Пустынножители
Сергиополь, Казахстан. 1935 г.
Получил новогодний подарок. Фотография мужчины за чтением писем. На обороте подпись.
На память дорогой моей семье от Вашего Папы Л.Боровкина. Гор. Сергиополь.
Память переживания дальной пустыни Казахстана. Читаю Ваши письма и болею душой. В руках писмо Ваше и лежит конверт ответа на Ваши писма. А. Боровкин
Брезентовая стена палатки, вместо стола - ящик. Где же эта далёкая окраина нашей огромной державы и что делает там в середине тридцатых отец семейства?
Н. А. Креков. Церковь в Сергиополе. 1870-1880-е. https://rus-turk.livejournal.com/
В дневнике за 1856 год Чокан Валиханов, замечательный казахский этнограф и просветитель, состоявший на службе при Азиатском отделе Российского МИДа, записал:
«Аягуз (Сергиополь) - маленькая станица, в нем окружной приказ. Из всех станиц киргизской степи Аягуз - самый невзрачный на вид, впрочем, говорят, Кокпекты не лучше. Маленькая крепость, форштадт, где несколько деревянных домов, мечеть в Татарской слободке и землянки. По новому положению, с основанием Семипалатинской области он называется городом»…
П.П. Семенов-Тян-Шанский, проезжавший Аягуз в 1856 и 1857 годах оставил следующее описание:
«Во время моего посещения он был таким жалким и ничтожным, каким мне не приходилось видеть ни одного русского города. Построен он был на одном, более низком, берегу ничтожной речки, везде переходимой вброд, и состоял из глиняного укрепления с бастионами, которое уже развалилось, и, внутри которого, помещались кое-какие казенные здания (казармы, больница и недостроенная кирпичная церковь). Собственно, город состоял из одной широкой улицы с такими низенькими саманными глинобитными домиками, что приходилось нагибаться, чтобы разговаривать со стоявшими у окон этих домиков жителями. Лавок в городе совсем не было, единственная, просуществовавшая короткое время, закрылась, потому что, как уверял разорившийся лавочник, никто не хотел платить денег за товары, а все требовали их отпуска даром!..
На другой стороне реки возвышались каменистые холмы, на которых по вечерам выли волки и даже видны были их сверкавшие в темноте глаза... В городе имелось две кузницы, две водяных и одна ветряная мельницы… Интеллигентное общество города состояло из десяти - двенадцати офицеров и чиновников, двух-трех заседателей окружного прихода, одного полуграмотного учителя, муллы и священника с дьяконом…В 1860 году Аягуз был переименован в Сергиополь, в честь великого князя Сергея Александровича».
А.К. Гейнс, генерал, герой туркестанских сражений и друг художника Верещагина, пишет :
«Что за фантазия была у Гасфорта (генерал-губернатора Западной Сибири) переименовать гадчайшие станицы Кокпекты и Аягуз в города… Сергиополь - бывшая казачья станица… Казачья станица напоминает еще бедную деревню, но город, или так называемая Татарская слободка, ниже всякой критики. Несколько двориков, обнесенных оградами, посреди которых разбиты старые закопченные юрты; несколько мазанок, несколько значительных куч грязи и навоза; несколько оборванных и грязных жителей - вот и вся слободка…»
Станица Сергиопольская. 1913 г. https://humus.livejournal.com/9439166.html
Довершим картину пустынных окрестностей городка пейзажем, написанным в конце долгой зимы хранителем Зоологического музея С.-Петербургского университета А.М. Никольским:
Запасшись в Омске и Семипалатинске всем, на что нельзя было рассчитывать дальше, 18-го марта я прибыл в Сергиопольскую станицу, где предстояло окончательно снарядиться в путешествие. Впереди лежала пустыня, на которой, если не считать почтовых пикетов по тракту, нет ни одного русского поселения, поэтому необходимо было запасаться провизией на несколько месяцев. Благодаря любезности воинского начальника, скоро были заготовлены сухари, и 23-го марта можно было тронуться дальше. Дорога идет близь Аягуза, представляющего здесь ряд омутов. Местами эту реку в конце лета переходят в брод не замочив ног, перескакивая с камня на камень. Весной казаки ловят в ней маринку и османов. Долина реки близь Сергиополя покрыта мелким, сильно вырубленным ивняком, и только после 3-й станции встречаются рощи больших тополевых и осиновых деревьев. На третьем же перегоне дорога с гор спускается в степь. Сильные бураны при той массе снегу, которая выпала в течение нынешней зимы, сильно занесли путь, по которому теперь можно было ехать только цугом. Станционные домики с крышей были засыпаны снегом, и только по коридорам, выкопанным против окон и дверей, можно было видеть, что под ним кроется человеческое жилище. Необыкновенно суровая, снежная и продолжительная зима была причиной страшных бедствий здешних киргиз. Их лошади и бараны, живущие круглый год на подножном корму, гибли во множестве от недостатка корма. Чтобы как-нибудь продержать скот до весны, кормили навозом, собираемым около станций, корой ивы и тополя, колючкой и всем, что хоть сколько-нибудь могло служить суррогатом сена.
(Путешествие на озеро Балхаш и в Семиреченскую область. 1885 г)
Это старый снимок с начала подъема с юга на Байку захватывает часть Аягузстроя. Аягуз-город мой родной! OK.ru
Ныне на месте исторического Сергиополя расположено пригородное село Мамырсу.
А современный город Аягоз (в советское время Аягуз) возник рядом с этим селом в 1931 году, когда началось строительство Туркестано-Сибирской железной дороги. Был построен телеграф и первые школы, открыт мясокомбинат, начали работать маслозавод и шерстопрядильная фабрика, пимокатный завод по производству валенок и завод железобетонных изделий. Позднее в Аягозе разместили крупный военный гарнизон.
На одном из этих объектов и работал, наверное, наш Л.Боровкин. Был ли он вольнонаёмным, ссыльным или военнообязанным - можно только гадать.
Надпись на фотографии коротка, настроение пишущего - грустное, и заканчивать предновогоднюю заметку на этой ноте не хотелось бы. Тем более, что Сергиополь - место совсем не простое.
АРЗ. Аягуз-город мой родной! OK.ru
Приведу ещё одно подробное, на нескольких страницах, письмо из Сергиополя, хранящееся в отделе рукописей РГБ. Оно отправлено местным офицером в 1860 году. Получатель письма читателю должно быть известен, а про судьбу отправителя речь будет чуть позже.
Многоуважаемый Мой! Ѳедоръ Михайловичь.
