Багрицкий в школе
В моем детстве имя Эдуард Багрицкий вызывало одну четкую и нерушимую ассоциацию - помирающая от скарлатины пионерка, замученная попами и темной мамашей, отдающая салют красному знамени. Мрак!
В университете же оказалось, что Багрицкий - это гораздо, гораздо больше. Это звучные строки о трех греках, везущих в Одессу контарбанду, это посвист баварского птицелова, это “От черного хлеба и верной жены мы бледною немочью заражены…” Я влюбилась в его стихи окончательно и бесповоротно, попутно простив гению мрачную страшилку про смерть атеистического дитятка.
К моменту начала моей работы в школе в стране шла перестройка всего, в том числе программы по литературе. Сему факту я по сей день рада. Ибо Багрицкий в программе упоминался, а вот выбор произведений был оставлен на усмотрение учителя. А класс был, кажется, шестой или седьмой - вот ведь забыла, но вполне уже сознательного возраста ребята, с которыми можно было говорить обо всем на свете. И я вовсю рассказывала им о той удивительной одесской плеяде авторов, о легких чеканных рифмах, запись Никитиных приносила послушать - и подпевали от души. А в качестве домашнего задания предложила выбрать по стихотворению из сборника и выучить наизусть. Кому что понравится.
На следующем уроке царило абсолютное счастье. И качался на волнах арбуз, и гребли к Одесским берегам контрабандисты, и падал в голубоватый снег раненый Пушкин. И все хотели к доске. А более всех милая девочка Людочка. Не отличница, но девочка старательная, и литературу она любила. Когда дошла до нее очередь, она гордо посмотрела на одноклассников. “Ерунду вы все читали, - сказала Людочка. - Вот я у Багрицкого поэму нашла - так это просто шедевр. Я весь вечер плакала!” Вы, полагаю, уже догадались, от чего рыдало дитя пост-пионерской и экс-комсомольской эры. Ну да, “Валя, Валентина, что с тобой теперь?..” - “Смерть пионерки”.