Одна из сторон войны - голод в воюющих армиях - 2
Продолжение вчерашнего поста (см. здесь) о малоисследованной и малоизвестной стороны войны - частом голоде в воюющих армиях на примере казацкой и польской коронной армии во время восстания Богдана Хмельницкого.
Сам материал, напомню, является переводом статьи историка Ivan Gavryliuk Nieznana strona znanej wojny: głód w armiach koronnej i kozackiej w pierwszych latach powstania Bohdana Chmielnickiego ("Неизвестная сторона известной войны: голод в коронной и казацкой армиях в первые годы восстания Богдана Хмельницкого")
Второй год восстания Хмельницкого был ещё сложнее, особенно в вопросе обеспечения провиантом. Причиной этого были постоянные военные действия, разорение значительной части украинских (руських) земель и мобилизация все большего числа солдат (особенно в казацкой армии перед Збаражско-Зборовским походом). Львовский подкоморий Войцех Мясковский в январе 1649 г., во время поездки в главную квартиру вождя повстанцев писал: "с провиантом сложно и дорого [...] Озимых совсем не сеяли". В конце февраля 1649 года было подписано продлившееся до 22 мая перемирие, после чего мирные переговоры должны были быть возобновлены. Польские военные (как и казацкая сторона) в Украине скептически относились как к значимости этого документа, так и к возможности быстрого развёртывания большой казацкой армии и нападения на коронные войска в зимне-весенний период:
Но, судя по всему, глядя на уже наступающую весну, к тому же на голодные края вокруг, будет трудно собрать большое войско, а малым ничего нам не сделает [Б.Хмельницкий - прим. И.Г.]: и если бы паны комиссары перемирия не учинили, само время и голод во всех здешних краях, вынудили бы нас всех сложить оружие .
В феврале 1649 года коронная армия сама начала действия против крестьянско-казацких войск, оставленных Хмельницким на Волыни при отходе на Украину в конце 1648 года. В середине месяца начались бои за город Бар. В конце концов под натиском хоругвей Станислава Лянцкоронского, а также коронного подчашего и региментария коронных войск Николая Остророга казацкий полковник Иван Федоренко был вынужден отойти к Шаргороду. Однако штурм его укреплений 13-14 марта закончился неудачей из-за сильных морозов, голода, а также недостатка пехоты и артиллерии:
…единогласно утверждают языки [казаков - И.Г.] что их 20000 было, стояли мы тогда под самим Шаргородом и вечером был военный совет, следует ли сейчас атаковать Шаргород, или с войском на хуторах становиться, отложив до завтра, [...] И так с армией под самими хуторами стояли мы всю ночь из-за этого, эта Святая суббота наша неподходящее время для неслыханно сильных морозов и голода, от которых нам и нашим коням досталось в те дни сильно, послали однако к шаргородцам предложение нашей милости если они добровольно сдадутся, но они не дали на это ответа.
После местных боев на Волыни военные действия закончились отходом коронных хоругвей под Збараж.
Осада Збаража казацко-татарскими войсками продолжалась с 10 июля по 22 августа 1649 г. Она характеризовалась не только героизмом и большими потерями с обеих сторон, но и голодом, господствовавшим в равной степени как среди коронных войск, осаждённых в Збараже, так и среди осаждающих.
Ещё до начала боевых действий казацкие пленные упоминали о голоде в своём лагере: "Голод между ними [казаками - И.Г.], ни хлеба ни соли нет". После прибытия в Збараж и во время осады, которая длилась полтора месяца, ситуация с обеспечением огромных казацко-татарских войск продолжала ухудшаться: "Чернь хочет, чтобы он [Б.Хмельницкий - прим. И.Г.] распустил их, потому что голод у них и их силы угасают". В опустошённых окрестностях Збаража не было возможности найти еду для армии в 120 тыс. человек. Армия Людовика XIV, насчитывавшая во второй половине XVII в. около 60 тыс. солдат, съедала 120 тонн хлеба и 60 тонн других продуктов и напитков в день. Даже если предположить, что солдаты вдвое большей казацко-татарской армии были менее требовательны и ежедневно потребляли такое же количество продовольствия, эти цифры все равно впечатляют. Ближайшие территории вокруг Збаража были быстро опустошены, поэтому разъезды уходили далеко от окрестностей:
По разрешению они [казаки - прим. И.Г.] уезжают за едой, и им приказано вернуться в тот же день; но они не могут найти провиант в пяти милях, и поэтому аж на десять миль отъезжают.
