Думы о Ленине
Гой вы еси, добрые други-соратники мои!
Было время - не то, что сейчас. Капиталисты и помещики угнетали русский народ. Попы одурманивали его опиумом. Франкмасоны торговали землёй российской. Призрак бродил по Европе. Из-за сумрачных чуждыземных земель наползал на русскую землю дракон Антанта, требовавший всё новых и новых человеческих жертв. Обманутые генералами солдаты тысячами гибли в окопах Империалистической войны, а обманутые капитанами матросы ели на обед червивое мясо, запивая его сырой водой. И стонали по берегам рек бурлаки, тянущие на верёвках против течения огромные крейсеры, и плакали не имеющие колхозов крестьяне, орошая горючими слезами скудный неуродившийся урожай. А в стольном городе Петербурхе в Зимнем дворце-ермитаже восседал на троне из православных костей злобный и ничтожный царь Николашка; глядел он из высоких дворцовых окон в аглицкую подзорную трубу на народные страдания и злорадно руки потирал - радовался. И даже Новый год, Первое Мая и прочие праздники наступали на две недели позже, и не было уже ни надежды, ни веры.
И тогда пришёл Ленин, великий богатырь Ильич - в красных доспехах и с мечом в руках. И была с ним его дружина, верные друзья и товарищи - тоже великие богатыри. Один из них был Феликс, по прозванию Железный, славившийся тем, что ни стрелы, ни сулицы, ни любое иное оружье не могли пробить доспех его стальной, шинелью именуемый. Был ещё среди них славный богатырь Бауман, умевший в грачей и иных птиц превращаться и, поднявшись высоко в поднебесье, метко гадить в глаза вражеских наблюдателей и на прицелы вражеских пушек, приводя их в полную негодность и смятение. Был Коба, богатырь грузинский и Калинин, по прозванию Козлобородый. И многие иные славные мужи следовали за Лениным, ибо умел он как словом, так и делом, возжигать сердца угнетённых и вести их на правое дело.
И сошлись на поле бранном, поле дворцовом-марсовом, две рати великих, и сшиблись в битве яростной помещики-капиталисты с их кликой наёмной с красными богатырями, народом и армией поддерживаемыми. Бились они жестоко, сражались неусыпно, мечи-сабли о шеломы супротивные поиступили, и ни одна из сторон не могла над другой верх одержать.
И раздался тут звук рога, протрубил он «интернационал», и выехал тут на поле битвы великий Ленин на коне могучем. И была с ним Надежда - прекрасная богатырша, с бидоном молока в одной руке и снопом колосьев в другой. И летели в Ильича стрелы из луков буржуйских, и летели пули из ружей аглицких - но не могли они ему ни малого вреда причинить, ибо сказано было: «жил Ленин, жив, и жить будет вечно». И дрогнули враги, и обратились в бегство, а Ильич отыскал во вражьих рядах злобного Николашку и сразил его богатырским копьём с наконечником в виде звезды пятиконечной.
И была великая победа тут, и народ возликовал. А столицу, на всякий случай, в Москову Первопрестольную перенесли, да там и спрятали в холме Боровицком.
И настала тут счастливая и весёлая жизнь у всех. Объявили пир на весь мир и мир на весь пир. И не стало больше ни капиталистов, ни помещиков, ни богатых. Землю отдали крестьянам. Воду - матросам. Дембель - солдатам. Бурлаки побросали верёвки и стали ходоками.
И славил народ Ленина и благодарил его. Его и его славных товарищей.
Но не возгордился Ленин - остался он простым, дружелюбным и скромным, каким и был всегда.
И хотя люто ненавидел он всех господ и генералов, но простой народ - любил, особенно - малых детишек и сироток, которым часто посылал гостинцы со своего стола. Как и прежде, что ни день, ездил Ильич по заводам, фабрикам и рынкам, где, стоя на броневике, возжигал сердца простого народа пламенной речью. И любил его за это простой народ.
А тем временем злые недруги, за Антантой укрывшиеся, не ели - не пили, дни и ночи глаз не смыкали - всё тёмные думы думали да коварные замыслы замышляли: как бы погубить Ильича. А ещё трудней найти было им того, кто дело сие ужасное исполнить бы взялся.
Искали капиталисты, искали буржуины, искали помещики - и нашли-таки одну злую-презлую женщину, которая за большую награду согласилась убить Ленина. Обрадовались злодеи, записали её в буржуинство, перевязали ей повязкой зубы - чтобы никто узнать её не смог, а потом дали ей билет на паровоз до Красной Москвы и маленький, но мощный арбалет со стальными стрелами, ядом дракона Антанты пропитанными.