Проститѣ вѣликодушно что я до этаго врѣмяни къ вамъ не писалъ, не думайтѣ чтобы это происходило отъ неуваженiя къ вамъ, отъ забвѣнiя или нежеланiя писать къ вамъ. Всѣгда мы объ васъ вспоминали и совесть мучила темъ болѣе чемъ далѣе оттягивалось врѣмя изготовлѣнiя письма. - Причинъ къ столь долгому молчанiю быть не должно и оправданiя никакого, но милостиво примитѣ въ уваженiе ниже слѣдующiя обстоятельства: 1е Машу свою ведь мы выдали замужъ 3 го Февраля, дѣло это тянулось нерешительно съ начала Августа мѣсяца, приготовляли приданое къ Рождеству, а насилу дѣло решилось на послѣдней недѣлѣ предъ масленицею, сколько было хлопотъ, въ Аягузѣ [(достать)] нужнаго
л. 1
достать ничего нельзя, все нужно было выписы<вать> изъ Г. Семиполатинска, а тутъ Дворянская Опека покуда разрешила вынуть изъ ломбарта 70тъ руб. на изготовлѣнiе приданаго, протекло много врѣмяни, а какiе это деньги какъ раньше ничего неприготовлѣно, - самъ едва расплатился съ Семиполатинскими долгами, потому что при от<ъ>ѣздѣ забрался изъ Офицерской суммы почьти въ двое моего жалованья, а тутъ подоспѣла эта свадьба при безъденежьи, вы конечьно подумаетѣ все дѣло можно было уп/р/авить кое какъ потихоньку, я самъ думалъ такъ, но какъ пришлось мнѣ отдѣлываться, то чуть не со слезами. - Нехотѣлось отпустить жениха, а въ особенности жаль мнѣ было Машу, вы наверно помнитѣ ее какъ она по Сурковски пряталась отъ людей, однакожъ при убежденiи что нужно ей выходить замужъ, она полюбила жениха и полюбила
л. 1 об.
не шутя, такъ что сказала Матери «Если невыйду замужъ за это жениха, то ужъ не выйду ни за кого». Дѣло наше тянулось женихомъ, который все нерешался, Маша хотя ненастаивала, однако же сказанныя ею слова заставили принять всѣ мѣры чтобъ сиграть свадьбу, тутъ наши неты пошли въ ходъ, по займамъ и дѣло уладилъ. Мужъ Маши Лейбъ Драгунскаго Полка Михаилъ Васильевичь Левенецъ 27 лѣтъ, высокой ростомъ, брюнетъ, человекъ резонной, бывшiи воврѣмя всей Крымской войны при Ихъ Императорскихъ Высочествахъ безъ смѣннымъ Ординарцомъ, кавалеръ Св. Анны съ мечами, имѣетъ несколько лѣтъ впередъ къ пансiону, сынъ Генерала, Орловской Губернiи, будучи перевѣденъ по желанiю ли или незнаю по обстоятельству ли въ здѣшнѣе Казачье Войско изъ Поручиковъ
Стрельба с коня в 1-м Семиреченском казачьем генерала Колпаковского полку. 1910-е гг. https://ok.ru/gazetnyest/topic/152006498773217
л. 2
въ Сотники младшiя, за Экспедицiю подъ Чугучакъ произвѣденъ за отличiе въ Есаулы, и какъ Войсковой Старшина Лукинъ отбылъ отъ насъ изъ Аягуза въ фарпостъ Антоньевскiй, что близь Устькаменогорска, командовать Полкомъ въ мѣсто увольненнаго Полковника Романовскаго, то зятя нашего сдѣлали Сергiопольскимъ Отряднымъ Начальникомъ. à prò-pò Аягузъ переименовали въ Сергiополь. - 2 е<.> Къ свадебнымъ нашимъ хлопотамъ присоединилось ожиданiе въ весь Декабрь Маiора Скоробогатова, въ исходѣ Декабря привезли солдатскiя вѣщи<,> начались раздача, пригонка, постройка и другiя, въ баталiонѣ конечьно я объ этомъ такъ не безпокоился, а тутъ у самаго на рукахъ и самъ отвѣчаешъ. - 3 е /въ/ Январе былъ у мѣня Г. Скоробогатовъ<,> прожилъ дней 5т<ь> и конечьно перевернулъ всѣ трынчики и бринчики<.> 4е Въ первыхъ числахъ Марта прiѣзжалъ
л. 2 об.
къ намъ въ Сергiополь новый Бригадный Командир<ъ> Генералъ Маiоръ Масловскiй 2о , незнаю что сказать вамъ объ немъ, а кажется покойный Генералъ Остолоповъ намъ незаменимъ. И 5е квартира намъ попалась хотя помѣстительная и просторная, но при морозахъ и буранахъ оказалась холодною и угарною до неимоверности, дѣти по отмораживали руки и ноги<.> Инной разъ надосугѣ и хотелъ бы къ вамъ написать, то если не холодъ такъ угаръ непозволял<ъ>, Дѣти, Жена и Самъ до обѣда въ полной походной амуницiи, а послѣ онаго ложимся всѣ на повалъ головною болью. - Перейти съ квартиры небыло никакой возможности, во первыхъ что ихъ нетъ въ Сергiополѣ, а во вторыхъ что морозъ и буранъ непозволяли выйти а темъ болѣе переѣзжать. - Морозы у насъ начались съ половины Ноября, а бураны при сильныхъ морозахъ съ Масляницы и дули
л. 3
безъ прерывно до 21 сего марта, дома на ветрѣ буквально всѣ занесло и дворами и улицами въ уровень, погода непозволяла жителямъ отгребаться, выѣхать за сеномъ и дровами небыло никакой возможности, отчего возъ сена съ Января м<ѣся>ца /был<ъ>/ въ 3 р. чрезъ недѣлю въ 4 а в<ъ> настоящее врѣмя 7 руб. сер<е>б<ромъ>, а дрова 4 и 4 руб. 50 коп. въ крайности послѣднихъ много помогаютъ заборы, которыя по избытку снѣгу оказались ненужными, народъ ѣсли куда ходилъ за чемъ нибудь, то по поднебесью, а чтобы повидаться съ кемъ спускался по снежнымъ ступенькамъ въ трюмъ. - Когда приуправился съ дѣлишками перешелъ 28 Февраля хотя въ тесненькую квартиру по сообразназсти уме<нь>шившагося моего семейства но зато теплую. - Въ продолженiи всѣго этого врѣмяни провѣденнаго въ заботахъ, трудахъ, холодѣ и угарѣ ежедневно мы объ васъ вспоминали
Пассажирская тройка-телега. Семиречье. Энтомологическая экспедиция А. Г. Якобсона. 1907. https://rus-turk.livejournal.com/541590.html?view=6682262
Несравненныя мои Ѳедоръ Михайловичь и Марья Дмитрiевна и чемъ болѣе почта отъ почьты оттягивалось врѣмя что немогъ я писать темъ мучительней проходило это врѣмя. Благороднейшiй и Добрейшiй Ѳедоръ Михайловичь приношу вамъ искреннѣе чувство моей благодарности за ваше письмо, за вашу память, за ваши благодѣянiя которыми благородная душа ваша такъ преисполнѣна что въ отдаленности помнитѣ и неперестаетѣ осыпать вашими милостями. - Вы пишитѣ что я сумнѣвался въ искренности словъ вашихъ сказанныхъ прiотѣздѣ, - виноватъ, и какъ же мнѣ жалкому Ѳомѣ вѣрить въ какое нибудь щастiе, мой длинный носъ несколько разъ былъ отбиваемъ дверми тѣхъ лицъ у которыхъ о чемъ либо просилъ. Служба моя какъ сами знаетѣ идетъ тихимъ шагомъ, такъ что мнѣ кажется при всей изобретательности Немцевъ, нельзя ничего имъ
л. 4
[(ничего)] выдумать медленнейшаго и мучительней/шаго/<.> Милой, Доброй и Неоцененной Марьѣ Дмитрiевнѣ съ глубочайшимъ почтѣнiемъ цалую ея щедрую ручьку, и доношу что всѣ вещи подаренныя мнѣ какъ ими такъ и вами сохраняются у мѣня въ целости и бережности. На прежней квартире моей всѣ подарки ваши были разложены и раставлѣны, какъ то: портретъ, книги, солоночьки, рюмочьки<,> графинъ и другiя на такихъ мѣстахъ чтобъ нетолько еже-часно я, мои домочадцы видѣли и вспоминали объ васъ, но чтобъ видѣли и мои гости, которымъ я съ гордостiю расказывалъ отъ кого получилъ. - Теперь же за теснотою квартиры только некоторыя разложены. - Сабля ваша, платьѣ, еполеты и прочiя спрятаны въ сундукѣ моемъ, до того врѣмяни покуда не соберусь съ можаемъ устроить для всѣго этого особое приличьное
л. 4 об.
