Экономика природопользования.
"Лес, как сад, требует ухода. Иначе он начинает болеть и гнить, его съедают короеды, всё не съеденное - сгорает в пожарах. Сейчас рассуждают, останови индустриальные предприятия и Волге станет больше рыбы, экология восстановится, и чему собственно радоваться? Тому, что будет разрушена промышленность России - основа её экономки? Правильно, нет нормальной промышленности, природе - легче, но до лишь поры до времени, а что потом? Промышленность не только источник загрязнения природы, но источник финансирования её восстановления и её спонсор и донор.
Не будет финансирования, появятся несанкционированные свалки, мертвые леса, исчезнет зеленый фильтр и грязь из городов и с полей вся уйдет в реки. Всё взаимосвязано, экология без нормальной экономки природопользования - пустой звук", - записано у меня в старой тетради-конспекте, в пансионате в Снегирях, в далекие годы перестройки. Когда я активно общался с аспирантами МАИ и МГУ, от экономфака последнего, мне повезло общаться с учениками академика Т.С.Хачатурова, и социологами активно цитировавшими находящегося в опале академика А.М.Румянцева. Последний находился в опале ЦК КПСС за "либеральные взгляды" на экономику, о первом прекрасно отозвался Гавриил Попов: «Как это ни парадоксально, но именно такие учителя в силу своей близости к нам в значительно большей степени влияли на нас, чем те, кто шел в лагеря или уезжал за границу. Роль этого слоя интеллигенции еще предстоит осмыслить»
Достижение баланса между экономическими потребностями развития и снижением нагрузки на природу одна из сложнейших задач современности; проблема эта не столько экономическая, сколько смежная находящаяся на пересечении наук и областей знания - географии, биологии, лесоводства, почвоведения, геологии и пр. Именно совокупность знаний в данной сфере и есть - экономика природопользования.
Как не смешно звучит, в настоящее время, при активной реализации тезиса о "свободе рынка" в основе экономики природопользования как находился так и будет находится принцип планирования. Вот уж где уместно присутствие государства в полном объеме, так именно в этой сфере. Рациональное использование сил и ресурсов природы и охраны среды от загрязнения могут обеспечить только долгосрочные, среднесрочные и краткосрочные планы развития по территориям.
Не вызывает сомнений, что существуют и пересечения проблемных вопросов охраны и содержания сельхозугодий, комплексного освоения недр, содержания водоохранных объектов, оборотного водоснабжения и охраны водных источников с природоохраной лесов, степей и территорий.
Не менее важным является и аспект эффективной утилизации промышленных и бытовых отходов, встраивание её в биосферные циклы уравновешивания. Эффективность экономики природопользования обусловлена выявлением и использованием резервов и их комплексного использования. Одним из стратегических ресурсов является уход от неэффективного использования биоресурсов для производства продукции низких и средних переделов, необходима их глубокая переработка.
С позиции рационального мышления, предпочтение следует отдавать малоэнергоемким и высокотехнологичным производствам, прежде всего - биохимическим, металлоорганической химии, фармакологии.
Тем более, что именно сейчас ситуация доведена до абсурда: "Дошло до того, что 80 процентов аскорбиновой кислоты Россия покупает в Китае!", "Во всём мире современная химическая промышленность - это глубинная переработка сырья. Россия же продаёт его за копейки за рубеж и оттуда за большие деньги получает продукты передела.", - прозвучало на на открытии VII Московского международного химического саммита 18 марта 2010 года. Но, пока наш регион (ульяновская область) не вошел в число тех, которые активно занялись бы модернизацией и инновациями в сфере рационального природопользования.
Прежде всего тут мешает отсутствие определенной инвестиционной политики в регионе, в части эффективного природопользования, порочная хозяйственная практика, не основанная ни на рациональной организации производства, ни уж тем более на её научном обеспечении.
Объективности ради, отмечу, что существующая нормативная база до настоящего времени не содержит четкого определения "плата за ресурс", тем более природный, очевидно, что невысокая арендная плата за аренду лесных и степных угодий, не покрывает ни расходов на воспроизводство лесов, ни тем более сохранения природного разнообразия флоры и фауны региона.
С одной стороны, введению "платы за ресурс" препятствует отсутствие их экономической оценки, с другой отсутствие политической воли руководства региона.
