Сказка об огненном петушке
ЗАПОВЕДНАЯ ПТИЦА ИЗДАТЕЛЯ ДЯДИ КОСТИ
В Лямбирском королевстве жил-поживал славный петушок Петр Петрович, и так заливисто пел зарю, что звезды осыпались в курятник, а соседские петухи окочуривались от черной зависти. По утрам он кушал отборное золотое зерно и запивал гороховым киселем, а то и грушевым квасом! Из музыки предпочитал Брамса, из поэзии - Максимилиана Волошина, а досуг проводил за перебором четок и интеллектуальными играми. Его любимый друг - Александр Борисович Холопов, известнейший наставник пауэрлифтеров и попечитель породистых птиц - часто заходил поговорить о жизни, поспорить о политике, обсудить мировые новости и так прикипел душой к воспитаннику, что ни за что не хотел расставаться. А расставаться пришлось.
И вышло это вот как.
Прослышал о том достославном петушке великий русский издатель дядя Костя Шапкарин, орнитолог по образованию и образу мыслей. А уж когда зазвучала песня, и вовсе затрясся в исступлении. Продай, говорит. За любые деньги продай! И впился как клещ! Александр Борисович в огород убежал, а Шапкарин за ним. Рычит, зубами скрежещет: "Такому петуху не место в курятнике! Это заповедный петух! Продай! Молю Христом-Богом! Пр-р-родай!" Даже самый распоследний ребенок знает, как трепетно Константин Иванович относится ко всему живому - будь то книга, будь то Сергей Петрович Назаркин, будь то ручинский чемергес. А тут целый петух! Не петух - император! И уговорил.
Расплатился золотыми червонцами, приготовил коробку для перевоза, пригласил безсменного водителя Дениса Петрова и меня взял, как свидетеля. Петушок поедет с нами в заповедник к Александру Борисовичу Ручину. По воле судеб - от Александра Борисовича к Александру Борисовичу. Там охраняемая территория, там неспешное течение Пушты, там тихое, привольное житие. Чтоб Петру Петровичу было не скучно в пути, забрали и брата - вдвоем веселее. Положили коробку в багажник, а сами к хозяину в дом зашли яичек купить. Заодно и поговорили.
"Третий год занимаюсь курочками. То что мы покупаем в магазине - это стопроцентные антибиотики. Куры живут в клетках, голова к голове, а скученность - это болезни, поэтому их периодически кормят антибиотиками. В основном, на больших фермах живут кроссы - гибриды кур, они несут яйца, как автоматы. Быстро выхолащиваются, и яйца не содержат тех микроэлементов и витаминов, которые нам необходимы. Мои курочки несутся через день, делая перерывы.
Когда приобрел маленький дом в деревне, сразу появился интерес насчет живности, решил завести кур. Познакомился с некоторыми товарищами, съездил к мужикам в Ульяновск и у меня завелось несколько пород - и мини-куры и гиганты, от которых потом, впрочем, пришлось отказаться. Остановился на трех породах. Юрловская голосистая - красивая, высокая, большая. Петухи поют по пятнадцать секунд! Победителей на конкурсах определяют по экстерьеру, по голосу. Но его просто так петь не заставишь, сам должен созреть.
Своего любимого петуха я привез с выставки во Владимирской области. Очень мне нравится. Вторая порода- мехеленская кукушка - серенькая, ястребиного цвета, с мохнатыми лапами. Еще ее называют малин. Она выйдет и просто украшает собой участок, спокойная курица мясного направления. Мехелен - это бельгийский город, и в тамошних ресторанах она идет не как курица, а как отдельное блюдо малин. Тонковолокнистое мясо, и в плане качества считается лучшим. Третья порода - кучинская юбилейная - это уже больше несушки. Под сорок кур у меня всего.
Петру Петровичу шесть месяцев - он сын победителя Владимирской выставки Петра Аркадьевича. Голос приличный! Сейчас его песня длится секунд девять, а к году он наберет все пятнадцать! С шести месяцев уже начинают и кур топтать. Один может обслужить десять представительниц!"
