Политпросвещение
Урбанизация добралась и до здешних краёв, в деревне остались старухи да немного стариков, и ещё тех, кто помоложе, вроде Степана. Они и войну-то не всю захватили, только самый конец, но им хватило и этого, до сих пор снятся окопы под гусеницами немецких «Тигров» и поля в сплошных разрывах снарядов, через которые надо перебежать, переползти, во что бы то ни стало, потому что победа только там, впереди.
Но такой у нас народ, эти старики. О земле думать надо, а они как соберутся у колодца, так всё про политику. Они и президенту могут дать совет, да только он не приедет, вернее не проедет, дорогу-то давно перепахали, лесок там вырос, разве что по грибы. Они и солить бы научили, всё в жизни пригодится.
Степан как только их не ругает: «Что вы всё в политику лезете? Там своих хватает, политтехнологов». Старухи-то все глухие, да и от жизни отсталые, ну и попросили погромче новое слово растолковать. А Степану что, языком чесать, не мешки таскать, он и просвещает: «Эти раньше технологами на обувной фабрике работали, людей, значит, обували, а потом и фабрики обули, все до последней. Затем они быстрёхонько в политические перекаблучились, теперь наши уши обувают. Сейчас их продукцию хочешь не хочешь, а бери. По всем программам с утра до вечера политическая учёба для народа. Это вам не ноги обувать в сандалеты».
Сегодня и Никитична притащилась. Беззубая, а туда же, языком шмякать. «Шкажи», говорит: «Штепан, што там опять шмякнулось, шамолёт што-ли с Польшким прежидентом. И што к нам попёршя, шердитый? У наш ведь давно жнают, шердитым к мёртвым не ходят, шамого бог приберёт». Степан и сказать ничего не может: и плохо нельзя, и хорошо язык не поворачивается. Очень уж ему не понравилась в войну та страна. Мы их от немцев освободили, тысячи людей положили, а они на нас до сих пор сердятся. Только сейчас узнал Степан, почему. Они и на Гитлера осерчали не за евреев, а за то, что в свою компанию не взял. Как они хотели вместе с Гитлером Россию поколотить! Никак не забудут, что под Россией лежали. А под кем они не были, кто их не топтал? Все, кому не лень, топтали их земли.
Вот и их президент ехал сердитым, да ещё лётчиков плохих посадил, не самостоятельных. Ведь знали, что нельзя садиться, вот и сели… И всех остальных в лужу посадили, то есть в могилу. Наш-то президент умнее, в лужу не сел, страну посадил. У него тоже что-то в самолёте сломалось, так он, не будь дураком, у Буша пересидел. Понимал, что его похороны стране в копеечку обойдутся. А пока он с Бушем винишко пьёт, страной другие порулят, мало что ли у нас рыжих? Хорошо тогда порулили! Страну в такую лужу посадили, что теперь этих рыжих надо за рыжиками посылать, где-нибудь в Пермском крае, а их снова в огород пустили капусту сторожить! Козлов рыжих…
«Да», думает Степан: «что-то не ладно в Датском королевстве. Козлы капусту сторожат, собаки - мясо. Одни папы Карло стучат, продукцию строгают.
Октябрь, 2011
Но такой у нас народ, эти старики. О земле думать надо, а они как соберутся у колодца, так всё про политику. Они и президенту могут дать совет, да только он не приедет, вернее не проедет, дорогу-то давно перепахали, лесок там вырос, разве что по грибы. Они и солить бы научили, всё в жизни пригодится.
Степан как только их не ругает: «Что вы всё в политику лезете? Там своих хватает, политтехнологов». Старухи-то все глухие, да и от жизни отсталые, ну и попросили погромче новое слово растолковать. А Степану что, языком чесать, не мешки таскать, он и просвещает: «Эти раньше технологами на обувной фабрике работали, людей, значит, обували, а потом и фабрики обули, все до последней. Затем они быстрёхонько в политические перекаблучились, теперь наши уши обувают. Сейчас их продукцию хочешь не хочешь, а бери. По всем программам с утра до вечера политическая учёба для народа. Это вам не ноги обувать в сандалеты».
Сегодня и Никитична притащилась. Беззубая, а туда же, языком шмякать. «Шкажи», говорит: «Штепан, што там опять шмякнулось, шамолёт што-ли с Польшким прежидентом. И што к нам попёршя, шердитый? У наш ведь давно жнают, шердитым к мёртвым не ходят, шамого бог приберёт». Степан и сказать ничего не может: и плохо нельзя, и хорошо язык не поворачивается. Очень уж ему не понравилась в войну та страна. Мы их от немцев освободили, тысячи людей положили, а они на нас до сих пор сердятся. Только сейчас узнал Степан, почему. Они и на Гитлера осерчали не за евреев, а за то, что в свою компанию не взял. Как они хотели вместе с Гитлером Россию поколотить! Никак не забудут, что под Россией лежали. А под кем они не были, кто их не топтал? Все, кому не лень, топтали их земли.
Вот и их президент ехал сердитым, да ещё лётчиков плохих посадил, не самостоятельных. Ведь знали, что нельзя садиться, вот и сели… И всех остальных в лужу посадили, то есть в могилу. Наш-то президент умнее, в лужу не сел, страну посадил. У него тоже что-то в самолёте сломалось, так он, не будь дураком, у Буша пересидел. Понимал, что его похороны стране в копеечку обойдутся. А пока он с Бушем винишко пьёт, страной другие порулят, мало что ли у нас рыжих? Хорошо тогда порулили! Страну в такую лужу посадили, что теперь этих рыжих надо за рыжиками посылать, где-нибудь в Пермском крае, а их снова в огород пустили капусту сторожить! Козлов рыжих…
«Да», думает Степан: «что-то не ладно в Датском королевстве. Козлы капусту сторожат, собаки - мясо. Одни папы Карло стучат, продукцию строгают.
Октябрь, 2011