Орлы-вОроны
Обычно я спрашивала, как они (дети то есть) для себя понимают вот эту вот пугачёвскую сказку.
И всегда было в их ответах много путаницы. Потому что такая сказка. Она тебя запутывает. Для Гринёва всё ясно, потому что он внутри. А вот если смотреть со стороны, то всё не так однозначно. Потому что, когда Пугачёв ему задаёт вопрос вроде как про орла и ворона, то это опять три главные вопроса: "Кто ты? Как твоё имя? Где ты?" И Гринёв на эти вопросы ответы знает. А Пугачёв - нет.
И сегодня
поняла, что спрошу о другом. После ответа Гринёва "Пугачев посмотрел на меня с удивлением и ничего не отвечал. Оба мы замолчали, погрузясь каждый в свои размышления".
Вот пусть и подумают, о чём молчит Пугачёв.
Большинство из крошек очень гуманно дают Пугачёву возможность понять не то что неправоту его представления о смысле существования - а поразмышлять именно о путях: можно ли вернуться? есть ли хоть тропинка для этого?
И ещё было про то, что Пугачёв очень удивился, услышав ответ Гринёва, и "теперь будет очень трудно считать себя орлом, зная, что для кого-то ты - ворон".
И было в этом почему-то больше правды, чем в предыдущие годы.
И всегда было в их ответах много путаницы. Потому что такая сказка. Она тебя запутывает. Для Гринёва всё ясно, потому что он внутри. А вот если смотреть со стороны, то всё не так однозначно. Потому что, когда Пугачёв ему задаёт вопрос вроде как про орла и ворона, то это опять три главные вопроса: "Кто ты? Как твоё имя? Где ты?" И Гринёв на эти вопросы ответы знает. А Пугачёв - нет.
И сегодня
поняла, что спрошу о другом. После ответа Гринёва "Пугачев посмотрел на меня с удивлением и ничего не отвечал. Оба мы замолчали, погрузясь каждый в свои размышления".
Вот пусть и подумают, о чём молчит Пугачёв.
Большинство из крошек очень гуманно дают Пугачёву возможность понять не то что неправоту его представления о смысле существования - а поразмышлять именно о путях: можно ли вернуться? есть ли хоть тропинка для этого?
И ещё было про то, что Пугачёв очень удивился, услышав ответ Гринёва, и "теперь будет очень трудно считать себя орлом, зная, что для кого-то ты - ворон".
И было в этом почему-то больше правды, чем в предыдущие годы.