Laxdæla saga
Профессор Берков рассказывал нам курсе на втором, что он знал одного человека, который учился читать по саге о Ньяле: он читал, а дед поправлял его, если он делал ошибку. Примечательно, что к тому моменту, когда уроки чтения имели место быть, дед был уже много лет как слеп. Он знал эту самую большую из всех саг объемом примерно в триста страниц наизусть. Дело было в начале двадцатого столетия. Еще и сейчас можно найти людей, которые по памяти могут процитировать произвольный отрывок излюбленной саги, если не любой из них, а тогда, говорят, это мог сделать каждый. Потому что очень долгое время саги были в Исландии едва ли не единственными письменными текстами, и обучение чтению происходило именно на их материале. Исландия - единственная в мире страна, чья история насчитывает около восьми веков поголовной грамотности населения. В сагах можно найти имена почти всех первых поселенцев Исландии, бежавших туда из Норвегии, где начиналась централизация власти в руках конунга, около 870 года. Сюжетные линии часто пересекаются. Считается, что саги, являясь образцами художественной литературы, основаны тем не менее на реальных событиях, и описание действительных фактов переплетается в них с проявлениями мифологического сознания древних исландцев. Последняя из прочитанных мной саг - «Сага о людях из Лаксдаля», или «Сага о людях из Лососьей долины». Вот эта цитата запомнилась мне более всего:
386: О том, как происходит кровная месть: Тут Ан Хворост в Животе сказал:
-Среди нас есть люди, которым Кьяртан был более близким родичем, чем мне, но, как видно, нет ни одного, который бы крепче помнил, как умер Кьяртан, чем я. И такая у меня была мысль, когда я был почти мертвый привезен в Тунгу, а Кьяртан был убит, что я с радостью отплачу Болли, если мне к тому представится случай. Я первым войду в хижину.
Тут отвечал Торстейн Черный:
-Это я называю речью мужа. Однако разумнее будет не спешить безрассудно, а действовать осторожно, потому что Болли не будет стоять спокойно, когда на него нападут. Пусть у него даже не будет соратников, мы должны все же ожидать сильного сопротивления, так как Болли могуч и ловкий боец, а его меч - надежное оружие.
После этого Ан ворвался в дом, и при этом щит у него был над головой, а его более узкий конец повернут вперед. Болли нанес ему удар мечом Фотбит, отрубил край щита и рассек Анну голову до самых плеч. Это сразу принесло ему смерть.
После этого туда вошел Ламби. Он держал щит перед собой и меч в руках. В это мгновение Болли выдергивал меч Фотбит из раны, и при этом он отвел щит в сторону. Тут Ламби ударил Болли в бедро и нанес ему большую рану. Болли в ответ поразил Ламби в плечо, и меч сразу же соскользнул вниз. Ламби стал тотчас неспособен к бою, и никогда с тех пор его рука не заживала до смой его смерти.
В это мгновенье вошел Хельги, сын Хардбейна, и в руках его было копье, острие которого было длиной с локоть, а древко копья было обито железом. Когда Болли это увидел, он бросил свой меч, взял двумя руками щит и направился к двери хижины, навстречу Хельги. Хельги ударил копьем в Болли, пронзил щит и его самого. Болли оперся о стену хижины. Тут все бросились в хижину, Халльдор и его братья. Торгерд тоже вошла с ними в дом.
Тогда Болли сказал:
-Теперь вы, братья, можете подойти ко мне ближе, чем раньше.
И он сказал, что его сопротивление, как он думает, теперь уже долго не продлится. Торгерд отвечала на его речь и сказала, что они должны так расправиться с Болли, чтобы никто не мог усомниться в его смерти и чтобы его голова рассталась с телом. Болли стоял тогда еще прямо у стены и держал руками свою одежду, чтобы не выпали внутренности. Тут к Болли подбежал Стейнтор, сын Олава, и нанес ему удар большой секирой по шее у плеч, так, что упала голова. Торгерд назвала его руку благословенной. Она сказала, что Гудрун теперь придется расчесывать красные волосы на голове у Болли. После этого они вышли из хижины.
Гудрун вернулась с ручья, и завела беседу с Халльдором, и спросила, что произошло между ними и Болли. Они рассказали ей все так, как произошло. Гудрун была в платье и в узкой безрукавке из шерсти, и на голове у ней был большой платок. У нее был передник с синей вышивкой и бахромой внизу. Хельги, сын Хардбейна, подошел к Гудрун, приподнял край передника и вытер им кровь с копья, того самого, которым он пронзил Болли. Гудрун посмотрела на него и улыбнулась в ответ на это. Тут Халльдор сказал:
-Это ты сделал скверно и зло.
