Пунические войны
- пятница, пост.
История Пунических войн проста и понятна для всех, кто ее знает, но крайне запутана для остальных.
Начать следует с того, что всего войн было три. Уяснив этот факт, надлежит запомнить, что пунами римляне называли карфагенян, которые на самом деле были финикийцами. Дальше будет намного проще, поскольку финикийцы были родом из Финикии и разговаривали на финикийском языке. Однако это не мешало им быть и оставаться семитами.
Переплыв Средиземное море, финикийцы основали Карфаген и процветали, тираня местные племена, занимаясь торговлей и сельским хозяйством. Римляне же никуда не плавали, а свое происхождение вели от латинян и какого-то Марса, причем в деле была замешана волчица. И если Карфаген располагался в Северной Африке, на месте будущего Туниса, то Рим стоял в Центральной Италии, на месте нынешнего Рима.
Однако вражда между карфагенянами и римлянами началась не из-за этого, а по причине взаимного непонимания. В римском Сенате никак не могли понять зачем торговой олигархии Карфагена нужны еще морская гегемония и города-колонии на разных побережьях. Карфагеняне в свою очередь поражались тому обстоятельству, что захвативший Италию Рим хочет протянуть свою волчью лапу на Сицилию, где у Карфагена уже имеется свой Лилибей.
Жившие на Сицилии греки удивлялись всему сразу, продолжая воевать и с пунийцами, и с римлянами, и с туземным населением острова. Непонимание росло день ото дня и прознав про то, что их самый опасный враг Пирр пал в бою с черепицей, римляне тут же вторглись на Сицилию, начав Первую Пуническую (264 г. до н.э.).
Война продолжалась двадцать три года и оказалось самой скучной из всех. Имена карфагенских полководцев начинались исключительно на букву "г" - не блистали стратегическим мастерством и римляне. Сенаторы раз за разом отправляли на Сицилию консулов и армии, которые сперва преуспевали и наступали, а затем терпели страшную убыль и отступали. Тогда в Риме решили изменить тактику и отправили войска сразу в Африку, но консул Регул оказался твердым приверженцем традиций и после нескольких успехов с достоинством проиграл битву, вместе со всеми легионами оказавшись в карфагенском плену.
После этого борьба велась в основном на море. У пунийцев были опытные моряки и таран, а римляне выдумали крючья и морских легионеров. Одерживая победы над карфагенскими флотоводцами, которых тоже звали то гасдрубалами, то ганнонами, римские адмиралы неизменно проигрывали шторму, теряя людей и корабли. Наконец, какой-то плебей-патриот догадался переименовать Посейдона в Нептуна и Карфаген запросил мира (241 г. до н.э.).
Ладно-ладно, - вздыхали карфагенские олигархи, - не больно-то нам эта Сицилия и нужна была, забирайте. И Сардинию, - тихо, но твердо сказали римляне, - она ведь тоже остров. Но в Карфагене этого не услышали, потому что были очень заняты демобилизацией. Проводили они ее так: собрали всех своих гоплитов в одном месте и объявили им, что платить не станут, расходитесь. И те разошлись, да так что для избавления от старых, Карфагену пришлось нанимать новых наемников. Когда же пыль улеглась, а шум утих, то обнаружилось, что Сардиния римская и говорить тут в общем-то уже и не о чем (238 г. до н.э.).
После этого начались двадцать лет мира. Римляне немного воевали с галлами, а в далекой Иберии пуниец Гамилькар воспитывал своего сына Ганнибала. Кого ты должен победить, сынок? - спрашивал он у него каждое утро. Римлян! - отзывался верный сын, наполняя отцовское сердце радостью. Вместе они завоевали всю Иберию, после чего Гамилькар немедленно умер, передав наследнику войска и ненависть к римлянам. Не теряя лишнего времени, Ганнибал тут же начал Вторую Пуническую (218 г. до н.э.).