Приехала эта злая женщина на Казанский вокзал и сразу же пошла концертные афиши-стикеры-флаеры читать. Узнала она из афиш, что в ближайшее время товарищ Ленин на заводе Михельсона выступать будет, и туда же стопы свои тёмные направила. Приехала она на завод, пробралась поближе к бочке, с которой Ленин выступать должен был, да и затаилась средь ничего не подозревающей толпы с арбалетом в руках.
И - едва Ильич на бочку залез, как выстрелила она в него отравленной стрелой. И ещё раз. И - ещё.
Ахнул и отшатнулся народ в ужасе, а потом - схватил злодейку, но три смертоносные стрелы, одна за другой, уже летели в Ильича. Первая стрела пробила ему пальто и застряла в томике «Капитала» Карлы Маркса, который Ленин всегда носил при себе. Вторая стрела пробила пиджак и застряла в серебряной табакерке, малахитами отделанной, подаренной Ленину уральскими рабочими в день победы на Марсовом поле.
А третья стрела, самая ядовитая из всех, нигде не застряла, а вонзилась Ильичу в тело белое - прямо в сердце. Покачнулся Ленин, усмехнулся так, как только он умел, вырвал рукой стрелу из раны и отбросил её подальше в толпу, а потом посмотрел прозорливым взглядом с бочки, разыскал средь общества свою убийцу и взглянул ей в её в подлые глаза, но тут силы оставили его, и упал он замертво с бочки на руки верных друзей-сотоварищей.
Положили Ильича осторожно на растянутую шинель, проверили дыхание, пощупали пульс и тотчас отнесли на руках в самую лучшую больницу. Там недвижного Ленина тщательно и со всем старанием осмотрели светила наук - самые лучшие фельшеры, доктора и профессора, а потом говорят печально: "наше медицинское искусство тут совершенно бессильно".
Загоревал тут весь народ и целую неделю на службу не выходил - оплакивал Ленина.
А тело Ильича решили на пленуме сохранить навечно - поместили на некоторое время его в реторту с густым-прегустым соляном раствором, а когда тело вождя там в огромный соляной кристал превратилось, извлекли его на божий свет и отшлифовали в форме прозрачного хрустального гроба. Так и лежит там с тех пор Ильич - аки доисторический таракан в кусочке драгоценного камня-янтаря. Попрощались с ним в последний раз друзья-богатыри, возложили домовину прозрачную на могучие плечи и отнесли в гранитную пещеру на Красной площади. Там и оставили вечным сном спать, а у дверей часовых поставили - на случай, ежели Ленин проснётся. Спит Ильич вечным сном и снится ему светлое будущее: гидры-электростанции, лампочки Ильича, субботники... Легенда говорит, что однажды, когда наступит окончательное Светлое Будущее, то и Ильич воспрянет из гроба, выйдет из печальной тьмы гранитной пещеры на светлое солнце и поймает детишек и будет с ними разговаривать по-доброму, как раньше.
А пока надо набраться терпения и ждать. Стоит мавзолей-некрополь, не шелохнется.
Пролетают над ним аэропланы: "Ленину - слава!"
Проезжают мимо танки: "Ленину - слава!"
Проплывают пароходы по Москве-реке: "Ленину - слава!"
А пройдут пионеры мимо: "Ленину - салют!"
А в том месте, где на землю упали животворные капли ленинской крови, как-то сам-собой в одну ночь вырос из клумбы гранитный камень. А на глыбе той нерукотворные надписи на древнесоветском языке угадываются.
На одной грани написано, что это - лишь первый из камней на месте свершившегося безобразия, и в будущем появятся новые, числом от 1918 до 1922.
Другая надпись и вовсе нечитаема...
А гласит она вот что:
"Пусть знают угнетённые всего мира, что на этом месте пуля капиталистической контрреволюции пыталась прервать жизнь и работу вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина"
Тихо в наши дни, мирно и безлюдно в этом месте. Нет больше ни завода, ни Михельсона... Лишь воробьи да голуби беспечно скачут по нагретой солнцем земле, да добрые феи прилетают время от времени, дабы отдать дань памяти славному богатырю да посидеть, свесив ноги, на гранитной глыбе, набираясь от неё доброй энергии, и поныне излучаемой некогда пролившейся здесь ленинской кровью.
