О пигмействе в живописи
Ценность произведений искусства, помимо прочего, состоит в том, что они не теряют актуальности. Следует, разумеется, рассуждать о них в привязке ко времени создания, но и о современности они могут поведать немало. Все-таки встречи с искусством всегда происходят в определенный момент и в определенном контексте, не менее значимые, чем стародавние времена.
В белгородском художественном музее сейчас выставлена коллекция западноевропейского искусства XV-XIX веков, принадлежащая В.Г. Горященко. Название выставки очень точно: "Человек и его мир". Фламандцы, голландцы, немцы, немного австрийцев. Что приходит на ум при их упоминании? Последовательно: Тиль Уленшпигель, Брейгели, роскошные натюрморты, благополучные бюргеры, сентиментальные красивости. Почти, но не совсем.
Удивительное дело: из пятидесяти экспонатов мне приглянулись два (их я нашла искренними), еще один мастерски и метко написан, но рассудочен, на нескольких работах примечательны фоновые пейзажи. Речь сейчас не о техническом мастерстве живописцев (в шестнадцатом веке оно, стоит думать, в Северной Европе не всегда было на высоте, и это особенно бросается в глаза при попытке воспроизвести "итальянских" мадонн и сюжеты из античной мифологии). Старинная живопись порой интересна именно своим несовершенством. Здесь же многие картины разочаровывали своей пресностью, а иные вызывали отторжение. Но при этом подборка оказалась весьма познавательна - в общечеловеческом смысле.
Швабский художник, имя которого неизвестно
"Святой Георгий отказывается поклоняться языческому идолу, 1480 (фрагмент)
А вот собачки очаровательные!
Фрагмент той же картины
Для начала - об омерзительном.
В прошлом посте я просила вас запомнить манеру изображать человеческие фигуры на изделиях городецких и мстерских мастеров. А еще вспомните русский лубок, где персонажи изображаются весьма комично и нарочито примитивно. Но уродливы ли они? Нет, они упрощены и утрированны одновременно из-за художественной традиции и из-за того, что смысл должен быть понятен простому люду.
Казалось бы, от соседей по планете можно было ожидать схожего, с доброй усмешкой и житейской мудростью, изображения быта и нравов соплеменников. Но нет, на картинах - все больше уродцы, карлики, бандиты, драчуны и пьяницы. Без какой-либо усмешки, без самоиронии, назидательности или сердечности. Как мелки заботы персонажей, как узок и карикатурно жалок их мир, как он грязен и неприветлив. В нем не чувствуется ни крепкой рассудительности, ни народной мудрости или сметки, ни доброты, ни широты и искренности. Только - пигмейство.
Это чуждо русскому искусству и русскому по духу зрителю.
И самое удивительное, что некоторые работы будто написаны современным художником. Вот эта, например:
Вывод у меня один, очень субъективный и узкий, но: вот с кем мы имеем дело и сейчас - с карликами и уродцами.
А еще вот вам Босховские мотивы (картина о схождени Христа в ад полна адских, но не страшных созданий немного в духе кукол Джима Хенсона):
Австрийцы и немцы представлены стилем Бидермайер. Красиво, бесчувственно, холодно. Но вот этот портрет занимателен. Я не соглашусь с характеристикой "веселый жанровый портрет" в комментарии к выставке, потому что изображенный монах - довольно циничный тип. отнюдь не добрый весельчак. Работа антиклерикальная, но антиклерикальная декоративно. Типаж великолепный. Характер - даже в ухмылке, но остроты недостает, так как художник изобразил нечто само собой разумеющееся, привычное. Он ничего не хотел сказать - просто мастерски написал колоритного толстяка-монаха, что пользовалось популярностью у покупателей живописи.
Эдуард фон Грютцнер "Хороший напиток", 1906
Рыбаки на картине голландского мастера напомнили мне фигуры с картин Ван Гога. Это к тому, что есть детали, которые не меняются в реальности и потому повторяются в искусстве. И еще я подумала, что Ван Гог карликом не был - он-то был великаном.
И о прекрасном.
Трогательная маленькая Мадонна. Неожиданная деталь: она и Младенец смотрят друг на друга.
Лукас Хейгенс ван Лейден "Мадонна с младенцем", 1517-1528
Хотелось долго разглядывать тонкие пейзажи у Питера Брейгеля Младшего. Осенняя гамма, тонкие мазки, декоративность. Но из всех представленных его работ тронула меня только вот эта крошечная:
Питер Брейгель Мл. "Лесорубы при вязке хвороста", после 1616Просто для контраста покажу увиденный в тот же день в художественном салоне музея пейзаж А.В. Шпагоняк "Онфлёр" (2022). Я не поклоница этой художницы, но должна сказать, что света, звука и воздуха в этой всего лишь интерьерной работе много больше, чем во всех западноевропейских мастерах, представленных этажом выше. А воздух-то после выставки был мне необходим - очень уж она тяжеловесная.