Хельги попросил его не возмущаться этим.
-Потому что я думаю, - сказал он, - что под этим передником живет мой убийца.
Тут они вскочили на коней и ускакали. Гудрун проводила их в путь и некоторое время с ними говорила. После этого она вернулась обратно.
LVI
Спутники Халльдора повели беседу о том, что Гудрун, как видно, мало горюет о смерти Болли, поскольку она провожала их напутствиями и все время говорила с ними так, как будто они не сделали ничего такого, что было бы ей не по душе. Тут Халльдор отвечал:
-Я не думаю, что Гудрун легко приняла смерть Болли. Я полагаю, что она потому провожала нас напутствиями, что хотела знать точно, кто принимал участие в этой поездке. Надо сказать без преувеличения, что Гудрун во всем намного выше остальных женщин, и надо думать, что Гудрун глубоко потрясена смертью Болли, потому что, говоря по правде, потеря таких людей, каким был Болли, большое несчастье, хотя нам, родичам, и не было дано жить с ним в мире. … Следующей зимой после смерти Болли Гудрун родила ребенка. Это был мальчик. Его назвали Болли. Вскоре он стал большим и красивым. Гудрун его очень любила.
274: Красивая формулировка, характеризующая родственные отношения в Исландии конца 1 тысячелетия: Жил человек по имени Ингьяльд. Его двор был на островах Саудейяр, что лежат в Брейдафьорде. Он звался Годи с Саудейяр. Он был человеком богатым и почитаемым. Его брат звался Халль. Он был человеком рослым и дюжим. Он был беден. По словам большинства людей, он был мало к чему пригоден. Обычно братья не дружили между собой: Ингьяльд полагал, что Халль не очень-то стремится поступать по образцу достойных людей, а Халль полагал, что Ингьяльд не очень-то стремится улучшить состояние дел своего брата.
282: О том, что люди являются после смерти, рассказано в саге так же обыденно, как и о ловле рыбы: После этого Храпп умер. Было сделано все, как он сказал, так как его жена не осмелилась сделать иначе. Но если с ним худо было иметь дело, когда он был жив, то еще хуже стало, когда он был мертв, потому что он часто вставал из могилы. Рассказывают, что он убил большинство своих домочадцев во время своих появлений. Он причинял много беспокойства и большинству из тех, кто жил по соседству, и Храппстадир запустел.
301: О том, как исландцы выбирали себе пару: Олав ответил:
-Пока что я мало подумывал об этом. Не знаю, где живет та женщина, женитьба на которой составила бы мое счастье. Ты понимаешь, что мне придется бросить взор далеко вокруг, чтобы найти себе жену.
311:О том, как можно уладить конфликт с родственником: -Итак, брат мой, как известно, дружба между нами не очень-то велика. И вот я хотел бы предложить тебе, чтобы мы отныне ладили друг с другом, как подобает родичам. Я знаю, что тебе не понравилось, когда я взял те сокровища, которые отец дал мне в день своей смерти. Если ты полагаешь, что таким образом остался в накладе, то я ради нашей дружбы берусь воспитать твоего сына. Ведь того, кто берет к себе чужого ребенка на воспитание, всегда считают менее знатным, чем тот, чьего ребенка он воспитывает.
338: О том, как надо убивать колдуна: В тот же день она отправилась к своему стаду. Туда явился Стиганди, чтобы увидеться с ней. Она встретила его приветливо и предложила поискать у него в голове. Он положил свою голову ней на колени и вскоре уснул. Тогда она высвободилась из-под его головы и отправилась к Олаву и сказала ему, что произошло. Они отправились к Стиганди и договорились между собой, что с ним не будет так, как с его братом, - что он не должен увидеть столько, чтобы успеть навести порчу своим глазом. Они взяли мешок и набросили ему на голову. Стиганди при этом проснулся и сначала не пытался сопротивляться, потому что их было много против одного. Но вмешке была дырка, и Стиганди удалось бросить взгляд на склон горы. Тут была тучная земля и росла густая трава. Но сделалось так, как будто налетел вихрь. Земля была взрыта, так что никогда с тех пор здесь не росла трава. Это место с тех пор называется Бренна (Пожар). Затем они убили Стиганди камнями и набросали над ним кучу камней. Олав хорошо заплатил служанке и дал ей свободу, и она вернулась вместе с ним в Хьярдархольт.