помещенице. - Къ креслу Марiи Дмитрiевны сдѣлалъ я другое такое же, только разница въ отделкѣ дѣрева, ваше и свое обтянулъ голубымъ бараканомъ, стоятъ они рядомъ въ приличьномъ мѣстѣ, мѣжду ними столикъ Драгоценой Марьи Дмитрiевны, а надъ столикомъ большое зеркало, и кресла эти замѣняютъ у мѣня диванъ. Покуда возможность есть ни съ одною изъ вѣщей вашихъ нерастанусь, развѣ при крайности моей застигнетъ худшая, то и тогда потеря одной изъ вашихъ вѣщицъ для мѣня будетъ столь же чувствительна, какъ о вещи полученной въ память /отъ/ моего Отца или Матери<.> О Семиполатинскихъ вашихъ знакомых<ъ> скажу: Мадамъ Шмейстеръ какъ носятся слухи домъ свой продаетъ довольно выгодно Ассесору Лопову (бывшему при васъ зас<ѣ>дателемъ въ Кокбюктахъ) а теперь поступившаго на мѣсто
л. 5 об.
покойнаго Сухомлинова, но за какую цѣну не знаю и этотъ Господинъ въ ея доме уже живетъ, а квартировавшiй тамъ при васъ Г. Прасоловъ переѣхалъ въ новую часть города, если припомнитѣ гдѣ строился Касторскiй на пустырѣ, тамъ теперь говорятъ много новыхъ и хорошихъ зданiй, конечьно деревянныхъ и пяти стеннен[д]/ь/кихъ т. е. какъ будто 3и комнаты, а жить негдѣ. - Гдѣ же теперь квартируетъ и какъ живетъ Гжа Шмейстеръ незнаю и ни у кого о томъ не могъ узнать.>Цуревскiя все еще въ Семиполатинскѣ и хотя Венедиктъ Яковлѣвичь увольненъ отъ службы, но его удерживаютъ за постройку новой таможни, потому что онъ былъ ея строiтелемъ. - Полковой Командиръ Г. Гульткевичъ женился на дочери вдовы Маiорши Акимовой къ которой онъ еще при васъ курировалъ.
л. 5 об.
Г. Пору<чикъ> Снаксаревъ у насъ въ Сергiополѣ Городничимъ. - Матюшеночко Офицеръ уже мѣсяца три и Адьютантомъ баталiоннымъ у Маiора Орлова въ Г<.> Омскѣ. - Петръ Андрѣевичъ Давыдовъ, прикащикъ Купца Полякова, писалъ ко мнѣ чтобъ увѣдомить его объ вашемъ Адресѣ, но что могу сообщить ему, когда самъ пишу наугадъ, застанетъ ли это письмо васъ въ Твери, остальныя же вѣсьти изъ Семиполатинска не благопрiятны. - Милый и добрый нашъ Губернаторъ /заболелъ/ какъ случалось и при васъ, рожей на лице; на новый годъ былъ у него балъ, Самсонова не хотели поить на чужой щотъ, по окончанiи бала хотелъ провести жену нашего Бригаднаго Командира въ переднюю, а какъ въ оной музыкантамъ казачьимъ отъ множества ихъ было жарко, то дверь въ сени была отворена, холодный ветеръ дунулъ въ лицо Г. Губернатора
// л. 6
и образовалась рожа, къ тому же отнялась рука незнаю только которая, съ тѣхъ поръ должностiю правитъ Г. Подполк<овникъ> Ивковъ. Помочьникъ Почтмейстера Михаилъ Александровичь Ситниковъ въ Nоябрѣ м<ѣся>цѣ умеръ; погорячился очень съ почталiонами жившими на противъ моей Семиполатинской квартиры, пришелъ домой, потребовалъ стаканъ холодной воды, выпилъ, отъ чего заб<о>лелъ и дня чрезъ три умеръ. - Жена его съ д[е]/ѣ/тьми оставалась еще въ Семиполатинскѣ, а теперь не могу вамъ сказать гдѣ она. Съ почталiо<номъ> Николаевымъ сопровождавшимъ васъ въ Тверь, котораго я ожидалъ съ нетерпѣнiемъ, такъ же послѣдовалъ несчасный случай, съ мѣсяцъ назадъ выѣхавши съ почьтой на какомъ-то фарпостѣ мѣжду Коряковымъ и Г. Омскомъ ночью въ буранъ и отъѣхавъ верстъ 5и отъ онаго обрушился подъ яръ Р. Иртыша.
На полях письма слева записи, объединенные цифрами:>
1 и 2 е Причемъ Николаевъ и Ямщикъ убились до смѣрти и двѣ почтовыя лошади, а третью такъ изувечило что въ тотъ же день пропала, все это было уже розыскано на другой день. - Поручикъ Сведерскiй вышедшiй послѣ отъѣзда вашего въ отставку, то же въ скоре умеръ.
https://humus.livejournal.com/3384076.html
- 3 е 4 е Власенку 1го который при васъ женился на Мамонтовой воспитаннице и кажется еще при васъ уѣхалъ въ Верное Укреплѣнiе, въ Ноябрѣ м<ѣся>цѣ упалъ съ верховой лошади и умеръ, чрезъ двѣ недѣли послѣ смерти Власенки умерла и жена его, почти ребенокъ, отъ рака сдѣлавшагося на внутренной части печени
5е 6 е . На дняхъ былъ я чрезъ домъ у соседей своихъ ГГ<.> Nовицкихъ, Юлiя Александровна много распрашивала объ васъ, въ особенности о Марьѣ Дмитрiевнѣ: какъ гдѣ вы жили и какъ отправились, просила мѣня когда буду писать къ вамъ поклониться отъ нее и сама хотѣла писать къ Марьѣ Дмитравнѣ.
