юбилейное № 10
Шестидневная война, 1967-2017
Часть X. Удар "Мотыгой"
Дов Конторер
Продолжение. Начало в номерах "Вестей" от 6, 13, 20, 27 апреля, 4, 11, 18, 25 мая и 1 июня с.г.
Не будет преувеличением сказать, что Стальная дивизия Исраэля Таля - именно так называли это соединение - порвала в клочья 7-ю пехотную дивизию Абдель-Азиза Сулеймана, в зону ответственности которой входил примыкающий к Средиземному морю контур египетского оборонительного комплекса на севере Синае. Египтяне могли опереться там, в укрепрайоне Джеради, на заранее подготовленные рубежи обороны, но в пользу Таля, дивизия которого составляла главную ударную силу Южного фронта, сыграло многократное превосходство по числу танков и артиллерийских орудий, равно как и фактор абсолютного господства Израиля в воздухе.
Комдив Сулейман погиб вместе с группой офицеров своего штаба уже в первые часы войны, после чего его лишившиеся командования части начали поспешное отступление к Эль-Аришу. Их потери в технике составили 5 июня до полусотни советских танков Т-34-85 и ИС-3 и трудноустановимое на фоне последующих потерь количество бронемашин и грузовиков. Египетская дивизия также потеряла убитыми и ранеными около 2000 своих бойцов. Несмотря на завязавшиеся бои в секторе Газы, которых министр обороны Даян рассчитывал избежать, и на те трудности, с которыми столкнулась танковая бригада Менахема Авирама, преодолевшая семьдесят километров в обход южного края укрепрайона Джеради, к концу первого дня войны передовые силы дивизии Таля вышли к Эль-Аришу и к северной оконечности Бир-Лахфана, взломав оборону противника на глубину до сорока километров.
Основные силы наступавшей южнее, со стороны Ниццаны, дивизии Ариэля Шарона вступили в бой несколько позже. Опрокинув в течение дня силы египетской приграничной завесы, они вышли к передовым линиям укрепрайона Умм-Катаф с наступлением темноты и уже ночью обрушили на этот район, контролировавшийся 2-й египетской дивизией Саади Наджиба, огонь шести артиллерийских дивизионов, выпустивших свыше шести тысяч 155-мм и 105-мм снарядов. Еще до окончания артподготовки израильская пехота, доставленная к месту атаки автобусами, проникла в боевые порядки противника на северном фланге, в районе Абу-Агейлы. Продвигаясь по вражеским траншеям и используя складки местности, пехотинцы Йекутиэля Адама сумели нейтрализовать многие очаги египетской обороны еще до того, как единственная в дивизии Шарона танковая бригада Мордехая Циппори нанесла основной удар. Тем временем высадившиеся с вертолетов десантники Дани Мата уничтожили удаленный от переднего края позиционный район египетской артиллерии, и к утру 6 июня прорыв обороны противника в Абу-Агейле и Умм-Катафе стал свершившимся фактом.
Одновременно с дивизией Таля и несколько раньше удара, нанесенного дивизией Шарона, в считавшееся непроходимым для танков и потому неприкрытое египетскими войсками вади Харидин вошла танковая бригада Иссахара Шедми из дивизии Авраама Йоффе.
Русло этого вади было изучено израильскими десантниками в 1956 году, и их вывод состоял в том, что данный маршрут в принципе может быть использован танками. В том же 1956 году Авраам Йоффе командовал 9-й пехотной бригадой, проделавшей трудный путь к Шарм-аш-Шейху по восточному побережью Синая. В последующий период он возглавлял Офицерскую школу и Инструкторское управление Генерального штаба, а затем поочередно командовал двумя военными округами, Южным и Северным. В 1965 году Йоффе вышел в отставку и был назначен директором Департамента заповедников и национальных парков Израиля. Важно, однако, что на посту командующего ЮВО он вернулся к данным топографической разведки, произведенной в вади Харидин во время Синайской кампании, и разработал на их основе практический план продвижения танковых сил по этому маршруту.
Незадолго до Шестидневной войны Йешаягу Гавиш, ставший командующим ЮВО двумя годами раньше, пригласил Йоффе на встречу, и тот явился к нему в штатском, не ожидая, что его ждет возвращение в армию. Гавиш поинтересовался мнением гостя о некоторых деталях давно разработанного им плана и, обнаружив, что Йоффе уверен в возможности провести крупные танковые силы по песчанным дюнам вади Харидин на пятьдесят километров в глубь египетской территории, предложил ему лично возглавить этот бросок. Таким образом Йоффе, грузный и сравнительно пожилой человек (ему уже исполнилось тогда пятьдесят три года), оказался к началу войны командиром танковой дивизии, в которую вошли две бригады - 200-я Иссахара Шедми и 520-я Эльханана Сэлы.
Обе указанные бригады были вооружены британскими танками "Центурион". И если 520-я оставалась 5 июня в резерве главного командования, полагавшего, что она может оказаться необходима в районе Иерусалима или на юге синайского фронта, где все еще приходилось опасаться египетской наступательной операции с целью отсечения Южного Негева от основной израильской территории, то 200-я уже в утренние часы скрытно вошла в вади Харидин. Преодолевая минные заграждения и слабые заслоны противника, часто не имевшие радиосвязи, танковая бригада Шедми устремилась по считавшейся непроходимой местности к перекрестку Бир-Лахфан и вышла к нему тогда же, когда танки 7-й бригады Шмуэля Гонена (Городиша) из дивизии Таля подошли к Эль-Аришу. Уничтожив радиолокационную станцию, охранявшуюся ротой пехоты и зенитными орудиями, танкисты Иссахара Шедми блокировали Бир-Лахфанский перекресток с юга. Совершив этот изящный маневр, они лишили противника возможности контратаковать дивизию Таля силами 3-й дивизии генерала Османа Насера, базировавшимися в районе Бир-Хасаны и Габель-Либани.
И действительно, когда генерал Абдель-Мухсан Камаль Муртаги, командовавший египетским корпусом на севере Синая, бросил на помощь твердо сражавшимся защитникам Эль-Ариша две бригады, вооруженные танками Т-55, их встретили у Бир-Лахфана "Центурионы" 200-й бригады ЦАХАЛа, один из батальонов которой был без особой нужды направлен ночью на помощь Шарону и лишь утром 6 июня вернулся в район Бир-Лахфана.