Вторая война прошла намного короче и интересней первой. У римлян были Сицилия и господство на море, зато у Ганнибала имелись слоны и планы. Руководствуясь ими, он посуху отправился в Италию, по дороге одаряя галльские племена украшениями из слоновьего бивня и напоминаниями о былых подвигах. Легковоспламеняющиеся галлы загорались и толпами записывались в карфагенское войско. Нанеся римлянам несколько страшно красивых поражений, ганнибалова армия оказалась в Италии. Однако, переход через Альпы дорого стоил Ганнибалу - он пришел в Италию всего с одним хоботом и без глаза.
Но у него еще оставалась нумидийская конница, которой не нужно было ни седла, ни уздечки, ни даже подковы на удачу. С нею Ганнибал исходил всю Италию вдоль и поперек, при Каннах изрубил в кашу десяток легионов, взял Капую и неоднократно рассматривал Рим в полевой бинокль, но окончательной победы добиться так и не смог. Извещенные уцелевшим слоном о всех ужасах перехода через Альпы пунийцы не хотели идти в Италию пешком, а добраться до Ганнибала морем было никак нельзя, поскольку Сицилия оставалась под контролем Рима. Была еще надежда на Сиракузы и Архимеда, перешедших на сторону Карфагена, но мстительные римляне их захватили и убили (212 г. до н.э.).
Ай, надоело - сказали тогда пунийские олигархи, которым весь этот италийский вояж свалился как альпийский снег на голову, - пусть Ганнибал сам как-нибудь выкручивается, не мальчик уже. Отписав в этом смысле в Капую, они обратились к пирам и ссорам мелких честолюбий. Доставленный в Карафген голубиной почтой ответ великого полководца был полон символизма и помета. Внимательно следившие за этой перепиской римляне - был у них надежно законспирированный голубь-шпион в чине карфагенского полковника - облегченно вздохнули и в течение следующих восьми лет воевали с пунийцами где угодно, только не в Италии.
Наконец, потеряв Иберию, младшего брата и его войско, Ганнибал вынужден был вернуться в Африку. Там его уже ожидал консул Сципион, не без заднего умысла прозванный "Африканским". У Сципиона были прошедшие Иберийскую кампанию легионы и нумидийская конница, вместе со своим новым царем переметнувшаяся на сторону Рима, а у Ганнибала имелась только сотня молодых и не имевших боевого опыта слонов. Столкнувшись с римляне при Заме, они растерялись и разбежались, оставив Карфаген без защиты. Пунийские олигархи наконец-то смогли сказать свое: "Мы с самого начала не верили в эту авантюру!", а Ганнибал отправился путешествовать на Восток, где и благополучно отравился.
В Риме ощутили себя владыками, и последний плебей глядел на иноземных царей свысока (202 г. до н.э.).
После Второй Пунической карфагеняне старались не напоминать Риму о своем существовании. И кто знает, быть может Карфаген дождался бы прибытия в Африку вандалов-освободителей, когда б не речи Катона Старшего. Суровый римский цензор, повсеместно наблюдавший проникновение в Италию "греческих удовольствий" (а именно: обжорства, пьянства и мужеложства), взялся обличать упадок нравов, в качестве противоядия предлагая устроить Третью Пуническую войну. Тогда, - утверждал непримиримый к радостям жизни политик, - римляне вспомнят что почем и почему жареная рыба не может стоить дороже пахотного вола. Последний вступил с Катоном в коалицию и громко ревел, заглушая даже Сципиона, прохладно относящегося к идее нападения на Карфаген. Рим устрожился - вакханалии прекратились, пахотные волы поднялись в цене, а супружеская верность стала обычным делом.
Добившись желаемого, довольный Катон умер, напоследок проскрипев свое обычное "Карфаген должен быть разрушен", и римляне отправились в Африку (148 г до н.э.).
Третья война была уже совсем третьесортной. В деревянных коней после "Илиады" никто не верил, а чего-то своего римляне выдумать не смогли. После двухлетней осады легионеры ворвались в город и пунийцы разделились - благоразумные отправились в рабство, а упрямые в огонь. После этого Карфаген был разрушен и засыпан солью, хотя насчет последней Катон ничего такого не говорил.
Этим сомнительно-соленым делом и закончились Пунические войны.