Да, слышали мы, как пропел Петр Аркадьевич! Мурашки по спине бежали галопом. Сначала обычное "кукареку", а потом продолжительный, отчаянный рев, напоминающий звук "болгарки". Под сильнейшим впечатлением садимся в автомобиль и мчим на Темников. За бортом - минус двадцать три.
Константину Иванычу неспокойно. За петушков болит сердце. Как они там, миляги? В коробке подозрительная тишина. Дядя Костя принимает решение подселить им невест. Резко поворачиваем в сторону Щербаковки. Там в одном затаенном месте попискивает разная живность. В клетке шевелит носом жирный кролик, по соседству улыбается морозному солнцу шиншилла, на цепи самый настоящий леопард, на веточках воробьи и огромный кобель под сенями. А куриц каких только нет! И с мохнатыми лапами, и пестрые, и с огненными гребешками.
Запускаем в самую гущу Петра Петровича. И разбежались петушьи глаза. Не знает, в какую сторону броситься, кого немедленно затоптать. Робеет немного, жмется к ноге дяди Кости, а тот подбадривает добрым словом, товарищеским советом. Не менжуйся, мол, не мандражируй. И выбрал себе петух четырех подруг, китайских шелковых, с прической, как у молодого Андрея Макаревича. Указал на них рыжим пером, а Константин Иванович тут же похватал избранниц и во вторую коробку отправил. Ох и ловко он кур щупает! И где поднатореть успел? Дальше едем.
А стужа крепчает! Сами-то мы салом греемся, а за птиц боязно. Они хоть и волшебные, а околеют за милую душу. И вновь наш земной покровитель Шапкарин-Юрловский спасает историю: "В Краснослободске есть фабрика с отличными шерстяными пледами! Едемте туда, будем петушков укрывать!" Пробираемся на задворки, бежим мимо Успенской церкви отца Александра (Шапкина). И преотличные пледы недорого. Петушок сам накинул на крылья и слегка задремал.
Очередная остановка случилась в ельниковском музее, где Елена Васильевна Никишова встретила петуха, как родного. Накормила конфетами "Марсианка", колбасой с белым хлебом и напоила янтарным чаем. А потом Петя увлек нас в Новодевичье, к своей подруге Раисе Ивановне, великой мастерице. Ехали уже по-темному, вдоль посадок, которые в 26-м году сажали комсомольцы. В знак протеста сажали, на Пасху. В большой праздник работали. Такие были протесты в "проклятое" советское время - поработать.
А Раисе Ивановне 80 лет, и ее верный скутер припаркован возле забора. А в свободное время она занимается пошивом лоскутных одеял, половиков и ковриков. Год на одеяло уходит! Труд невыносимый. По красоте ее произведения не уступают петушиному оперению. Петр Петрович свернулся на одеяле клубочком, не хотел уходить, но путь был далек, а времени до полуночи оставалось не так уж и много.
И понеслись за окном деревни, заснеженные леса. И как закричал петух, как заголосил со всей мочи! Вот это услада душе, вот это песня! Денис Петров едва руль не выронил и пожалел даже, что не остановили нас сотрудники дорожно-постовой службы. Вот бы им удивительно вышло послушать бравурную ярость.
Пушта! Благословенный край! Александр Борисович Ручин встречает нас на открытой ветрам повозке, и тут вылетает огненный петух. Перья с переливами, горящие глаза. Обнимает директора заповедника, куда, спрашивает, проходить? И поселили их с братом в богатое общежитие. Зря переживали за птиц, зря спешили. С самой первой минуты петухи кинулись в бой с прежним хозяином. Победив, схватились друг с другом, запели, затанцевали, зажали курей, а привезенные с ними невесты-скромницы заняли место в темном углу, начали прихорашиваться... А душа Шапкарина пела много дольше пятнадцати секунд, она пела всю ночь. Успокоилось сердце издателя - безбедная, уютная жизнь Петру Петровичу обеспечена.
И встал на одну ножку Петр, склонил голову набок, пожелал всем читателям счастливого Нового года. Будьте, говорит, мудры и просты, будьте ласковы. Радуйтесь! Год Огненного Петуха принесет всем везение.