Жестокий бой на этом участке продолжался до полудня; израильтяне потеряли в нем девятнадцать танков, уничтожив сорок танков противника и вынудив египтян отказаться от дальнейших попыток прорваться к Эль-Аришу со стороны позиционного района 3-й дивизии. Параллельно с этим опасность удара во фланг Ариэлю Шарону была блокирована бригадой Эльханана Сэлы, ранее составлявшей резерв главного командования на юге. Прямо через боевые порядки Шарона, продолжавшего зачистку Умм-Катафа, эта бригада вышла к Габель-Либани и встретилась там с подошедшими от Бир-Лахфана танками Шедми. С этого момента дивизия Йоффе действовала в полном составе. Ей предстояло наступать в направлении Бир-Хасана - Бир-Тамада - линия перевалов - Суэц - побережье Суэцкого залива.
Дивизия Шарона заняла Кусейму, лежащую к югу от укрепрайона Умм-Катаф, а Исраэль Таль, выделив необходимый отряд для зачистки Эль-Ариша, разделил основные силы своей дивизии на три части. В оперативную группу Исраэля Гранита были включены рота танков "Паттон", разведрота, рота инженерных войск, рота на джипах с безоткатными орудиями и рота тяжелых 120-мм минометов. Этой группе было приказано вести наступление прямо на запад, к Суэцкому каналу, и к концу дня 6 июня она вплотную приблизилась к восточному краю Бардавильского лагунного залива на северном побережье Синая.
Другая часть дивизии Таля, отданная под начало Городиша, двинулась к Бир-Лахфану и Габель-Либани, откуда ей предстояло наступать к Бир-Гафгафе и Исмаилии, расположенной на центральном отрезке Суэцкого канала, но не выходить к каналу, а остановиться в десяти километрах от него (такой же приказ был отдан Моше Даяном всем израильским силам, наступавшим в сторону этой международной артерии). В то же время подразделения кадровой десантной бригады Рефаэля Эйтана отводились в сектор Газы, где они должны были помочь пехотной бригаде Йегуды Решефа, которая второй день сражалась с частями 20-й дивизии АОП и с приданным ей батальоном танков M4/FL10; эти необычные машины представляли собой гибрид, в котором на корпус старых американских "Шерманов" устанавливалась качающаяся башня с 75-мм орудием от французского легкого танка AMX-13.
Бои в секторе Газы носили чрезвычайно тяжелый характер, и на них приходилось в первые дни войны до половины израильских потерь на Южном фронте. Но после того, как солдатам и командирам АОП стало ясно, что они напрочь отрезаны от основных египетских сил на Синае, их сопротивление ослабло, и 7 июня вся территория палестинского сектора оказалась под контролем ЦАХАЛа. Отдельные очаги сопротивления, остававшиеся после капитуляции в городе Газа и в других населенных пунктах, угасали один за другим.
* * *
Из 1100 имевшихся у Израиля танков 700 находились под командованием Йешаягу Гавиша на юге, и в это число входили все имевшиеся у Израиля "Паттоны" и "Центурионы". В прорыве египетской обороны на севере Синая участвовали 500 израильских танков. Решив эту задачу, ЦАХАЛ поставил противника в тяжелое положение: из его боевого расписания следовало вычеркнуть три дивизии: 7-ю, 2-ю и 20-ю палестинскую. Северо-восточный край Синайского полуострова - территория площадью свыше 4000 квадратных километров - была усеяна дымящимися остовами тысяч машин: танков, бронетранспортеров, САУ, джипов, грузовиков. Египтянами были также утрачены сотни машин, брошенных из-за трудностей с подвозкой топлива или вышедших из строя в результате эксплуатации в жестоких условиях пустыни, на которые не были рассчитаны советские двигатели. Потери египтян в живой силе исчислялись тысячами убитых, раненых, пленных.
Оставшиеся части подвергались все более интенсивным воздушным атакам. До середины дня 6 июня израильская авиация продолжала бомбардировку египетских аэродромов, мешая попыткам восстанавления взлетных полос и рулежных дорожек, но затем командование израильских ВВС отказалось от этой практики, решив, что оставшиеся самолеты противника будут уничтожатся в воздухе по мере их появления в зоне боевых действий. Благодаря этому оказалось возможным выделить максимум ресурсов для нанесения ударов по наземным силам противника как на иорданском, так и на египетском фронте.
Тем не менее, египетская армия была далека от разгрома. Ее 3-я и 6-я дивизии лишь в малой степени пострадали в ходе израильской операции по прорыву оборонительных рубежей на севере Синая. 4-я танковая дивизия, равно как и оперативные группы Шазли и Якута еще не вступали в бой. Иначе говоря, в распоряжении Насера оставалось более половины египетской группировки на Синае, включая ее лучшие силы, эквивалентные четырем дивизиям - даже без учета частей, находившихся на самом юге полуострова, вдали от основного театра военных действий. Эти силы были способны оказывать дальнейшее сопротивление ЦАХАЛу и, как минимум, значительно затруднить достижение целей, которые ставил перед собой Израиль. К тому же на помощь египтянам спешили экспедиционные арабские силы из Марокко, Туниса, Судана. Потеряв большинство самолетов, Египет сохранил основную часть своих пилотов, и Алжир был готов немедленно передать ему 48 своих МиГов.
В то же время замысел израильского командования, несмотря на успешный взлом египетской обороны на севере Синая, не осуществился полностью. 6 июня ЦАХАЛ не смог навязать танковым силам Египта решающее сражение в районе между Бир-Хасаной и Габель-Либани: 4-я танковая дивизия противника так и не выдвинулась в этот район, вопреки ожиданиям израильской военной разведки, да и ЦАХАЛ располагал там скромными силами. Ариэль Шарон пропустил через свои боевые порядки бригаду Эльханана Сэлы, но не пропустил ее колонну снабжения, как и следовавшую за ней колонну снабжения бригады Иссахара Шедми: не по злому умыслу, а потому, что он сам нуждался в загруженных до предела дорогах. Тем не менее, результатом его решения явилось то, что дивизия Авраама Йоффе очень скоро столкнулась с острой нехваткой необходимых средств. Такие же проблемы наблюдались и у других наступавших на Синае частей. Их приходилось решать, далеко не в полном объеме, сбрасывая топливо, боеприпасы, воду и продовольствие на парашютных платформах.