351: О христианизации Исландии. Как известно, через несколько лет после описываемых событий, в 1000 году, христианство было добровольно принято решением тинга для всей страны. Конунг Олав послал в Исландию своего священника, которого звали Тангбранд. Тот прибыл на своем корабле в Альфтафьорд и провел зиму у Халля из Сиды в Тватте и проповедовал людям новую веру как дружелюбными речами, так и суровыми угрозами. Тангбранд убил двух людей, которые особенно резко ему возражали.
383: О том, как долг крови обязывает выступить в поход с целью мести, даже если не очень хочется: Халльдор говорит:
-Нам не следует делать эту задачу более трудной, чем она есть. Я и завел об этом речь не раньше, чем когда стало возможным отомстить Болли. Я также надеюсь, родич, что ты в этом нашем походе будешь с нами.
Барди отвечает:
-Я знаю, что вы сочли бы недостойным, если бы я отказался. Я и не сделаю этого, если увижу, что не могу вас удержать.
438: О вечном: Однажды, как рассказывают, Болли приехал в Хельгафьелль, потому что Гудрун всегда бывала очень рада, когда он ее посещал. Болли долго сидел у своей матери, и они много говорили друг с другом. Тут Болли сказал:
-Не скажешь ли ты мне, мать, то, что я бы очень хотел знать, - кого из твоих мужей ты любила более всего?
Гудрун отвечала:
-Торкель был самым могущественным человеком и самым большим хавдингом, но никто из них не был более достойным, чем Болли, который был самым мужественным из всех. Торд, сын Ингунн, был самым умным из всех и лучше всех знал законы. Торвальда я совсем не хочу упоминать.
Тут Болли сказал:
-Я очень хорошо понимаю все, что ты рассказываешь о том, каковы были твои мужья. Однако этим еще не сказано, кого ты более всех любила. Тебе не следует это дольше скрывать от меня.
Гудрун отвечала:
-Настойчиво требуешь ты от меня этого, мой сын. Но если бы мне нужно было это сказать кому-нибудь, то я выбрала бы тебя для этого первым.
Болин просил её это сделать. Тут Гудрун сказала:
-Тому принесла я величайшее горе, кого я любила больше всех.
-Теперь я думаю, - отвечал Болли, - что ты сказала истинную правду.
И он добавил, что она сделала хорошо, сказав ему то, что ему хотелось знать.
Гудрун дожила до глубокой старости и, как говорят о ней люди, она ослепла. Гудрун скончалась в Хельгафьелле, и там она покоится.
Вообще, такого рода литературы нет с тех пор, как осознается различие в задачах истории и художественной литературы, у произведения появляется автор, а вымысел начинает осознаваться вымыслом.
386: О том, как происходит кровная месть: Тут Ан Хворост в Животе сказал:
-Среди нас есть люди, которым Кьяртан был более близким родичем, чем мне, но, как видно, нет ни одного, который бы крепче помнил, как умер Кьяртан, чем я. И такая у меня была мысль, когда я был почти мертвый привезен в Тунгу, а Кьяртан был убит, что я с радостью отплачу Болли, если мне к тому представится случай. Я первым войду в хижину.
Тут отвечал Торстейн Черный:
-Это я называю речью мужа. Однако разумнее будет не спешить безрассудно, а действовать осторожно, потому что Болли не будет стоять спокойно, когда на него нападут. Пусть у него даже не будет соратников, мы должны все же ожидать сильного сопротивления, так как Болли могуч и ловкий боец, а его меч - надежное оружие.
После этого Ан ворвался в дом, и при этом щит у него был над головой, а его более узкий конец повернут вперед. Болли нанес ему удар мечом Фотбит, отрубил край щита и рассек Анну голову до самых плеч. Это сразу принесло ему смерть.
После этого туда вошел Ламби. Он держал щит перед собой и меч в руках. В это мгновение Болли выдергивал меч Фотбит из раны, и при этом он отвел щит в сторону. Тут Ламби ударил Болли в бедро и нанес ему большую рану. Болли в ответ поразил Ламби в плечо, и меч сразу же соскользнул вниз. Ламби стал тотчас неспособен к бою, и никогда с тех пор его рука не заживала до смой его смерти.