История Пунических войн проста и понятна для всех, кто ее знает, но крайне запутана для остальных.
Начать следует с того, что всего войн было три. Уяснив этот факт, надлежит запомнить, что пунами римляне называли карфагенян, которые на самом деле были финикийцами. Дальше будет намного проще, поскольку финикийцы были родом из Финикии и разговаривали на финикийском языке. Однако это не мешало им быть и оставаться семитами.
Переплыв Средиземное море, финикийцы основали Карфаген и процветали, тираня местные племена, занимаясь торговлей и сельским хозяйством. Римляне же никуда не плавали, а свое происхождение вели от латинян и какого-то Марса, причем в деле была замешана волчица. И если Карфаген располагался в Северной Африке, на месте будущего Туниса, то Рим стоял в Центральной Италии, на месте нынешнего Рима.
Однако вражда между карфагенянами и римлянами началась не из-за этого, а по причине взаимного непонимания. В римском Сенате никак не могли понять зачем торговой олигархии Карфагена нужны еще морская гегемония и города-колонии на разных побережьях. Карфагеняне в свою очередь поражались тому обстоятельству, что захвативший Италию Рим хочет протянуть свою волчью лапу на Сицилию, где у Карфагена уже имеется свой Лилибей.
Жившие на Сицилии греки удивлялись всему сразу, продолжая воевать и с пунийцами, и с римлянами, и с туземным населением острова. Непонимание росло день ото дня и прознав про то, что их самый опасный враг Пирр пал в бою с черепицей, римляне тут же вторглись на Сицилию, начав Первую Пуническую (264 г. до н.э.).
Война продолжалась двадцать три года и оказалось самой скучной из всех. Имена карфагенских полководцев начинались исключительно на букву "г" - не блистали стратегическим мастерством и римляне. Сенаторы раз за разом отправляли на Сицилию консулов и армии, которые сперва преуспевали и наступали, а затем терпели страшную убыль и отступали. Тогда в Риме решили изменить тактику и отправили войска сразу в Африку, но консул Регул оказался твердым приверженцем традиций и после нескольких успехов с достоинством проиграл битву, вместе со всеми легионами оказавшись в карфагенском плену.
После этого борьба велась в основном на море. У пунийцев были опытные моряки и таран, а римляне выдумали крючья и морских легионеров. Одерживая победы над карфагенскими флотоводцами, которых тоже звали то гасдрубалами, то ганнонами, римские адмиралы неизменно проигрывали шторму, теряя людей и корабли. Наконец, какой-то плебей-патриот догадался переименовать Посейдона в Нептуна и Карфаген запросил мира (241 г. до н.э.).
Ладно-ладно, - вздыхали карфагенские олигархи, - не больно-то нам эта Сицилия и нужна была, забирайте. И Сардинию, - тихо, но твердо сказали римляне, - она ведь тоже остров. Но в Карфагене этого не услышали, потому что были очень заняты демобилизацией. Проводили они ее так: собрали всех своих гоплитов в одном месте и объявили им, что платить не станут, расходитесь. И те разошлись, да так что для избавления от старых, Карфагену пришлось нанимать новых наемников. Когда же пыль улеглась, а шум утих, то обнаружилось, что Сардиния римская и говорить тут в общем-то уже и не о чем (238 г. до н.э.).
После этого начались двадцать лет мира. Римляне немного воевали с галлами, а в далекой Иберии пуниец Гамилькар воспитывал своего сына Ганнибала. Кого ты должен победить, сынок? - спрашивал он у него каждое утро. Римлян! - отзывался верный сын, наполняя отцовское сердце радостью. Вместе они завоевали всю Иберию, после чего Гамилькар немедленно умер, передав наследнику войска и ненависть к римлянам. Не теряя лишнего времени, Ганнибал тут же начал Вторую Пуническую (218 г. до н.э.).