Вследствие голода усилилось дезертирство: "Убегает их немало, как за провиантом некоторые поедут, то и не возвращаются".
Если казацкие войска имели возможность определенных манёвров в поисках провизии, то осаждённые поляки через некоторое время стали страдать от сильного голода. Хотя изначально у них было достаточно продовольствия для себя, но не хватало корма для лошадей, поскольку в Збараже оказались в осаде многочисленные кавалерийские хоругви: "Имеют достаточно еды для себя, для лошадей и травы достать нельзя". Осада была настолько жёсткой, что "ни в лагерь, ни из лагеря никто пройти не может". Хмельницкий, расстроенный несколькими безуспешными штурмами, в ходе которых погибло много татар, казаков и черни, наконец решил побороть защитников голодом:
Город [Збараж - И.Г.] оборонялся хорошо, он отбил несколько штурмов, но чернь уже утомлена; и реестровые не хотят идти в бой, только чернь гонят; но уже перестали город штурмовать, поскольку ничего не могут сделать, надежда только на то, что с голоду вымрут. Хмельницкий хочет всех голодом выморить.
В начале августа ситуация в польском лагере стала почти безнадёжной:
Неприятель окружил нас вокруг, что птица к нам и от нас не пролетит. Наши письма от нас к WKM [Вашей Королевской Милости - прим. y-kulyk] перехватываются. Нас только на несколько дней; потому что не только лошади пали, не только потому что нам тоже нечего есть и более нескольких дней держаться не сможем, но ещё хуже, что у нас нет пороха, а противник общими штурмами нападает, отражая которые наши вынуждены были выстрелять много пороха. Короче говоря, у нас нет пороха, едва на 3 дня.
В Збараже была ужасная дороговизна. Поляки ели лошадей, собак и другую пищу, которую они все еще могли найти в окруженной крепости:
Также о тех осаждённых наших говорят, что они сильно страдали от врага, сильных и частых штурмов, голода, и до того дошли, что лошадей резать и есть вынуждены.
Ситуация усугублялась многочисленными крестьянами, которые также нашли убежище в Збараже в начале июля. Умирая от голода, они просили выпустить их из города, однако не нашли ожидаемого сочувствия у штурмующих стены казаков:
Крестьяне, пришедшие к нам с округи до осады, что от голода сильно болели и умирали, их выпустили из города по домам, но милосердия, которого они ожидали от казаков, не получили, сразу же татары женщин и детей около четырёх тысяч душ обоего пола схватили. Других, которые бежали между рвами, рубили, стреляли, на что смотрели другие крестьяне, оставшиеся в городе.
Крестьяне, видя истребление друзей, в отчаянии также просили выпустить их из Збаража, и только запрет руського воеводы Иеремии Вишневецкого спас их от смерти (по крайней мере от татарской сабли, однако наверняка они умерли позже от голода).
В течение почти двух месяцев боев за Збараж поляки потеряли по меньшей мере 2000 солдат и челяди, примерно столько же погибло от голода и различных болезней. Казацко-татарские потери неизвестны, но, вероятно, они были в несколько раз выше.
На литовском театре военных действий ситуация с содержанием армии также выглядела не лучше. Если войска повстанцев, поддерживаемые местным населением, не имели с этим серьёзных проблем, то литовские хоругви оказались в сложной ситуации. Им приходилось добывать провизию силой, часто также голодая, не в состоянии найти никакого провианта в опустошённом краю. 3 июля 1649 г., только прибыв в лагерь, литовский польный гетман князь Януш Радзивилл написал подканцлеру литовскому Казимиру Леону Сапеге:
Здесь в лагере я столкнулся с тяжелым голодом и жестокой нехваткой. Армия так страдает, находясь в этом жалком и голодающем краю, что для содержания её и удовлетворения потребностей и нужд недостаточно использования обычных способов исправления: без гроша в borgowej służbie [1] жить вынуждена и то вдвойне за каждую вещь платить. Кавалерия еще как-то кормится, особенно если ротмистры за свои расписки в городах и фольварках окрестных провиант достают, но бедная пехота, которая кредита не имеет, живет одним днем и едва влачит, вынуждена на удачу более полагаться.