Наконец, нельзя не отметить, что в случае продолжения организованного сопротивления с основными и еще совершенно свежими египетскими силами должны были встретиться на поле боя передовые израильские части, которые уже два дня находились в непрерывных боях и на изнурительных маршах по труднопроходимой местности.
Необходимость выделить из состава наступающей группировки на Синае две полноценные десантные бригады (одну - для участия в сражении за Иерусалим, другую - для скорейшего установления военного контроля над Газой), в сочетании с невозможностью своевременно уничтожить главные танковые силы Египта и с ограниченным запасом имевшегося у Израиля политического времени, заставляла израильское командование опасаться такого развития событий, при котором война закончится без достижения Израилем важнейших для него целей. Как известно, одной из них было деблокирование Тиранского пролива, а это необходимым образом требовало выбить из Шарм-аш-Шейха находившиеся там египетские силы.
Министр обороны Даян, недовольный положением дел на египетском фронте, с раздражением говорил командирам ЦАХАЛа: "Эта война еще закончится без того, что бы Шарм, причина войны, оказался в наших руках". С целью устранения этой опасности взвешивался и такой вариант, как отправка на юг 8-й механизированной бригады Авраама Мандлера, сковывавшей крупные египетские силы в районе Кантиллы, но в конце концов предпочтение было отдано варианту, при котором в Шарм-аш-Шейхе высадятся с моря и с воздуха израильские десантники; для воздушного десанта намечалось использовать весь персонал Парашютной школы ЦАХАЛа. Рабин и Даян допускали, что эти силы окажутся отрезанными в Шарм-аш-Шейхе со вступлением в силу прекращения огня, но это считалось предпочтительным в сравнении с вариантом, при котором зона Тиранского пролива останется под контролем египетской армии. Операция по захвату Шарм-аш-Шейха была назначена на утро 7 июня.
* * *
К счастью для Израиля, египетское верховное командование оценивало положение своей армии как совершенно отчаянное, и им уже 6 июня было вынесено решение об отступлении с Синая. Впоследствии, когда стало ясно, насколько это решение облегчило стратегическую задачу ЦАХАЛа и сколь велики были в тот момент объективные возможности египетской армии затруднить, если не сорвать достижение поставленных Израилем целей, в египетской мемуарной литературе разгорелась полемика по вопросу о том, кто именно распорядился об отступлении. Спикер египетского парламента Анвар Садат, многолетний редактор "Аль-Ахрам" Мухаммед Хасанейн Хейкаль и другие апологеты Насера утверждали, что решение об отступлении принял фельдмаршал Амер и что президент, узнавший об отданном им приказе постфактум, безуспешно пытался его отменить. Симпатизанты Амера признавали, что именно он осуществлял общее командование египетской армией в ходе войны и что приказ об отходе с Синая был отдан им, однако, настаивали они, решение об этом фельдмаршал принял с полного ведома и согласия Насера.
Утром 6 июня генерал-лейтенанту Мухаммеду Фаузи было приказано подготовить эвакуацию египетского гарнизона из Шарм-аш-Шейха в Ат-Тур. В полдень последовал приказ об отводе основных египетских сил на вторую линию обороны. Наконец, в 17.00 фельдмаршал Амер потребовал от Фаузи, чтобы тот в кратчайшее время представил ему план общего отступления на западный берег Суэцкого канала.
Фаузи считал, что план "Кахер" все еще осуществим и что наступающие израильские силы могут быть разгромлены в районе между Габель-Либани и Бир-Тамадой, и такого же мнения придерживалось большинство в египетском Генштабе. Муртаги, командовавший египетским корпусом на Синае, докладывал Амеру, что Египтом безвозвратно потеряно только пять бригад (не считая 20-й палестинской дивизии), и убеждал его в том, что дальнейшая оборона будет успешной в течение достаточно долгого времени, если главное командование найдет способ усилить египетские войска на линии приморской автодороги Эль-Ариш - Романи - Кантара. Необходимые для этого маневренные резервы у Египта имелись, и с учетом того, что в наступавшей к Кантаре оперативной группе Исраэля Гранита было всего десять танков, этих резервов безусловно хватало для стабилизации обороны даже в условиях господства Израиля в воздухе: используя естественные укрытия и заранее подготовленные укрепления, египтяне могли отбиваться днем и контратаковать ночью, когда израильская авиация бездействовала. Но Амер настаивал на отступлении.
Подготовленный по его требованию план предусматривал трехдневный график отвода войск на западный берег канала, и Муртаги описывал этот план следующим образом: "В течение первого дня 4-я танковая дивизия должна была оставаться на линии перевалов. Ночью ее сменила бы там 6-я дивизия. Еще через сутки 6-ю дивизию предполагалось отвести на западный берег канала, поручив резервистской бригаде задачу прикрытия на перевалах". План был в достаточной мере реалистичным и, действуя по нему, египтяне взыскали бы с Израиля за Синай гораздо большую цену нежели та, что была уплачена им в действительности. Но Амер, еще недавно рвавшийся в Тель-Авив, теперь свято уверовал в способность ЦАХАЛа уничтожить египетскую армию без остатка. Недовольный представленным ему планом, он накричал на Фаузи и потребовал, чтобы тот, как начальник Генерального штаба, в считанные минуты подготовил приказ о немедленном отступлении.
Мало того, фельдмаршал Амер лично связался с некоторыми из своих протеже и посоветовал им спасаться как можно скорее. Получив этот совет, генерал Осман Насер сказал офицерам своего штаба, что он должен срочно явиться на командное совещание, собрал личные вещи, покинул расположение вверенной ему 3-й дивизии и объявился уже в Каире. Аналогичным образом поступили и некоторые другие египетские военачальники.
Этим дополнительно осложнилась задача упорядоченного отвода египетских войск. Даже в присутствии всех командиров организованно отвести на западный берег канала 100-тысячную группировку было бы непросто, тем более - в течение одних суток, а фактические условия отхода, предопределенные постыдным поведением Амера, и вовсе привели к тому, что египетское отступление превратилось в паническое бегство.