Вторая война прошла намного короче и интересней первой. У римлян были Сицилия и господство на море, зато у Ганнибала имелись слоны и планы. Руководствуясь ими, он посуху отправился в Италию, по дороге одаряя галльские племена украшениями из слоновьего бивня и напоминаниями о былых подвигах. Легковоспламеняющиеся галлы загорались и толпами записывались в карфагенское войско. Нанеся римлянам несколько страшно красивых поражений, ганнибалова армия оказалась в Италии. Однако, переход через Альпы дорого стоил Ганнибалу - он пришел в Италию всего с одним хоботом и без глаза.
Но у него еще оставалась нумидийская конница, которой не нужно было ни седла, ни уздечки, ни даже подковы на удачу. С нею Ганнибал исходил всю Италию вдоль и поперек, при Каннах изрубил в кашу десяток легионов, взял Капую и неоднократно рассматривал Рим в полевой бинокль, но окончательной победы добиться так и не смог. Извещенные уцелевшим слоном о всех ужасах перехода через Альпы пунийцы не хотели идти в Италию пешком, а добраться до Ганнибала морем было никак нельзя, поскольку Сицилия оставалась под контролем Рима. Была еще надежда на Сиракузы и Архимеда, перешедших на сторону Карфагена, но мстительные римляне их захватили и убили (212 г. до н.э.).
Ай, надоело - сказали тогда пунийские олигархи, которым весь этот италийский вояж свалился как альпийский снег на голову, - пусть Ганнибал сам как-нибудь выкручивается, не мальчик уже. Отписав в этом смысле в Капую, они обратились к пирам и ссорам мелких честолюбий. Доставленный в Карафген голубиной почтой ответ великого полководца был полон символизма и помета. Внимательно следившие за этой перепиской римляне - был у них надежно законспирированный голубь-шпион в чине карфагенского полковника - облегченно вздохнули и в течение следующих восьми лет воевали с пунийцами где угодно, только не в Италии.
Наконец, потеряв Иберию, младшего брата и его войско, Ганнибал вынужден был вернуться в Африку. Там его уже ожидал консул Сципион, не без заднего умысла прозванный "Африканским". У Сципиона были прошедшие Иберийскую кампанию легионы и нумидийская конница, вместе со своим новым царем переметнувшаяся на сторону Рима, а у Ганнибала имелась только сотня молодых и не имевших боевого опыта слонов. Столкнувшись с римляне при Заме, они растерялись и разбежались, оставив Карфаген без защиты. Пунийские олигархи наконец-то смогли сказать свое: "Мы с самого начала не верили в эту авантюру!", а Ганнибал отправился путешествовать на Восток, где и благополучно отравился.
В Риме ощутили себя владыками, и последний плебей глядел на иноземных царей свысока (202 г. до н.э.).
После Второй Пунической карфагеняне старались не напоминать Риму о своем существовании. И кто знает, быть может Карфаген дождался бы прибытия в Африку вандалов-освободителей, когда б не речи Катона Старшего. Суровый римский цензор, повсеместно наблюдавший проникновение в Италию "греческих удовольствий" (а именно: обжорства, пьянства и мужеложства), взялся обличать упадок нравов, в качестве противоядия предлагая устроить Третью Пуническую войну. Тогда, - утверждал непримиримый к радостям жизни политик, - римляне вспомнят что почем и почему жареная рыба не может стоить дороже пахотного вола. Последний вступил с Катоном в коалицию и громко ревел, заглушая даже Сципиона, прохладно относящегося к идее нападения на Карфаген. Рим устрожился - вакханалии прекратились, пахотные волы поднялись в цене, а супружеская верность стала обычным делом.
Добившись желаемого, довольный Катон умер, напоследок проскрипев свое обычное "Карфаген должен быть разрушен", и римляне отправились в Африку (148 г до н.э.).
Третья война была уже совсем третьесортной. В деревянных коней после "Илиады" никто не верил, а чего-то своего римляне выдумать не смогли. После двухлетней осады легионеры ворвались в город и пунийцы разделились - благоразумные отправились в рабство, а упрямые в огонь. После этого Карфаген был разрушен и засыпан солью, хотя насчет последней Катон ничего такого не говорил.
Этим сомнительно-соленым делом и закончились Пунические войны.