7е 8 е Василiй все служитъ у мѣня, вѣдетъ себѣ исправно и хорошо. - Въ Семиполатинскѣ открытъ прiютъ для воспитанiя девицъ. Директриса въ ономъ Дарья Михайловна Старкова, я думаю что Марья Дмитрiевна знаютъ этотъ экземпляръ Мартовскихъ девицъ.
- 9 е 10 Болѣе кажется ни чего не могу вамъ сообщить чтобъ интересовало васъ. Затемъ еще разъ прошу васъ Ѳедоръ Михайловичь и Марья Дмитрiевна проститѣ за мое молчанiе, вѣртѣ мнѣ по добротѣ и благородству душъ вашихъ, что молчанiе мѣня еже-дневно угрызало и мучило, но какъ я описывалъ
11. 12 вамъ въ писмѣ этомъ, немогъ упредить того прiятнаго врѣмяни что бы писать вамъ, всѣ мы еже часно вспоминаемъ и благословляемъ васъ. Непишу вамъ о женѣ и дѣтяхъ, сами хотѣли написать, кромѣ Лизы, которая въ настоящее врѣмя гоститъ у Левенцовыхъ.
- 13. 14е Итакъ пожелавъ вамъ всѣго хорошаго, вѣселья, благополучiя, здоровья <В рукописи: здоровыя - ред.> и многихъ лѣтъ остаюсь съ истиннымъ уваженiемъ и преданностiю вашъ покорнейшiй слуга Артемiй Гейбовичъ 25 Марта 1860 года Г. Сергiополь.
Мост через речку Поганку, возле бывшей церкви... дорога к кладбищу и в совхоз №2 Майлино. Аягуз-город мой родной! OK.ru
15.16. PS. Съ этимъ письмомъ примитѣ отъ мѣня поздравлѣнiе[мъ] /съ/ празникомъ Пасхи, съ пожеланiемъ провести вѣсело и въ добромъ здоровьи приветствую васъ Христосъ Воскресъ, буду льстить себя надеждой что это высокое приветствiе которымъ къ стати /я/ воспол<ь>зовался 17>и при случаи дастъ возможность прочесть радосный ответъ что вы здоровы и благополучны при отвѣтѣ на оное. Верхъ всякаго благополучiя, хотелъ бы я одного, чтобъ получить письмо ваше съ котораго могъ бы знать что мысли и желанi<я> мои 19 20 осуществлѣны, здоровья, здоровья и здоровья желаю вамъ, вы оба такъ въ немъ нуждаетесь, я думаю перемѣна климата имела на здоровье ваше вліянiе <В рукописи: влиніе - ред.>, желалъ бы душевно чтобы къ лучьшему. 21. 22. Пашинькѣ, хотя незнакомому, прошу васъ отъ мѣня поклониться, да и ралиньку по ласкайтѣ.
P. S. Кирикова разжалованнаго Капитана въ солдаты, произвели къ намъ въ баталiонъ.. помнитѣ ли по дѣлу баталiоннаго Командира въ восточной Сибири<.>>
Станица Сергиопольская. 1913 г. https://humus.livejournal.com/9439166.html
Артемий Иванович Гейбович - ротный командир 7-го Сибирского линейного батальона в Семипалатинске, непосредственный начальник Достоевского в бытность того в солдатах. Отношения Достоевского с Гейбовичем носили дружеский характер.
«Добрейший и незабвенный друг наш, - писал Достоевский, - благороднейший Артемий Иванович, не стану перед Вами оправдываться в долгом молчании, но если перед Вами виноват, то, клянусь, без вины! Я и жена, мы Вас и всё милое семейство Ваше не только не забывали, но, кажется, не проходило дня, чтоб не вспоминали о Вас и вспоминали с горячим сердцем <...>»
Возвращаясь в Петербург после трёх лет жизни в Семипалатинске, Достоевский оставил Гейбовичу и его семье большую часть своей библиотеки, археологическую коллекцию, свой фотопортрет и личные вещи, а также предметы обстановки. Артемий Иванович был вскоре переведён в Сергиополь, где в своём скромном домике одну из комнат отвёл под импровизированный музей Достоевского, «…чтобы не только ежечасно я, мои домочадцы видели и вспоминали об вас, но чтобы видели и мои гости, которым я с гордостью рассказывал, от кого получил», - сообщает Гейбович Достоевскому. Перешел служить к Гейбовичу и денщик Достоевского.
В свою очередь Фёдор Михайлович стремился способствовать переезду семьи своего командира в европейскую Россию, но по скудости средств и по старости лет тот так и не решился на это, скончавшись в том же Сергиополе в 1865 году.
Народное гулянье на р. Аягузке. Аягуз-город мой родной! OK.ru
Таким образом, первый в России музей Достоевского существовал еще при его жизни в той самой глухой пустыне Семипалатинской области. Спустя ещё десять лет в Петербург приходит последнее письмо из Казахстана:
"Многоуважаемый Федор Михайлович!
Вы будете очень удивлены, получа это письмо; наверно, в такое долгое время Вы и забыли прежних сибирских друзей Ваших) да и как не позабыть?.. 15-ть лет прошло с тех пор, как мы расстались с Вами. Но как бы ни давно это было. Вы, наверно, вспомните Артемия Ивановича Гейбовича и все его семейство. Я, которая пишу Вам это письмо,- дочь его, Зинаида. Вся семья наша рассеялась. Отец умер в 1865 г. в Сергиополе, обе сестры вышли давно замуж, живут - одна в Семипалатинске, другая - в Караколе. А я с матерью после смерти отца уехала в Омск, но недолго мы прожили вместе, маменька умерла в 1871 г. Перед смертью просила меня разыскать Ваш адрес и передать Вам ее последнее прости и пожелать Вам счастья и все то, что может пожелать самый искренний и добрый друг.
Часто, очень часто мы вспоминали о Вас. Маменька рассказывала нам про все хорошие минуты, проведенные с Вами. И теперь, когда все семейство наше рассеялось: отец и мать умерли, мы все три замужем. Но я уверена, что в каждом из трех семейств навсегда сохранится воспоминание о Вас.
Простите меня, многоуважаемый Федор Михайлович, что я пишу Вам. Может быть, Вам и некогда читать мое безграмотное письмо, но, я знаю, Вы добры и простите, узнавши, что я пишу, исполняя последнюю просьбу моей умирающей матери.
Еще раз простите. Не смею просить Вас писать мне, хорошо я знаю, что у Вас нет лишнего времени вести совсем ненужную переписку. Я буду и тем счастлива, что Вы, читая мое письмо, вспомните всегда глубоко уважающую Вас
Зинаиду Сытину.
24 сентября 1875 г.
Станица Лепсинская Семиреченской области.
Р. S. Живя в Омске, мы слышали, что наша добрая, уважаемая Мария Дмитриевна умерла, но дай бог, чтобы это был ложный слух".
Аягуз-город мой родной! OK.ru
Так что такова она - «Память переживания дальной пустыни Казахстана». Отпечатана навек в нашем культурном коде.
Получил новогодний подарок. Фотография мужчины за чтением писем. На обороте подпись.
На память дорогой моей семье от Вашего Папы Л.Боровкина. Гор. Сергиополь.
Память переживания дальной пустыни Казахстана. Читаю Ваши письма и болею душой. В руках писмо Ваше и лежит конверт ответа на Ваши писма. А. Боровкин
Брезентовая стена палатки, вместо стола - ящик. Где же эта далёкая окраина нашей огромной державы и что делает там в середине тридцатых отец семейства?
Н. А. Креков. Церковь в Сергиополе. 1870-1880-е. https://rus-turk.livejournal.com/
В дневнике за 1856 год Чокан Валиханов, замечательный казахский этнограф и просветитель, состоявший на службе при Азиатском отделе Российского МИДа, записал:
«Аягуз (Сергиополь) - маленькая станица, в нем окружной приказ. Из всех станиц киргизской степи Аягуз - самый невзрачный на вид, впрочем, говорят, Кокпекты не лучше. Маленькая крепость, форштадт, где несколько деревянных домов, мечеть в Татарской слободке и землянки. По новому положению, с основанием Семипалатинской области он называется городом»…
П.П. Семенов-Тян-Шанский, проезжавший Аягуз в 1856 и 1857 годах оставил следующее описание:
«Во время моего посещения он был таким жалким и ничтожным, каким мне не приходилось видеть ни одного русского города. Построен он был на одном, более низком, берегу ничтожной речки, везде переходимой вброд, и состоял из глиняного укрепления с бастионами, которое уже развалилось, и, внутри которого, помещались кое-какие казенные здания (казармы, больница и недостроенная кирпичная церковь). Собственно, город состоял из одной широкой улицы с такими низенькими саманными глинобитными домиками, что приходилось нагибаться, чтобы разговаривать со стоявшими у окон этих домиков жителями. Лавок в городе совсем не было, единственная, просуществовавшая короткое время, закрылась, потому что, как уверял разорившийся лавочник, никто не хотел платить денег за товары, а все требовали их отпуска даром!..
На другой стороне реки возвышались каменистые холмы, на которых по вечерам выли волки и даже видны были их сверкавшие в темноте глаза... В городе имелось две кузницы, две водяных и одна ветряная мельницы… Интеллигентное общество города состояло из десяти - двенадцати офицеров и чиновников, двух-трех заседателей окружного прихода, одного полуграмотного учителя, муллы и священника с дьяконом…В 1860 году Аягуз был переименован в Сергиополь, в честь великого князя Сергея Александровича».
А.К. Гейнс, генерал, герой туркестанских сражений и друг художника Верещагина, пишет :
«Что за фантазия была у Гасфорта (генерал-губернатора Западной Сибири) переименовать гадчайшие станицы Кокпекты и Аягуз в города… Сергиополь - бывшая казачья станица… Казачья станица напоминает еще бедную деревню, но город, или так называемая Татарская слободка, ниже всякой критики. Несколько двориков, обнесенных оградами, посреди которых разбиты старые закопченные юрты; несколько мазанок, несколько значительных куч грязи и навоза; несколько оборванных и грязных жителей - вот и вся слободка…»
Станица Сергиопольская. 1913 г. https://humus.livejournal.com/9439166.html
Довершим картину пустынных окрестностей городка пейзажем, написанным в конце долгой зимы хранителем Зоологического музея С.-Петербургского университета А.М. Никольским:
Запасшись в Омске и Семипалатинске всем, на что нельзя было рассчитывать дальше, 18-го марта я прибыл в Сергиопольскую станицу, где предстояло окончательно снарядиться в путешествие. Впереди лежала пустыня, на которой, если не считать почтовых пикетов по тракту, нет ни одного русского поселения, поэтому необходимо было запасаться провизией на несколько месяцев. Благодаря любезности воинского начальника, скоро были заготовлены сухари, и 23-го марта можно было тронуться дальше. Дорога идет близь Аягуза, представляющего здесь ряд омутов. Местами эту реку в конце лета переходят в брод не замочив ног, перескакивая с камня на камень. Весной казаки ловят в ней маринку и османов. Долина реки близь Сергиополя покрыта мелким, сильно вырубленным ивняком, и только после 3-й станции встречаются рощи больших тополевых и осиновых деревьев. На третьем же перегоне дорога с гор спускается в степь. Сильные бураны при той массе снегу, которая выпала в течение нынешней зимы, сильно занесли путь, по которому теперь можно было ехать только цугом. Станционные домики с крышей были засыпаны снегом, и только по коридорам, выкопанным против окон и дверей, можно было видеть, что под ним кроется человеческое жилище. Необыкновенно суровая, снежная и продолжительная зима была причиной страшных бедствий здешних киргиз. Их лошади и бараны, живущие круглый год на подножном корму, гибли во множестве от недостатка корма. Чтобы как-нибудь продержать скот до весны, кормили навозом, собираемым около станций, корой ивы и тополя, колючкой и всем, что хоть сколько-нибудь могло служить суррогатом сена.
(Путешествие на озеро Балхаш и в Семиреченскую область. 1885 г)
Это старый снимок с начала подъема с юга на Байку захватывает часть Аягузстроя. Аягуз-город мой родной! OK.ru
Ныне на месте исторического Сергиополя расположено пригородное село Мамырсу.
А современный город Аягоз (в советское время Аягуз) возник рядом с этим селом в 1931 году, когда началось строительство Туркестано-Сибирской железной дороги. Был построен телеграф и первые школы, открыт мясокомбинат, начали работать маслозавод и шерстопрядильная фабрика, пимокатный завод по производству валенок и завод железобетонных изделий. Позднее в Аягозе разместили крупный военный гарнизон.
На одном из этих объектов и работал, наверное, наш Л.Боровкин. Был ли он вольнонаёмным, ссыльным или военнообязанным - можно только гадать.
Надпись на фотографии коротка, настроение пишущего - грустное, и заканчивать предновогоднюю заметку на этой ноте не хотелось бы. Тем более, что Сергиополь - место совсем не простое.
АРЗ. Аягуз-город мой родной! OK.ru
Приведу ещё одно подробное, на нескольких страницах, письмо из Сергиополя, хранящееся в отделе рукописей РГБ. Оно отправлено местным офицером в 1860 году. Получатель письма читателю должно быть известен, а про судьбу отправителя речь будет чуть позже.
Многоуважаемый Мой! Ѳедоръ Михайловичь.
