отношении которого мне упрямо нравится определение «пластическое»: пластического соответствия). И оно всё - в северо-западном углу Европы, от Польши до Гренландии (которая по существу уже не Европа) и Исландии, предмета совсем уж недосягаемых, но бурных и разнузданных мечтаний моих.
А вот Голландию хочется увидеть (ощутить, пощупать, понюхать, услышать) когда-нибудь едва ли не единственно того ради, что мне всегда нравился на внутреннюю ощупь, по своей фонетической выделке её язык (впрочем, то же касается всех решительно - хотя не в равной степени - языков германской группы, включая идиш). Одно название «Лейден» чего стоит - перекатываешь его, как горьковато-солёный прозрачный леденец, на языке, а оно втягивает тебя, как колодец с прозрачными стенками, в неясно обещаемую глубину, бьёт над тобой, как холодный колокол: Лейден, Лейден. Хочется повзаимодействовать всеми органами чувств с пространством, которое этим языком вылеплено, устроено. Понюхать, как пахнет их голландское море, почувствовать, какую пластику задаёт человеку движение по голландским улицам. Мнится, не должно быть чуждым. Давным-давно - уже 12 лет назад - очень родственным показался совсем быстро - пара дней - мелькнувший Осло.
Нечто похожее было (и продолжается) у меня с польской фонетикой и ритмикой, - взаимодействие в прошлом году с Варшавой было поэтому (ли?) эстетически-точным, полным совпадений с глубокими ожиданиями и очевидностями, взаимодействие-узнавание. Не очарование, не ожог и уязвлённость красотою (есть и такой регистр сильного взаимодействия с городами, но это другое), а - и это верный признак (непонятно с чего взявшегося) родства - узнавание и принятие как своего и некрасивого, и неудачного, и трудного тоже: некоторое внутреннее «ну да, ну вот, так и должно быть, я так и думала». Что-то вроде того, как если надеваешь одежду с чужого плеча, а она - бац! - и оказывается тебе по размеру и форме, будто обнашивалась твоими собственными движениями. Больше всего верю и доверяю вот таким соответствиям, хотя (= именно потому, что) они очень редки.
Поездила бы я ещё по Польше, интересный был опыт.
(Вот не влечёт меня так, на уровне глубоких стимулов, знойная Италия - хотя с Римом бы я повзаимодействовала ещё, - с ним, я бы сказала, интересно разговаривать: ведь хождение по городам - это разговоры с ними, - Рим - яркий, содержательный, серьёзный и сложный - и одновременно, о изумление, - лёгкий собеседник. Не влекут - ТАК - и не менее знойные Испания с Португалией, хотя явно интригуют воображение - особенно последняя, за то, что на краю Европы, за то, что у неё такой язык: смуглый, тёмно-оливковый, горький - хотя вообще не люблю языков романской группы, но этот - исключение, в нём мне слышится глубина, к которой в иных романских языках я невосприимчива. На Мальту бы вот посмотрела ещё - пуще прочего, я бы её послушала: очень меня интригует её язык, сросшийся (насколько я себе представляю) из английских, итальянских и арабских элементов. Ухо бы в неё окунула. Не слышала, кстати, никогда. - Но это не то, - это всё скорее влечение познания. [И вообще всё знойное - с этим не ко мне.] А есть влечение родства [сомнительно, что кровного - оснований вроде бы никаких не должно быть - однако ж почти телесного] и соответствия (в отношении которого мне упрямо нравится определение «пластическое»: пластического соответствия). И оно всё - в северо-западном углу Европы, от Польши до Гренландии (которая по существу уже не Европа) и Исландии, предмета совсем уж недосягаемых, но бурных и разнузданных мечтаний моих.