В это мгновенье вошел Хельги, сын Хардбейна, и в руках его было копье, острие которого было длиной с локоть, а древко копья было обито железом. Когда Болли это увидел, он бросил свой меч, взял двумя руками щит и направился к двери хижины, навстречу Хельги. Хельги ударил копьем в Болли, пронзил щит и его самого. Болли оперся о стену хижины. Тут все бросились в хижину, Халльдор и его братья. Торгерд тоже вошла с ними в дом.
Тогда Болли сказал:
-Теперь вы, братья, можете подойти ко мне ближе, чем раньше.
И он сказал, что его сопротивление, как он думает, теперь уже долго не продлится. Торгерд отвечала на его речь и сказала, что они должны так расправиться с Болли, чтобы никто не мог усомниться в его смерти и чтобы его голова рассталась с телом. Болли стоял тогда еще прямо у стены и держал руками свою одежду, чтобы не выпали внутренности. Тут к Болли подбежал Стейнтор, сын Олава, и нанес ему удар большой секирой по шее у плеч, так, что упала голова. Торгерд назвала его руку благословенной. Она сказала, что Гудрун теперь придется расчесывать красные волосы на голове у Болли. После этого они вышли из хижины.
Гудрун вернулась с ручья, и завела беседу с Халльдором, и спросила, что произошло между ними и Болли. Они рассказали ей все так, как произошло. Гудрун была в платье и в узкой безрукавке из шерсти, и на голове у ней был большой платок. У нее был передник с синей вышивкой и бахромой внизу. Хельги, сын Хардбейна, подошел к Гудрун, приподнял край передника и вытер им кровь с копья, того самого, которым он пронзил Болли. Гудрун посмотрела на него и улыбнулась в ответ на это. Тут Халльдор сказал:
-Это ты сделал скверно и зло.
Хельги попросил его не возмущаться этим.
-Потому что я думаю, - сказал он, - что под этим передником живет мой убийца.
Тут они вскочили на коней и ускакали. Гудрун проводила их в путь и некоторое время с ними говорила. После этого она вернулась обратно.
LVI
Спутники Халльдора повели беседу о том, что Гудрун, как видно, мало горюет о смерти Болли, поскольку она провожала их напутствиями и все время говорила с ними так, как будто они не сделали ничего такого, что было бы ей не по душе. Тут Халльдор отвечал:
-Я не думаю, что Гудрун легко приняла смерть Болли. Я полагаю, что она потому провожала нас напутствиями, что хотела знать точно, кто принимал участие в этой поездке. Надо сказать без преувеличения, что Гудрун во всем намного выше остальных женщин, и надо думать, что Гудрун глубоко потрясена смертью Болли, потому что, говоря по правде, потеря таких людей, каким был Болли, большое несчастье, хотя нам, родичам, и не было дано жить с ним в мире. … Следующей зимой после смерти Болли Гудрун родила ребенка. Это был мальчик. Его назвали Болли. Вскоре он стал большим и красивым. Гудрун его очень любила.
274: Красивая формулировка, характеризующая родственные отношения в Исландии конца 1 тысячелетия: Жил человек по имени Ингьяльд. Его двор был на островах Саудейяр, что лежат в Брейдафьорде. Он звался Годи с Саудейяр. Он был человеком богатым и почитаемым. Его брат звался Халль. Он был человеком рослым и дюжим. Он был беден. По словам большинства людей, он был мало к чему пригоден. Обычно братья не дружили между собой: Ингьяльд полагал, что Халль не очень-то стремится поступать по образцу достойных людей, а Халль полагал, что Ингьяльд не очень-то стремится улучшить состояние дел своего брата.
282: О том, что люди являются после смерти, рассказано в саге так же обыденно, как и о ловле рыбы: После этого Храпп умер. Было сделано все, как он сказал, так как его жена не осмелилась сделать иначе. Но если с ним худо было иметь дело, когда он был жив, то еще хуже стало, когда он был мертв, потому что он часто вставал из могилы. Рассказывают, что он убил большинство своих домочадцев во время своих появлений. Он причинял много беспокойства и большинству из тех, кто жил по соседству, и Храппстадир запустел.
301: О том, как исландцы выбирали себе пару: Олав ответил:
-Пока что я мало подумывал об этом. Не знаю, где живет та женщина, женитьба на которой составила бы мое счастье. Ты понимаешь, что мне придется бросить взор далеко вокруг, чтобы найти себе жену.
