Продолжаем разговор о дне Ивана Купалы. Как всегда, начнём с оригинальной цитаты с сохранением оригинальной орфографии, неоязычества, которая разлетелась по различным таким ресурсам:
«Первое упоминание Купалы - это НЕ Густынская летопись, а графитти № 78 Софийского Новгородского собора, датируется концом 11 - началом 12 века.
См. Медынцева А.А. Древнерусские надписи Новгородского Софийского собора, Москва, наука, 1978, стр 79.
Надпись «На Купалия».
А до изучения граффити первым считалось упоминание в Ипатьевской летописи.
1262 год: Литва же изъгнаша Єздовъ на каноунъ и Иванѧ дн҃и . на самаӕ коупальӕ.
То есть древнейшее название праздника, видимо, Купалие или Купалье.»
В чём здесь подвох, ведь с ссылками?Или надо строго Купала, а не как-то по другому?
Поясняю, в Густинской летописи, помимо указания на праздник, описано следующее: «Пятый (идол ) Купало, якоже мню, бяше богъ обилія, якоже у Еллинъ Цересъ , ему же безумныи за обиліе благодареніе принишаху въ то время, егда имяше настати жатва». Собственно это обстоятельство и имеется ввиду, когда говорят о первом упоминание Купалы. В приведённой графитти и Ипатьевской летописи нет указаний на божество, в отличие от Густынской летописи, или, даже на характер (как богомерзкий и т.д.) празднества, который можно трактовать как имеющий языческое свойство. Как, к примеру, упоминания в «Стоглаве» (сборнике решений Стоглавого собора 1551 года). То есть - логическая уловка в виде подмены тезиса. Или, возможно, попытка выдать желаемое за действительное или дискуссия на уровне знаний прошлого. Относительно происхождения слова, то обратимся к лингвистам.
"Купа́ла день Ива́на Купа́ла, укр. купа́ло, купа́йло, блр. купа́ла. От Ива́н Купа́ла, собственно «Иоанн Креститель»; к купа́ть; см. Бернекер 1, 600; Соболевский, РФВ 22, 184 и сл. Начиная с этого дня разрешалось купаться, так как, согласно народн. поверью, Ио. Креститель в этот день прогонял из воды злых духов (Брюкнер 224 и сл.)."
(
Купала // Этимологический словарь русского языка = Russisches etymologisches Wörterbuch : в 4 т. / авт.-сост. М. Фасмер ; пер. с нем. и доп. чл.‑кор. АН СССР О. Н. Трубачёва. - Изд. 2-е, стер. - М. : Прогресс, 1986. - Т. II : Е - Муж. - С. 419.)
С глаголом кипеть, как считал Афанасьев А.Н. это слово не связано. "Иоанн Креститель, по-гречески baptistήq -’купатель, погружатель’, на Руси был назван не *Мов(ь)ником или *Мыльником, но Иваном Купалою, так же как в Германии он получил имя Johannes der Täufer ‘тот, кто погружает (в воду, купель), освящая’, а не *Bader"
(
Журавлев А. Ф. Язык и миф. Лингвистический комментарий к труду А. Н. Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу». М.: Индрик, 2005. С. 904)
День Ивана Крестителя праздновался и до Крещения Руси в христианских странах, чего -то тут необычного в его упоминании, тем более на стене Новгородского собора нет. Тем более в Ипатьевской летописи, где вполне чётко написано «каноунъ и Иванѧ дн҃и . на самаӕ коупальӕ».