Хроника красного платка. 1950-е (35)
В июле1955 года было принято историческое постановление «О развитии жилищного строительства в СССР». Началось массовое возведение «хрущевок». Это были недорогие дома стандартной планировки без излишеств. В категорию излишеств попало все, без чего можно было обойтись, не говоря уж о всяких сталинских арках, колоннадах и портиках.
Даже лестничные площадки были сокращены до такой степени, что в народе моментально родился анекдот: раздается звонок в дверь; хозяйка открывает, и в квартиру вносят гроб; хозяйка в ужасе вскрикивает, на что получает такую фразу: «Да не бойтесь, нам только развернуться!..»
Тем не менее истосковавшиеся по нормальному жилью люди были счастливы - их переселяли из подвалов и бараков пусть в тесные, но зато в отдельные квартиры.
Масштабы строительства были задуманы впечатляющие. Профессия строителя чуть ли не объявлена самой важной для страны. И в сентябре того же года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении ежегодного праздника «Дня строителя». Впервые же этот самый День строителя отметили 12 августа 1956 года.
Пименов Ю. "Маруся, пора обедать!". 1950-е
Потрясающее ощущение запахов исходит от картины. Запах шпаклевки, сырой штукатурки... И опять женщины в юбках, хотя на такой работе все ноги будут заляпаны уже через 10 минут. Но стереотип изображения настолько липуч, что мало кто из художников в то время решается им пренебречь.
***
Культурная жизнь простого народа была проста. Происходила она в выходные и праздничные дни и превращалась в целое событие, о котором вспоминали годами. Это были походы в цирк и в кино да прогулки в каком-нибудь центральном городском саду, в Москве - это были еще семейные поездки на ВСХВ (Всесоюзную сельскохозяйственную выставку). В 1958 году ее переименуют в ВДНХ (Выставку достижений народного хозяйства СССР).
Особняком в этом ряду культурных развлечений стоит демонстрация на 1 Мая с последующим гулянием.
Все подобные семейные выходы «в люди» обязательно сопровождались заходом к фотографу («на память») либо щелканьем собственного фотоаппарата. Готовые фотографии обязательно показывали родственникам и всем соседям без исключения.
Походы в театр были редкими.
Суворова А.П. «В музее». 1956 г.
Еще более редкими были посещения музеев и художественных выставок. Если туда забредали, то всегда случайно. Или же это было какое-нибудь обязательное мероприятие с непременным идеологическим подтекстом. Какой-нибудь представитель профкома ходил по цехам и отмечал в специальной тетрадке, кому удалось всучить билет на "культмассовый поход" в музей или выставочный зал.
N.Varennya, 1956
Выставочный ассортимен был, как правило, однообразен: портреты ударниц и передовиков, а также сюжеты из новейшей истории: революция, коллективизация... Сознательные девушки в красных платках присутствовали почти на каждой картине.
***
Самым же любимым развлечением тех лет были танцы на городских и районных площадках или попросту во дворе. Сейчас трогательно видеть, что в те годы даже на танцы многие советские девушки приходили в платках, демонстрируя девичью скромность и женскую гордость, ибо даже самую незатейливую демонстрацию своей сексуальной привлекательности (например, распущенные волосы) советская мораль расценивала как бесстыдство и легкодоступность.
Г. Сорогин. "Танцы на Урале". 1955 г.
Танцы трудового народа запечатлялись на полотнах тоже не просто так. Они были призваны подчеркнуть, что несмотря на изнуряющий труд и несоотвествующую этому труду зарплату советские люди вполне счастливы и даже пребывают в полном душевном равновесии, в связи с чем никакие земные радости им не чужды.
Адливанкин С. "Танец в степи (вариант)".1959 г.
Вот и танец в целинной степи дышит таким же целомудрием и невинностью помыслов. Мне нравится эта картина. Это настоящий скол с того жизненно важного и духовно необходимого, что несла в себе лучшая часть советской идеологии. Да, эти парни, словно говорит нам художник, не знают правил этикета, они танцуют в кепках и майках, но зато душа этих простых работяг не знает зла.