"Третий день войны стал днем бешеных гонок на Синае, - вспоминал Моше Даян о событиях 7 июня. - Три дивизии ЦАХАЛа состязались с врагом, особенно с его 4-й дивизией. Египтяне удирали, израильтяне гнались за ними, а финишной линией гонок служил Суэцкий канал. Имелось три пути, которыми противник мог упорядоченно оттойти, сдерживая продвижение наших сил: через пески за Бир-Гафгафой на Исмаилийском направлении и через перевалы Митле и Гиди к Суэцу. Этими путями египтяне, неотступно преследуемые силами ЦАХАЛа, и пытались воспользоваться. Они улепетывали так, что пятки сверкали, и от дивизии Йоффе, стремившей перекрыть перевалы, пока враг туда не добрался, и от дивизии Таля, мчавшейся к Бир-Гафгафе, чтобы блокировать выходы из Бир-Тамады на Исмаилию.
В безостановочном преследовании противника 7 июня участвовала и израильская авиация. Немногочисленные дороги Синая рассекали глубокие пески узкими асфальтовыми лентами, и техника бегущих египтян становилась легкой мишенью для израильских пилотов. Иной раз появление израильских самолетов останавливало целые колонны: водитель первой машины бросал ее и бежал прятаться в пески, после чего вся колонна замирала бесконечным поездом из грузовиков, цистерн, бронетранспортеров и инженерной техники. Ее можно было поджечь одной напалмовой бомбой. Но действия авиации, замедлявшие отход египтян к каналу, в той же мере задерживали израильские силы преследования: нашим танкам приходилось отчаянно маневрировать среди остовов сгоревших транспортных средств... Израильтяне задерживались также из-за проблем, возникавших с военнопленными, которых становилось все больше, но главным лимитирующим фактором преследования были проблемы со снабжением горючим".
Когда израильские силы настигали египтян или, опередив их другим маршрутом, встречали в тех точках, которые противник не мог обойти, между ЦАХАЛом и оступающими частями египетской армии завязывались бои, причем чаще всего с израильской стороны вступал в бой малочисленный авангард. Так было с вырвавшимся вперед батальоном из бригады Шедми, который вышел к перевалу Митле в ночь на 8 июня с девятью танками, причем два из них шли на буксире - остальные застряли в пути из-за отсутствия топлива. Пока "Центурионы" расходились по позициям, еще у трех из них кончилось горючее. К перевалу также вышли два взвода израильской мотопехоты на трех полугусеничных бронемашинах, вооруженных 120-мм минометами; две машины из трех тоже не имели горючего. Этому передовому отряду довелось встретить и разгромить многократно превосходившие его силы противника, подошедшего к перевалу с десятками танков Т-54. Комдив Йоффе, решивший, что комбриг-520 Эльханан Сэла недостаточно активен в наступательных действиях, назначил вместо него командиром бригады Яакова (Жаки) Эвена, бывшего ранее заместителем Сэлы.
Схожим образом развивались события в районе Бир-Гафгафы, где Таль отправил на ведущую к Исмаилии дорогу свой последний резерв - батальон "Паттонов", имевший двадцать машин. Этим танкам удалось рассеять египетские силы, эквивалентные двум бригадам, причинив им значительный урон. Неподалеку от места боя находилась бригада Городиша, но ее танки, производившие дозаправку горючим, не смогли оказаться в нужный момент на линии огня. Примеров такого рода было немало и иногда в жестокое состязание с новыми советскими Т-55 вынужденно вступали израильские подразделения, вооруженные французскими АМХ-13 - машинами принципиально меньшей защищенности и огневой мощи.
К концу дня 7 июня оперативная группа Гранита вышла к Романи, тогда как основные силы дивизии Таля достигли Бир-Гафгафы. Дивизия Йоффе вышла со стороны Бир-Хасаны на линию перевалов, а наступавшая от Кусеймы дивизия Шарона проделала половину пути до Нахле. Туда же наступала со стороны Кантиллы механизированная бригада Мандлера, местом ночевки которой оказался Ат-Тамад. И в тот же день покинутый египетскими частями Шарм-аш-Шейх был взят высадившимися с моря и с вертолетов израильскими десантниками.
8 июня группа Гранита вышла к Суэцкому каналу и заняла Кантару. Дивизии Таля и Йоффе достигли дороги, проходящей с юга на север в двадцати километрах от канала, причем 520-я бригада из дивизии Йоффе заметно продвинулася на юго-запад, в сторону расположенного на побережье Суэцкого залива Рас-Судара. Тем временем высадившиеся в Шарм-аш-Шейхе силы продвинулись по побережью залива с юга на север и заняли Ат-Тур. Наконец, утром 9 июня наступавшие навстречу друг другу израильские части встретились в Абу-Зунейме, Рас-Сударе, у Суэца и Исмаилии. В этот момент командующий ЮВО Йешаягу Гавиш отправил в Генштаб лаконичное донесение: "Рад сообщить, что все наши силы располагаются на берегах Суэцкого канала и Красного моря. Синайский полуостров в наших руках. Мои поздравления вам и Армии обороны Израиля".
Египетские потери в живой силе составили от двенадцати до пятнадцати тысяч убитыми, десятки тысяч ранеными и свыше пяти тысяч пленными, в числе которых был 21 генерал. Американский исследователь Стивен Залога, автор известной работы о бронетехнике в войнах на Ближнем Востоке, пишет о 820 потерянных египтянами танках. Кроме того, египетской армией было утрачено не менее 2500 тяжелых машин разных типов, 480 артиллерийских орудий, две зенитно-ракетные батареи. ЦАХАЛ потерял убитыми на Синае свыше трехсот бойцов и, по данным Залоги, 122 танка; в других источниках приводятся существенно меньшие цифры израильских потерь, что, может быть связанно с разной методикой учета поврежденных и восстановленных танков.
Успех синайского наступления был настолько велик, что Хаим Бар-Лев, замначальника израильского Генштаба, предлагал форсировать Суэцкий канал и "наказать Насера в Каире". С таким же предложением выступил в дни войны по меньшей мере еще один израильский генерал. Предложение было отвергнуто, но в ночь на 9 июня Моше Даян отменил свой приказ, предписывавший силам ЦАХАЛа остановиться в десяти километрах от канала.