31 июля произошло сражение литовских войск с казацкими частями под командованием полковника Станислава Михаила Кричевского. Казаки потерпели поражение и потеряв до 7000 человек отступили к Киеву. Несмотря на победу, ситуация в литовской армии не изменилась в лучшую сторону. Литвины оказались в сложной ситуации из-за голода, дезертирства и враждебного отношения местного населения:
В тот же день [31 июля или 1 августа - прим. И.Г.] его княжеская милость послал отряд в несколько сотен лошадей на разведку, куда обратился неприятель, который привез сегодня нескольких пленных, наряду с показаниями тех, которых до этого наше войско имело и далее надеется успешно иметь, наибольшая наша проблема в недостатке провианта, [...] и сомнения, поскольку пехота и кавалерия, ещё имеющая повозки, голод терпят, челядь, которая в поле за рожью едет, редко возвращается, даже и по траву нельзя послать, поскольку крестьяне не только на них казаков наводят, но и сами их похищают; денег, также запасов, до сих пор не видели, и не надеемся. А четверть [...] в неделю уходит, откуда великая проблема, как удержать солдата на службе без хлеба и денег. А в это время неприятель ожидает от Хмеля всяческого провианта казацкого и татарского, как в показаниях единодушно свидетельствуют все пленные.
В той ситуации голода среди солдат, недостатке пороха, значительных потерь в людях и лошадях под Лоевом, а также напряженные отношения с королём, привели к тому, что Януш Радзивил вопреки приказам монарха принял решение прекратить марш на Киев.
Зборовский договор не удовлетворил ни одну из сторон конфликта (за исключением татар) и не гарантировал прочный мир, поэтому регулярные военные действия были возобновлены зимой 1651 г. Экспедиция армии польного коронного гетмана Мартина Калиновского вглубь украинских (руских) земель сначала развивалась успешно, но под Винницей, защищаемой кальницким полковником Иваном Богуном, она закончилась фиаско. Поляки, получив известие о приближающихся казацких отрядах, стали хаотично отходить, оставляя обозы и раненых. Более того, в лагере был голод. Самым докучающим было отсутствие травы и другого фуража, что затрудняло кормление лошадей: "22 [марта - прим. И.Г.] пришел в [...] Бар. [...] но в Баре нет армии, чтобы защищаться, потому что сильный голод среди лошадей". В мае, после соединения с королевскими войсками под Сокалем, части Калиновского выглядели трагично:
Ноги врага не спасли бы [на самом деле было наоборот - это хоругви польного коронного гетмана ушли из Бара, а затем Каменца под давлением казачьих войск - прим. И.Г.], кабы войско не потеряло лощадей и был провиант. Армия непрерывным голодом очень изморена, много больных, как под Збаражем, приходили хлеба выпрашивать. Было того войска поначалу около двенадцати тысяч, теперь, однако, его не более шести тысяч, и то очень утомлено и напряжено постоянными работами, и лошади изнеможденные.
Накануне битвы под Берестечком в обеих армиях (казацкой и коронной) царил голод. Каждая армия насчитывала до 100 тыс. солдат, слуг и черни - прокормить такую массу людей было большой проблемой. Один из шляхтичей писал о казаках:
Так что если бы пришлось считать голова на голову, их численность нам [полякам - прим. И.Г.] была бы не равна, но они толпа больше, сильный голод, о короле и численности нашей они не ведают.
Польские разъезды почти ежедневно захватывали новых пленных - в основном крестьян или обычных рядовых, которых отправляли из казацкого лагеря на большие расстояния в поисках провианта. Пленные были прекрасно осведомлены о плохом обеспечении своих войск:
Большой голод между казаками, павших лошадей едят. Силу пешей голоты посылает Хмельницкий на разведку под Дубно, под Острог для доставания продовольствия. Если еще постоит лагерем недели две, половина из них останется без лошадей. Чернь бы вся убежала, только их Хмельницкий велит татарам в неволю забирать, кто убежал.
Ситуация в польском лагере была не лучше. Больше всего, как обычно, страдали пехотинцы, которые из-за высоких цен на продукты голодали. Неизвестный автор, пребывавший в лагере, отмечал, что:
…пехота уже частично умирает, потому что они не получили деньги за этот квартал, не за что покупать, и среди них голод, и когда мы выбрались отсюда, то k. j. m. [королевская его милость - прим. y-kulyk] купил для них за свои деньги несколько десятков ластов [2] ржи.