На мой взгляд, припоминая концепции Хачатурова-Румянцева, делая из них экономико-социальную компиляцию, прежде всего мешает остаточный "марксизм" в головах экономистов-экологов, рассуждающих, что источником добавочной стоимости служит труд, а не используемые природные ресурсы, в принципе, не обладающие стоимостью. Очень смешно, можно рассказать об этом профессиональным девелоперам, весь бизнес которых выстроен на скупке и продаже ресурсов "не обладающих реальной стоимостью". И начинать региональным властям нужно прежде всего с глобальной ревизии природных ресурсов, вспомнив про существование такой процедуры как "Due diligence", иначе с инвесторами удачи не видать, при этом возможно необходимо будет прибегать в дальнейшем к подобию толлиговых схем, то что сейчас именуют частно-государственным партнерством, когда сам ресурс остается в руках государства, а частнику отдается переработка по согласованной схеме и технологиям.
Внешне, та же аренда, но только на первый взгляд, на самом деле власти оставляют за собой контроль не только за территорией, но и технологиями переработки, а следовательно и прибыльностью бизнеса частника, и налогооблагаемой базой. Как это принято в цивилизованных государствах.
В настоящее же время никто в регионе не контролирует эффективность комплексного использования природного ресурса, меры морального воздействия - не продуктивны, а способы экономического стимулирования именно глубокой переработки за пределами понимания чиновников. До 85% процентов добавочной стоимости в результате предельно неэффективного управления природным ресурсом распыляется по другим регионам и уходит на "экспорт", а с ними и рост заработной платы, и "социалка", и рабочие места.
Вместо экономики природы, в настоящий момент регион располагает экологически чистым "кладбищем экономки региона" и чему-то бурно радуется, созерцая своё место в рейтинге.
Приведу примеры, Ульяновская область уникальный уголок природы с её удивительными ландшафтами, реки которого текут сразу на четыре стороны света, на север и юг, восток и запад. Природа сочетает тундровые и таежные растения со степными и полупустынными, много реликтовых растений и занесенных в Красную книгу, богат и животный мир, встречи могут быть самыми неожиданными от диких черепах до диких дроф.
Население благожелательно относиться к природе, часть фермеров и сельхозпредприятий добровольно отказалось от применения опасных для флоры и фауны химикатов и удобрений, поставив благополучие природы выше доходности бизнеса. К сожалению, есть и обратные примеры, особенно много их среди арендаторов лесов, перегораживающих заборами пути миграции зверья, уничтожающих кормовую базу пернатых. Четверть территории области - леса, из них почти 80% - защитные леса, на 2010 год общая площадь лесов составляла - 1 062,3 тыс.га, под заготовку древесины отдано было 623,4 тыс.га лесных участков - более 58% лесной территории, при этом, только 21% всех лесов области отнесен был органами исполнительной власти к эксплуатационным лесам. По лесным участкам сданным под рекреационную деятельность, цифры настолько различны,что сложно указать их с какой-либо определенностью. Подчеркну, что с 2011 года, минприроды региона вообще перестало сообщать правозащитникам о реальном положении дел, после пожаров 2010 года и ледяных дождей 2011 года.
Но, уже в 2010 году из госдоклада "О состоянии и об охране окружающей среды" практически выпали финансово-экономические показатели, их "засекретили" от общественности. Сообщив лишь, что с аукционов по продаже недр регион получил... около 11 миллионов рублей. При этом, по оценкам специалистов, потребность в финансировании экологии региона оценивается в 600 - 900 миллионов рублей ежегодно. Привлечение за административные нарушения дало в бюджет ещё около 4-х миллионов рублей, но часть денег так и не была получена по исполнительным листам.
В том же 2010 году, объем отгруженной продукции только по деревообрабатывающим предприятиям области составил 3,5 млрд рублей, по различным оценкам специалистов, "теневой сектор" экономики региона выручил примерно столько же.
По официальным данным, в лесоперерабатывающией промышленности было 7 129 рабочих мест, включая ИТР и вспомогательный персонал, за 2010 год, было создано ещё 484 рабочих места. По тем же данным, получается, что одно рабочее место увеличивает объем отгружаемой продукции на 620 тыс.рублей в год, при средней годовой зарплате - 96 тыс.рублей (8 тыс.рублей в месяц), по неофициальным данным, средняя зарплата занижена в трое. И на рубль рабочего места приходится - 4 рубля официального объема отгрузки и столько же неофициального.
