"Символические средства защиты" - техника безопасности при письменных практиках
В этом семестре в Институте письменной терапии мы разбираем дневниковедение по методу Кэтлин Адамс (подробнее о нем как-нибудь в другой раз).
Один из моментов, который меня заставил задуматься прямо в начале курса - это так называемые "символические средства защиты". Кэтлин Адамс исходит из допущения, что даже в ходе выполнения самых, на первый взгляд, безопасных упражнений можно куда-то "глубоко провалиться". Не говоря уже о максимально сложных задачах - выйти из собственной зоны комфорта и рассмотреть опыт, с которым трудно иметь дело. Поэтому она предлагает заранее продумать "символические средства защиты". Если представить, что внутренний мир - это такое мифическое пространство (или сказочное, волшебное), то для путешествия по нему хорошо бы иметь проводника. Опять же, там могут случиться разные "неожиданные нападения", и чтобы защититься от них, хорошо бы иметь щит. И светильник нужен, тот или иной, чтобы посветить в разные темные уголки. А когда понадобится вернуться, нужен надежный мост из этого внутреннего пространства в пространство обыденной жизни.
В этой логике все абсолютно согласованно, придраться не к чему. Но я обнаружила для себя, что мне бывает трудно воображать волшебные средства и волшебных помощников если я не понимаю, о чем сказка. Поэтому я попыталась перевести эти образы на язык вопросов, применимых к повседневной жизни.
Вопросы получились такие:
1) С чем мне труднее всего иметь дело в собственном опыте? При работе с чем мне было бы легче, если бы рядом был компетентный другой, реальный или воображаемый?
2) Какими умениями должен обладать этот другой, чтобы для меня стало более возможным рассмотреть тот опыт, с которым мне трудно иметь дело?
3) Что может обессилить меня, "выбить из седла", лишить дееспособности, когда я смотрю на тот опыт, с которым мне трудно иметь дело? Если это какое-то мощное переживание или чувство, то какое? Если это мысли или чьи-то голоса, внушающие мне что-то, то что (и кто) мне внушает?
4) Что я могу противопоставить тому, что может помешать мне рассмотреть опыт, с которым мне трудно иметь дело? Как я могу продолжать оставаться в контакте с этим ресурсом?
5) Что в самом рассматривании опыта, с которым трудно иметь дело, усложняет эту задачу? Как я могу видоизменить процесс рассматривания, чтобы устранить эту сложность?
6) Что я могу сделать, чтобы хорошо переключаться из рассматривания опыта, с которым трудно иметь дело, в выполнение повседневных задач? Что может помочь мне присутствовать в настоящем моменте, не таща за собой "эмоциональный хвост", который может образоваться в ходе работы с тем, с чем трудно иметь дело?
(Например, допустим, мне сложно бывает взглянуть на ситуацию, где мне кажется, что меня обидели, с точки зрения тех людей, кто еще присутствовал в этом эпизоде. Мне было бы легче, если бы у меня был воображаемый спутник с абсолютной памятью, не осуждающий, находящий людей забавными и интересными, немного снисходительный к ограниченным способностям людей. Иначе говоря, в такие дебри мне надо бы ходить с буривухом. Я знаю, что помешать мне смотреть на то, с чем мне трудно иметь дело, может ощущение ядовитого стыда. Противопоставить я ему могу принятие, только его нужно очень много, хорошо бы иметь контакт с неисчерпаемым источником принятия. Молитва и медитация могут быть формой такого контакта. Рассматривать опыт, с которым трудно иметь дело, может быть сложно из-за того, что само течение времени в ситуации не позволяет уследить за тем, что произошло. Соответственно, мне нужно мочь остановить время... если говорить о светильнике, то мне бы больше всего подошла вспышка фотоаппарата, превращающего "все кувырком" в набор слайдов, каждый из которых можно рассмотреть с разных сторон, можно даже с лупой. А что касается возвращения назад, Адамс предлагает выбрать какой-то предмет повседневной жизни, больше всего олицетворяющий вас-сейчас-настоящего, и превратить его в мост. Я долго думала, что олицетворяет меня-сейчас-настоящую, и поняла, что это моя коллекция книг. Чтобы "не тащить хвосты", я могу взять дневник, в котором пишу, закрыть его и поставить на полку шкафа - и оглядеть все остальные полки, замерев на секунду-другую перед шкафом... а потом повернуться к нему спиной и пойти жить дальше).
А как у вас? Удобно ли вам представлять внутренний мир на языке образов, сработают ли у вас "символические средства защиты" - именно как основанные на образах-символах?