После победы под Берестечком польская армия под командованием коронных гетманов двинулась на восток в сторону Киева. Это была тяжёлый поход, так как марш проходил по опустошённой местности, где невозможно было найти хоть какой-то провиант. 22 июля в письме к королю великий коронный гетман Николай Потоцкий указывал, что
…после отъезда WKM [Вашей королевской милости - прим. y-kulyk] уже под полторы тысячи [армии - прим. И. Г.] убыло: одни убегают, другие голодом измождённые умирают. Потому что это такая пустыня, что ни за деньги купить, ни иным способом заполучить; в конце концов, однако, чтобы это войско чужеземное прокормиться могло, решил в города направить свои универсалы, чтобы провианту для них привезли, я возле своих собственных детей так не ходил, как возле них хожу, чтобы я мог через эту пустыню провести. Для лошадей есть достаточно корма, трава большая, лошади имеют должную кормёжку, но люди голодают, но и они даст Бог через неделю забудут о голоде.
Надежды великого коронного гетмана не оправдались - с течением времени ситуация не изменилась к лучшему. 26 июля Потоцкий в письме к великому коронному канцлеру Анджею Лещинскому констатировал, что "мы голодаем, потому что идём через большую пустыню, и людей не видим, ещё нам миль одиннадцать идти". К голоду добавились ещё дожди - представляется, что лето 1651 г., в связи с так называемым "малым ледниковым периодом", было невероятно холодным и мокрым. Наибольшая заболеваемость и смертность была среди пехотинцев, не имевших средств к существованию и тёплой одежды. Коронное командование даже опасалось, что скоро пехоты не останется совсем:
Я уже извещал о голоде тяжёлом и неслыханном со стоянки под Махновкой [...] Господь Бог ведает будем ли мы иметь хоть какое-то утешение от пехоты, потому что много от голода и дождя умерло, оставшиеся больны и оголодавшие.
Анджей Мясковский писал в то же время:
За Божьим промыслом испытываем мы ужасный и невыразимый голод, постоянные дожди, которые по пять, по шесть дней безостановочно льют, так что едва по четверти мили пути преодолеваем, измождённые, больные, голодные. Пехота уже уполовинилась и далее отваливается, оставшиеся как мумии сухие идут, a ścierwice końskie [3] не только запечёнными, но и сырыми едят, чего сколько живу не видел.
Марш коронной армии к Киеву и Белой Церкви закончился практически ничем. Изнурённые длительной борьбой с голодом, погодой и болезнями, казацко-татарская и польско-литовская стороны не решились начать активные боевые действия: "поскольку для боеспособности армии трудно было с провиантом для самих и для лошадей. Войско было в болото уложено, где и воды раньше было мало". 28 сентября после длительных переговоров было подписано белоцерковское соглашение, которое хотя и являлось для Короны выгоднее зборовского (хотя бы с точки зрения ограничения казацкого реестра двадцатью тысячами человек), вызвало недовольство среди властей Речи Посполитой. В многочисленных письмах различным сановникам Николай Потоцкий был вынужден оправдываться и объяснять, что у него не было другого выхода в той сложной ситуации:
Соглашение, подписанное в Белой Церкви, оказалось очень недолговечным. Уже весной следующего года война была возобновлена, и закончилась поражением коронной армии под Батогом.
Голод постоянно царил в коронной и казацкой армии, особенно во время боевых действий, также и после 1651 г. Можно упомянуть здесь хотя бы жванецкую осаду осенью 1653 г. Причин этого было несколько. В Восточной Европе до конца века практически не произошло качественных изменений в обеспечении армии продовольствием. Не следует забывать и о том, что с каждым годом войны Украина опустошалась. Военные действия возобновлялась ежегодно, поля не засеивались, города и сёла разрушались. Население гибло, отправлялось в Крым в качестве ясыря или было вынуждено бежать на Левобережье и в Московское государство. Только в XVIII веке и в Восточной Европе произошли положительные изменения в области солдатского питания, особенно в области государственного обеспечения войск.
[1] Borgowa służba - понятие для обозначение периода службы солдат, за который коронная казна должна была им жалованье.
[2] Ласт (Łasz) - единица измерения объёма сыпучих продуктов, главным образом зерна, использовавшаяся с XIV по XIX век в портах Прибалтики. В разных странах имел разную величину - от 1600 до 3840 литров.