Продолжение следует
"Вести", 8 июня 2017
Часть X. Удар "Мотыгой"
Дов Конторер
Продолжение. Начало в номерах "Вестей" от 6, 13, 20, 27 апреля, 4, 11, 18, 25 мая и 1 июня с.г.
Не будет преувеличением сказать, что Стальная дивизия Исраэля Таля - именно так называли это соединение - порвала в клочья 7-ю пехотную дивизию Абдель-Азиза Сулеймана, в зону ответственности которой входил примыкающий к Средиземному морю контур египетского оборонительного комплекса на севере Синае. Египтяне могли опереться там, в укрепрайоне Джеради, на заранее подготовленные рубежи обороны, но в пользу Таля, дивизия которого составляла главную ударную силу Южного фронта, сыграло многократное превосходство по числу танков и артиллерийских орудий, равно как и фактор абсолютного господства Израиля в воздухе.
Комдив Сулейман погиб вместе с группой офицеров своего штаба уже в первые часы войны, после чего его лишившиеся командования части начали поспешное отступление к Эль-Аришу. Их потери в технике составили 5 июня до полусотни советских танков Т-34-85 и ИС-3 и трудноустановимое на фоне последующих потерь количество бронемашин и грузовиков. Египетская дивизия также потеряла убитыми и ранеными около 2000 своих бойцов. Несмотря на завязавшиеся бои в секторе Газы, которых министр обороны Даян рассчитывал избежать, и на те трудности, с которыми столкнулась танковая бригада Менахема Авирама, преодолевшая семьдесят километров в обход южного края укрепрайона Джеради, к концу первого дня войны передовые силы дивизии Таля вышли к Эль-Аришу и к северной оконечности Бир-Лахфана, взломав оборону противника на глубину до сорока километров.
Основные силы наступавшей южнее, со стороны Ниццаны, дивизии Ариэля Шарона вступили в бой несколько позже. Опрокинув в течение дня силы египетской приграничной завесы, они вышли к передовым линиям укрепрайона Умм-Катаф с наступлением темноты и уже ночью обрушили на этот район, контролировавшийся 2-й египетской дивизией Саади Наджиба, огонь шести артиллерийских дивизионов, выпустивших свыше шести тысяч 155-мм и 105-мм снарядов. Еще до окончания артподготовки израильская пехота, доставленная к месту атаки автобусами, проникла в боевые порядки противника на северном фланге, в районе Абу-Агейлы. Продвигаясь по вражеским траншеям и используя складки местности, пехотинцы Йекутиэля Адама сумели нейтрализовать многие очаги египетской обороны еще до того, как единственная в дивизии Шарона танковая бригада Мордехая Циппори нанесла основной удар. Тем временем высадившиеся с вертолетов десантники Дани Мата уничтожили удаленный от переднего края позиционный район египетской артиллерии, и к утру 6 июня прорыв обороны противника в Абу-Агейле и Умм-Катафе стал свершившимся фактом.
Одновременно с дивизией Таля и несколько раньше удара, нанесенного дивизией Шарона, в считавшееся непроходимым для танков и потому неприкрытое египетскими войсками вади Харидин вошла танковая бригада Иссахара Шедми из дивизии Авраама Йоффе.
Русло этого вади было изучено израильскими десантниками в 1956 году, и их вывод состоял в том, что данный маршрут в принципе может быть использован танками. В том же 1956 году Авраам Йоффе командовал 9-й пехотной бригадой, проделавшей трудный путь к Шарм-аш-Шейху по восточному побережью Синая. В последующий период он возглавлял Офицерскую школу и Инструкторское управление Генерального штаба, а затем поочередно командовал двумя военными округами, Южным и Северным. В 1965 году Йоффе вышел в отставку и был назначен директором Департамента заповедников и национальных парков Израиля. Важно, однако, что на посту командующего ЮВО он вернулся к данным топографической разведки, произведенной в вади Харидин во время Синайской кампании, и разработал на их основе практический план продвижения танковых сил по этому маршруту.
Незадолго до Шестидневной войны Йешаягу Гавиш, ставший командующим ЮВО двумя годами раньше, пригласил Йоффе на встречу, и тот явился к нему в штатском, не ожидая, что его ждет возвращение в армию. Гавиш поинтересовался мнением гостя о некоторых деталях давно разработанного им плана и, обнаружив, что Йоффе уверен в возможности провести крупные танковые силы по песчанным дюнам вади Харидин на пятьдесят километров в глубь египетской территории, предложил ему лично возглавить этот бросок. Таким образом Йоффе, грузный и сравнительно пожилой человек (ему уже исполнилось тогда пятьдесят три года), оказался к началу войны командиром танковой дивизии, в которую вошли две бригады - 200-я Иссахара Шедми и 520-я Эльханана Сэлы.
Обе указанные бригады были вооружены британскими танками "Центурион". И если 520-я оставалась 5 июня в резерве главного командования, полагавшего, что она может оказаться необходима в районе Иерусалима или на юге синайского фронта, где все еще приходилось опасаться египетской наступательной операции с целью отсечения Южного Негева от основной израильской территории, то 200-я уже в утренние часы скрытно вошла в вади Харидин. Преодолевая минные заграждения и слабые заслоны противника, часто не имевшие радиосвязи, танковая бригада Шедми устремилась по считавшейся непроходимой местности к перекрестку Бир-Лахфан и вышла к нему тогда же, когда танки 7-й бригады Шмуэля Гонена (Городиша) из дивизии Таля подошли к Эль-Аришу. Уничтожив радиолокационную станцию, охранявшуюся ротой пехоты и зенитными орудиями, танкисты Иссахара Шедми блокировали Бир-Лахфанский перекресток с юга. Совершив этот изящный маневр, они лишили противника возможности контратаковать дивизию Таля силами 3-й дивизии генерала Османа Насера, базировавшимися в районе Бир-Хасаны и Габель-Либани.
И действительно, когда генерал Абдель-Мухсан Камаль Муртаги, командовавший египетским корпусом на севере Синая, бросил на помощь твердо сражавшимся защитникам Эль-Ариша две бригады, вооруженные танками Т-55, их встретили у Бир-Лахфана "Центурионы" 200-й бригады ЦАХАЛа, один из батальонов которой был без особой нужды направлен ночью на помощь Шарону и лишь утром 6 июня вернулся в район Бир-Лахфана.