Недавно мы с сыном, который родился за год до горбачевской перестройки, смотрели фильм "Девчата" (1960 год). И мой сын сказал: "Как же хорошо было жить в Советском Союзе. Все было так светло. И все были такие дружные..."
***
1 ноября 1955 года случился настоящий праздник для женщин - в СССР были вновь разрешены аборты, запрещенные с 1936 года. Отмена этого дикого запрета - целиком заслуга министра здравоохранения тех лет Марии Ковригиной. Министром она стала в 1954 году. Это была женщина, воспитанная на идеологии советского строя - на тех его нравственных принципах, которыми как раз и дышит все советское искусство и которые громко декларировались правительством, но никогда им самим не исполнялись.
Это была женщина глубокой честности и принципиальности. Она не умела кривить душой и грести под себя - такой ее воспитал советский строй. И такой она стала ему не нужна - и очень быстро, буквально через шесть лет, Хрущев сместил ее с этого высокого поста без объяснения причин. Но тогда, в 1954-м, Мария Ковригина стала получать сумасшедшее количество писем от женщин всего Советского Союза:
«Здравствуйте, товарищ министр! Моему первому ребенку 4 года, второму шесть месяцев. Сейчас у меня 12 недель беременности. В женской консультации мне отказали в аборте. Сказали, что мой ребенок здоров, у него нет хронической болезни, поэтому сын может обойтись без грудного вскармливания. А мне приказали рожать третьего. Я впервые сильно пожалела, что мой ребенок здоров...»
«Убедительно прошу разрешить районной больнице произвести мне медицинский аборт. Абортная комиссия при женской консультации не определила меня достаточно больной для этой операции и принудила рожать. Я уже жалею, что у меня нет хронической болезни. Сейчас моей беременности пять недель. А у меня уже пятеро детей. Младшим девочкам полгода, старшему сыну 7 лет, среднему 5 лет, дочке 4 года. В браке состою уже восемь лет. Я устала рожать, я надорвусь! Муж мне не помогает, нянек у нас нет. Прошу дать ответ незамедлительно, потому что иначе аборт будет делать поздно или я сама его себе сделаю. Тогда дети мои могут остаться сиротами».
В. Андреев. "Токарь Андреева". 1955 г.
И министр Мария Ковригина стала действовать. На правительственных совещаниях она говорила о том, что от подпольных абортов только за два года умерло 400 женщин. Что в попытках прервать нежелательную беременность женщины вводили внутриматочно водку, йод, марганец, хну, мыло и соду. Подобные безответственные действия вели к поражению центральной нервной системы и печени. Кроме того, родившихся детей, становящихся удавкой на шее доведенной до отчаянья матери, душили подушками, топили в ведрах, выбрасывали на помойку.
Горский А. "Сережа нездоров".
Положение было вопиющим. Мало того что разрешение на аборт выдавалось в исключительных случаях по медицинским показателям и социальным показаниям ( смерть и болезнь мужа, безработица), так еще и на рабочих местах создавались активы, в обязанность которых входило выявление ранних сроков беременности - то есть активисты подглядывали, подслушивали, а потом докладывали «куда следует».
В 1954 году на заседании правительства Мария Ковригина сказала в очередной раз: "Хотя рождение детей и является общественной функцией женщины, но все-таки это и ее личное дело. Нельзя превращать женщину в существо, которое должно рожать и рожать!" И на этот раз ее вдруг услышали и в 1955 году запрет на аборты был отменен.
Мария Дмитриевна Ковригина пыталась говорить о многом - о туберкулезе, о вреде ядерных испытаний, о донорстве, о сокращении штата кремлевской больницы. Последняя тема вызвала особенное недовольство правительства. Честный министр здравоохранения, не берущий взяток и не разваливающий порученного дела из корыстных соображений, раздражал давно. Последняя попытка Ковригиной замахнуться на «святое» - на льготы и прочие жирные куски для руководителей - оказалась для нее действительно последней.
