Милош Комадина
Последний (в смысле пока что) перевод с сербского.
Милош Комадина родился в 1955 году в Белграде. Изучал мировую литературу и теорию литературы в Белградском университете. Писал поэзию и прозу, переводил с испанского языка. Работал редактором поэтической рубрики в нескольких литературных журналах. Один из основателей Сербского литературного общества. Лауреат крупных национальных литературных премий: имени Васко Попы, Милана Ракича и Милоша Црнянского. Умер в 2004 году после долгой и тяжелой болезни.
От себя добавлю - прекрасный поэт, обладатель редкого таланта говорить о поэзии повседневного.
УЛИЦА
Шпана сидит перед подъездом,
сидит себе поплевывает на тротуар.
Наплевали такую лужу, что в ней
весь мир мог бы утонуть целиком.
Шпана не знает о приезжих,
что выходят из своих съемных комнат,
открывают калитки из кованого железа
и со всех сторон стекаются к центру,
как будто в центре центр всех событий.
Шпана сидит перед подъездом,
сидит себе поплевывает и знает:
нигде ничего не происходит.
Оригинал
У ОКНА
Подойду к окну.
Заплачу.
Ведь мне не быть одним из провинциальных любовников.
Ведь:
Моя кровь - бирюзовый газ для лампы.
И пока я так страдаю у окна,
три хорошенькие девочки идут в сторону школы,
по улице из перышек льда шагают сквозь день:
из воска, и меда, и щемящего желатина.
Примерно так: лет 14-15.
Оригинал
МАЛЬЧИШКА, СУДЬБА, МАЛЬЧИШКА
Я стану мальчишкой. Не знаю, как, но вижу:
с меня понемногу осыпается испорченность,
как перхоть.
Седой, я отправлюсь бродить по свету,
который теперь будет мне домом.
Я стану мальчишкой, когда, совсем старик,
пойду в края, куда влечет меня своенравие.
И мои члены будут гибки и беспокойны,
как и пристало мальчишке.
Ты будешь стоять на перроне, пока бряцает железо,
держать в руках желтый платок из шелка
и махать им -
задолго до отправления поезда.
А я, старик - мальчишка,
брат всех мальчишек, которых повстречаю по свету,
что уже сейчас стал мне домом,
любовник всех девушек в портовых городах
и далеких селах, куда лежит мой путь,
я буду смотреть, как ты провожаешь кого-то,
кто уже уехал, незнамо когда.
(Осталось только поезду тронуться.)
Я даже не узнаю тебя на перроне
в одноликой и пестрой толпе провожающих.
Гудоооок и та, что сидит напротив,
достаточно хороши, чтобы отвлечь часть внимания,
(и куда это она, такая молодая - а я куда?)
и я не различаю тебя далеко позади,
а там, позади, все, чем я был.
Уже мальчишка, я несусь сквозь грядущее,
а ты, Судьба, маши мне, маши!
Больше нет старых стульев в моих глазах.
Нет больше линий на моих ладонях.
Оригинал
ОСЕННЯЯ ОПАСНОСТЬ
Дождь перестал лить, и вот кто-то уже
развешал по балкону пестрые полотенца.
Мокрые, они полощутся на ветру, как флаги,
в небе и в Городе разлит
яркий равномерный свет,
что возникает лишь когда спадает пелена.
Эта свежесть после такой жары
поначалу странновата.
Но в памяти воскресают былые свежие утра,
и вот мы уже освоились в новой погоде.
Теперь мы хотим чего-то нового,
едва пообвыклись, томимся от скуки.
Мне бы сейчас услышать бубенчики среди Города
(Босой мальчишка шел по мокрой траве,
а далеко впереди разбрелось стадо.)
Но трамваи по-прежнему едут дзинь-дзинь,
и, кажется, мир только так и может вертеться.
О, как красиво полощутся и хлопают полотенца на ветру,
как сияют их краски от света,
что возникает лишь когда спадает пелена
и приносит с собой свежесть, какой
не сыскать ни утром на Итаке, ни на заре в Гималаях.
Но эта свежесть таит в себе осеннюю опасность,
опасность поддаться и поверить,
что мир только так и может вертеться.
Оригинал
ОБЫЧНОЕ УТРО
Не сдерживай себя, перечисляй все мелочи,
все, что увидишь, что приковывает к себе внимание...
По дороге от дома к киоску, иду за сигаретами,
женщина в шароварах, красные носки, свежая лужица,
перед зданием продавщица моет витрину книжного,
фольга, проезжает трамвай, мясники выгружают мясо,
люди спешат на работу, накрашенные женщины спешат
и едят по дороге сосиски, голуби на тротуаре
и на крышах, ветерок бесшумно треплет листья
каштанов, я все вижу, все вижу,
считаю белые камешки, закатанные в асфальт...