311:О том, как можно уладить конфликт с родственником: -Итак, брат мой, как известно, дружба между нами не очень-то велика. И вот я хотел бы предложить тебе, чтобы мы отныне ладили друг с другом, как подобает родичам. Я знаю, что тебе не понравилось, когда я взял те сокровища, которые отец дал мне в день своей смерти. Если ты полагаешь, что таким образом остался в накладе, то я ради нашей дружбы берусь воспитать твоего сына. Ведь того, кто берет к себе чужого ребенка на воспитание, всегда считают менее знатным, чем тот, чьего ребенка он воспитывает.
338: О том, как надо убивать колдуна: В тот же день она отправилась к своему стаду. Туда явился Стиганди, чтобы увидеться с ней. Она встретила его приветливо и предложила поискать у него в голове. Он положил свою голову ней на колени и вскоре уснул. Тогда она высвободилась из-под его головы и отправилась к Олаву и сказала ему, что произошло. Они отправились к Стиганди и договорились между собой, что с ним не будет так, как с его братом, - что он не должен увидеть столько, чтобы успеть навести порчу своим глазом. Они взяли мешок и набросили ему на голову. Стиганди при этом проснулся и сначала не пытался сопротивляться, потому что их было много против одного. Но вмешке была дырка, и Стиганди удалось бросить взгляд на склон горы. Тут была тучная земля и росла густая трава. Но сделалось так, как будто налетел вихрь. Земля была взрыта, так что никогда с тех пор здесь не росла трава. Это место с тех пор называется Бренна (Пожар). Затем они убили Стиганди камнями и набросали над ним кучу камней. Олав хорошо заплатил служанке и дал ей свободу, и она вернулась вместе с ним в Хьярдархольт.
351: О христианизации Исландии. Как известно, через несколько лет после описываемых событий, в 1000 году, христианство было добровольно принято решением тинга для всей страны. Конунг Олав послал в Исландию своего священника, которого звали Тангбранд. Тот прибыл на своем корабле в Альфтафьорд и провел зиму у Халля из Сиды в Тватте и проповедовал людям новую веру как дружелюбными речами, так и суровыми угрозами. Тангбранд убил двух людей, которые особенно резко ему возражали.
383: О том, как долг крови обязывает выступить в поход с целью мести, даже если не очень хочется: Халльдор говорит:
-Нам не следует делать эту задачу более трудной, чем она есть. Я и завел об этом речь не раньше, чем когда стало возможным отомстить Болли. Я также надеюсь, родич, что ты в этом нашем походе будешь с нами.
Барди отвечает:
-Я знаю, что вы сочли бы недостойным, если бы я отказался. Я и не сделаю этого, если увижу, что не могу вас удержать.
438: О вечном: Однажды, как рассказывают, Болли приехал в Хельгафьелль, потому что Гудрун всегда бывала очень рада, когда он ее посещал. Болли долго сидел у своей матери, и они много говорили друг с другом. Тут Болли сказал:
-Не скажешь ли ты мне, мать, то, что я бы очень хотел знать, - кого из твоих мужей ты любила более всего?
Гудрун отвечала:
-Торкель был самым могущественным человеком и самым большим хавдингом, но никто из них не был более достойным, чем Болли, который был самым мужественным из всех. Торд, сын Ингунн, был самым умным из всех и лучше всех знал законы. Торвальда я совсем не хочу упоминать.
Тут Болли сказал:
-Я очень хорошо понимаю все, что ты рассказываешь о том, каковы были твои мужья. Однако этим еще не сказано, кого ты более всех любила. Тебе не следует это дольше скрывать от меня.
Гудрун отвечала:
-Настойчиво требуешь ты от меня этого, мой сын. Но если бы мне нужно было это сказать кому-нибудь, то я выбрала бы тебя для этого первым.
Болин просил её это сделать. Тут Гудрун сказала:
-Тому принесла я величайшее горе, кого я любила больше всех.
-Теперь я думаю, - отвечал Болли, - что ты сказала истинную правду.
И он добавил, что она сделала хорошо, сказав ему то, что ему хотелось знать.
Гудрун дожила до глубокой старости и, как говорят о ней люди, она ослепла. Гудрун скончалась в Хельгафьелле, и там она покоится.
Вообще, такого рода литературы нет с тех пор, как осознается различие в задачах истории и художественной литературы, у произведения появляется автор, а вымысел начинает осознаваться вымыслом.