©Н.Воронцова-Юрьева
Продолжение следует...
Даже лестничные площадки были сокращены до такой степени, что в народе моментально родился анекдот: раздается звонок в дверь; хозяйка открывает, и в квартиру вносят гроб; хозяйка в ужасе вскрикивает, на что получает такую фразу: «Да не бойтесь, нам только развернуться!..»
Тем не менее истосковавшиеся по нормальному жилью люди были счастливы - их переселяли из подвалов и бараков пусть в тесные, но зато в отдельные квартиры.
Масштабы строительства были задуманы впечатляющие. Профессия строителя чуть ли не объявлена самой важной для страны. И в сентябре того же года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении ежегодного праздника «Дня строителя». Впервые же этот самый День строителя отметили 12 августа 1956 года.
Пименов Ю. "Маруся, пора обедать!". 1950-е
Потрясающее ощущение запахов исходит от картины. Запах шпаклевки, сырой штукатурки... И опять женщины в юбках, хотя на такой работе все ноги будут заляпаны уже через 10 минут. Но стереотип изображения настолько липуч, что мало кто из художников в то время решается им пренебречь.
***
Культурная жизнь простого народа была проста. Происходила она в выходные и праздничные дни и превращалась в целое событие, о котором вспоминали годами. Это были походы в цирк и в кино да прогулки в каком-нибудь центральном городском саду, в Москве - это были еще семейные поездки на ВСХВ (Всесоюзную сельскохозяйственную выставку). В 1958 году ее переименуют в ВДНХ (Выставку достижений народного хозяйства СССР).
Особняком в этом ряду культурных развлечений стоит демонстрация на 1 Мая с последующим гулянием.
Все подобные семейные выходы «в люди» обязательно сопровождались заходом к фотографу («на память») либо щелканьем собственного фотоаппарата. Готовые фотографии обязательно показывали родственникам и всем соседям без исключения.
Походы в театр были редкими.
Суворова А.П. «В музее». 1956 г.
Еще более редкими были посещения музеев и художественных выставок. Если туда забредали, то всегда случайно. Или же это было какое-нибудь обязательное мероприятие с непременным идеологическим подтекстом. Какой-нибудь представитель профкома ходил по цехам и отмечал в специальной тетрадке, кому удалось всучить билет на "культмассовый поход" в музей или выставочный зал.
N.Varennya, 1956
Выставочный ассортимен был, как правило, однообразен: портреты ударниц и передовиков, а также сюжеты из новейшей истории: революция, коллективизация... Сознательные девушки в красных платках присутствовали почти на каждой картине.
***
Самым же любимым развлечением тех лет были танцы на городских и районных площадках или попросту во дворе. Сейчас трогательно видеть, что в те годы даже на танцы многие советские девушки приходили в платках, демонстрируя девичью скромность и женскую гордость, ибо даже самую незатейливую демонстрацию своей сексуальной привлекательности (например, распущенные волосы) советская мораль расценивала как бесстыдство и легкодоступность.
Г. Сорогин. "Танцы на Урале". 1955 г.
Танцы трудового народа запечатлялись на полотнах тоже не просто так. Они были призваны подчеркнуть, что несмотря на изнуряющий труд и несоотвествующую этому труду зарплату советские люди вполне счастливы и даже пребывают в полном душевном равновесии, в связи с чем никакие земные радости им не чужды.
Адливанкин С. "Танец в степи (вариант)".1959 г.
Вот и танец в целинной степи дышит таким же целомудрием и невинностью помыслов. Мне нравится эта картина. Это настоящий скол с того жизненно важного и духовно необходимого, что несла в себе лучшая часть советской идеологии. Да, эти парни, словно говорит нам художник, не знают правил этикета, они танцуют в кепках и майках, но зато душа этих простых работяг не знает зла.