При текущем положении дел, регион не дополучил около - 0,5 млрд.рублей по объемам отгрузки и ФОТ за 2010 год. Инвестиций было привлечено всего - 187,2 млн.рублей, при этом минприроды "окрестил" глубокой переработкой - производство бруса в НП УНПК "Лес", производство рам и дверей и прессование отходов в пеллеты. Как минимум странное представление у минприроды о глубокой переработке биоресурса. Было правда заявлено 11,5 миллионов инвестиций в развитие производства биотоплива, но судьба этого проекта пока мне не известна.
В качестве платежей за использование лесов регион получил в 2010 году - 146,0 млн.рублей, минприроды региона тут же сопоставило среднюю стоимость аренды - 320 рублей за га лесного фонда, со стоимостью по ПФО - 70 рублей (Киров,Пермь и Татарстан) и на фоне Сибири - 16 рублей за га, отметил свои успехи...
Между тем, получается вся выручка минприроды региона, даже теоретически (с теневым сектором экономики и зарплатой в конвертах) находится на нижнем оценочном пределе собственных потребностей, а фактически вынуждено ещё и дозанимать денег из бюджета региона. Такой вот ... рейтинг.
У меня нет никаких оснований полагать, что за 2011 и 2012 год ситуация изменилась кардинально, что с "теневой экономикой природы" уже покончено, а зарплаты выплачивается исключительно перечислением на пластиковую карточку в полном объеме, что инвестиций стало на порядок больше, а глубина переработки стала ещё глубжее.
Может быть пять озер области с площадью от 17 до 217 га, внезапно стали источниками доходов области от деятельности рыбоводческих хозяйств, или регион перешел на промысловый уровень по форели или стерляди? Возможно всё таки минприроды совместно с инвесторами освоил добычу и потребление минеральных вод юрских, пермских и каменноугольных отложений для оздоровления населения, и бурно идет строительство санаториев? А минфин уже не знает куда девать приток денег от туристической деятельности и промышленного бума в лесохимии и биохимии? Сомневаюсь, как-то.
Полагаю, область по прежнему славна кирпичем из диатомита, при этом в России диатомит стали добывать ещё в XVIII в. именно в Симбирской губернии, именно он - диатомит, сделал Альфреда Нобеля всемирно известным, и из полученных средств до настоящего времени и выплачиваются все Нобелевские премии. В цивилизованных государства из диатомита используют для производства антибиотиков, специальной бумаги и красок, у нас чаще для производства кирпича, оно привычней.
Ещё замечу, специалисты итальянского завода Бетафарма, используя богатый опыт специалистов различных областей человеческих знаний разработали уникальную зубную пасту ПРЕЗИДЕНТ Уайт, где в качестве полирующего компонента используется диатомит, превосходящий иные именно по полирующей способности, как совершенно справедливо пишет. И выскажусь прозрачнее, 10 грамм диатомита итальянцы продают за 250 рублей, полагаю машины ульяновско-инзенского кирпича им хватило бы на пару лет работы.
Вот и глубина переработки, по российски и по итальянски. Могу ещё и припомнить продажу карьера в Вешкаймской районе, с природными залежами солнечного кремния для производства... правильно, все того же кирпича.
В целом, очевидно, что отрасль лесопереработки, в регионе, очень сильно ориентирована на внутренне и межрегиональное потребление, но, как правило, за границу отправлять нечего. А вот продукцию глубокой переработки приходится закупать в других регионах, куда она попадает из других стран. Это даже не проблема региона, это проблема государства. Объемы производства конкретной продукции рынка деревообработки за первое полугодие 2012 г. можно проследить по данным Росстата.
Даже если не углубляться далеко в переработку, то известно, что отечественная фанера, в последние пять лет пользуется большим и возрастающим спросом на мировых рынках. Основные потребители - Германия и Америка (ежегодный уровень поставок - 120-140 тыс. м3), также закупают российскую фанеру Дания, Италия, Латвия, Великобритания и Азербайджан.
У нас же в регионе спрос на продукцию рынка деревообработки больше зависит от объема регионального жилищного строительства.
Сделаю отступление от регионального положения дел, к федеральному масштабу. Россия занимает лидирующие позиции в мире по площади лесов - 1,18 млрд га, превосходя по лесным ресурсам взятые вместе США, Канаду и Бразилию. Работа со всем этим богатством обеспечена системой оперативного управления, закрепленной в Лесном кодексе Российской Федерации. Общая концепция новой лесной политики страны, вызревает в тиши кабинетов федерального правительства, изредка просачиваясь в виде постановлений, скажем, по тушению степных и лесных пожаров - вмененных теперь и МЧС.
