"Культурно торговать - почётный труд."
Меня сегодня чуть не на..ли на триста рублей. Кассирша в магазине "Стройматериалы. Мой товар стоил триста тридцать восемь рублей. Я отправился в кассу оплатить чек. Там сидела дама лет пятидесяти, такая, знаете, крашенная в белый цвет, с пучком на голове. Я дал пятитысячную купюру, на что, как обычно, услышал:
- А помельче у вас нет?
- Было бы меньше, дал бы - ответил я.
Вздохнув, дама пробила чек, отчитала сдачу и отдала мне. Ещё в её руках, я просканировал купюры. Четыре тысячных и три сотенных. Мелочь я уже бросил в кошелёк. Сделав два шага, я остановился. В мозгу вдруг сверкнуло:
"А почему собственно?"
На триста рублей было выдано с пяти тысяч четыре триста рублей. Я повернул обратно.
-Вы ошиблись со сдачей. - сказал я кассирше.
Она посмотрела на меня и закашляла. Взгляд её явно говорил о том, вот она сидит тут на работе, вся больная,а я, взял да и испортил ей и так не ахти какое настроение. Пучок на голове в подтверждение этому плавно закивал. Она не стала спорить, и взяла деньги обратно.
Помня ещё советские времена, я облегчённо вздохнул, радуясь, что не придётся, как раньше доказывать свою правоту.
Раньше то, в славных советских продмагах, как было? Стоило только отойти на шаг от кассы, как уже никогда и никому в жизни не докажешь, что тебе не додали рубль.
"Я вам правильно сдала!" - ответила бы кассирша, испепеляя меня презрительным взглядом. Если бы я продолжал настаивать, наорала, призывая всех обратить внимание на нахала, мешающего ей работать. Если бы и это не помогло и я продолжал бы отвоёвывать свой рубль, раздалось бы громогласное:
"Коля! Коля, вот этот козёл тут хулиганит!" И из подсобки вышел бы, похожий на Халка, магазинный грузчик Коля в синем халате и стал бы, обдавая меня свежим перегаром, оттеснять к выходу, приговаривая:
"Каких те денег надо? Те чё, бля, спокойная жизнь надоела?"
Если бы я и тогда не сдался и не удалился восвояси, в дело вступил бы, заряженный и отоваривающийся в этом магазине наряд милиции. И дело, как правило, заканчивалось безоговорочной победой торговой мафии, в лице кассирши и пьяного грузчика Коли.
Сейчас другие времена и кассирша знала, что, возмутись она и дело может иметь очень неприятное для неё последствие. Вплоть до увольнения. Поэтому она без звука взяла сдачу и стала пересчитывать. Она долго что-то записывала на бумаге и щёлкала клавишами калькулятора, при этом постоянно зевая и кашляя.
"Неужели так трудно в уме посчитать?" - подумал я, глядя на зевающую кассиршу. Это же не так трудно вообще то, для пятидесятилетней дамы, которая в кассиршах наверняка уже лет двадцать.
Потом я понял, что её поведение,не что иное как попытка замазать свой прокол и выразить мне своё презрение.
Она, всё таки, отсчитала сдачу и протянула мне четыре тысячи шестьсот шесть десят рублей. А потом, вдогонку швырнула на тарелку четыре пятидесятикопеечных монеты. Я поблагодарил и пошёл в отдел за товаром.
В уме я прикидывал, сколько может заработать денег кассир, пользуясь невнимательностью покупателей, которая у людей, делающих ремнот и думающих в магазине "Стройматериалы" только о ремонте, оставляет желать лучшего. Вот меня она пыталась нагреть аж на триста рублей. А если за день? Это ж ахренеть, сколько!На хлеб с маслом хватит и ещё кое на что останется.
Я обернулся назад, чтобы ещё раз посмотреть на это чудо природы и встретился с её взглядом, который сверлил меня, окончательно убеждая в том, что она презирает меня, от лица всей торговой братии.
Вот так, старые, совковыке времена канули в лету, а шлейф ещё остался, время от времени напоминая о них.