[3] Ścierwice końskie - конские мухи, оводы.
Сам материал, напомню, является переводом статьи историка Ivan Gavryliuk Nieznana strona znanej wojny: głód w armiach koronnej i kozackiej w pierwszych latach powstania Bohdana Chmielnickiego ("Неизвестная сторона известной войны: голод в коронной и казацкой армиях в первые годы восстания Богдана Хмельницкого")
Второй год восстания Хмельницкого был ещё сложнее, особенно в вопросе обеспечения провиантом. Причиной этого были постоянные военные действия, разорение значительной части украинских (руських) земель и мобилизация все большего числа солдат (особенно в казацкой армии перед Збаражско-Зборовским походом). Львовский подкоморий Войцех Мясковский в январе 1649 г., во время поездки в главную квартиру вождя повстанцев писал: "с провиантом сложно и дорого [...] Озимых совсем не сеяли". В конце февраля 1649 года было подписано продлившееся до 22 мая перемирие, после чего мирные переговоры должны были быть возобновлены. Польские военные (как и казацкая сторона) в Украине скептически относились как к значимости этого документа, так и к возможности быстрого развёртывания большой казацкой армии и нападения на коронные войска в зимне-весенний период:
Но, судя по всему, глядя на уже наступающую весну, к тому же на голодные края вокруг, будет трудно собрать большое войско, а малым ничего нам не сделает [Б.Хмельницкий - прим. И.Г.]: и если бы паны комиссары перемирия не учинили, само время и голод во всех здешних краях, вынудили бы нас всех сложить оружие .
В феврале 1649 года коронная армия сама начала действия против крестьянско-казацких войск, оставленных Хмельницким на Волыни при отходе на Украину в конце 1648 года. В середине месяца начались бои за город Бар. В конце концов под натиском хоругвей Станислава Лянцкоронского, а также коронного подчашего и региментария коронных войск Николая Остророга казацкий полковник Иван Федоренко был вынужден отойти к Шаргороду. Однако штурм его укреплений 13-14 марта закончился неудачей из-за сильных морозов, голода, а также недостатка пехоты и артиллерии:
…единогласно утверждают языки [казаков - И.Г.] что их 20000 было, стояли мы тогда под самим Шаргородом и вечером был военный совет, следует ли сейчас атаковать Шаргород, или с войском на хуторах становиться, отложив до завтра, [...] И так с армией под самими хуторами стояли мы всю ночь из-за этого, эта Святая суббота наша неподходящее время для неслыханно сильных морозов и голода, от которых нам и нашим коням досталось в те дни сильно, послали однако к шаргородцам предложение нашей милости если они добровольно сдадутся, но они не дали на это ответа.
После местных боев на Волыни военные действия закончились отходом коронных хоругвей под Збараж.
Осада Збаража казацко-татарскими войсками продолжалась с 10 июля по 22 августа 1649 г. Она характеризовалась не только героизмом и большими потерями с обеих сторон, но и голодом, господствовавшим в равной степени как среди коронных войск, осаждённых в Збараже, так и среди осаждающих.
Ещё до начала боевых действий казацкие пленные упоминали о голоде в своём лагере: "Голод между ними [казаками - И.Г.], ни хлеба ни соли нет". После прибытия в Збараж и во время осады, которая длилась полтора месяца, ситуация с обеспечением огромных казацко-татарских войск продолжала ухудшаться: "Чернь хочет, чтобы он [Б.Хмельницкий - прим. И.Г.] распустил их, потому что голод у них и их силы угасают". В опустошённых окрестностях Збаража не было возможности найти еду для армии в 120 тыс. человек. Армия Людовика XIV, насчитывавшая во второй половине XVII в. около 60 тыс. солдат, съедала 120 тонн хлеба и 60 тонн других продуктов и напитков в день. Даже если предположить, что солдаты вдвое большей казацко-татарской армии были менее требовательны и ежедневно потребляли такое же количество продовольствия, эти цифры все равно впечатляют. Ближайшие территории вокруг Збаража были быстро опустошены, поэтому разъезды уходили далеко от окрестностей:
По разрешению они [казаки - прим. И.Г.] уезжают за едой, и им приказано вернуться в тот же день; но они не могут найти провиант в пяти милях, и поэтому аж на десять миль отъезжают.
