Сказка о Неверном Фоме
ил да был в одном доме недалеко от площади Восстания гражданин очень высокого роста, который ни во что не верил - ни в бога, ни в чёрта, ни в Пенсионный фонд с будущей повышенной пенсией, ни даже в грядущую победу коммунизма во всём мире через двадцать лет, когда все деньги отменят. Более того - назло системе, он делал всё наоборот. И звали его Фома Степанов, по прозвищу Неверный.
Например, идёт на улице проливенный ливень, ветер крыши рвёт, гром гремит - а он и не перекрестится. Все, чтобы ноги не замочить, галоши на валенки натягивают, а он наоборот - валенки с ног скинет и топает прямо так по лужам, в одних кедах, как дурак.
Отгремит осень, настанет зима - соловьи перестали петь, из скворцов уже почти ни один не поёт, вокруг снег, лёд, мороз стоит. Школьники на коньках, лыжах катаются. Все с поднятыми воротниками ходят, в тёплых валенках на зимней резине, грустные такие. А Фома идёт по улице весёлый и без шапки и мороженое ест, как полный идиот.
А летом - наоборот. Жара стоит. Все потные. Школьники на вильсипедах, самокатах катаются. А тут - Неверный Фома: на коньках. Колёсики на коньки приделал и катается. Как последний дурак.
Но хуже всего было, когда его трудовой коллектив отправлялся на какую-нибудь лекцию, например, в планетарий или зоопарк. Как все неверные фомы, Фома был начитан и очень любил спорить. "Нет!" - то и дело перебивал он лектора в планетарии: - Никакое это созвездие на Плеяды, а самые что ни на есть Стожары!" "Не вводите нас в заблуждение," - говорил он экскурсоводу в зоопарке: "- Не удав анаконда это, а питон сетчатый. Но альбинос."
Просто из желания поспорить делал это Неверный Фома.
И вот случилось однажды так, что трудовой коллектив Неверного Фомы вместе с Фомой поехал в командировку в Африку. Идут они по Африке, вокруг - баобабы, гориллы, солнце в зените, жарко, в общем - полное Лимпопо. И вдруг видят они: течёт перед ними великая река Нил. Искупаться бы в ней, но - куда там?
- Купаться нельзя, - говорят негры-проводники, - В реке кишмя кишат аллигаторы.
Повздыхал трудовой коллектив и решил не купаться. И только Неверному Фоме всё нипочём.
- Чушь это всё, не верю, - сказал он: - Быть такого не может.
Скинул он сапоги, размотал и бросил на песок портянки, снял с себя походную куртку, свой костюм-тройку, галстук, обе рубашки, майку, кальсоны, оставшись только в трусах, носках и пробковом шлеме от солнечного удара и попробовал ногой воду.
- Ух ты, тёпленькая! - промолвил он и нырнул. Вынырнул на поверхность он уже метрах в пятнадцати от берега Замбии и медленно поплыл на спине в сторону Танзанийского берега.
- Фома, вернись! - кричали ему товарищи по работе и негры-проводники: - Ты можешь погибнуть в пасти аллигатора.
- Чушь, - ответствовал Фома: - Здесь нет и не может быть никаких аллигаторов. Если бы вы читали книжки, как я, то тоже знали бы, что аллигаторы водятся в Америке, на реке Миссисипи. А тут река Нил.
Забурлила тут вокруг Фомы вода, вынырнул из речной пучины огромный старый нильский крокодил и проглотил Фому вместе с носками и пробковым шлемом. А на прибрежном песке остались лежать портянки и другие вещи. Так бесславно закончил свою противоречивую жизнь Неверный Фома, а его неприватизированная квартира рядом с площадью восстания отошла государству, и вскоре там тоже поселился негр.