К.Г. Юнг и Д.С. Лихачёв о художественном творчестве
Очень давнее; вытаскиваю из-под замков, чтобы можно было дать ссылку.
Юнг
«Об отношении аналитической психологии к поэтико-художественному творчеству»
Несомненно, я не скажу ничего нового, заведя речь и о другом роде художественных произведений, которые текут из-под пера их автора как нечто более или менее цельное и готовое и выходят на свет божий в полном вооружении, как Афина Паллада из головы Зевса. Произведения эти буквально навязывают себя автору, как бы водят его рукой, и она пишет вещи, которые его ум созерцает в изумлении. Произведение приносит с собой свою форму; что он хотел бы добавить от себя, отметается, а чего он не желает принимать, то появляется наперекор ему. Пока его сознание безвольно и опустошенно стоит перед происходящим, его захлестывает потоп мыслей и образов, которые возникли вовсе не по его намерению и которые его собственной волей никогда не были бы вызваны к жизни. Пускай неохотно, но он должен признать, что во все этом через него прорывается голос его самости, его сокровенная натура проявляет себя и громко заявляет о вещах, которые он никогда бы не рискнул выговорить.
«Психология и поэтическое творчество»
[Поэт] творит исходя из первопереживания, темное естество нуждается в мифологических образах, и потому жадно тянется к ним как к чему-то родственному, дабы выразить себя через них. Первопереживание лишено слов и форм, ибо это есть видение «в темном зерцале». Это всего лишь необычайно сильное предчувствие, которое рвется к своему выражению. Оно подобно вихрю, который овладевает всеми встречными предметами и, вовлекая их в свой порыв, через них приобретает зримый образ. Но поскольку выражение никогда не может достичь полноты видения и исчерпать его безграничность, поэт нуждается в подчас прямо-таки неимоверном материале, чтобы хоть отдаленно передать то, что ему примерещилось, и при этом он не может обойтись без диковинных и самопротиворечивых форм, ибо иначе он не способен выявить жуткую парадоксальность своего визионерского переживания.
Творец... в высочайшей степени объективен, существенен, сверхличен, пожалуй, даже бесчеловечен или сверхчеловечен, ибо в своем качестве художника он есть свой труд, а не человек. [...] В своем качестве художника он может быть понят единственно из своего творческого деяния. [...] Ибо искусство прирождено художнику как инстинкт, который им овладевает и делает его своим орудием. То, что оказывается в нем субъектом воли, есть не он как индивид, но его произведение.
Д.С. Лихачёв
«Несколько мыслей о «неточности» искусства и стилистических направлениях»
Произведение искусства рассчитано в акте своего творения не только на пассивное восприятие, но и на активное соучастие. Произведение искусства в его восприятии читателем, зрителем или слушателем - вечно осуществляющийся творческий акт. Художник, создавая произведение искусства, вкладывает в это произведение акт «воспроизводства» в сознании рецептора. Причем воспроизводство это только условно повторяет акт творения художника* и имеет широкие потенциальные возможности, лишь частично реализуемые в творческом акте воспринимающего лица; оно имеет своеобразные «допуски» - различные у различных людей, в разные эпохи и в различной социальной среде. Следовательно, индивидуальный воспроизводящий акт не всегда совпадает с намерениями творца, да и самые замыслы творца не всегда точны.** Творчество имеет различные, хотя и не беспредельные возможности своей реализации в акте сотворчества читателя, зрителя, слушателя.
Одна из тайн искусства состоит в том, что воспринимающий может даже лучше понимать произведение, чем сам автор, или не так, как автор. «Узнавание» - творческий акт. Оно каждый раз - в известных, впрочем, пределах - различно. Если этого нет, произведение не может находить отклик у читателя и должно быстро утрачивать свою ценность.
Художественное произведение может вызвать большую научную литературу, которая будет вскрывать различные стороны его художественного существа, никогда его не исчерпывая. Многое в этой литературе удивило бы самого автора, но это не означает, что в этом удивительном «многом» все неверно.
-------------
* Писатель может вести своего читателя по «ложному следу», преувеличивая, например, импровизационность своего творческого акта и почти всегда изображая процесс своего творчества как единый акт написания окончательного текста в последовательном порядке от первой страницы до последней.
** Эта неточность замысла входит в самую суть произведения искусства и поэтому непременно должна быть учитываема в реставрационной и текстологической работе, особенно при попытках определить «последнюю волю» автора.
