(no subject)
Книги - это убежище, пристанище, укрытие. Книги и, пожалуй, музыка - они помогают сбежать от реального мира хотя бы ненадолго, но я не знаю, плохо это или хорошо.
Ночью я дочитывала "Лебединую дорогу" Семеновой, и по лицу моему текли горячие слезы. Удивительная, прекрасная, печальная история, и как же горько было прощаться в конце с одним из Виглавичей, как же хотелось, чтобы урмане вернулись домой, и как не хотелось с ними расставаться - равно на берегу полноводной Роси и на последних страницах книги. После такого сразу не уснуть, и я достала с полки что-то совсем нейтральное, недлинное, несерьезное, чтобы мысленно побыть еще в "Лебединой дороге", но и передохнуть перед следующей книгой. Моим отдыхом стала давным-давно подаренная мамой "Книга принцесс" Людмилы Петрушевской - безумно розовая, с хулиганистыми картинками почти на каждой странице и с веселыми, но душевными выдуманными историями о принцессах и почти принцессах. Вот уж не ожидала, что этот сборничек окажется таким милым и уютным. Прочитала-то я его за пару часов, а радости он вместил - на целый день хватит. Следом я начала "Калевалу" - не то адаптированное издание пятьдесят восьмого года с иллюстрациями Кочергина, которое соседствует в шкафу с Лотманом, а толстый том из "БВЛ" - все пятьдесят рун, 22 795 стихов в переводе Бельского:
Я, бывало, слышал речи,
Слышал, как слагались песни.
По одной идут к нам ночи,
Дни идут поодиночке -
Был один и Вяйнямёйнен,
Вековечный песнопевец, -
Девой выношен прекрасной,
Он от Ильматар родился.
Вспоминается "Песнь о Гайавате", верно? Когда-то она меня поразила, а Лонгфелло был вдохновлен "Калевалой", не иначе. Она северная, по-своему холодная, по-своему горячая, и это завораживает и по краю лесов и морей граничит с историями о норвежцах, написанными Марией Семеновой... Ах вот оно что: у нее есть еще и книга "С викингами на Свадьбард" о сыне Хельги Виглафссона. Пожалуй, я буду читать ее в дороге, потому что "Калевала" слишком велика, чтобы носить ее в и без того тяжеленной сумке.
Ночью я дочитывала "Лебединую дорогу" Семеновой, и по лицу моему текли горячие слезы. Удивительная, прекрасная, печальная история, и как же горько было прощаться в конце с одним из Виглавичей, как же хотелось, чтобы урмане вернулись домой, и как не хотелось с ними расставаться - равно на берегу полноводной Роси и на последних страницах книги. После такого сразу не уснуть, и я достала с полки что-то совсем нейтральное, недлинное, несерьезное, чтобы мысленно побыть еще в "Лебединой дороге", но и передохнуть перед следующей книгой. Моим отдыхом стала давным-давно подаренная мамой "Книга принцесс" Людмилы Петрушевской - безумно розовая, с хулиганистыми картинками почти на каждой странице и с веселыми, но душевными выдуманными историями о принцессах и почти принцессах. Вот уж не ожидала, что этот сборничек окажется таким милым и уютным. Прочитала-то я его за пару часов, а радости он вместил - на целый день хватит. Следом я начала "Калевалу" - не то адаптированное издание пятьдесят восьмого года с иллюстрациями Кочергина, которое соседствует в шкафу с Лотманом, а толстый том из "БВЛ" - все пятьдесят рун, 22 795 стихов в переводе Бельского:
Я, бывало, слышал речи,
Слышал, как слагались песни.
По одной идут к нам ночи,
Дни идут поодиночке -
Был один и Вяйнямёйнен,
Вековечный песнопевец, -
Девой выношен прекрасной,
Он от Ильматар родился.
Вспоминается "Песнь о Гайавате", верно? Когда-то она меня поразила, а Лонгфелло был вдохновлен "Калевалой", не иначе. Она северная, по-своему холодная, по-своему горячая, и это завораживает и по краю лесов и морей граничит с историями о норвежцах, написанными Марией Семеновой... Ах вот оно что: у нее есть еще и книга "С викингами на Свадьбард" о сыне Хельги Виглафссона. Пожалуй, я буду читать ее в дороге, потому что "Калевала" слишком велика, чтобы носить ее в и без того тяжеленной сумке.