Бремя веры и благословение атеизма (Достоевский, Бог, Никсон, Августин, 11 сентября, вера, атеизм..)
Дочитываю книжку Сельмановича "Это всё о Боге". Под хорошим впечатлением, с глубокими размышлениями и с большими надеждами на то, что идеи из книги не останутся только лишь идеями, а начнут затрагивать умы той самой пассионарной массы, которая, по теории Льва Гумилёва, и творит историю...
И ещё вот фотка тут такая есть из последник (кто забыл, как я вообще выгляжу), называется "найдите 10 отличий" :-)))
Так вот, насчёт бремени веры и благоловения атеизма... "Если религиозные люди связывают свою жизнь с чем-то трансцендентным, что зачастую означает "где-то там" и "потом", атеисты принимают всю полноту ответственности "здесь" и "сейчас". Они не могут избежать общественных и личных вопросов, не могут скрыть или отложить их на неопределенное время, оставить для неопределенного места и кого-нибудь другого. Все уже происходит, причем в настоящем. Каждый человек и мгновение ценны, неповторимы, их невозможно отложить - потому они и священны".
"В "Братьях Карамазовых" Достоевский предостерегает против безбожного нравственного нигилизма словами "если Бога нет, то все дозволено". Французский философ Андре Глюксманн в книге об 11 сентября, названной "Достоевский на Манхэттене" не соглашается с ним: если есть Бог, утверждает он, тогда позволено все, даже взорвать сотни ни в чем не повинных посторонних людей. Он считает, что когда люди верят в Бога, им грозит опасность придать насилию нормальный характер с помощью каких-либо "чисто человеческих" ограничений и соображений. Таким образом, у атеизма есть основание отвергать все, что превращает людей в орудия для какой бы то ни было цели, неважно, насколько сакральной, а также отвергать все, что пренебрегает благополучием нынешнего мира ради мира грядущего. Предписание Августина "люби Бога и поступай, как считаешь нужным" означает, что те, кто по-настоящему любит Бога, поступят правильно и будут следовать высочайшим нравственным стандартам. Я много раз упоминал в проповедях эту мысль Августина, и мое сердце наполнялось преданностью и радостью познания Бога. Но у этой преданности есть и темная сторона. Слова Августина можно воспринимать как шутку "Моя невеста никогда не опаздывала на свидания, потому что если она опоздает, то перестанет быть моей невестой". Или как заверения мужчин, которые избивают жен, но при этом убеждены, что любят их. Или как слова Ричарда Никсона о том, что "президент не может совершить ничего противозаконного, потому что если президент совершил такой поступок, значит, он не является противозаконным". Наша любовь к Богу может стать обузой для тех, кто нас окружает"
А вот интеренсное мнение священника-гуманиста из Гарвардского университета Грэгори Эпстайна из книги "Хорош и без бога: во что верят миллиарды людей, далеких от религии" (Gregory Epstein, Good Without God: What a Billion Nonreligious People Do Belive):
"Если из моей работы читатели почерпнут лишь одно, то пусть это будет мысль о том, что подлинный, страстный, преданный гуманист - и да, атеист - должен признать достоинство других убеждений. Некоторые атеисты хотят уничтожить религию так же, как некоторые религиозные фундаменталисты хотят стереть с лица земли гуманизм. Мой гуманизм - свеобъемлющая философия. Он гласит: давайте постараемся понять себя настолько, чтобы выяснить, почему между нами возникают разногласия, и тогда мы сможем доверять себе настолько, чтобы заботиться друг о друге и вместе стремиться к достижению общих целей"
И ещё вот фотка тут такая есть из последник (кто забыл, как я вообще выгляжу), называется "найдите 10 отличий" :-)))
Так вот, насчёт бремени веры и благоловения атеизма... "Если религиозные люди связывают свою жизнь с чем-то трансцендентным, что зачастую означает "где-то там" и "потом", атеисты принимают всю полноту ответственности "здесь" и "сейчас". Они не могут избежать общественных и личных вопросов, не могут скрыть или отложить их на неопределенное время, оставить для неопределенного места и кого-нибудь другого. Все уже происходит, причем в настоящем. Каждый человек и мгновение ценны, неповторимы, их невозможно отложить - потому они и священны".
"В "Братьях Карамазовых" Достоевский предостерегает против безбожного нравственного нигилизма словами "если Бога нет, то все дозволено". Французский философ Андре Глюксманн в книге об 11 сентября, названной "Достоевский на Манхэттене" не соглашается с ним: если есть Бог, утверждает он, тогда позволено все, даже взорвать сотни ни в чем не повинных посторонних людей. Он считает, что когда люди верят в Бога, им грозит опасность придать насилию нормальный характер с помощью каких-либо "чисто человеческих" ограничений и соображений. Таким образом, у атеизма есть основание отвергать все, что превращает людей в орудия для какой бы то ни было цели, неважно, насколько сакральной, а также отвергать все, что пренебрегает благополучием нынешнего мира ради мира грядущего. Предписание Августина "люби Бога и поступай, как считаешь нужным" означает, что те, кто по-настоящему любит Бога, поступят правильно и будут следовать высочайшим нравственным стандартам. Я много раз упоминал в проповедях эту мысль Августина, и мое сердце наполнялось преданностью и радостью познания Бога. Но у этой преданности есть и темная сторона. Слова Августина можно воспринимать как шутку "Моя невеста никогда не опаздывала на свидания, потому что если она опоздает, то перестанет быть моей невестой". Или как заверения мужчин, которые избивают жен, но при этом убеждены, что любят их. Или как слова Ричарда Никсона о том, что "президент не может совершить ничего противозаконного, потому что если президент совершил такой поступок, значит, он не является противозаконным". Наша любовь к Богу может стать обузой для тех, кто нас окружает"
А вот интеренсное мнение священника-гуманиста из Гарвардского университета Грэгори Эпстайна из книги "Хорош и без бога: во что верят миллиарды людей, далеких от религии" (Gregory Epstein, Good Without God: What a Billion Nonreligious People Do Belive):
"Если из моей работы читатели почерпнут лишь одно, то пусть это будет мысль о том, что подлинный, страстный, преданный гуманист - и да, атеист - должен признать достоинство других убеждений. Некоторые атеисты хотят уничтожить религию так же, как некоторые религиозные фундаменталисты хотят стереть с лица земли гуманизм. Мой гуманизм - свеобъемлющая философия. Он гласит: давайте постараемся понять себя настолько, чтобы выяснить, почему между нами возникают разногласия, и тогда мы сможем доверять себе настолько, чтобы заботиться друг о друге и вместе стремиться к достижению общих целей"