Вследствие голода усилилось дезертирство: "Убегает их немало, как за провиантом некоторые поедут, то и не возвращаются".
Если казацкие войска имели возможность определенных манёвров в поисках провизии, то осаждённые поляки через некоторое время стали страдать от сильного голода. Хотя изначально у них было достаточно продовольствия для себя, но не хватало корма для лошадей, поскольку в Збараже оказались в осаде многочисленные кавалерийские хоругви: "Имеют достаточно еды для себя, для лошадей и травы достать нельзя". Осада была настолько жёсткой, что "ни в лагерь, ни из лагеря никто пройти не может". Хмельницкий, расстроенный несколькими безуспешными штурмами, в ходе которых погибло много татар, казаков и черни, наконец решил побороть защитников голодом:
Город [Збараж - И.Г.] оборонялся хорошо, он отбил несколько штурмов, но чернь уже утомлена; и реестровые не хотят идти в бой, только чернь гонят; но уже перестали город штурмовать, поскольку ничего не могут сделать, надежда только на то, что с голоду вымрут. Хмельницкий хочет всех голодом выморить.
В начале августа ситуация в польском лагере стала почти безнадёжной:
Неприятель окружил нас вокруг, что птица к нам и от нас не пролетит. Наши письма от нас к WKM [Вашей Королевской Милости - прим. y-kulyk] перехватываются. Нас только на несколько дней; потому что не только лошади пали, не только потому что нам тоже нечего есть и более нескольких дней держаться не сможем, но ещё хуже, что у нас нет пороха, а противник общими штурмами нападает, отражая которые наши вынуждены были выстрелять много пороха. Короче говоря, у нас нет пороха, едва на 3 дня.
В Збараже была ужасная дороговизна. Поляки ели лошадей, собак и другую пищу, которую они все еще могли найти в окруженной крепости:
Также о тех осаждённых наших говорят, что они сильно страдали от врага, сильных и частых штурмов, голода, и до того дошли, что лошадей резать и есть вынуждены.
Ситуация усугублялась многочисленными крестьянами, которые также нашли убежище в Збараже в начале июля. Умирая от голода, они просили выпустить их из города, однако не нашли ожидаемого сочувствия у штурмующих стены казаков:
Крестьяне, пришедшие к нам с округи до осады, что от голода сильно болели и умирали, их выпустили из города по домам, но милосердия, которого они ожидали от казаков, не получили, сразу же татары женщин и детей около четырёх тысяч душ обоего пола схватили. Других, которые бежали между рвами, рубили, стреляли, на что смотрели другие крестьяне, оставшиеся в городе.
Крестьяне, видя истребление друзей, в отчаянии также просили выпустить их из Збаража, и только запрет руського воеводы Иеремии Вишневецкого спас их от смерти (по крайней мере от татарской сабли, однако наверняка они умерли позже от голода).
В течение почти двух месяцев боев за Збараж поляки потеряли по меньшей мере 2000 солдат и челяди, примерно столько же погибло от голода и различных болезней. Казацко-татарские потери неизвестны, но, вероятно, они были в несколько раз выше.
На литовском театре военных действий ситуация с содержанием армии также выглядела не лучше. Если войска повстанцев, поддерживаемые местным населением, не имели с этим серьёзных проблем, то литовские хоругви оказались в сложной ситуации. Им приходилось добывать провизию силой, часто также голодая, не в состоянии найти никакого провианта в опустошённом краю. 3 июля 1649 г., только прибыв в лагерь, литовский польный гетман князь Януш Радзивилл написал подканцлеру литовскому Казимиру Леону Сапеге:
Здесь в лагере я столкнулся с тяжелым голодом и жестокой нехваткой. Армия так страдает, находясь в этом жалком и голодающем краю, что для содержания её и удовлетворения потребностей и нужд недостаточно использования обычных способов исправления: без гроша в borgowej służbie [1] жить вынуждена и то вдвойне за каждую вещь платить. Кавалерия еще как-то кормится, особенно если ротмистры за свои расписки в городах и фольварках окрестных провиант достают, но бедная пехота, которая кредита не имеет, живет одним днем и едва влачит, вынуждена на удачу более полагаться.