Иду обратно с газетой под мышкой и сигаретной пачкой в руке,
и опять новые вещи, новый порядок,
сотни раз проходил этой дорогой, и всегда
глаз выхватывает что-то новое. Женщина в шароварах в очереди
за сосисками, поперечную улицу раскопали,
новые телефонные линии, рабочие завтракают,
выкопанная глина, хорошие бы вышли горшки...
Город чистый с утра, зелень, желтое небо,
голубей еще утром разморила жара,
перед зданием женщина продает груши, в лифте
перегорела лампочка, наверху, в квартире, наверняка
закипела вода для кофе, приятный день, кусаю мягкую грушу,
она сочная, и сок капает мне на рубашку...
Оригинал + перевод на английский
УПУСТИЛ
Когда я увидел, как ты идешь издалека,
мне показалось, ты ведешь с собой собаку.
Это не собака была, это была твоя тень.
Когда ты увидела меня впервые,
я был в цветной рубашке без рукава,
открывавшей мои руки, крепкие и сухие,
наполовину мальчишечьи, наполовину мужские и взрослые.
Я сидел, стройный и красивый, сгорбившись слегка,
в хорошем настроении, и разговаривал с двумя друзьями,
один из них был бородач, похожий на Христа.
Теперь он в Лондоне, моет посуду в каком-то ресторане
и курит наркоту, а со вторым я больше не встречаюсь.
Я помню каждое движение
с тех пор, каждый лист, дерево, взгляд,
Я помню все.
Теперь я думаю, что встреча была важней всего.
(Я не очень-то ценю Эти минутные удовольствия),
но, если встреча не была важней всего,
я что-то упустил. Я часто думаю об этом,
это не дает мне покоя...
Оригинал+перевод на английский
Большая часть этих переводов вышла в последнем "Воздухе". А еще на Литкарте выложили в электронном виде номер с переводами Марко Погачара.
А еще-еще практически на правах рекламы говорю, что в книжном магазине Гиперион в Москве есть двуязычная книга Милоша Комадины на сербском и английском. Переводы на английский сделаны Ниной Живанчевич, на мой вкус, отлично:
Милош Комадина родился в 1955 году в Белграде. Изучал мировую литературу и теорию литературы в Белградском университете. Писал поэзию и прозу, переводил с испанского языка. Работал редактором поэтической рубрики в нескольких литературных журналах. Один из основателей Сербского литературного общества. Лауреат крупных национальных литературных премий: имени Васко Попы, Милана Ракича и Милоша Црнянского. Умер в 2004 году после долгой и тяжелой болезни.
От себя добавлю - прекрасный поэт, обладатель редкого таланта говорить о поэзии повседневного.
УЛИЦА
Шпана сидит перед подъездом,
сидит себе поплевывает на тротуар.
Наплевали такую лужу, что в ней
весь мир мог бы утонуть целиком.
Шпана не знает о приезжих,
что выходят из своих съемных комнат,
открывают калитки из кованого железа
и со всех сторон стекаются к центру,
как будто в центре центр всех событий.
Шпана сидит перед подъездом,
сидит себе поплевывает и знает:
нигде ничего не происходит.
Оригинал
У ОКНА
Подойду к окну.
Заплачу.
Ведь мне не быть одним из провинциальных любовников.
Ведь:
Моя кровь - бирюзовый газ для лампы.
И пока я так страдаю у окна,
три хорошенькие девочки идут в сторону школы,
по улице из перышек льда шагают сквозь день:
из воска, и меда, и щемящего желатина.
Примерно так: лет 14-15.
Оригинал
МАЛЬЧИШКА, СУДЬБА, МАЛЬЧИШКА
Я стану мальчишкой. Не знаю, как, но вижу:
с меня понемногу осыпается испорченность,
как перхоть.
Седой, я отправлюсь бродить по свету,
который теперь будет мне домом.
Я стану мальчишкой, когда, совсем старик,
пойду в края, куда влечет меня своенравие.
И мои члены будут гибки и беспокойны,
как и пристало мальчишке.
Ты будешь стоять на перроне, пока бряцает железо,
держать в руках желтый платок из шелка
и махать им -
задолго до отправления поезда.
А я, старик - мальчишка,
брат всех мальчишек, которых повстречаю по свету,
что уже сейчас стал мне домом,
любовник всех девушек в портовых городах
и далеких селах, куда лежит мой путь,
я буду смотреть, как ты провожаешь кого-то,
кто уже уехал, незнамо когда.