Юнг
«Об отношении аналитической психологии к поэтико-художественному творчеству»
Несомненно, я не скажу ничего нового, заведя речь и о другом роде художественных произведений, которые текут из-под пера их автора как нечто более или менее цельное и готовое и выходят на свет божий в полном вооружении, как Афина Паллада из головы Зевса. Произведения эти буквально навязывают себя автору, как бы водят его рукой, и она пишет вещи, которые его ум созерцает в изумлении. Произведение приносит с собой свою форму; что он хотел бы добавить от себя, отметается, а чего он не желает принимать, то появляется наперекор ему. Пока его сознание безвольно и опустошенно стоит перед происходящим, его захлестывает потоп мыслей и образов, которые возникли вовсе не по его намерению и которые его собственной волей никогда не были бы вызваны к жизни. Пускай неохотно, но он должен признать, что во все этом через него прорывается голос его самости, его сокровенная натура проявляет себя и громко заявляет о вещах, которые он никогда бы не рискнул выговорить.
«Психология и поэтическое творчество»
[Поэт] творит исходя из первопереживания, темное естество нуждается в мифологических образах, и потому жадно тянется к ним как к чему-то родственному, дабы выразить себя через них. Первопереживание лишено слов и форм, ибо это есть видение «в темном зерцале». Это всего лишь необычайно сильное предчувствие, которое рвется к своему выражению. Оно подобно вихрю, который овладевает всеми встречными предметами и, вовлекая их в свой порыв, через них приобретает зримый образ. Но поскольку выражение никогда не может достичь полноты видения и исчерпать его безграничность, поэт нуждается в подчас прямо-таки неимоверном материале, чтобы хоть отдаленно передать то, что ему примерещилось, и при этом он не может обойтись без диковинных и самопротиворечивых форм, ибо иначе он не способен выявить жуткую парадоксальность своего визионерского переживания.
Творец... в высочайшей степени объективен, существенен, сверхличен, пожалуй, даже бесчеловечен или сверхчеловечен, ибо в своем качестве художника он есть свой труд, а не человек. [...] В своем качестве художника он может быть понят единственно из своего творческого деяния. [...] Ибо искусство прирождено художнику как инстинкт, который им овладевает и делает его своим орудием. То, что оказывается в нем субъектом воли, есть не он как индивид, но его произведение.
Д.С. Лихачёв
«Несколько мыслей о «неточности» искусства и стилистических направлениях»
Произведение искусства рассчитано в акте своего творения не только на пассивное восприятие, но и на активное соучастие. Произведение искусства в его восприятии читателем, зрителем или слушателем - вечно осуществляющийся творческий акт. Художник, создавая произведение искусства, вкладывает в это произведение акт «воспроизводства» в сознании рецептора. Причем воспроизводство это только условно повторяет акт творения художника* и имеет широкие потенциальные возможности, лишь частично реализуемые в творческом акте воспринимающего лица; оно имеет своеобразные «допуски» - различные у различных людей, в разные эпохи и в различной социальной среде. Следовательно, индивидуальный воспроизводящий акт не всегда совпадает с намерениями творца, да и самые замыслы творца не всегда точны.** Творчество имеет различные, хотя и не беспредельные возможности своей реализации в акте сотворчества читателя, зрителя, слушателя.
Одна из тайн искусства состоит в том, что воспринимающий может даже лучше понимать произведение, чем сам автор, или не так, как автор. «Узнавание» - творческий акт. Оно каждый раз - в известных, впрочем, пределах - различно. Если этого нет, произведение не может находить отклик у читателя и должно быстро утрачивать свою ценность.
Художественное произведение может вызвать большую научную литературу, которая будет вскрывать различные стороны его художественного существа, никогда его не исчерпывая. Многое в этой литературе удивило бы самого автора, но это не означает, что в этом удивительном «многом» все неверно.
-------------
* Писатель может вести своего читателя по «ложному следу», преувеличивая, например, импровизационность своего творческого акта и почти всегда изображая процесс своего творчества как единый акт написания окончательного текста в последовательном порядке от первой страницы до последней.
** Эта неточность замысла входит в самую суть произведения искусства и поэтому непременно должна быть учитываема в реставрационной и текстологической работе, особенно при попытках определить «последнюю волю» автора.