31 июля произошло сражение литовских войск с казацкими частями под командованием полковника Станислава Михаила Кричевского. Казаки потерпели поражение и потеряв до 7000 человек отступили к Киеву. Несмотря на победу, ситуация в литовской армии не изменилась в лучшую сторону. Литвины оказались в сложной ситуации из-за голода, дезертирства и враждебного отношения местного населения:
В тот же день [31 июля или 1 августа - прим. И.Г.] его княжеская милость послал отряд в несколько сотен лошадей на разведку, куда обратился неприятель, который привез сегодня нескольких пленных, наряду с показаниями тех, которых до этого наше войско имело и далее надеется успешно иметь, наибольшая наша проблема в недостатке провианта, [...] и сомнения, поскольку пехота и кавалерия, ещё имеющая повозки, голод терпят, челядь, которая в поле за рожью едет, редко возвращается, даже и по траву нельзя послать, поскольку крестьяне не только на них казаков наводят, но и сами их похищают; денег, также запасов, до сих пор не видели, и не надеемся. А четверть [...] в неделю уходит, откуда великая проблема, как удержать солдата на службе без хлеба и денег. А в это время неприятель ожидает от Хмеля всяческого провианта казацкого и татарского, как в показаниях единодушно свидетельствуют все пленные.
В той ситуации голода среди солдат, недостатке пороха, значительных потерь в людях и лошадях под Лоевом, а также напряженные отношения с королём, привели к тому, что Януш Радзивил вопреки приказам монарха принял решение прекратить марш на Киев.
Зборовский договор не удовлетворил ни одну из сторон конфликта (за исключением татар) и не гарантировал прочный мир, поэтому регулярные военные действия были возобновлены зимой 1651 г. Экспедиция армии польного коронного гетмана Мартина Калиновского вглубь украинских (руских) земель сначала развивалась успешно, но под Винницей, защищаемой кальницким полковником Иваном Богуном, она закончилась фиаско. Поляки, получив известие о приближающихся казацких отрядах, стали хаотично отходить, оставляя обозы и раненых. Более того, в лагере был голод. Самым докучающим было отсутствие травы и другого фуража, что затрудняло кормление лошадей: "22 [марта - прим. И.Г.] пришел в [...] Бар. [...] но в Баре нет армии, чтобы защищаться, потому что сильный голод среди лошадей". В мае, после соединения с королевскими войсками под Сокалем, части Калиновского выглядели трагично:
Ноги врага не спасли бы [на самом деле было наоборот - это хоругви польного коронного гетмана ушли из Бара, а затем Каменца под давлением казачьих войск - прим. И.Г.], кабы войско не потеряло лощадей и был провиант. Армия непрерывным голодом очень изморена, много больных, как под Збаражем, приходили хлеба выпрашивать. Было того войска поначалу около двенадцати тысяч, теперь, однако, его не более шести тысяч, и то очень утомлено и напряжено постоянными работами, и лошади изнеможденные.
Накануне битвы под Берестечком в обеих армиях (казацкой и коронной) царил голод. Каждая армия насчитывала до 100 тыс. солдат, слуг и черни - прокормить такую массу людей было большой проблемой. Один из шляхтичей писал о казаках:
Так что если бы пришлось считать голова на голову, их численность нам [полякам - прим. И.Г.] была бы не равна, но они толпа больше, сильный голод, о короле и численности нашей они не ведают.
Польские разъезды почти ежедневно захватывали новых пленных - в основном крестьян или обычных рядовых, которых отправляли из казацкого лагеря на большие расстояния в поисках провианта. Пленные были прекрасно осведомлены о плохом обеспечении своих войск:
Большой голод между казаками, павших лошадей едят. Силу пешей голоты посылает Хмельницкий на разведку под Дубно, под Острог для доставания продовольствия. Если еще постоит лагерем недели две, половина из них останется без лошадей. Чернь бы вся убежала, только их Хмельницкий велит татарам в неволю забирать, кто убежал.
Ситуация в польском лагере была не лучше. Больше всего, как обычно, страдали пехотинцы, которые из-за высоких цен на продукты голодали. Неизвестный автор, пребывавший в лагере, отмечал, что:
…пехота уже частично умирает, потому что они не получили деньги за этот квартал, не за что покупать, и среди них голод, и когда мы выбрались отсюда, то k. j. m. [королевская его милость - прим. y-kulyk] купил для них за свои деньги несколько десятков ластов [2] ржи.