(Осталось только поезду тронуться.)
Я даже не узнаю тебя на перроне
в одноликой и пестрой толпе провожающих.
Гудоооок и та, что сидит напротив,
достаточно хороши, чтобы отвлечь часть внимания,
(и куда это она, такая молодая - а я куда?)
и я не различаю тебя далеко позади,
а там, позади, все, чем я был.
Уже мальчишка, я несусь сквозь грядущее,
а ты, Судьба, маши мне, маши!
Больше нет старых стульев в моих глазах.
Нет больше линий на моих ладонях.
Оригинал
ОСЕННЯЯ ОПАСНОСТЬ
Дождь перестал лить, и вот кто-то уже
развешал по балкону пестрые полотенца.
Мокрые, они полощутся на ветру, как флаги,
в небе и в Городе разлит
яркий равномерный свет,
что возникает лишь когда спадает пелена.
Эта свежесть после такой жары
поначалу странновата.
Но в памяти воскресают былые свежие утра,
и вот мы уже освоились в новой погоде.
Теперь мы хотим чего-то нового,
едва пообвыклись, томимся от скуки.
Мне бы сейчас услышать бубенчики среди Города
(Босой мальчишка шел по мокрой траве,
а далеко впереди разбрелось стадо.)
Но трамваи по-прежнему едут дзинь-дзинь,
и, кажется, мир только так и может вертеться.
О, как красиво полощутся и хлопают полотенца на ветру,
как сияют их краски от света,
что возникает лишь когда спадает пелена
и приносит с собой свежесть, какой
не сыскать ни утром на Итаке, ни на заре в Гималаях.
Но эта свежесть таит в себе осеннюю опасность,
опасность поддаться и поверить,
что мир только так и может вертеться.
Оригинал
ОБЫЧНОЕ УТРО
Не сдерживай себя, перечисляй все мелочи,
все, что увидишь, что приковывает к себе внимание...
По дороге от дома к киоску, иду за сигаретами,
женщина в шароварах, красные носки, свежая лужица,
перед зданием продавщица моет витрину книжного,
фольга, проезжает трамвай, мясники выгружают мясо,
люди спешат на работу, накрашенные женщины спешат
и едят по дороге сосиски, голуби на тротуаре
и на крышах, ветерок бесшумно треплет листья
каштанов, я все вижу, все вижу,
считаю белые камешки, закатанные в асфальт...
Иду обратно с газетой под мышкой и сигаретной пачкой в руке,
и опять новые вещи, новый порядок,
сотни раз проходил этой дорогой, и всегда
глаз выхватывает что-то новое. Женщина в шароварах в очереди
за сосисками, поперечную улицу раскопали,
новые телефонные линии, рабочие завтракают,
выкопанная глина, хорошие бы вышли горшки...
Город чистый с утра, зелень, желтое небо,
голубей еще утром разморила жара,
перед зданием женщина продает груши, в лифте
перегорела лампочка, наверху, в квартире, наверняка
закипела вода для кофе, приятный день, кусаю мягкую грушу,
она сочная, и сок капает мне на рубашку...
Оригинал + перевод на английский
УПУСТИЛ
Когда я увидел, как ты идешь издалека,
мне показалось, ты ведешь с собой собаку.
Это не собака была, это была твоя тень.
Когда ты увидела меня впервые,
я был в цветной рубашке без рукава,
открывавшей мои руки, крепкие и сухие,
наполовину мальчишечьи, наполовину мужские и взрослые.
Я сидел, стройный и красивый, сгорбившись слегка,
в хорошем настроении, и разговаривал с двумя друзьями,
один из них был бородач, похожий на Христа.
Теперь он в Лондоне, моет посуду в каком-то ресторане
и курит наркоту, а со вторым я больше не встречаюсь.
Я помню каждое движение
с тех пор, каждый лист, дерево, взгляд,
Я помню все.
Теперь я думаю, что встреча была важней всего.
(Я не очень-то ценю Эти минутные удовольствия),
но, если встреча не была важней всего,
я что-то упустил. Я часто думаю об этом,
это не дает мне покоя...
Оригинал+перевод на английский
Большая часть этих переводов вышла в последнем "Воздухе". А еще на Литкарте выложили в электронном виде номер с переводами Марко Погачара.
А еще-еще практически на правах рекламы говорю, что в книжном магазине Гиперион в Москве есть двуязычная книга Милоша Комадины на сербском и английском. Переводы на английский сделаны Ниной Живанчевич, на мой вкус, отлично: