Прерванная экскурсия.
1993 год, зима, Анжеро-Судженск, машиностроительный завод, на который мы приехали. Мой напарник по командировке Гена оказался знатоком здешних мест - он в молодости был горным мастером и в 70-х работал на этой самой шахте. Столоваться мы ходили в пищеблок при шахте - кормили там просто здорово и не дорого. А сразу за столовой располагалось шахтоуправление и территория самой шахты.
После очередной трапезы Гена предложил пройтись экскурсией по шахте. Я, конечно же, с радостью согласился - никогда не видел угольных шахт, все больше с нехорошей начинкой под тяжелыми крышками попадались. Я и не подозревал, что эту экскурсию я сам прерву и самого интересного так и не увижу. Мы обошли конторское здание и ступили на черный снег. Кругом белый искрящийся снег, а тут все черное и замызганное. Пред глазами предстало нечто подобное картинке внизу. Я долго искал в инете картинки - похоже, эту штуку я и видел.
Грязное, разваливающееся сооружение непонятных форм дышало паром, со страшным гулом, вырывающимся из каких-то труб, и покрылось ледяными глыбами. В утробу сооружения уходили два железнодорожных полотна, видимо, для вагонов под загрузку. Над одной из арок красовался разлом стены до самой крыши, оставалось только догадываться - как скоро это все рухнет.
Гена, что-то рассказывал про обогащение руды, про загрузку. Я же был полностью поглощен зрелищем этого земного ада. Однако Гена пошел дальше, увлекая меня за собой. И тут откуда-то из-под земли выехало нечто - кусок какого-то чугуна сталистого цвета, на котором угадывалась фигурка машиниста в робе такого же цвета и сверкающими глазами на абсолютно черном лице.
Какая-то фантасмагория, вспомнились кадры восстания рабочих подземного завода из старого фильма о Гулливере. Желание продолжать это зрелище начало пропадать. Вниз пойдем? - спрашивает Гена. Нет - говорю - достаточно, у меня с воображением все в порядке. Я почувствовал враждебность среды, и ноги понесли прочь - к свету, к людям, к белому снегу и ласковому Солнцу.
Вот такая работенка у ребят. Снимаю шляпу. Потом Гена мне много рассказывал о шахтерах, о том, что самое страшное - это проходка вертикального ствола, когда порода куском летит вниз. А то, что я видел, он назвал рядовыми привычными буднями шахтеров.
После очередной трапезы Гена предложил пройтись экскурсией по шахте. Я, конечно же, с радостью согласился - никогда не видел угольных шахт, все больше с нехорошей начинкой под тяжелыми крышками попадались. Я и не подозревал, что эту экскурсию я сам прерву и самого интересного так и не увижу. Мы обошли конторское здание и ступили на черный снег. Кругом белый искрящийся снег, а тут все черное и замызганное. Пред глазами предстало нечто подобное картинке внизу. Я долго искал в инете картинки - похоже, эту штуку я и видел.
Грязное, разваливающееся сооружение непонятных форм дышало паром, со страшным гулом, вырывающимся из каких-то труб, и покрылось ледяными глыбами. В утробу сооружения уходили два железнодорожных полотна, видимо, для вагонов под загрузку. Над одной из арок красовался разлом стены до самой крыши, оставалось только догадываться - как скоро это все рухнет.
Гена, что-то рассказывал про обогащение руды, про загрузку. Я же был полностью поглощен зрелищем этого земного ада. Однако Гена пошел дальше, увлекая меня за собой. И тут откуда-то из-под земли выехало нечто - кусок какого-то чугуна сталистого цвета, на котором угадывалась фигурка машиниста в робе такого же цвета и сверкающими глазами на абсолютно черном лице.
Какая-то фантасмагория, вспомнились кадры восстания рабочих подземного завода из старого фильма о Гулливере. Желание продолжать это зрелище начало пропадать. Вниз пойдем? - спрашивает Гена. Нет - говорю - достаточно, у меня с воображением все в порядке. Я почувствовал враждебность среды, и ноги понесли прочь - к свету, к людям, к белому снегу и ласковому Солнцу.
Вот такая работенка у ребят. Снимаю шляпу. Потом Гена мне много рассказывал о шахтерах, о том, что самое страшное - это проходка вертикального ствола, когда порода куском летит вниз. А то, что я видел, он назвал рядовыми привычными буднями шахтеров.