В белгородском художественном музее сейчас выставлена коллекция западноевропейского искусства XV-XIX веков, принадлежащая В.Г. Горященко. Название выставки очень точно: "Человек и его мир". Фламандцы, голландцы, немцы, немного австрийцев. Что приходит на ум при их упоминании? Последовательно: Тиль Уленшпигель, Брейгели, роскошные натюрморты, благополучные бюргеры, сентиментальные красивости. Почти, но не совсем.
Удивительное дело: из пятидесяти экспонатов мне приглянулись два (их я нашла искренними), еще один мастерски и метко написан, но рассудочен, на нескольких работах примечательны фоновые пейзажи. Речь сейчас не о техническом мастерстве живописцев (в шестнадцатом веке оно, стоит думать, в Северной Европе не всегда было на высоте, и это особенно бросается в глаза при попытке воспроизвести "итальянских" мадонн и сюжеты из античной мифологии). Старинная живопись порой интересна именно своим несовершенством. Здесь же многие картины разочаровывали своей пресностью, а иные вызывали отторжение. Но при этом подборка оказалась весьма познавательна - в общечеловеческом смысле.
Швабский художник, имя которого неизвестно
"Святой Георгий отказывается поклоняться языческому идолу, 1480 (фрагмент)
А вот собачки очаровательные!
Фрагмент той же картины
Для начала - об омерзительном.
В прошлом посте я просила вас запомнить манеру изображать человеческие фигуры на изделиях городецких и мстерских мастеров. А еще вспомните русский лубок, где персонажи изображаются весьма комично и нарочито примитивно. Но уродливы ли они? Нет, они упрощены и утрированны одновременно из-за художественной традиции и из-за того, что смысл должен быть понятен простому люду.
Казалось бы, от соседей по планете можно было ожидать схожего, с доброй усмешкой и житейской мудростью, изображения быта и нравов соплеменников. Но нет, на картинах - все больше уродцы, карлики, бандиты, драчуны и пьяницы. Без какой-либо усмешки, без самоиронии, назидательности или сердечности. Как мелки заботы персонажей, как узок и карикатурно жалок их мир, как он грязен и неприветлив. В нем не чувствуется ни крепкой рассудительности, ни народной мудрости или сметки, ни доброты, ни широты и искренности. Только - пигмейство.
Это чуждо русскому искусству и русскому по духу зрителю.
И самое удивительное, что некоторые работы будто написаны современным художником. Вот эта, например:
Вывод у меня один, очень субъективный и узкий, но: вот с кем мы имеем дело и сейчас - с карликами и уродцами.
А еще вот вам Босховские мотивы (картина о схождени Христа в ад полна адских, но не страшных созданий немного в духе кукол Джима Хенсона):
Австрийцы и немцы представлены стилем Бидермайер. Красиво, бесчувственно, холодно. Но вот этот портрет занимателен. Я не соглашусь с характеристикой "веселый жанровый портрет" в комментарии к выставке, потому что изображенный монах - довольно циничный тип. отнюдь не добрый весельчак. Работа антиклерикальная, но антиклерикальная декоративно. Типаж великолепный. Характер - даже в ухмылке, но остроты недостает, так как художник изобразил нечто само собой разумеющееся, привычное. Он ничего не хотел сказать - просто мастерски написал колоритного толстяка-монаха, что пользовалось популярностью у покупателей живописи.
Эдуард фон Грютцнер "Хороший напиток", 1906
Рыбаки на картине голландского мастера напомнили мне фигуры с картин Ван Гога. Это к тому, что есть детали, которые не меняются в реальности и потому повторяются в искусстве. И еще я подумала, что Ван Гог карликом не был - он-то был великаном.
И о прекрасном.
Трогательная маленькая Мадонна. Неожиданная деталь: она и Младенец смотрят друг на друга.
Лукас Хейгенс ван Лейден "Мадонна с младенцем", 1517-1528
Хотелось долго разглядывать тонкие пейзажи у Питера Брейгеля Младшего. Осенняя гамма, тонкие мазки, декоративность. Но из всех представленных его работ тронула меня только вот эта крошечная:
Питер Брейгель Мл. "Лесорубы при вязке хвороста", после 1616Просто для контраста покажу увиденный в тот же день в художественном салоне музея пейзаж А.В. Шпагоняк "Онфлёр" (2022). Я не поклоница этой художницы, но должна сказать, что света, звука и воздуха в этой всего лишь интерьерной работе много больше, чем во всех западноевропейских мастерах, представленных этажом выше. А воздух-то после выставки был мне необходим - очень уж она тяжеловесная.