Проститѣ вѣликодушно что я до этаго врѣмяни къ вамъ не писалъ, не думайтѣ чтобы это происходило отъ неуваженiя къ вамъ, отъ забвѣнiя или нежеланiя писать къ вамъ. Всѣгда мы объ васъ вспоминали и совесть мучила темъ болѣе чемъ далѣе оттягивалось врѣмя изготовлѣнiя письма. - Причинъ къ столь долгому молчанiю быть не должно и оправданiя никакого, но милостиво примитѣ въ уваженiе ниже слѣдующiя обстоятельства: 1е Машу свою ведь мы выдали замужъ 3 го Февраля, дѣло это тянулось нерешительно съ начала Августа мѣсяца, приготовляли приданое къ Рождеству, а насилу дѣло решилось на послѣдней недѣлѣ предъ масленицею, сколько было хлопотъ, въ Аягузѣ [(достать)] нужнаго
л. 1
достать ничего нельзя, все нужно было выписы<вать> изъ Г. Семиполатинска, а тутъ Дворянская Опека покуда разрешила вынуть изъ ломбарта 70тъ руб. на изготовлѣнiе приданаго, протекло много врѣмяни, а какiе это деньги какъ раньше ничего неприготовлѣно, - самъ едва расплатился съ Семиполатинскими долгами, потому что при от<ъ>ѣздѣ забрался изъ Офицерской суммы почьти въ двое моего жалованья, а тутъ подоспѣла эта свадьба при безъденежьи, вы конечьно подумаетѣ все дѣло можно было уп/р/авить кое какъ потихоньку, я самъ думалъ такъ, но какъ пришлось мнѣ отдѣлываться, то чуть не со слезами. - Нехотѣлось отпустить жениха, а въ особенности жаль мнѣ было Машу, вы наверно помнитѣ ее какъ она по Сурковски пряталась отъ людей, однакожъ при убежденiи что нужно ей выходить замужъ, она полюбила жениха и полюбила
л. 1 об.
не шутя, такъ что сказала Матери «Если невыйду замужъ за это жениха, то ужъ не выйду ни за кого». Дѣло наше тянулось женихомъ, который все нерешался, Маша хотя ненастаивала, однако же сказанныя ею слова заставили принять всѣ мѣры чтобъ сиграть свадьбу, тутъ наши неты пошли въ ходъ, по займамъ и дѣло уладилъ. Мужъ Маши Лейбъ Драгунскаго Полка Михаилъ Васильевичь Левенецъ 27 лѣтъ, высокой ростомъ, брюнетъ, человекъ резонной, бывшiи воврѣмя всей Крымской войны при Ихъ Императорскихъ Высочествахъ безъ смѣннымъ Ординарцомъ, кавалеръ Св. Анны съ мечами, имѣетъ несколько лѣтъ впередъ къ пансiону, сынъ Генерала, Орловской Губернiи, будучи перевѣденъ по желанiю ли или незнаю по обстоятельству ли въ здѣшнѣе Казачье Войско изъ Поручиковъ
Стрельба с коня в 1-м Семиреченском казачьем генерала Колпаковского полку. 1910-е гг. https://ok.ru/gazetnyest/topic/152006498773217
л. 2
въ Сотники младшiя, за Экспедицiю подъ Чугучакъ произвѣденъ за отличiе въ Есаулы, и какъ Войсковой Старшина Лукинъ отбылъ отъ насъ изъ Аягуза въ фарпостъ Антоньевскiй, что близь Устькаменогорска, командовать Полкомъ въ мѣсто увольненнаго Полковника Романовскаго, то зятя нашего сдѣлали Сергiопольскимъ Отряднымъ Начальникомъ. à prò-pò Аягузъ переименовали въ Сергiополь. - 2 е<.> Къ свадебнымъ нашимъ хлопотамъ присоединилось ожиданiе въ весь Декабрь Маiора Скоробогатова, въ исходѣ Декабря привезли солдатскiя вѣщи<,> начались раздача, пригонка, постройка и другiя, въ баталiонѣ конечьно я объ этомъ такъ не безпокоился, а тутъ у самаго на рукахъ и самъ отвѣчаешъ. - 3 е /въ/ Январе былъ у мѣня Г. Скоробогатовъ<,> прожилъ дней 5т<ь> и конечьно перевернулъ всѣ трынчики и бринчики<.> 4е Въ первыхъ числахъ Марта прiѣзжалъ
л. 2 об.
къ намъ въ Сергiополь новый Бригадный Командир<ъ> Генералъ Маiоръ Масловскiй 2о , незнаю что сказать вамъ объ немъ, а кажется покойный Генералъ Остолоповъ намъ незаменимъ. И 5е квартира намъ попалась хотя помѣстительная и просторная, но при морозахъ и буранахъ оказалась холодною и угарною до неимоверности, дѣти по отмораживали руки и ноги<.> Инной разъ надосугѣ и хотелъ бы къ вамъ написать, то если не холодъ такъ угаръ непозволял<ъ>, Дѣти, Жена и Самъ до обѣда въ полной походной амуницiи, а послѣ онаго ложимся всѣ на повалъ головною болью. - Перейти съ квартиры небыло никакой возможности, во первыхъ что ихъ нетъ въ Сергiополѣ, а во вторыхъ что морозъ и буранъ непозволяли выйти а темъ болѣе переѣзжать. - Морозы у насъ начались съ половины Ноября, а бураны при сильныхъ морозахъ съ Масляницы и дули
л. 3
безъ прерывно до 21 сего марта, дома на ветрѣ буквально всѣ занесло и дворами и улицами въ уровень, погода непозволяла жителямъ отгребаться, выѣхать за сеномъ и дровами небыло никакой возможности, отчего возъ сена съ Января м<ѣся>ца /был<ъ>/ въ 3 р. чрезъ недѣлю въ 4 а в<ъ> настоящее врѣмя 7 руб. сер<е>б<ромъ>, а дрова 4 и 4 руб. 50 коп. въ крайности послѣднихъ много помогаютъ заборы, которыя по избытку снѣгу оказались ненужными, народъ ѣсли куда ходилъ за чемъ нибудь, то по поднебесью, а чтобы повидаться съ кемъ спускался по снежнымъ ступенькамъ въ трюмъ. - Когда приуправился съ дѣлишками перешелъ 28 Февраля хотя въ тесненькую квартиру по сообразназсти уме<нь>шившагося моего семейства но зато теплую. - Въ продолженiи всѣго этого врѣмяни провѣденнаго въ заботахъ, трудахъ, холодѣ и угарѣ ежедневно мы объ васъ вспоминали
Пассажирская тройка-телега. Семиречье. Энтомологическая экспедиция А. Г. Якобсона. 1907. https://rus-turk.livejournal.com/541590.html?view=6682262
Несравненныя мои Ѳедоръ Михайловичь и Марья Дмитрiевна и чемъ болѣе почта отъ почьты оттягивалось врѣмя что немогъ я писать темъ мучительней проходило это врѣмя. Благороднейшiй и Добрейшiй Ѳедоръ Михайловичь приношу вамъ искреннѣе чувство моей благодарности за ваше письмо, за вашу память, за ваши благодѣянiя которыми благородная душа ваша такъ преисполнѣна что въ отдаленности помнитѣ и неперестаетѣ осыпать вашими милостями. - Вы пишитѣ что я сумнѣвался въ искренности словъ вашихъ сказанныхъ прiотѣздѣ, - виноватъ, и какъ же мнѣ жалкому Ѳомѣ вѣрить въ какое нибудь щастiе, мой длинный носъ несколько разъ былъ отбиваемъ дверми тѣхъ лицъ у которыхъ о чемъ либо просилъ. Служба моя какъ сами знаетѣ идетъ тихимъ шагомъ, такъ что мнѣ кажется при всей изобретательности Немцевъ, нельзя ничего имъ
л. 4
[(ничего)] выдумать медленнейшаго и мучительней/шаго/<.> Милой, Доброй и Неоцененной Марьѣ Дмитрiевнѣ съ глубочайшимъ почтѣнiемъ цалую ея щедрую ручьку, и доношу что всѣ вещи подаренныя мнѣ какъ ими такъ и вами сохраняются у мѣня въ целости и бережности. На прежней квартире моей всѣ подарки ваши были разложены и раставлѣны, какъ то: портретъ, книги, солоночьки, рюмочьки<,> графинъ и другiя на такихъ мѣстахъ чтобъ нетолько еже-часно я, мои домочадцы видѣли и вспоминали объ васъ, но чтобъ видѣли и мои гости, которымъ я съ гордостiю расказывалъ отъ кого получилъ. - Теперь же за теснотою квартиры только некоторыя разложены. - Сабля ваша, платьѣ, еполеты и прочiя спрятаны въ сундукѣ моемъ, до того врѣмяни покуда не соберусь съ можаемъ устроить для всѣго этого особое приличьное
л. 4 об.