Жестокий бой на этом участке продолжался до полудня; израильтяне потеряли в нем девятнадцать танков, уничтожив сорок танков противника и вынудив египтян отказаться от дальнейших попыток прорваться к Эль-Аришу со стороны позиционного района 3-й дивизии. Параллельно с этим опасность удара во фланг Ариэлю Шарону была блокирована бригадой Эльханана Сэлы, ранее составлявшей резерв главного командования на юге. Прямо через боевые порядки Шарона, продолжавшего зачистку Умм-Катафа, эта бригада вышла к Габель-Либани и встретилась там с подошедшими от Бир-Лахфана танками Шедми. С этого момента дивизия Йоффе действовала в полном составе. Ей предстояло наступать в направлении Бир-Хасана - Бир-Тамада - линия перевалов - Суэц - побережье Суэцкого залива.
Дивизия Шарона заняла Кусейму, лежащую к югу от укрепрайона Умм-Катаф, а Исраэль Таль, выделив необходимый отряд для зачистки Эль-Ариша, разделил основные силы своей дивизии на три части. В оперативную группу Исраэля Гранита были включены рота танков "Паттон", разведрота, рота инженерных войск, рота на джипах с безоткатными орудиями и рота тяжелых 120-мм минометов. Этой группе было приказано вести наступление прямо на запад, к Суэцкому каналу, и к концу дня 6 июня она вплотную приблизилась к восточному краю Бардавильского лагунного залива на северном побережье Синая.
Другая часть дивизии Таля, отданная под начало Городиша, двинулась к Бир-Лахфану и Габель-Либани, откуда ей предстояло наступать к Бир-Гафгафе и Исмаилии, расположенной на центральном отрезке Суэцкого канала, но не выходить к каналу, а остановиться в десяти километрах от него (такой же приказ был отдан Моше Даяном всем израильским силам, наступавшим в сторону этой международной артерии). В то же время подразделения кадровой десантной бригады Рефаэля Эйтана отводились в сектор Газы, где они должны были помочь пехотной бригаде Йегуды Решефа, которая второй день сражалась с частями 20-й дивизии АОП и с приданным ей батальоном танков M4/FL10; эти необычные машины представляли собой гибрид, в котором на корпус старых американских "Шерманов" устанавливалась качающаяся башня с 75-мм орудием от французского легкого танка AMX-13.
Бои в секторе Газы носили чрезвычайно тяжелый характер, и на них приходилось в первые дни войны до половины израильских потерь на Южном фронте. Но после того, как солдатам и командирам АОП стало ясно, что они напрочь отрезаны от основных египетских сил на Синае, их сопротивление ослабло, и 7 июня вся территория палестинского сектора оказалась под контролем ЦАХАЛа. Отдельные очаги сопротивления, остававшиеся после капитуляции в городе Газа и в других населенных пунктах, угасали один за другим.
* * *
Из 1100 имевшихся у Израиля танков 700 находились под командованием Йешаягу Гавиша на юге, и в это число входили все имевшиеся у Израиля "Паттоны" и "Центурионы". В прорыве египетской обороны на севере Синая участвовали 500 израильских танков. Решив эту задачу, ЦАХАЛ поставил противника в тяжелое положение: из его боевого расписания следовало вычеркнуть три дивизии: 7-ю, 2-ю и 20-ю палестинскую. Северо-восточный край Синайского полуострова - территория площадью свыше 4000 квадратных километров - была усеяна дымящимися остовами тысяч машин: танков, бронетранспортеров, САУ, джипов, грузовиков. Египтянами были также утрачены сотни машин, брошенных из-за трудностей с подвозкой топлива или вышедших из строя в результате эксплуатации в жестоких условиях пустыни, на которые не были рассчитаны советские двигатели. Потери египтян в живой силе исчислялись тысячами убитых, раненых, пленных.
Оставшиеся части подвергались все более интенсивным воздушным атакам. До середины дня 6 июня израильская авиация продолжала бомбардировку египетских аэродромов, мешая попыткам восстанавления взлетных полос и рулежных дорожек, но затем командование израильских ВВС отказалось от этой практики, решив, что оставшиеся самолеты противника будут уничтожатся в воздухе по мере их появления в зоне боевых действий. Благодаря этому оказалось возможным выделить максимум ресурсов для нанесения ударов по наземным силам противника как на иорданском, так и на египетском фронте.
Тем не менее, египетская армия была далека от разгрома. Ее 3-я и 6-я дивизии лишь в малой степени пострадали в ходе израильской операции по прорыву оборонительных рубежей на севере Синая. 4-я танковая дивизия, равно как и оперативные группы Шазли и Якута еще не вступали в бой. Иначе говоря, в распоряжении Насера оставалось более половины египетской группировки на Синае, включая ее лучшие силы, эквивалентные четырем дивизиям - даже без учета частей, находившихся на самом юге полуострова, вдали от основного театра военных действий. Эти силы были способны оказывать дальнейшее сопротивление ЦАХАЛу и, как минимум, значительно затруднить достижение целей, которые ставил перед собой Израиль. К тому же на помощь египтянам спешили экспедиционные арабские силы из Марокко, Туниса, Судана. Потеряв большинство самолетов, Египет сохранил основную часть своих пилотов, и Алжир был готов немедленно передать ему 48 своих МиГов.
В то же время замысел израильского командования, несмотря на успешный взлом египетской обороны на севере Синая, не осуществился полностью. 6 июня ЦАХАЛ не смог навязать танковым силам Египта решающее сражение в районе между Бир-Хасаной и Габель-Либани: 4-я танковая дивизия противника так и не выдвинулась в этот район, вопреки ожиданиям израильской военной разведки, да и ЦАХАЛ располагал там скромными силами. Ариэль Шарон пропустил через свои боевые порядки бригаду Эльханана Сэлы, но не пропустил ее колонну снабжения, как и следовавшую за ней колонну снабжения бригады Иссахара Шедми: не по злому умыслу, а потому, что он сам нуждался в загруженных до предела дорогах. Тем не менее, результатом его решения явилось то, что дивизия Авраама Йоффе очень скоро столкнулась с острой нехваткой необходимых средств. Такие же проблемы наблюдались и у других наступавших на Синае частей. Их приходилось решать, далеко не в полном объеме, сбрасывая топливо, боеприпасы, воду и продовольствие на парашютных платформах.
