шишина
В середине-конце 80-х и, может быть, в самом начале 90-х (не помню) я захаживал в салон Юлии Григорьевны Шишиной. С некоторой вероятностью Ю.Г. является автором термина "русский космизм". И если уж не автором, то, несомненно популяризатором.
Салон этот располагался в доме-музее Зелинского (химика, избретателя противогаза), директором/хранителем которого был его сын, Андрей Николаевич, муж Ю.Г.
А.Н. много времени посвятил истории православия. Человек он был хороший, немного не от мира сего. В большом зале кабинета-музея иногда вывешивали портрет Николая II, нарисованный, насколько я помню, самим А.Н. Также он, помню, написал романс о белых офицерах, который время от времени сам же и исполнял.
Из вещей, им написанных, помню лишь официально опубликованную статью про пасхалии, от запутанности которой я пришел в некоторое недоумение, поскольку, с моей точки зрения, можно было все описать гораздо проще и на двух страницах вместо 20-ти.
Ко мне они оба относились очень хорошо, как к подающему надежды ребенку - поскольку оба были примерно возраста моих родителей.
Ю.Г. скончалась, а вот жив ли А.Н., я не знаю - потерял связь с ними десятки лет назад.
Ю.Г. по образованию была психиатром, что, в дополнение к журналистской карьере, придавало ей легкость в обращении с людьми. Меня это часто шокировало, о чем я когда-то уже, кажется, писал.
Она, как известно, работала с Чижевским и помогала продвигать его труды. Очень не любила прелестную Валентину Сергеевну Неаполитанскую, отчасти претендуя на весь "русский космизм", включая Вернадского. Поскольку я тогда занимался Вернадским, очень дружил с В.С. и даже опубликовал (само-отцензурированную) большую статью под названием "Что же такое ноосфера?", я оказался в центре этого конфликта.
Она же первой дала мне книгу Даниила Андреева "Роза мира", утверждая, что чуть ли не является хранительницей оригинальной рукописи.
Я, конечно, со временем, занявшись плотно историей, сильно пересмотрел свои взгляды на "русский космизм". И думаю, что Ю.Г. нашла бы для меня подходящие слова в неувядающем русском языке. Но если у меня когда-либо дойдут руки рассказать, почему "русский космизм" - это еще один элемент мифотворчества советской власти, я посвящу эту статью Юлии Григорьевне.
Салон этот располагался в доме-музее Зелинского (химика, избретателя противогаза), директором/хранителем которого был его сын, Андрей Николаевич, муж Ю.Г.
А.Н. много времени посвятил истории православия. Человек он был хороший, немного не от мира сего. В большом зале кабинета-музея иногда вывешивали портрет Николая II, нарисованный, насколько я помню, самим А.Н. Также он, помню, написал романс о белых офицерах, который время от времени сам же и исполнял.
Из вещей, им написанных, помню лишь официально опубликованную статью про пасхалии, от запутанности которой я пришел в некоторое недоумение, поскольку, с моей точки зрения, можно было все описать гораздо проще и на двух страницах вместо 20-ти.
Ко мне они оба относились очень хорошо, как к подающему надежды ребенку - поскольку оба были примерно возраста моих родителей.
Ю.Г. скончалась, а вот жив ли А.Н., я не знаю - потерял связь с ними десятки лет назад.
Ю.Г. по образованию была психиатром, что, в дополнение к журналистской карьере, придавало ей легкость в обращении с людьми. Меня это часто шокировало, о чем я когда-то уже, кажется, писал.
Она, как известно, работала с Чижевским и помогала продвигать его труды. Очень не любила прелестную Валентину Сергеевну Неаполитанскую, отчасти претендуя на весь "русский космизм", включая Вернадского. Поскольку я тогда занимался Вернадским, очень дружил с В.С. и даже опубликовал (само-отцензурированную) большую статью под названием "Что же такое ноосфера?", я оказался в центре этого конфликта.
Она же первой дала мне книгу Даниила Андреева "Роза мира", утверждая, что чуть ли не является хранительницей оригинальной рукописи.
Я, конечно, со временем, занявшись плотно историей, сильно пересмотрел свои взгляды на "русский космизм". И думаю, что Ю.Г. нашла бы для меня подходящие слова в неувядающем русском языке. Но если у меня когда-либо дойдут руки рассказать, почему "русский космизм" - это еще один элемент мифотворчества советской власти, я посвящу эту статью Юлии Григорьевне.