помещенице. - Къ креслу Марiи Дмитрiевны сдѣлалъ я другое такое же, только разница въ отделкѣ дѣрева, ваше и свое обтянулъ голубымъ бараканомъ, стоятъ они рядомъ въ приличьномъ мѣстѣ, мѣжду ними столикъ Драгоценой Марьи Дмитрiевны, а надъ столикомъ большое зеркало, и кресла эти замѣняютъ у мѣня диванъ. Покуда возможность есть ни съ одною изъ вѣщей вашихъ нерастанусь, развѣ при крайности моей застигнетъ худшая, то и тогда потеря одной изъ вашихъ вѣщицъ для мѣня будетъ столь же чувствительна, какъ о вещи полученной въ память /отъ/ моего Отца или Матери<.> О Семиполатинскихъ вашихъ знакомых<ъ> скажу: Мадамъ Шмейстеръ какъ носятся слухи домъ свой продаетъ довольно выгодно Ассесору Лопову (бывшему при васъ зас<ѣ>дателемъ въ Кокбюктахъ) а теперь поступившаго на мѣсто
л. 5 об.
покойнаго Сухомлинова, но за какую цѣну не знаю и этотъ Господинъ въ ея доме уже живетъ, а квартировавшiй тамъ при васъ Г. Прасоловъ переѣхалъ въ новую часть города, если припомнитѣ гдѣ строился Касторскiй на пустырѣ, тамъ теперь говорятъ много новыхъ и хорошихъ зданiй, конечьно деревянныхъ и пяти стеннен[д]/ь/кихъ т. е. какъ будто 3и комнаты, а жить негдѣ. - Гдѣ же теперь квартируетъ и какъ живетъ Гжа Шмейстеръ незнаю и ни у кого о томъ не могъ узнать.>Цуревскiя все еще въ Семиполатинскѣ и хотя Венедиктъ Яковлѣвичь увольненъ отъ службы, но его удерживаютъ за постройку новой таможни, потому что онъ былъ ея строiтелемъ. - Полковой Командиръ Г. Гульткевичъ женился на дочери вдовы Маiорши Акимовой къ которой онъ еще при васъ курировалъ.
л. 5 об.
Г. Пору<чикъ> Снаксаревъ у насъ въ Сергiополѣ Городничимъ. - Матюшеночко Офицеръ уже мѣсяца три и Адьютантомъ баталiоннымъ у Маiора Орлова въ Г<.> Омскѣ. - Петръ Андрѣевичъ Давыдовъ, прикащикъ Купца Полякова, писалъ ко мнѣ чтобъ увѣдомить его объ вашемъ Адресѣ, но что могу сообщить ему, когда самъ пишу наугадъ, застанетъ ли это письмо васъ въ Твери, остальныя же вѣсьти изъ Семиполатинска не благопрiятны. - Милый и добрый нашъ Губернаторъ /заболелъ/ какъ случалось и при васъ, рожей на лице; на новый годъ былъ у него балъ, Самсонова не хотели поить на чужой щотъ, по окончанiи бала хотелъ провести жену нашего Бригаднаго Командира въ переднюю, а какъ въ оной музыкантамъ казачьимъ отъ множества ихъ было жарко, то дверь въ сени была отворена, холодный ветеръ дунулъ въ лицо Г. Губернатора
// л. 6
и образовалась рожа, къ тому же отнялась рука незнаю только которая, съ тѣхъ поръ должностiю правитъ Г. Подполк<овникъ> Ивковъ. Помочьникъ Почтмейстера Михаилъ Александровичь Ситниковъ въ Nоябрѣ м<ѣся>цѣ умеръ; погорячился очень съ почталiонами жившими на противъ моей Семиполатинской квартиры, пришелъ домой, потребовалъ стаканъ холодной воды, выпилъ, отъ чего заб<о>лелъ и дня чрезъ три умеръ. - Жена его съ д[е]/ѣ/тьми оставалась еще въ Семиполатинскѣ, а теперь не могу вамъ сказать гдѣ она. Съ почталiо<номъ> Николаевымъ сопровождавшимъ васъ въ Тверь, котораго я ожидалъ съ нетерпѣнiемъ, такъ же послѣдовалъ несчасный случай, съ мѣсяцъ назадъ выѣхавши съ почьтой на какомъ-то фарпостѣ мѣжду Коряковымъ и Г. Омскомъ ночью въ буранъ и отъѣхавъ верстъ 5и отъ онаго обрушился подъ яръ Р. Иртыша.
На полях письма слева записи, объединенные цифрами:>
1 и 2 е Причемъ Николаевъ и Ямщикъ убились до смѣрти и двѣ почтовыя лошади, а третью такъ изувечило что въ тотъ же день пропала, все это было уже розыскано на другой день. - Поручикъ Сведерскiй вышедшiй послѣ отъѣзда вашего въ отставку, то же въ скоре умеръ.
https://humus.livejournal.com/3384076.html
- 3 е 4 е Власенку 1го который при васъ женился на Мамонтовой воспитаннице и кажется еще при васъ уѣхалъ въ Верное Укреплѣнiе, въ Ноябрѣ м<ѣся>цѣ упалъ съ верховой лошади и умеръ, чрезъ двѣ недѣли послѣ смерти Власенки умерла и жена его, почти ребенокъ, отъ рака сдѣлавшагося на внутренной части печени
5е 6 е . На дняхъ былъ я чрезъ домъ у соседей своихъ ГГ<.> Nовицкихъ, Юлiя Александровна много распрашивала объ васъ, въ особенности о Марьѣ Дмитрiевнѣ: какъ гдѣ вы жили и какъ отправились, просила мѣня когда буду писать къ вамъ поклониться отъ нее и сама хотѣла писать къ Марьѣ Дмитравнѣ.