Наконец, нельзя не отметить, что в случае продолжения организованного сопротивления с основными и еще совершенно свежими египетскими силами должны были встретиться на поле боя передовые израильские части, которые уже два дня находились в непрерывных боях и на изнурительных маршах по труднопроходимой местности.
Необходимость выделить из состава наступающей группировки на Синае две полноценные десантные бригады (одну - для участия в сражении за Иерусалим, другую - для скорейшего установления военного контроля над Газой), в сочетании с невозможностью своевременно уничтожить главные танковые силы Египта и с ограниченным запасом имевшегося у Израиля политического времени, заставляла израильское командование опасаться такого развития событий, при котором война закончится без достижения Израилем важнейших для него целей. Как известно, одной из них было деблокирование Тиранского пролива, а это необходимым образом требовало выбить из Шарм-аш-Шейха находившиеся там египетские силы.
Министр обороны Даян, недовольный положением дел на египетском фронте, с раздражением говорил командирам ЦАХАЛа: "Эта война еще закончится без того, что бы Шарм, причина войны, оказался в наших руках". С целью устранения этой опасности взвешивался и такой вариант, как отправка на юг 8-й механизированной бригады Авраама Мандлера, сковывавшей крупные египетские силы в районе Кантиллы, но в конце концов предпочтение было отдано варианту, при котором в Шарм-аш-Шейхе высадятся с моря и с воздуха израильские десантники; для воздушного десанта намечалось использовать весь персонал Парашютной школы ЦАХАЛа. Рабин и Даян допускали, что эти силы окажутся отрезанными в Шарм-аш-Шейхе со вступлением в силу прекращения огня, но это считалось предпочтительным в сравнении с вариантом, при котором зона Тиранского пролива останется под контролем египетской армии. Операция по захвату Шарм-аш-Шейха была назначена на утро 7 июня.
* * *
К счастью для Израиля, египетское верховное командование оценивало положение своей армии как совершенно отчаянное, и им уже 6 июня было вынесено решение об отступлении с Синая. Впоследствии, когда стало ясно, насколько это решение облегчило стратегическую задачу ЦАХАЛа и сколь велики были в тот момент объективные возможности египетской армии затруднить, если не сорвать достижение поставленных Израилем целей, в египетской мемуарной литературе разгорелась полемика по вопросу о том, кто именно распорядился об отступлении. Спикер египетского парламента Анвар Садат, многолетний редактор "Аль-Ахрам" Мухаммед Хасанейн Хейкаль и другие апологеты Насера утверждали, что решение об отступлении принял фельдмаршал Амер и что президент, узнавший об отданном им приказе постфактум, безуспешно пытался его отменить. Симпатизанты Амера признавали, что именно он осуществлял общее командование египетской армией в ходе войны и что приказ об отходе с Синая был отдан им, однако, настаивали они, решение об этом фельдмаршал принял с полного ведома и согласия Насера.
Утром 6 июня генерал-лейтенанту Мухаммеду Фаузи было приказано подготовить эвакуацию египетского гарнизона из Шарм-аш-Шейха в Ат-Тур. В полдень последовал приказ об отводе основных египетских сил на вторую линию обороны. Наконец, в 17.00 фельдмаршал Амер потребовал от Фаузи, чтобы тот в кратчайшее время представил ему план общего отступления на западный берег Суэцкого канала.
Фаузи считал, что план "Кахер" все еще осуществим и что наступающие израильские силы могут быть разгромлены в районе между Габель-Либани и Бир-Тамадой, и такого же мнения придерживалось большинство в египетском Генштабе. Муртаги, командовавший египетским корпусом на Синае, докладывал Амеру, что Египтом безвозвратно потеряно только пять бригад (не считая 20-й палестинской дивизии), и убеждал его в том, что дальнейшая оборона будет успешной в течение достаточно долгого времени, если главное командование найдет способ усилить египетские войска на линии приморской автодороги Эль-Ариш - Романи - Кантара. Необходимые для этого маневренные резервы у Египта имелись, и с учетом того, что в наступавшей к Кантаре оперативной группе Исраэля Гранита было всего десять танков, этих резервов безусловно хватало для стабилизации обороны даже в условиях господства Израиля в воздухе: используя естественные укрытия и заранее подготовленные укрепления, египтяне могли отбиваться днем и контратаковать ночью, когда израильская авиация бездействовала. Но Амер настаивал на отступлении.
Подготовленный по его требованию план предусматривал трехдневный график отвода войск на западный берег канала, и Муртаги описывал этот план следующим образом: "В течение первого дня 4-я танковая дивизия должна была оставаться на линии перевалов. Ночью ее сменила бы там 6-я дивизия. Еще через сутки 6-ю дивизию предполагалось отвести на западный берег канала, поручив резервистской бригаде задачу прикрытия на перевалах". План был в достаточной мере реалистичным и, действуя по нему, египтяне взыскали бы с Израиля за Синай гораздо большую цену нежели та, что была уплачена им в действительности. Но Амер, еще недавно рвавшийся в Тель-Авив, теперь свято уверовал в способность ЦАХАЛа уничтожить египетскую армию без остатка. Недовольный представленным ему планом, он накричал на Фаузи и потребовал, чтобы тот, как начальник Генерального штаба, в считанные минуты подготовил приказ о немедленном отступлении.
Мало того, фельдмаршал Амер лично связался с некоторыми из своих протеже и посоветовал им спасаться как можно скорее. Получив этот совет, генерал Осман Насер сказал офицерам своего штаба, что он должен срочно явиться на командное совещание, собрал личные вещи, покинул расположение вверенной ему 3-й дивизии и объявился уже в Каире. Аналогичным образом поступили и некоторые другие египетские военачальники.
Этим дополнительно осложнилась задача упорядоченного отвода египетских войск. Даже в присутствии всех командиров организованно отвести на западный берег канала 100-тысячную группировку было бы непросто, тем более - в течение одних суток, а фактические условия отхода, предопределенные постыдным поведением Амера, и вовсе привели к тому, что египетское отступление превратилось в паническое бегство.