После победы под Берестечком польская армия под командованием коронных гетманов двинулась на восток в сторону Киева. Это была тяжёлый поход, так как марш проходил по опустошённой местности, где невозможно было найти хоть какой-то провиант. 22 июля в письме к королю великий коронный гетман Николай Потоцкий указывал, что
…после отъезда WKM [Вашей королевской милости - прим. y-kulyk] уже под полторы тысячи [армии - прим. И. Г.] убыло: одни убегают, другие голодом измождённые умирают. Потому что это такая пустыня, что ни за деньги купить, ни иным способом заполучить; в конце концов, однако, чтобы это войско чужеземное прокормиться могло, решил в города направить свои универсалы, чтобы провианту для них привезли, я возле своих собственных детей так не ходил, как возле них хожу, чтобы я мог через эту пустыню провести. Для лошадей есть достаточно корма, трава большая, лошади имеют должную кормёжку, но люди голодают, но и они даст Бог через неделю забудут о голоде.
Надежды великого коронного гетмана не оправдались - с течением времени ситуация не изменилась к лучшему. 26 июля Потоцкий в письме к великому коронному канцлеру Анджею Лещинскому констатировал, что "мы голодаем, потому что идём через большую пустыню, и людей не видим, ещё нам миль одиннадцать идти". К голоду добавились ещё дожди - представляется, что лето 1651 г., в связи с так называемым "малым ледниковым периодом", было невероятно холодным и мокрым. Наибольшая заболеваемость и смертность была среди пехотинцев, не имевших средств к существованию и тёплой одежды. Коронное командование даже опасалось, что скоро пехоты не останется совсем:
Я уже извещал о голоде тяжёлом и неслыханном со стоянки под Махновкой [...] Господь Бог ведает будем ли мы иметь хоть какое-то утешение от пехоты, потому что много от голода и дождя умерло, оставшиеся больны и оголодавшие.
Анджей Мясковский писал в то же время:
За Божьим промыслом испытываем мы ужасный и невыразимый голод, постоянные дожди, которые по пять, по шесть дней безостановочно льют, так что едва по четверти мили пути преодолеваем, измождённые, больные, голодные. Пехота уже уполовинилась и далее отваливается, оставшиеся как мумии сухие идут, a ścierwice końskie [3] не только запечёнными, но и сырыми едят, чего сколько живу не видел.
Марш коронной армии к Киеву и Белой Церкви закончился практически ничем. Изнурённые длительной борьбой с голодом, погодой и болезнями, казацко-татарская и польско-литовская стороны не решились начать активные боевые действия: "поскольку для боеспособности армии трудно было с провиантом для самих и для лошадей. Войско было в болото уложено, где и воды раньше было мало". 28 сентября после длительных переговоров было подписано белоцерковское соглашение, которое хотя и являлось для Короны выгоднее зборовского (хотя бы с точки зрения ограничения казацкого реестра двадцатью тысячами человек), вызвало недовольство среди властей Речи Посполитой. В многочисленных письмах различным сановникам Николай Потоцкий был вынужден оправдываться и объяснять, что у него не было другого выхода в той сложной ситуации:
Соглашение, подписанное в Белой Церкви, оказалось очень недолговечным. Уже весной следующего года война была возобновлена, и закончилась поражением коронной армии под Батогом.
Голод постоянно царил в коронной и казацкой армии, особенно во время боевых действий, также и после 1651 г. Можно упомянуть здесь хотя бы жванецкую осаду осенью 1653 г. Причин этого было несколько. В Восточной Европе до конца века практически не произошло качественных изменений в обеспечении армии продовольствием. Не следует забывать и о том, что с каждым годом войны Украина опустошалась. Военные действия возобновлялась ежегодно, поля не засеивались, города и сёла разрушались. Население гибло, отправлялось в Крым в качестве ясыря или было вынуждено бежать на Левобережье и в Московское государство. Только в XVIII веке и в Восточной Европе произошли положительные изменения в области солдатского питания, особенно в области государственного обеспечения войск.
[1] Borgowa służba - понятие для обозначение периода службы солдат, за который коронная казна должна была им жалованье.
[2] Ласт (Łasz) - единица измерения объёма сыпучих продуктов, главным образом зерна, использовавшаяся с XIV по XIX век в портах Прибалтики. В разных странах имел разную величину - от 1600 до 3840 литров.
[3] Ścierwice końskie - конские мухи, оводы.