Недавно мы с сыном, который родился за год до горбачевской перестройки, смотрели фильм "Девчата" (1960 год). И мой сын сказал: "Как же хорошо было жить в Советском Союзе. Все было так светло. И все были такие дружные..."
***
1 ноября 1955 года случился настоящий праздник для женщин - в СССР были вновь разрешены аборты, запрещенные с 1936 года. Отмена этого дикого запрета - целиком заслуга министра здравоохранения тех лет Марии Ковригиной. Министром она стала в 1954 году. Это была женщина, воспитанная на идеологии советского строя - на тех его нравственных принципах, которыми как раз и дышит все советское искусство и которые громко декларировались правительством, но никогда им самим не исполнялись.
Это была женщина глубокой честности и принципиальности. Она не умела кривить душой и грести под себя - такой ее воспитал советский строй. И такой она стала ему не нужна - и очень быстро, буквально через шесть лет, Хрущев сместил ее с этого высокого поста без объяснения причин. Но тогда, в 1954-м, Мария Ковригина стала получать сумасшедшее количество писем от женщин всего Советского Союза:
«Здравствуйте, товарищ министр! Моему первому ребенку 4 года, второму шесть месяцев. Сейчас у меня 12 недель беременности. В женской консультации мне отказали в аборте. Сказали, что мой ребенок здоров, у него нет хронической болезни, поэтому сын может обойтись без грудного вскармливания. А мне приказали рожать третьего. Я впервые сильно пожалела, что мой ребенок здоров...»
«Убедительно прошу разрешить районной больнице произвести мне медицинский аборт. Абортная комиссия при женской консультации не определила меня достаточно больной для этой операции и принудила рожать. Я уже жалею, что у меня нет хронической болезни. Сейчас моей беременности пять недель. А у меня уже пятеро детей. Младшим девочкам полгода, старшему сыну 7 лет, среднему 5 лет, дочке 4 года. В браке состою уже восемь лет. Я устала рожать, я надорвусь! Муж мне не помогает, нянек у нас нет. Прошу дать ответ незамедлительно, потому что иначе аборт будет делать поздно или я сама его себе сделаю. Тогда дети мои могут остаться сиротами».
В. Андреев. "Токарь Андреева". 1955 г.
И министр Мария Ковригина стала действовать. На правительственных совещаниях она говорила о том, что от подпольных абортов только за два года умерло 400 женщин. Что в попытках прервать нежелательную беременность женщины вводили внутриматочно водку, йод, марганец, хну, мыло и соду. Подобные безответственные действия вели к поражению центральной нервной системы и печени. Кроме того, родившихся детей, становящихся удавкой на шее доведенной до отчаянья матери, душили подушками, топили в ведрах, выбрасывали на помойку.
Горский А. "Сережа нездоров".
Положение было вопиющим. Мало того что разрешение на аборт выдавалось в исключительных случаях по медицинским показателям и социальным показаниям ( смерть и болезнь мужа, безработица), так еще и на рабочих местах создавались активы, в обязанность которых входило выявление ранних сроков беременности - то есть активисты подглядывали, подслушивали, а потом докладывали «куда следует».
В 1954 году на заседании правительства Мария Ковригина сказала в очередной раз: "Хотя рождение детей и является общественной функцией женщины, но все-таки это и ее личное дело. Нельзя превращать женщину в существо, которое должно рожать и рожать!" И на этот раз ее вдруг услышали и в 1955 году запрет на аборты был отменен.
Мария Дмитриевна Ковригина пыталась говорить о многом - о туберкулезе, о вреде ядерных испытаний, о донорстве, о сокращении штата кремлевской больницы. Последняя тема вызвала особенное недовольство правительства. Честный министр здравоохранения, не берущий взяток и не разваливающий порученного дела из корыстных соображений, раздражал давно. Последняя попытка Ковригиной замахнуться на «святое» - на льготы и прочие жирные куски для руководителей - оказалась для нее действительно последней.
©Н.Воронцова-Юрьева
Продолжение следует...