"Третий день войны стал днем бешеных гонок на Синае, - вспоминал Моше Даян о событиях 7 июня. - Три дивизии ЦАХАЛа состязались с врагом, особенно с его 4-й дивизией. Египтяне удирали, израильтяне гнались за ними, а финишной линией гонок служил Суэцкий канал. Имелось три пути, которыми противник мог упорядоченно оттойти, сдерживая продвижение наших сил: через пески за Бир-Гафгафой на Исмаилийском направлении и через перевалы Митле и Гиди к Суэцу. Этими путями египтяне, неотступно преследуемые силами ЦАХАЛа, и пытались воспользоваться. Они улепетывали так, что пятки сверкали, и от дивизии Йоффе, стремившей перекрыть перевалы, пока враг туда не добрался, и от дивизии Таля, мчавшейся к Бир-Гафгафе, чтобы блокировать выходы из Бир-Тамады на Исмаилию.
В безостановочном преследовании противника 7 июня участвовала и израильская авиация. Немногочисленные дороги Синая рассекали глубокие пески узкими асфальтовыми лентами, и техника бегущих египтян становилась легкой мишенью для израильских пилотов. Иной раз появление израильских самолетов останавливало целые колонны: водитель первой машины бросал ее и бежал прятаться в пески, после чего вся колонна замирала бесконечным поездом из грузовиков, цистерн, бронетранспортеров и инженерной техники. Ее можно было поджечь одной напалмовой бомбой. Но действия авиации, замедлявшие отход египтян к каналу, в той же мере задерживали израильские силы преследования: нашим танкам приходилось отчаянно маневрировать среди остовов сгоревших транспортных средств... Израильтяне задерживались также из-за проблем, возникавших с военнопленными, которых становилось все больше, но главным лимитирующим фактором преследования были проблемы со снабжением горючим".
Когда израильские силы настигали египтян или, опередив их другим маршрутом, встречали в тех точках, которые противник не мог обойти, между ЦАХАЛом и оступающими частями египетской армии завязывались бои, причем чаще всего с израильской стороны вступал в бой малочисленный авангард. Так было с вырвавшимся вперед батальоном из бригады Шедми, который вышел к перевалу Митле в ночь на 8 июня с девятью танками, причем два из них шли на буксире - остальные застряли в пути из-за отсутствия топлива. Пока "Центурионы" расходились по позициям, еще у трех из них кончилось горючее. К перевалу также вышли два взвода израильской мотопехоты на трех полугусеничных бронемашинах, вооруженных 120-мм минометами; две машины из трех тоже не имели горючего. Этому передовому отряду довелось встретить и разгромить многократно превосходившие его силы противника, подошедшего к перевалу с десятками танков Т-54. Комдив Йоффе, решивший, что комбриг-520 Эльханан Сэла недостаточно активен в наступательных действиях, назначил вместо него командиром бригады Яакова (Жаки) Эвена, бывшего ранее заместителем Сэлы.
Схожим образом развивались события в районе Бир-Гафгафы, где Таль отправил на ведущую к Исмаилии дорогу свой последний резерв - батальон "Паттонов", имевший двадцать машин. Этим танкам удалось рассеять египетские силы, эквивалентные двум бригадам, причинив им значительный урон. Неподалеку от места боя находилась бригада Городиша, но ее танки, производившие дозаправку горючим, не смогли оказаться в нужный момент на линии огня. Примеров такого рода было немало и иногда в жестокое состязание с новыми советскими Т-55 вынужденно вступали израильские подразделения, вооруженные французскими АМХ-13 - машинами принципиально меньшей защищенности и огневой мощи.
К концу дня 7 июня оперативная группа Гранита вышла к Романи, тогда как основные силы дивизии Таля достигли Бир-Гафгафы. Дивизия Йоффе вышла со стороны Бир-Хасаны на линию перевалов, а наступавшая от Кусеймы дивизия Шарона проделала половину пути до Нахле. Туда же наступала со стороны Кантиллы механизированная бригада Мандлера, местом ночевки которой оказался Ат-Тамад. И в тот же день покинутый египетскими частями Шарм-аш-Шейх был взят высадившимися с моря и с вертолетов израильскими десантниками.
8 июня группа Гранита вышла к Суэцкому каналу и заняла Кантару. Дивизии Таля и Йоффе достигли дороги, проходящей с юга на север в двадцати километрах от канала, причем 520-я бригада из дивизии Йоффе заметно продвинулася на юго-запад, в сторону расположенного на побережье Суэцкого залива Рас-Судара. Тем временем высадившиеся в Шарм-аш-Шейхе силы продвинулись по побережью залива с юга на север и заняли Ат-Тур. Наконец, утром 9 июня наступавшие навстречу друг другу израильские части встретились в Абу-Зунейме, Рас-Сударе, у Суэца и Исмаилии. В этот момент командующий ЮВО Йешаягу Гавиш отправил в Генштаб лаконичное донесение: "Рад сообщить, что все наши силы располагаются на берегах Суэцкого канала и Красного моря. Синайский полуостров в наших руках. Мои поздравления вам и Армии обороны Израиля".
Египетские потери в живой силе составили от двенадцати до пятнадцати тысяч убитыми, десятки тысяч ранеными и свыше пяти тысяч пленными, в числе которых был 21 генерал. Американский исследователь Стивен Залога, автор известной работы о бронетехнике в войнах на Ближнем Востоке, пишет о 820 потерянных египтянами танках. Кроме того, египетской армией было утрачено не менее 2500 тяжелых машин разных типов, 480 артиллерийских орудий, две зенитно-ракетные батареи. ЦАХАЛ потерял убитыми на Синае свыше трехсот бойцов и, по данным Залоги, 122 танка; в других источниках приводятся существенно меньшие цифры израильских потерь, что, может быть связанно с разной методикой учета поврежденных и восстановленных танков.
Успех синайского наступления был настолько велик, что Хаим Бар-Лев, замначальника израильского Генштаба, предлагал форсировать Суэцкий канал и "наказать Насера в Каире". С таким же предложением выступил в дни войны по меньшей мере еще один израильский генерал. Предложение было отвергнуто, но в ночь на 9 июня Моше Даян отменил свой приказ, предписывавший силам ЦАХАЛа остановиться в десяти километрах от канала.
Продолжение следует
"Вести", 8 июня 2017