На деле же, признаются специалисты сферы, система лесного хозяйствования развалена полностью. Нет эффективных мер профилактики лесных пожаров, сокращена лесная охрана. Уровень ответственности арендаторов лесных угодий (большая часть леса сдается в аренду) отнюдь идет не на пользу самим угодиям. Зачастую у арендатора нет средств для борьбы с возникшим пожаром, и что толку тогда от систем космического мониторинга состояния леса, если отреагировать на сигнал нечем...
Не особо помогает данная система космического мониторинга и при незаконной вырубке лесов: она позволяет увидеть только сплошные рубки площадью не менее 0,5 га, тогда как лес обычно воруют «выборочно». Поэтому нарушения выявляются, как правило, с большим опозданием. Кстати, также обстоит дело и с фитосанитарным состоянием лесов: о нем тоже принято заботиться уже по факту - когда насаждениям нанесен внушительный ущерб.
А вот убытки от правовых нововведений в лесном хозяйстве ("Лесной кодекс" - 2006г.) бюджетная система уже понесла - 23 млрд. руб. в год. До введения нового кодекса ответственность за оценку леса, его учет, лежала на государстве. И до 2010 года вообще было неясно, кто и за чей счет должен этим заниматься, пока в достославном кодексе не появилась поправка. Согласно ей, проводить оценку леса должны областные власти, но за счет средств федерации. В течении ряда лет эти средства не выделялись вообще.
Отсутствие данных по лесоустройству тормозит развитие самой сферы: Инвесторы не могут получить информацию качестве и количестве сырья, им приходится довольствоваться устаревшими "приблизительными" материалами. Арендаторы же не всегда готовы выделять собственные средства на анализ лесов. Но именно на анализе лесных ресурсов и должна строиться государственная и региональная политика в области лесного хозяйства.
А пока имеем дело с завышением разрешенных объемов заготовки древесины, которые вкупе с потерями от пожаров, вредителей, хищений и т. п. приводят к очевидному истощению лесного массива. Эксперты опасаются, что вскоре деградация лесного хозяйства приведет к локальным экологическим катастрофам, которые ударят по водному балансу, а затем и приведут к активной деградации почв, нанеся сокрушительный удар сельскому хозяйству.
О роли лесов для сельского хозяйства писал ещё В.В.Докучаев, более чем на сто лет опередивший время и международные экологические конвенции о сохранности почв и экологии, указывая на них как на регуляторы водного баланса, и средства защиты от засоления почв и ветровой эрозии. Главным в борьбе с засухой и эрозией почв Докучаев считал лесные полосы и пруды. В настоящее же время у лесополос, а частенько и у подлесков даже нет определенного статуса, они уничтожаются, сохнут и гниют, лишая поля биологической защиты, не способствуя снегозадержанию, и распространяя всякого рода заразу на поля и сады.
В том, что пришло время срочных и кардинальных перемен в развитии или хотя бы сохранении лесного хозяйства и природных ландшафтов в России, нет сомнений. Пока власти на них решаются с трудом и не спеша: сейчас идет характерный для страны процесс поиска ответа на вопрос «кто виноват?» в проблемах экономики природопользования и как бы изощреннее и бесполезнее наказать виновных. Поскольку нельзя же в самом-то деле, превращать леса в реальные «дымы отечества», такая политическая тактика приносит весьма скверные ароматы - упадка и безответственности.
Остановлюсь на ещё одной крайности в природопользовании, Ульяновская область известна и своим "кладбищем динозавров", сопоставимом с кемеровским, благовещенским и не так уж и давно открытым кундурском кладбищами ископаемых исполинов, некогда населявших землю. имеются и скопления аммонитов и иной палеофауны. Бывшему спикеру Совета федерации Сергею Миронову, Владимир Путин подарил на 50-летие аммонит. По слухам, ульяновский.
Макет динозавра достигает по стоимости одного миллиона рублей, палеонаходки тоже стоят денег paleontologia, не говоря уж про то, что они являются ценным вкладом в культуру страны и её палеонтологические музеи. Но и тут, об "экономической деятельности" копателей и искателей более осведомлены таможенники и ФСБ чем региональный минфин и минприроды региона.
В целом же, у региона есть потенциальная возможность для создания вполне приличного лесопромышленного кластера, если не следовать общефедеральному тренду - "общее раздолбайство" и "состояния ожидания пинка сверху", и сосредоточится именно на региональной составляющей - экономике природопользования, поставленной на научную основу, а не отданную на разграбление предприимчивым дельцам теневого сектора экономики.