Если вы попробуете приложить к своему опыту мои вопросы, что вы обнаружите? Полезно ли это?
Один из моментов, который меня заставил задуматься прямо в начале курса - это так называемые "символические средства защиты". Кэтлин Адамс исходит из допущения, что даже в ходе выполнения самых, на первый взгляд, безопасных упражнений можно куда-то "глубоко провалиться". Не говоря уже о максимально сложных задачах - выйти из собственной зоны комфорта и рассмотреть опыт, с которым трудно иметь дело. Поэтому она предлагает заранее продумать "символические средства защиты". Если представить, что внутренний мир - это такое мифическое пространство (или сказочное, волшебное), то для путешествия по нему хорошо бы иметь проводника. Опять же, там могут случиться разные "неожиданные нападения", и чтобы защититься от них, хорошо бы иметь щит. И светильник нужен, тот или иной, чтобы посветить в разные темные уголки. А когда понадобится вернуться, нужен надежный мост из этого внутреннего пространства в пространство обыденной жизни.
В этой логике все абсолютно согласованно, придраться не к чему. Но я обнаружила для себя, что мне бывает трудно воображать волшебные средства и волшебных помощников если я не понимаю, о чем сказка. Поэтому я попыталась перевести эти образы на язык вопросов, применимых к повседневной жизни.
Вопросы получились такие:
1) С чем мне труднее всего иметь дело в собственном опыте? При работе с чем мне было бы легче, если бы рядом был компетентный другой, реальный или воображаемый?
2) Какими умениями должен обладать этот другой, чтобы для меня стало более возможным рассмотреть тот опыт, с которым мне трудно иметь дело?
3) Что может обессилить меня, "выбить из седла", лишить дееспособности, когда я смотрю на тот опыт, с которым мне трудно иметь дело? Если это какое-то мощное переживание или чувство, то какое? Если это мысли или чьи-то голоса, внушающие мне что-то, то что (и кто) мне внушает?
4) Что я могу противопоставить тому, что может помешать мне рассмотреть опыт, с которым мне трудно иметь дело? Как я могу продолжать оставаться в контакте с этим ресурсом?
5) Что в самом рассматривании опыта, с которым трудно иметь дело, усложняет эту задачу? Как я могу видоизменить процесс рассматривания, чтобы устранить эту сложность?
6) Что я могу сделать, чтобы хорошо переключаться из рассматривания опыта, с которым трудно иметь дело, в выполнение повседневных задач? Что может помочь мне присутствовать в настоящем моменте, не таща за собой "эмоциональный хвост", который может образоваться в ходе работы с тем, с чем трудно иметь дело?
(Например, допустим, мне сложно бывает взглянуть на ситуацию, где мне кажется, что меня обидели, с точки зрения тех людей, кто еще присутствовал в этом эпизоде. Мне было бы легче, если бы у меня был воображаемый спутник с абсолютной памятью, не осуждающий, находящий людей забавными и интересными, немного снисходительный к ограниченным способностям людей. Иначе говоря, в такие дебри мне надо бы ходить с буривухом. Я знаю, что помешать мне смотреть на то, с чем мне трудно иметь дело, может ощущение ядовитого стыда. Противопоставить я ему могу принятие, только его нужно очень много, хорошо бы иметь контакт с неисчерпаемым источником принятия. Молитва и медитация могут быть формой такого контакта. Рассматривать опыт, с которым трудно иметь дело, может быть сложно из-за того, что само течение времени в ситуации не позволяет уследить за тем, что произошло. Соответственно, мне нужно мочь остановить время... если говорить о светильнике, то мне бы больше всего подошла вспышка фотоаппарата, превращающего "все кувырком" в набор слайдов, каждый из которых можно рассмотреть с разных сторон, можно даже с лупой. А что касается возвращения назад, Адамс предлагает выбрать какой-то предмет повседневной жизни, больше всего олицетворяющий вас-сейчас-настоящего, и превратить его в мост. Я долго думала, что олицетворяет меня-сейчас-настоящую, и поняла, что это моя коллекция книг. Чтобы "не тащить хвосты", я могу взять дневник, в котором пишу, закрыть его и поставить на полку шкафа - и оглядеть все остальные полки, замерев на секунду-другую перед шкафом... а потом повернуться к нему спиной и пойти жить дальше).
А как у вас? Удобно ли вам представлять внутренний мир на языке образов, сработают ли у вас "символические средства защиты" - именно как основанные на образах-символах?
Если вы попробуете приложить к своему опыту мои вопросы, что вы обнаружите? Полезно ли это?