7е 8 е Василiй все служитъ у мѣня, вѣдетъ себѣ исправно и хорошо. - Въ Семиполатинскѣ открытъ прiютъ для воспитанiя девицъ. Директриса въ ономъ Дарья Михайловна Старкова, я думаю что Марья Дмитрiевна знаютъ этотъ экземпляръ Мартовскихъ девицъ.
- 9 е 10 Болѣе кажется ни чего не могу вамъ сообщить чтобъ интересовало васъ. Затемъ еще разъ прошу васъ Ѳедоръ Михайловичь и Марья Дмитрiевна проститѣ за мое молчанiе, вѣртѣ мнѣ по добротѣ и благородству душъ вашихъ, что молчанiе мѣня еже-дневно угрызало и мучило, но какъ я описывалъ
11. 12 вамъ въ писмѣ этомъ, немогъ упредить того прiятнаго врѣмяни что бы писать вамъ, всѣ мы еже часно вспоминаемъ и благословляемъ васъ. Непишу вамъ о женѣ и дѣтяхъ, сами хотѣли написать, кромѣ Лизы, которая въ настоящее врѣмя гоститъ у Левенцовыхъ.
- 13. 14е Итакъ пожелавъ вамъ всѣго хорошаго, вѣселья, благополучiя, здоровья <В рукописи: здоровыя - ред.> и многихъ лѣтъ остаюсь съ истиннымъ уваженiемъ и преданностiю вашъ покорнейшiй слуга Артемiй Гейбовичъ 25 Марта 1860 года Г. Сергiополь.
Мост через речку Поганку, возле бывшей церкви... дорога к кладбищу и в совхоз №2 Майлино. Аягуз-город мой родной! OK.ru
15.16. PS. Съ этимъ письмомъ примитѣ отъ мѣня поздравлѣнiе[мъ] /съ/ празникомъ Пасхи, съ пожеланiемъ провести вѣсело и въ добромъ здоровьи приветствую васъ Христосъ Воскресъ, буду льстить себя надеждой что это высокое приветствiе которымъ къ стати /я/ воспол<ь>зовался 17>и при случаи дастъ возможность прочесть радосный ответъ что вы здоровы и благополучны при отвѣтѣ на оное. Верхъ всякаго благополучiя, хотелъ бы я одного, чтобъ получить письмо ваше съ котораго могъ бы знать что мысли и желанi<я> мои 19 20 осуществлѣны, здоровья, здоровья и здоровья желаю вамъ, вы оба такъ въ немъ нуждаетесь, я думаю перемѣна климата имела на здоровье ваше вліянiе <В рукописи: влиніе - ред.>, желалъ бы душевно чтобы къ лучьшему. 21. 22. Пашинькѣ, хотя незнакомому, прошу васъ отъ мѣня поклониться, да и ралиньку по ласкайтѣ.
P. S. Кирикова разжалованнаго Капитана въ солдаты, произвели къ намъ въ баталiонъ.. помнитѣ ли по дѣлу баталiоннаго Командира въ восточной Сибири<.>>
Станица Сергиопольская. 1913 г. https://humus.livejournal.com/9439166.html
Артемий Иванович Гейбович - ротный командир 7-го Сибирского линейного батальона в Семипалатинске, непосредственный начальник Достоевского в бытность того в солдатах. Отношения Достоевского с Гейбовичем носили дружеский характер.
«Добрейший и незабвенный друг наш, - писал Достоевский, - благороднейший Артемий Иванович, не стану перед Вами оправдываться в долгом молчании, но если перед Вами виноват, то, клянусь, без вины! Я и жена, мы Вас и всё милое семейство Ваше не только не забывали, но, кажется, не проходило дня, чтоб не вспоминали о Вас и вспоминали с горячим сердцем <...>»
Возвращаясь в Петербург после трёх лет жизни в Семипалатинске, Достоевский оставил Гейбовичу и его семье большую часть своей библиотеки, археологическую коллекцию, свой фотопортрет и личные вещи, а также предметы обстановки. Артемий Иванович был вскоре переведён в Сергиополь, где в своём скромном домике одну из комнат отвёл под импровизированный музей Достоевского, «…чтобы не только ежечасно я, мои домочадцы видели и вспоминали об вас, но чтобы видели и мои гости, которым я с гордостью рассказывал, от кого получил», - сообщает Гейбович Достоевскому. Перешел служить к Гейбовичу и денщик Достоевского.
В свою очередь Фёдор Михайлович стремился способствовать переезду семьи своего командира в европейскую Россию, но по скудости средств и по старости лет тот так и не решился на это, скончавшись в том же Сергиополе в 1865 году.
Народное гулянье на р. Аягузке. Аягуз-город мой родной! OK.ru
Таким образом, первый в России музей Достоевского существовал еще при его жизни в той самой глухой пустыне Семипалатинской области. Спустя ещё десять лет в Петербург приходит последнее письмо из Казахстана:
"Многоуважаемый Федор Михайлович!
Вы будете очень удивлены, получа это письмо; наверно, в такое долгое время Вы и забыли прежних сибирских друзей Ваших) да и как не позабыть?.. 15-ть лет прошло с тех пор, как мы расстались с Вами. Но как бы ни давно это было. Вы, наверно, вспомните Артемия Ивановича Гейбовича и все его семейство. Я, которая пишу Вам это письмо,- дочь его, Зинаида. Вся семья наша рассеялась. Отец умер в 1865 г. в Сергиополе, обе сестры вышли давно замуж, живут - одна в Семипалатинске, другая - в Караколе. А я с матерью после смерти отца уехала в Омск, но недолго мы прожили вместе, маменька умерла в 1871 г. Перед смертью просила меня разыскать Ваш адрес и передать Вам ее последнее прости и пожелать Вам счастья и все то, что может пожелать самый искренний и добрый друг.
Часто, очень часто мы вспоминали о Вас. Маменька рассказывала нам про все хорошие минуты, проведенные с Вами. И теперь, когда все семейство наше рассеялось: отец и мать умерли, мы все три замужем. Но я уверена, что в каждом из трех семейств навсегда сохранится воспоминание о Вас.
Простите меня, многоуважаемый Федор Михайлович, что я пишу Вам. Может быть, Вам и некогда читать мое безграмотное письмо, но, я знаю, Вы добры и простите, узнавши, что я пишу, исполняя последнюю просьбу моей умирающей матери.
Еще раз простите. Не смею просить Вас писать мне, хорошо я знаю, что у Вас нет лишнего времени вести совсем ненужную переписку. Я буду и тем счастлива, что Вы, читая мое письмо, вспомните всегда глубоко уважающую Вас
Зинаиду Сытину.
24 сентября 1875 г.
Станица Лепсинская Семиреченской области.
Р. S. Живя в Омске, мы слышали, что наша добрая, уважаемая Мария Дмитриевна умерла, но дай бог, чтобы это был ложный слух".
Аягуз-город мой родной! OK.ru
Так что такова она - «Память переживания дальной пустыни Казахстана». Отпечатана навек в нашем культурном коде.